ENGLISHГуманитарный кризис в Сирийской Арабской Республике, ставший следствием затяжного гражданского конфликта в этой стране, можно назвать самым масштабным в современной истории. Вот только некоторые цифры, за которыми стоят жизни и судьбы людей.
С марта 2011 года жертвами ожесточенной гражданской войны в Сирии в общей сложности стало 250 тыс. человек, более 1 млн. ранены, 4,8 млн. человек стали беженцами (Турция - около 2 млн. человек, Ливан - свыше 1,5 млн., Иордания - свыше 600 тыс., Ирак - около 300 тыс., Египет - 130 тыс. человек), 6,5 млн. человек стали внутренне перемещенными лицами.
Согласно данным ООН, в 2016 году более половины населения страны - 13,5 млн. человек, включая 6,5 млн. детей, - нуждаются в гуманитарной помощи. 11,5 млн. человек необходима медицинская помощь. У 12,1 миллиона отсутствует доступ к чистой питьевой воде. Каждый второй прибывший в европейские страны мигрант - сириец (всего до 600 тыс. человек). Подобная трагедия продолжается в этой некогда процветавшей на Ближнем Востоке стране уже шестой год.
Конфликт в Сирии приобрел ярко выраженный межконфессиональный характер: террористические группировки «Исламское государство» (ИГ) и «Джабхат ан-Нусра» (ДаН)* (*Запрещены в России, включены в санкционные списки ООН.), а также незаконные вооруженные формирования (НВФ), в рядах которых сегодня абсолютное большинство - исповедующие радикальный исламизм джихадисты, всеми силами пытаются уничтожить уходящие в глубь веков традиции мирного сосуществования приверженцев различных этносов и конфессий.
Сейчас принято вспоминать, что на протяжении столетий в Сирии бок о бок жили сунниты, шииты, христиане, алавиты, друзы, исмаилиты, армяне, греки и др. Цель же воинствующих исламистов - создать так называемый исламский халифат, в котором не будет места плюрализму, демократии и равенству. В результате сегодня на удерживаемых ДаН и ИГ территориях почти не осталось христиан, алавитов, езидов, друзов, ассирийцев и шиитов. Те, кто не согласен жить по средневековым укладам джихадистов, бегут в районы, контролируемые сирийским правительством.
С сожалением приходится констатировать, что ни масштабные военные действия, ни гуманитарная катастрофа в Сирии не смогли объединить международное сообщество, чтобы в едином порыве помочь нуждающемуся населению. Принципы гуманизма и сострадания были отодвинуты на второй план. Так, страны, поставившие во главу угла задачу смены политического режима в САР, на протяжении всего конфликта пытались использовать гуманитарную тематику для шельмования властей и оказания давления на Россию. Продвигались инициативы, противоречащие устоявшимся международным принципам оказания гуманитарного содействия, включая соблюдение суверенитета и территориальной целостности государств.
Сжимая кольцо вокруг сирийского правительства, Запад вел линию на закрепление гуманитарной тематики в Совете Безопасности ООН. Ведь именно этот орган, уполномоченный по Уставу ООН принимать «силовые» резолюции, противники Дамаска хотели использовать в своих политических целях. И тогда уже, ссылаясь на их невыполнение, Запад мог бы осуществить внешнее вмешательство в Сирию под предлогом массовых нарушений прав человека и геноцида. В случае неповиновения возможно было бы и введение санкций (что, собственно, многими западными странами и было сделано, но в одностороннем порядке). Западники предприняли несколько попыток вовлечь других в свою неблаговидную игру, но все они натолкнулись на жесткий отпор со стороны России, поддержанной Китаем.
Весьма характерно, что западные страны каждый раз «активизировались» по гуманитарному направлениию накануне и во время важных международных событий, призванных побудить стороны к урегулированию сирийского кризиса. Так было, например, после открытия Международной конференции по Сирии в Монтрё в конце января 2014 года (именно тогда завязывались переговоры между правительством и оппозицией), и так называемым «друзьям Сирии» потребовалось оказать дополнительный нажим на правительство САР.
Было очевидно, что сама по себе новая резолюция СБ ООН никак не помогла бы деятельности международных гуманитарных агентств в Сирии. Их работа и так шла, а для того чтобы облегчить доставку помощи, нужно было не принимать новые документы в СБ, а последовательно и терпеливо добиваться от сирийских сторон сотрудничества с гуманитарщиками. Россия именно так и поступала, находясь в постоянном диалоге и с Дамаском, и с оппозицией. Западные же государства с властями САР контакты прекратили, а повлиять на боевиков практически не могли (или не хотели). Это бессилие они и пытались скрыть за шумливой активностью в СБ ООН, демонстрируя, что они-де «без устали работают» над тем, чтобы облегчить участь сирийцев.
После длительных согласований СБ ООН все же принял резолюцию 2139 (февраль 2014 г.), которая призвала все стороны сирийского конфликта к конструктивному взаимодействию с гуманитарными агентствами, оказанию содействия в доставке помощи в блокированные и труднодоступные районы, включая те, которые оккупировали джихадисты. Последнее требование, кстати, выдвинуто российской делегацией.
Поработали мы и с Дамаском, чтобы он ответственно подошел к выполнению резолюции. В результате им были существенно облегчены бюрократические процедуры, сняты многие ограничения на доставку гуманитарной помощи.
Все это фактически выбило из рук антисирийской коалиции очередной рычаг одностороннего давления на руководство САР. При этом сами ооновцы подчеркивали, что вопросы, связанные с доставкой помощи, почти всегда удавалось решать с Дамаском в рабочем порядке, чего нельзя сказать об оппозиции. Ее «достижения» сводились к разворовыванию гуманитарной помощи, убийствам гуманитарных работников и постоянным срывам доставки товаров.
Ситуацию надо было выправлять и ставить под контроль. В результате появилась еще одна резолюция СБ ООН 2165, в соответствии с которой была сформирована ооновская миссия по инспекции содержания гуманитарных конвоев, доставлявших помощь в Сирию через границы сопредельных государств.
Характерно, что западные государства изначально пытались настоять на доставке гуманитарной помощи через границы соседних с Сирией стран без согласия ее законных властей. Очевидно, что подобные действия без санкции правительства шли бы вразрез с международным правом* (*А именно, Руководящим принципам в области оказания гуманитарного содействия. Речь идет о резолюции Генассамблеи ООН 44/182, прописывающей необходимость обязательного согласия принимающего государства на параметры доставки гуманитарной помощи, уважения основных норм международного права при планировании гуманитарных операций, в первую очередь принципов территориальной целостности и суверенитета государства.). Более того, в условиях, когда турецко-сирийская граница слабо контролировалась, отсутствие мониторингового механизма несло в себе немалые риски. Достаточно вспомнить трагические события осени
2014 года, когда несколько десятков детей в провинции Идлиб погибло в результате прививки от кори с использованием некачественной вакцины. Территории, на которых это произошло, тогда контролировались группировками, связанными с оппозиционной Национальной коалицией, и все факты говорили о том, что ответственность за гибель детей лежала на подконтрольных ей структурах.
Российским дипломатам удалось отстоять принцип трансграничной доставки содействия мирному населению при международном (ооновском) контроле и уважении суверенитета и территориальной целостности страны. Такой порядок позволил направить в нужное русло проведение гуманитарных операций.
Важная пропагандистская задача, которую пытались решить антиправительственные силы с помощью гуманитарной тематики - очернение правительства Б.Асада и дискредитация тех, кто выступал против его свержения. Гуманитарная тема в этом смысле была удобной, поскольку позволяла играть на эмоциях. Для этого одна за другой раскручивались «трагедии дня»: то голод в Забадани, то страдающее население в Дарайе или Хомсе, то невозможность оказания медицинской помощи Алеппо.
На международных площадках сыпались обвинения в «некооперабельности» властей САР, преднамеренном создании логистических трудностей и сбоев при доставке помощи. Одновременно замалчивались срыв гуманитарных операций по вине оппозиции, убийства гуманитарного персонала, разграбление конвоев боевиками и хаос, царивший на занятых джихадистами территориях.
Подконтрольные Западу и арабским государствам Персидского залива НПО буквально рвались в районы ожесточенных боев, чтобы собрать материал и подать его в нужном виде. Риск для жизни был большой, и, если правительство задерживало их допуск в «горячие точки» по соображениям безопасности, устраивались стенания на международных площадках по поводу «ограничения режимом свободы беспристрастных наблюдателей, чтобы скрыть свои преступления».
К нагнетанию информационного фона вокруг гуманитарной ситуации подключались все механизмы, в первую очередь Управление Верховного комиссара ООН по правам человека. С подачи западников им был написан доклад «Жизнь в блокаде», где основная вина за положение населения на оккупированных территориях, естественно, возлагалась на официальный Дамаск1. Вопросу блокад была посвящена и большая часть вышедшего в это же время доклада Независимой комиссии по расследованию в Сирии, ранее никогда не поднимавшей эту тематику2. Шумели и западные НПО - особенно каждый раз в преддверии обсуждения в СБ ООН гуманитарной ситуации в Сирии. Совершенно очевидно, что эти действия координировались из единого центра, а педалирование темы «голода и отсутствия лекарств для мирных жителей» было политическим заказом. Причем упоминались в этом контексте исключительно города, осажденные армией САР (Макадамия, Восточная Гута, Дума) и другие. Про блокируемые же боевиками населенные пункты Нубуль и Захра, Фуа, Кафрая, Хасеке никто не вспоминал.
Очень кстати здесь привести выводы итальянской НПО «Сеть против войны» (No War Network), которая провела расследование резонансных случаев нападения на медицинские учреждения в САР. В документе обосновывается неправомерность обвинений ВКС России и ВВС Сирии в нанесении авиационных ударов по медицинским объектам. В нем утверждается, что большинство сообщений об атаках на больницы в Сирии поступает из районов, подконтрольных боевикам. При этом основная часть таких медучреждений - это скрытые полевые госпитали, оборудованные в жилых зданиях, школах и других строениях, не имеющих отношение к системе здравоохранения. Они также не обозначены общепринятыми в мировой практике эмблемами (Красный Крест и Красный Полумесяц), что не позволяет идентифицировать их в качестве медицинских с воздуха и на земле.
Кроме того, подвергается критике сама методика сбора сведений о предполагаемых авиаударах по медицинским объектам. В частности, соответствующие государства и международные «правозащитные» организации, а также СМИ в качестве основного канала получения данных используют боевиков, удерживающих те или иные районы Сирии. Однако незаконные вооруженные формирования - участники конфликта напрямую заинтересованы в дискредитации России и правительства САР, а потому не могут рассматриваться в качестве непредвзятых источников информации. Получаемые от них сведения не являются объективными и достоверными.
Типичный пример, подтверждающий, что страны, больше всех сокрушающиеся по поводу гуманитарной ситуации в Сирии, на деле руководствуются двойными стандартами - односторонними антисирийскими санкциями Европейского союза, США и Лиги арабских государств. Ни к чему, кроме ухудшения экономической обстановки в САР и, соответственно, обострения гуманитарных проблем, данные меры не привели. Вследствие рестрикций в стране на 60% упал ВВП, на 80% - торговля и промышленность. Тысячи людей лишились рабочих мест, страдает сектор здравоохранения, разрушена фармацевтическая промышленность. Инфляция по сравнению с докризисным, 2010 годом достигла в 2015 году почти 400%. Средний ежемесячный прожиточный минимум на семью из пяти человек упал до рекордных для Сирии 550 долларов. Число безработных превысило 3,7 млн. человек, что составляет 57% трудоспособного населения (8,6% в 2010 г.)3. Санкции порождают теневую контрабандную экономику, где поставщики товаров и услуг заинтересованы в вечном продолжении конфликта за счет многострадального народа Сирии.
Но санкции регулярно продлевают, несмотря на доклады ООН и международных аналитических институтов, в которых доказывается их пагубное влияние. Некоторые страны Запада и Персидского залива продолжают утверждать, что именно сирийское правительство якобы является препятствием для выправления гуманитарной ситуации, а отнюдь не террористы из ДаН и ИГИЛ. Не готовы некоторые члены Международной группы поддержки Сирии, в первую очередь европейцы, признаться и в том, что миграционный кризис в Европе не возник бы в таком ужасающем масштабе, если бы ЕС принял единственно верное решение отменить рестрикции.
Россия с самого начала кризиса оказывает народу САР гуманитарную помощь. Причем это содействие никогда не увязывалось с какими-то предварительными условиями, не было обусловлено политическими конъюнктурными мотивами. Речь идет о гуманитарном содействии всем нуждающимся - вне зависимости от политических предпочтений, религии, этноса или территории проживания (подконтрольной силовым структурам правительства или антиправительственным группировкам).
Вот лишь некоторые данные о российском содействии САР. В соответствии с поручением Президента России только с января 2013 года по октябрь 2015 года выполнено 35 рейсов МЧС России в Сирию и соседние страны (Ливан, Иорданию), доставлено дополнительно свыше 600 тонн гуманитарных грузов для пострадавшего сирийского населения.
С начала 2016 года ВКС России проводят гуманитарные операции по оказанию помощи населению блокированного боевиками ИГ Дейр-эз-Зора. С военно-транспортных самолетов российским подрядчиком при техническом и логистическом содействии ВКС России десантируются продовольствие, предметы первой необходимости и медикаменты. В общей сложности доставлено более 300 тонн гуманитарных грузов.
C 10 апреля 2016 года к проведению операций по десантированию помощи в осажденный Дейр-эз-Зор приступила и Всемирная продовольственная программа ООН. При этом сама операция осуществляется российской компанией-подрядчиком при техническом и логистическом содействии ВКС России. Совершено более 70 вылетов. Общий объем грузов, доставленный в Дейр-эз-Зор, составил более 1140 тонн.
В Хаме российскими усилиями был разбит лагерь для внутренне перемещенных лиц, где есть столовая, полевая кухня, оборудование для хранения воды, душевые. Сирийцам оказывают помощь продовольствием, медицинскими средствами и предметами первой необходимости.
К марту 2016 года Россия доставила в Сирию более 620 тонн гуманитарной помощи, медикаментов и предметов первой необходимости. При этом российской стороной неизменно проявлялась готовность к сотрудничеству с международными организациями и мировым сообществом, содействию им в деле оказания помощи сирийцам.
Помогает сирийцам и Русская православная церковь. Собираемое по линии РПЦ содействие передается Патриарху Антиохийской церкви и всея Востока Иоанну X и Верховному муфтию Сирии Б.Хассуну. Оказывает содействие Сирии Всероссийская организация ветеранов «Боевое братство» и Императорское православное палестинское общество, которые привозят продукты, лекарства и денежные средства, собираемые межфракционной депутатской группой по защите традиционных ценностей, фондом «Руссар» и православной сирийской общиной в России для передачи нуждающимся.
Наша страна также является крупным донором проектов гуманитарных агентств ООН (УВКБ, УКГВ, ВПП, ПРООН) и МККК.
Работает отдельный канал помощи правительствам Ливана и Иордании в приеме и обеспечении сирийских беженцев.
Российская операция по оказанию гуманитарной помощи сирийцам прибрела поистине масштабный и устойчивый характер после создания в феврале 2016 года Центра по примирению враждующих сторон на российской авиабазе «Хмеймим». Именно российские военные ежедневно, рискуя жизнью, доставляют продовольствие и предметы первой необходимости как в «горячие» районы САР, так и населенные пункты, присоединившиеся к режиму замирения. На сегодняшний день число городов, подписавших соглашения о замирении, уже достигло 7604. Работа Центра по примирению - это ежедневные практические усилия, которые воплощаются в реальное содействие нуждающимся.
Более того, специалисты российского Центра по примирению обеспечивают прохождение гуманитарных конвоев ООН во многие блокируемые районы страны. Наши люди физически находятся на КПП на въезде в эти населенные пункты. Так было, например, с гуманитарной колонной, которая в июне 2016 года доставила груз в знаковый именно для сирийской оппозиции пригород Дамаска - Дарайю, куда ооновские грузовики смогли зайти исключительно благодаря присутствию на блокпостах российских военных. Тот факт, что Россия содействовала доставке гуманитарной помощи в Дарайю, захваченную антиправительственными группировками, демонстрирует, что Москва нацелена на облегчение участи всех мирных сирийцев - вне зависимости от того, на каких территориях они проживают. У нашей страны нет политической повестки дня в том, что касается вопросов гуманитарного содействия.
Важным шагом в плане координации международных усилий по решению гуманитарных проблем сирийского населения стала работа Гуманитарной целевой группы, созданной в феврале 2016 года в рамках Международной группы поддержки Сирии (МГПС), в которую вошли наиболее влиятельные с точки зрения сирийского конфликта страны, включая регионалов* (*Члены МГПС: Австралия, Алжир, Великобритания, Германия, Европейский союз, Египет, Иордания, Ирак, Иран, Испания, Италия, Канада, Катар, Китай, Ливан, Лига арабских государств, Нидерланды, Объединенные Арабские Эмираты, Оман, Организация исламского сотрудничества, Организация Объединенных Наций, Россия, Саудовская Аравия, Соединенные Штаты Америки, Турция, Франция и Япония.).
Результатом деятельности этой структуры стало получение ооновскими агентствами при содействии сирийского правительства гуманитарного доступа во все 18 осажденных районов. Трудно не признать, что в гуманитарных операциях ООН наблюдается значительный прогресс. Если в 2014-2015 годах были осуществлены 50 и 34 смешанных гуманитарных конвоев (ООН и МККК) в труднодоступные районы, то за шесть месяцев 2016 года - уже более 80. С начала текущего года гуманитарной помощью удалось охватить более 6 млн. человек, в том числе 290 тысяч в осажденных и труднодоступных регионах страны. Кроме того, в штатном режиме идет гуманитарная работа на территориях, контролируемых правительством, где фактически снята угроза голода.
Это во многом результат работы России с сирийскими властями в пользу облегчения процедур доставки гуманитарной помощи в блокированные населенные пункты.
А что же сделано так называемыми «друзьями Сирии»? По сути, ничего. По-прежнему не решен вопрос гуманитарного доступа в осажденные террористическими группировками Фуа и Кафраю (провинция Идлиб). Боевиками заблокирован офис Сирийского общества Красного Полумесяца в Аазазе. Турция (к слову, член МГПС) без объяснения причин отказывается открыть приграничный КПП Нусайбин-Камышлы.
Провалив свое «домашнее задание», Запад и некоторые регионалы тем не менее стали раскручивать очередную «гуманитарную трагедию», теперь уже в блокированном сирийскими правительственными силами Восточном Алеппо (где хозяйничают террористы). Подключили к этому и гуманитарные агентства ООН.
Но Россия и в этом вопросе проявила гибкость, объявив 28 июля 2016 года о начале собственной масштабной гуманитарной операции в Алеппо. Были введены трехчасовые «гуманитарные окна», на время которых прекращаются все боевые действия, удары авиации и артиллерии. Российскими военными была выражена готовность обеспечить безопасную доставку помощи жителям Алеппо. Затем продолжительность и частота этих «периодов тишины» была, как этого требовала ООН, увеличена, что существенно облегчило положение в городе.
Такое решение действительно было непростым, если учесть, что в это же время шла активная антитеррористическая операция ВС САР при поддержке ВКС России как на севере Алеппо, так и на юго-западе (район Рамуса), где окопались джихадисты из «Джабхат ан-Нусры», а также многочисленные примкнувшие к ним «умеренные» (в подаче американцев) вооруженные группы - «Ахрар аш-Шам», «Фейляк аш-Шам», «Джейш аль-Муджахидин», «Аджнад аш-Шам» и другие. Тем не менее огонь был остановлен для того, чтобы гуманитарная помощь ООН пошла в кварталы Алеппо, удерживаемые боевиками. Были удовлетворены и требования ООН о том, чтобы грузовики с помощью направлялись с территории Турции (предварительно их содержимое проверялось бы ООН). А правительство САР согласилось не досматривать вторично ооновские гуманитарные конвои с тем, чтобы сократить срок осуществления гуманитарной операции. Проверяться должна была исключительно сохранность ооновских пломб на машинах.
И, наконец, казалось бы, что с принятием 9 сентября 2016 года российско-американского документа «Снижение уровня насилия, восстановление доступа и создание Совместного исполнительного центра» открывается реальная возможность для благоприятной атмосферы по движению в сторону урегулирования, и в первую очередь по решению гуманитарных вопросов.
Однако реакция на это тех, кто в течение недель буквально стенал о гуманитарной катастрофе, оказалась, мягко говоря, бесстыдной. Ряд оппозиционных группировок и структур тут же опубликовали заявления, в которых отвергли российско-американскую инициативу. Так называемый местный совет Восточного Алеппо - самозваное «временное правительство» (располагается в турецком Газиантепе) и коалиция группировок «Фатх Халеб» отвергли доставку грузов по согласованной трассе «Кастелло», потребовав использовать контролируемую террористами дорогу «Рамуса», что, по сути, просто подставляло ооновцев под пули.
Ясно, что сделано это было с целью сорвать операцию по доставке грузов в контролируемые же террористами районы Алеппо. Этих головорезов абсолютно не заботит гражданское население, используемое в качестве «живого щита».
В этом контексте обратило на себя внимание большое интервью одного из полевых командиров «Джабхат ан-Нусры» известному германскому независимому публицисту Ю.Тоденхёферу. Он, в частности, пишет, что террористы не признают режима прекращения боевых действий в Сирии. Причем это относится ко всем группировкам, входящим в «Джабхат ан-Нусру», в том числе и «Джейш аль-Ислам». Аналогичное отношение у полевого командира и к межсирийским переговорам. Участвующих в них представителей сирийской оппозиции он называет слабыми продажными людьми (к таковым относится и «умеренная» Свободная сирийская армия). Террорист не скрывает, что время перемирия «Джабхат ан-Нусра» использовала с пользой для себя - на перегруппировку сил, готовя мощный удар по сирийским правительственным войскам. И, пожалуй, самое важное. «Нусровец» недвусмысленно заявил, что его боевики не намерены пропускать грузовики с гуманитарным грузом по своей территории до тех пор, пока сирийская армия не покинет дорогу «Кастелло» и северные районы Алеппо.
Еще один пример двойных стандартов - реакция Запада на урегулирование ситуации в Дарайе (пригород Дамаска). В конце августа боевики, контролировавшие этот населенный пункт, и сирийские военные договорились о добровольной эвакуации мирных жителей в безопасные районы. Этот план был реализован полностью и без эксцессов. Автобусы с женщинами и детьми в сопровождении сотрудников ООН и Сирийского общества Красного Полумесяца спокойно проследовали в безопасное место.
Однако страны Запада раскритиковали эту операцию, назвав ее «капитуляцией» и чуть ли не этнической чисткой. Хотя они сами же призывали к снятию блокады. Но как только это было сделано, причем по обоюдному согласию сторон, антиасадовский лагерь принялся критиковать данную гуманитарную операцию.
К кампании срыва усилий, призванных хоть как-то выправить гуманитарную ситуацию в Сирии, активно подключаются и ангажированные НПО. 9 сентября этого года в Управление ООН по координации гуманитарных вопросов в Женеве поступило коллективное заявление от группы неправительственных организаций о приостановке их сотрудничества в гуманитарной сфере с действующими в Сирии учреждениями ООН. Документ был направлен от имени 73 НПО, финансируемых преимущественно США, Саудовской Аравией, Катаром и Турцией. В его тексте содержатся обвинения в адрес развернутых в Дамаске международных гуманитарных миссий ООН и организации Сирийского общества Красного Полумесяца» в «чрезмерном и избирательном» сотрудничестве с правительством Сирии. В ультимативной форме было заявлено об отказе вышеуказанных неправительственных структур от обмена информацией по профильной проблематике и предоставления в ООН данных о своей деятельности в стране, в том числе о трансграничных гуманитарных поставках.
Совершенно ясно, что главной задачей предпринятой этой группой НПО акции является намерение контролировать гуманитарную деятельность ООН в Сирии, в том числе для того, чтобы не упустить из рук каналы снабжения незаконных вооруженных формирований в САР, налаженных под предлогом взаимодействия с ооновскими авторитетными структурами.
q
Когда писались эти строки, уже стало известно о принятом в Вашингтоне решении прекратить российско-американский диалог по восстановлению мира в Сирии. Заявление Госдепартамента США об одностороннем свертывании совместной с Россией работы по урегулированию конфликта в Сирии не может не вызывать глубокого разочарования. Ведь помимо усилий по восстановлению режима прекращения боевых действий речь шла о договоренности от 9 сентября по доставке в восточную часть Алеппо гуманитарной помощи. Власти Сирии, проявляя добрую волю, по российскому предложению готовы были пойти на такой шаг и даже начинали отводить свои войска от дороги «Кастелло», по которой должна проследовать гуманитарная колонна, но Вашингтон не смог тогда и не захотел сейчас обеспечить, чтобы то же самое сделали подконтрольные ему отряды оппозиции. То ли потому, что на самом деле безразлично относится к гуманитарным нуждам сирийского населения, эксплуатируя эту тему сугубо в своих политических целях, то ли поскольку просто не в состоянии повлиять на оппозиционные формирования.
Таким образом, вся история гуманитарного «измерения» сирийского конфликта и взаимодействия международного сообщества по гуманитарным проблемам в Сирии продемонстрировала, что Россия остается фактически единственным государством, ответственно работающим для решения конкретных задач, связанных с обеспечением гуманитарного доступа. Именно благодаря российским усилиям содействие пошло во все блокированные сирийские населенные пункты. Именно Москва вместе с ООН разработала детальный план гуманитарных операции в Алеппо, реализация которого была сорвана боевиками. Нагнетанию напряженности на международных площадках, в том числе в СБ ООН, Россия противопоставляла спокойную и последовательную работу с сирийскими властями и ООН по всему кругу вопросов обеспечения гуманитарного доступа. Громкими декларациями и заходами через СБ ООН в попытке оказать давление на сирийские власти и Россию делу не поможешь.
Политизация гуманитарных вопросов, конфронтация, попытки шельмования официальных властей - все это не помогает решению конкретных задач, наносит ущерб ООН и негативно сказывается на политической атмосфере. И уж, конечно, не приближает политического урегулирования затянувшегося сирийского конфликта. Сотрудничество для облегчения участи простых сирийцев, отказ от конъюнктурных подходов должны стать объединительным стимулом для государств, до сих пор находившихся по разные стороны «политических баррикад».
1Living Under Siege. The Syrian Arab Republic // OHCHR. 2014. February 14.
2Report of the International Commission of Inquiry on the Syrian Arab Republic. 12 February 2014 // UN document A/HRC/25/65
3Syria at war. Five years on //UNESCWA. University of St. Andrews, 2016.
4Информационный бюллетень российского Центра по примирению враждующих сторон на территории Сирийской Арабской Республики. 10 октября 2016 г. // www.mil.ru
