Мораль во внешней политике и дипломатии современной Франции

Мораль - это правила поведения в обществе на основе суждений, определяющих ценности истинными или ложными, в соответствии с которыми люди относятся друг к другу. Но мораль - не сами эти ценности. Логически ошибочно обыденное понимание морали как правил, которым якобы по природе присущи ценности добра, человеколюбия, справедливости. Такая мораль - только вид морали вообще. То есть другие ее виды считают истинными другие ценности. Кроме того, в любом случае необходимо выяснение трактовки, интерпретации, определения одних и тех же ценностей разными людьми, обществами (например, что есть добро, справедливость).

Еще одной формально-логической проблемой конкретных моральных систем может являться и является произвольное, а потому ошибочное объединение логически противоречивых ценностей. В результате получается мораль с содержанием, подобным классическому примеру «круглый квадрат». Озвучить (сказать, произнести) и даже определить данное понятие можно. Проблема проявится при попытке логического мышления с использованием такого - противоречивого по содержанию - понятия, дело неизбежно закончится логическим противоречием. В современной внешней политике таким примером является, в частности, так называемый экспорт демократии (который, правда, в современной терминологии ее сторонников сегодня называется «трансформационная дипломатия»). Демократия обладает одним из значимых качеств (при которых она только и существует) - наличие свободы народа. Однако ее «экспорт» означает вовсе не самостоятельное действие соответствующего народа, а ее навязывание ему извне.

С этой точки зрения интерес представляет рассмотрение моральной составляющей во внешней политике и дипломатии Франции. Этот выбор обусловлен ее историческим первенством или значительным вкладом в таких областях, как создание современной дипломатии и дипслужбы, права человека, мораль во внешней политике.

Французские практики и теоретики дипломатии стояли у самых ее истоков периода позднего средневековья. Опубликованная переписка послов Генриха IV, в частности таких выдающихся дипломатов, как Арно д'Осса, Пьер Жаннана, Николя Брюлар де Силлери, Помпон де Бельевра и других*( *Arnaud d’Ossat (1537-1604), Pierre Jeannin (1540-1623), Nicolas Brulart de Sillery (1544-1624), Pomponne de Bellièvre (1529-1607).), позволяет историкам характеризовать ту эпоху как «золотое время переговоров»¹, сделать вывод о формировании особой французской модели рациональной этики переговоров. Ее смысл состоял в том, чтобы излагать свою позицию открыто, ясно и аргументированно, причем добиваться от собеседника понимания и аргументов, и позиции в целом. Кардинал д'Осса хотел, чтобы его противнику становилось стыдно сопротивляться и чтобы он думал, что уступает не французскому дипломату, а только справедливости и разуму². Этот же подход поддерживал и Арман Жан дю Плесси, герцог де Ришельё** (**Armand Jean du Plessis de Richelieu (1585-1642).), учредивший французский МИД*** (***В 1626 г., хотя многие французские историки и официальные власти считают датой фактического создания министерства 1589 г.).

Однако этот период открытой рациональной дипломатии конца XVI - начала XVII века оказался относительно коротким и завершился со смертью кардинала. Затем возобладала полностью противоположная линия второго выдающегося французского переговорщика - кардинала Дж.Мазарини* (*Jules Raymond Mazarin (1602-1661).), который никогда не шел к цели прямым путем, обязательно используя различные уловки вплоть до обмана. В крайнем случае целью было затягивание переговоров, но никак не достижение приемлемого результата³.

Идеологи Просвещения, а затем политики «нового режима», родившегося в результате Революции 1789 года, хотели развивать дипломатию на примере лучших послов Генриха IV - добродетельную, моральную, разумную и публичную, лишенную лицемерной двуличности⁴. Франсуа де Кальер** (**François de Callières, или Caillières, sieur de Rochelay et de Gigny (1645-1717).), крупный дипломат и писатель, в своем основном произведении на рассматриваемую тему «О способах ведения переговоров с государями» настаивал, что «каждый христианский государь должен исходить из главной максимы - не применять оружия для утверждения или использования своих прав, как только после тщетных попыток убеждения…»⁵. Де Кальер также выступил против таких методов и приемов современной ему дипломатии, как ложь, коварство, принуждение.

26 августа 1789 года была принята Декларация прав человека и гражданина (фр. Déclaration des Droits de l'Homme et du Citoyen) - важнейший документ Великой французской революции. Постепенно был сформулирован и подход солидарности с другими народами Европы, вытекавшей из их равенства, «естественных прав» и освобождения от своих монархов. Первая французская республика в 1794 году отменила рабство. Однако подход, олицетворяемый Мазарини, пережил и революцию. Поэтому в начале XIX века французская писательница, вдова шведского посла во Франции Анн-Луиз Жермен, баронесса де Сталь-Гольштейн*** (***Anne-Louise Germaine, baronne de Staël-Holstein (1766-1817).) писала, что «идеалом дипломата, несомненно, не является рациональный ум, но ловкий обманщик и опытный манипулятор»⁶. Она же отмечала, что ее соотечественники как раз и были «самыми ловкими дипломатами Европы. Эти люди, которых обвиняют в нескромности и дерзости, лучше, чем кто-либо, умеют скрывать свои секреты и очаровывать тех, кто им нужен»⁷.

Непросто развивалась и история с правами человека. В 1802 году Наполеон I восстановил рабство во французских колониях, где оно просуществовало до 1848 года. А на Мадагаскаре, который французы объявили протекторатом, рабство отменили только в 1896 году. К гражданам и людям, правам которых была посвящена упомянутая декларация, французских женщин юридически присоединили только в 1944 году (а впервые они голосовали в 1945 г.). С другими народами отношения были еще сложнее: деколонизация началась только под давлением СССР и США, стремившихся продолжить мировую конкуренцию и на захваченных европейцами огромных территориях. Но и в такой обстановке, в том числе после сокрушительного поражения от Германии, Франция никак не хотела отказываться от «бремени белого человека». С 1946 по 1954 год она вела тяжелую войну за сохранение своих колоний в Индокитае и проиграла после окончательного поражения (при сражении за Дьенбьенфу в плен сдались более 10 тыс. солдат и офицеров).

Через несколько месяцев, в ноябре того же, 1954 года, началась партизанская война в Алжире, переросшая в масштабные кровавые бои с применением всех видов вооружений, массовыми депортациями мирного населения, концлагерями и многочисленными жертвами. Все это привело к сильному внутриполитическому кризису во Франции и смене в 1958 году Четвертой республики на Пятую. Новый лидер Франции де Голль постепенно взял курс на предоставление Алжиру независимости, что стоило ему целой серии покушений и заговоров со стороны ультраправых, в том числе военных (Путч генералов). Но все же 18 марта 1962 года были подписаны Эвианские соглашения, завершившие войну и открывшие Алжиру путь к независимости.

Пример Франции интересен еще и тем, что если все вышесказанное можно объяснить буржуазным пониманием прав человека и соответствующей моралью, то вот уже более 30 лет наблюдается и их другая трактовка - социалистическими президентами, парламентами и правительствами Франции. В одной из первых своих речей Клод Шессон (Claude Cheysson), министр иностранных дел в первые годы президентства Ф.Миттерана, заявил в 1981 году с трибуны ООН о том, что социалистическая Франция станет «чемпионом по правам человека». Однако 20 лет спустя бывший директор Департамента МИД посол Жак Тинэ считает, что Миттеран злоупотреблял утверждением, согласно которому «Франция - страна прав человека» по определению.

Постоянное употребление этой самому себе присвоенной максимы во многих столицах вызывало сначала улыбку, затем досаду⁸. Что же касается фактов, то именно в последнюю четверть ХХ века Франция практически беспрерывно проводила военные операции - в Чаде, Заире, Ливане, Мавритании, ЦАР, Ираке, Сомали, Руанде, на Балканах, никогда еще не демонстрировав большей воинственности, чем после того, как со всей решимостью осудила применение силы. А вообще, по некоторым оценкам, Франция занимает второе (вслед за США) место в мире по количеству (около 40) военных интервенций после Второй мировой войны⁹. Кроме того, в это же время Франция становится третьим в мире продавцом оружия. Недавно ее оттеснил на четвертое место Китай. Но, возможно, только что объявленный «контракт века» о поставках подводных лодок Австралии восстановит французские позиции в этом рейтинге.

Особо показательным примером для рассматриваемой темы являются действия Франции на Ближнем Востоке, где как буржуазные, так и социалистические демократы десятилетиями «не замечают» проблем с правами человека, особенно женщин, не говоря уже о самых разных меньшинствах. Новый всплеск интереса к вопросу о ценностях и морали во внешней политике произошел в связи с «арабской весной», которая была оценена французскими политиками и общественным мнением как неожиданная, непредвиденная и т. д. Таким образом, французская дипломатия, ее информационно-аналитические успехи и сами способности оказались в фокусе критики.

Уже в самом начале событий в СМИК Франции разразилась острая полемика между журналистами и политиками, между политиками и дипломатами и между самими дипломатами. Прежде всего, посол в Тунисе был обвинен в неправильной оценке серьезности ситуации, что, в свою очередь, было обусловлено якобы недостаточностью и односторонностью его источников информации (за два года, предшествовавшие рассматриваемым событиям, он ни разу не встречался ни с кем из представителей оппозиции, даже официальной). И потому «был абсолютно далек от тунисского общества». Другим поводом для обвинений в некомпетентности и халатности стало поведение самого министра¹⁰. В ответ сразу несколько послов в отставке выступили с аргументированными опровержениями, заявив, что в действительности посольством и МИД высшее политическое руководство Франции было прекрасно информировано о сути и проблемах режима Бен Али. Однако Париж продолжал поддерживать его, с учетом вклада в борьбу с исламистами и нелегальной миграцией во Францию¹¹.

Оказалось также, что в последние годы вышел целый ряд публикаций и интервью, в которых, хотя и после отставки, но дипломаты, в частности послы, все более откровенно комментируют не только уже свершившиеся и ставшие историей события, но и текущую ситуацию совсем не так, как МИД и Елисейский дворец. Бывший посол в Мавритании, Судане и Зимбабве Мишель Рембо в своей книге «Буря на Большом Ближнем Востоке»¹² описал события, произошедшие в регионе в нынешнем веке, как реализацию плана американских неоконсерваторов.

Возникшая теперь ситуация не только дестабилизировала арабо-мусульманский мир и переконфигурировала международные отношения, но и породила волны, несущие насилие и достигающие Европы. «Конечно, никогда не существовало сотрудничества между «Аль-Каидой» и Саддамом Хусейном. Вся эта история была большим мошенничеством». «Аль-Каида» была создана американцами для борьбы с СССР в Афганистане», - заявляет французский дипломат¹³. По словам М.Рембо, Запад не только помогал «революциям», но и придумал само название «арабская весна», хотя началась она в Тунисе зимой.

Вообще же эта концепция принадлежит французским интеллектуалам и журналистам, которые провели параллель с демократическими выступлениями против европейских монархий еще 1848 года, затем с «Пражской весной» 1968 года и майскими событиями 1968 года во Франции. Однако на этот раз «демократическими» преобразованиями оказались затронуты все арабские страны, кроме монархий (не считая Бахрейна, где главная причина конфликта - в шиитском большинстве населения, управляемого суннитскими королями). Также М.Рембо называет натовские бомбардировки Ливии «полностью незаконными», нарушающими все положения Хартии ООН об операциях в других странах. Наконец, он обращает внимание на то, что и Президент Ф.Олланд продолжает утверждать, что Б.Асад и «Исламское государство» - двойники, что привилегированными союзниками Франции являются Катар, Турция и Саудовская Аравия, поддерживающие «умеренных» террористов и «демократических» джихадистов.

В свою очередь, министр иностранных дел Л.Фабиус считает, что признанная даже американцами как террористическая организация «Джабхат-ан-Нусра» делает в Сирии хорошую работу, притом что французские послы в Ливии и Сирии предупреждали свое правительство о происходящем на самом деле. Но первый был заменен, а второму «дали по рукам», и он в конце концов присоединился к официальной политической линии¹⁴. Еще раньше бывший посол на Гаити, в ЮАР, Бразилии, Японии и Великобритании Бернар Дорен заявил о необходимости осудить поддержку Францией диктаторских и коррумпированных режимов в Африке, поставку военной авиации Ираку, совершившему агрессию против Ирана и бомбардировки курдских поселений, улыбки в адрес китайских руководителей после геноцида тибетцев и побоища на площади Тяньаньмэнь, продажу боевых вертолетов Турции, ведущей кровавые репрессии против курдов. Он также чрезвычайно резко высказался по поводу принципа нерушимости границ, особенно в случае с Африкой, где они были произвольно проведены колонизаторами и до сих пор являются источником непрекращающихся конфликтов¹⁵.

Исследователь международных отношений и дипломатии Пьер Верлюиз пишет о секретном докладе Центра анализа и прогноза МИД (Centre d’Analyse et de Prévision du ministère des Affaires étrangères), подготовленном еще в середине 1970-х годов и содержащем критику африканской политики Франции и предложения по ее переопределению и изменению. Однако из опасений нарушить статус-кво ничего из предложенного сделано не было. И только в сентябре 1997 года правительство Л.Жоспена с согласия Президента Республики начало что-то менять. Но в течение 23 лет проводилась дорогостоящая военная поддержка режимов, «порой предосудительных», как дипломатично выразился П.Верлюиз, с которыми, справедливо или нет, Франция ассоциируется как в Африке, так и за ее пределами¹⁶.

Бывший посол Жорж-Мари Шеню описал свою работу в Югославии, как полную едва ли не болезненных разочарований: «В течение пяти лет, когда я официально работал в регионе, то постепенно обнаружил, что моя страна, одна из самых вовлеченных и в события на Земле, и в переговоры, проводила нерешительную и вялую политику, с постоянно растущим отрывом от событий и особенно в явном противоречии с нашими главными этическими принципами и нашими европейскими и международными целями. В течение трех войн, свидетелем которых я был, французские власти легко смирялись с чрезвычайными страданиями, которым подвергались европейцы же. Кроме того, они согласились с тем, что их граждане, направляемые на место с мирными миссиями (наблюдателей, «голубых касок», в составе гуманитарных операций), подвергались бы, как и их зарубежные коллеги, очень большому риску, не требуя, чтобы Организация Объединенных Наций предоставила им серьезную защиту. Короче говоря, Франция вела себя как трусливый и циничный европейский партнер и как «плохая мать»¹⁷.

Какие могут быть причины такому расхождению между публичными заявлениями и реально проводимой политикой? На наш взгляд, прежде всего дело в сложившейся международной обстановке и ее оценке французскими политиками. Процитированные выше и другие французские дипломаты, и исследователи считают современный - после исчезновения СССР - мир однополярным, с доминированием США по всем направлениям, а внешнюю политику Франции - полностью реактивной, стремящейся сохранить уменьшающееся влияние страны на международной арене. Причем это американское превосходство и господство - по-прежнему в первую очередь военно-политического характера - основано, конечно, на экономической и научно-технической мощи¹⁸.

Об этом не перестают открыто говорить и сами американцы. В начале апреля этого года госсекретарь США Джон Керри заявил, что «всегда и везде нашим главным приоритетом остается сохранение нашей экономической мощи. Она - источник нашего влияния на глобальном рынке… внешняя политика - это экономическая политика, а экономическая политика - это внешняя политика». Поэтому вооруженные силы США «оснащены лучше всех, являются самыми боеспособными и многофункциональными»¹⁹. При этом его же представители перед поездкой в Хиросиму в рамках подготовки саммита «G7» текущего года специально заявили, что Дж.Керри не намеревается извиняться за атомные бомбардировки японских городов американской авиацией²⁰. А ведь публично представлены такие новейшие американские концепции, как «трансформационная дипломатия» (госсекретарь К.Райс, 2006 г.²¹) и «умная сила» (госсекретарь Х.Клинтон, 2009 г.).

По поводу первой специальная комиссия французского Сената подчеркнула в своем заключении «фундаментальную важность дипломатии влияния в контексте глобального соревнования идей, ускоряемого развитием цифровых коммуникационных технологий», определила необходимость противостояния такой опасности, как навязывание подходов к глобальным проблемам другими государствами - «сегодня США, а завтра, возможно, азиатскими»²². Французские политики и аналитики отдают себе отчет в характере отношений в том числе и со своим партнером по НАТО. Понимают, что новые виды дипломатии могут применяться не только к «развивающимся странам», об информационной политике в отношении которых уже неоднократно писалось²³. По поводу второй концепции иллюзий еще меньше. Она фактически означает, что идеи сторонников «мягкой силы» о том, что Голливуд и Гарвард более влиятельны, чем Пентагон, теперь если все еще и актуальны, то не универсальны. Сейчас, если «голливудские» и «гарвардские» результаты запаздывают, американцы собираются бомбить²⁴.

Итак, можно сделать вывод, что французские политики и специалисты, включая дипломатов, понимают, какова ситуация и что в ней прежде всего надо как-то выживать. Отсюда и такая внешняя политика. Но моральна ли она? Если исходить из абстрактного или субъективного представления о морали, как о якобы возможном однозначном решении проблемы о добре и зле, то французская политика, конечно, прагматична, тем более что она преследует высшие - национальные интересы. Правда, как выяснили французские социологи, исследовавшие работу своего МИД, интересы Франции в различных конкретных случаях не заданы априори, раз и навсегда, а постепенно конструируются и уточняются по ходу событий и их обсуждений. «Многие цели оказываются (при этом) противоположными: как (например) политически отвечать на жестокие события, информация о которых растиражирована в медиа (захват заложников, массовые убийства)?»²⁵

Таким образом, если понимать под аморальным несоблюдение каких-то конкретных принципов, то в отношении текущей французской внешней политики так говорить нельзя. Логически ошибочно называть аморальными чужие принципы на том основании, что они не соответствуют собственным. Также моральной следует считать даже политику, основным принципом которой объявлена беспринципность. Если же понимать под аморальным несоблюдение морали, то есть не то что чужих или «универсальных», а даже собственных принципов, то, возможно, что таковой и можно было бы определить французскую внешнюю политику.

Уже упоминавшийся Б.Дорен давно отметил такое расхождение слов и действий: «Прискорбно констатировать, что то, что по праву называют «французскими идеями», странным образом отсутствует в нашей же дипломатической практике, которая иногда жертвовала моралью ради сиюминутных интересов или заслуживающих осуждения продаж оружия странам третьего мира»²⁶. А идеи эти - защита угнетенных, осуждение геноцида, где бы он ни происходил, стремление к мировому порядку, основанному на уважении прав и свобод²⁷. Напротив, как заметил М.Рембо, «американцы делают то, что говорят, и говорят то, что делают»²⁸, даже если это бомбардировки других суверенных государств или их «мирная» трансформация.

И в заключение кратко о проблеме морали самих дипломатов, которые в свете вышеизложенного находятся в весьма противоречивой ситуации. По свидетельствам французских коллег, в ряде случаев имеет место подготовка таких отчетов, материалов, которые власти хотят получить, а не описывающих реальное положение дел. Однако основная масса дипломатов - это высокопрофессиональные сотрудники²⁹, добывающие качественную информацию и правильно оценивающие ситуацию. И все же иметь ту или иную даже очень полную и достоверную информацию о том, что происходит в том или ином зарубежном государстве, еще не означает действовать на ее основе, поскольку политические решения принимаются не в МИД и часто из самых разных соображений.

Частый «безобидный» пример - высокоморальная риторика на темы внешней политики с целью победы во внутриполитической борьбе, на выборах. Среди тревожных - и на этот раз без кавычек - высказывания бывших сотрудников министерства о коррупции при принятии внешнеполитических решений, пролоббированных прежде всего крупными корпорациями³⁰. Дипломаты же профессионально выполняют свои обязанности, осознавая место и роль своей службы в общей работе госаппарата, основывающегося на гораздо более широкой базе информации, а главное - более широких интересах.

Возможно, что сложнее придется новым, молодым кадрам. Принципы универсальных прав человека, имеющие глубокие корни во французской истории и культуре, популярны в молодежной среде и сегодня. Несмотря на вышесказанное, в современном дипломатическом словаре Ж.-П.Панкрасио, французский профессор, специалист по морскому праву, пишет, что «дипломатическая этика, безусловно, должна быть одним из методов осуществления коммуникации между государствами, искренней, эффективной, убедительной, умиротворяющей. Она также должна быть среди целей: уважения достоинства каждого народа, ответственности каждого правительства, общего стремления к международному идеалу порядка и справедливости»³¹.

При этом сегодня же в одной из «кузниц» французских дипломатических кадров - Институте политических исследований (Париж) (L'Institut d'études politiques de Paris (IEP de Paris) студентам среди прочих предлагается курс «Трансформационная дипломатия (техника государственного переворота)», подготовленный советником-посланником Ж.-М.Лакомбом. В презентации курса говорится, что «США первые поняли, что Интернет (который является американской индустрией) открыл новые перспективы для свержения диктаторов посредством паралича государства. Успех такой операции тем не менее включает в себя использование традиционных дипломатических и военных средств. [Предлагаемый] курс… анализирует элементы, составляющие американскую мощь, и современную технику госпереворота»³².

Если нынешние послы в отставке, раскрывающие реальное положение дел, только с течением времени обнаруживали несоответствие деклараций с поступками своих политиков, то теперь уже и у студентов иллюзий в этом смысле нет. А как они будут действовать, попав на практическую работу, покажет самое ближайшее время.

 ¹Andretta S., Péquignot S., Waquet J.-C. (dir.) De l’ambassadeur. Les écrits relatifs à l’ambassadeur et à l’art de négocier du Moyen Âge au début du XIXe siècle. Rome, Collection de l'Ecole française de Rome (504), 2015 // http://books.openedition.org/efr/2887 (дата обращения: 11.12.2015).

 ²Mably B. de. Collection complète des œuvres. V.Principes des négociations pour servir d’introduction au droit public de l’Europe fondé sur les traités, Paris, an iii (1794-1795), rééd. M.Belissa. Paris, 2001. Р. 225-226, 230.

 ³Ibid. Р. 230-231.

 ⁴Belissa M. Fraternité universelle et intérêt national (1713-1795). Les cosmopolitiques du droit des gens. Paris, 1998.

 ⁵Callières F. de. De la manière de négocier avec les souverains: de l'utilité des négociations, du choix des ambassadeurs et des envoyez, et des qualitez necessaires pour réussir dans ces emplois. Amsterdam, 1716. Chapitre 1. Р. 2-3.

 ⁶См.: Mme De Staël. De l’Allemagne / éd. S.Balayé. Paris, 1999 (1968).

 ⁷Ibid. I, 1re partie. С. XI. P. 105.

 ⁸Verluise P. Quelle France dans le monde au XXI e siècle? 2000 // http://www.diploweb.com/france/41.htm (дата обращения: 12.12.2012).

 ⁹Коновалов И.П. Военные операции Франции в Африке. Пушкино: Центр стратегической конъюнктуры, 2014. 148 с.

¹⁰А именно - отпуск, проведенный главой МИД Мишель Аллио-Мари в Тунисе в конце 2010 г. в компании тунисского бизнесмена, близкого к властям, который перевозил на личном самолете ее и ее супруга. Это происходило на фоне начавшихся народных волнений. Затем, за три дня до бегства Бен Али, министр предложила ему помощь французских полицейских экспертов в восстановлении порядка. Хотя сначала президент и премьер-министр публично поддержали М.Аллио-Мари, 27 февраля было все же объявлено об ее отставке. См.: Аллио-Мари М. «Когда я в отпуске, я не министр» // RFI (Radio France internationale). 06.02.2011 // http://ru.rfi.fr/frantsiya/20110206-mishel-allio-mari-kogda-ya-v-otpuske-ya-ne-ministr (дата обращения: 10.03.2012).

¹¹Литвак Н.В. Информационные процессы во французской дипломатической службе // Международная жизнь. 2015. №11. С. 76-95.

¹²Raimbaud M. Tempête sur le grand moyen-orient. Ellipses Marketing, 2015. 576 р.

¹³//http://reseauinternational.net/michel-raimbaud-un-diplomate-au-coeur-de-la-tempete-sur-le-grand-moyen-orient/ (дата обращения: 16.12.2015).

¹⁴Raimbaud M., ancien ambassadeur français: «Les États-Unis n’ont qu’une logique: celle du chaos». 04.03.2015 // http://reseauinternational.net/michel-raimbaud-ancien-ambassadeur-francais-les-etats-unis-nont-quune-logique-celle-du-chaos/ (дата обращения: 06.03.2015).

¹⁵Dorin B. Appelez-moi Excellence. Un ambassadeur parle. Montréal: Stanké, 2001. 328 р.

¹⁶Verluise P. Op. cit.

¹⁷Chenu G.-M. Balkans (1991-1995): une amère expérience. Dans: Cohen S. Les diplomates. Négocier dans un monde chaotique. Р.: Autrement, 2002. Р. 129.

¹⁸См., например: Fossaert R. Inventaire du 21e siècle. Tome 1. La dynamique du système mondial. Paris, 2006 // http://classiques.uqac.ca/contemporains/fossaert_robert/inventaire_21e_siecle_t1/inventaire_21e_siecle_t1.html (дата обращения: 26.06.2015).

¹⁹//http://tass.ru/mezhdunarodnaya-panorama/3198616 (дата обращения: 14.04.2016).

²⁰//https://news.mail.ru/politics/25418013/?frommail=1 (дата обращения: 14.04.2016).

²¹Литвак Н.В. Дипломатия будущего - новый источник конфликтов? // Страховое дело. 2015. №7. С. 8-12.

²²Rapport d'information №458 (2008-2009) de MM. Jacques LEGENDRE et Josselin de ROHAN, fait au nom de la commission des affaires culturelles et de la commission des affaires étrangères, déposé le 10 juin 2009 // http://www.senat.fr/rap/r08-458/r08-458.html (дата обращения: 10.03.2014).

²³Литвак Н.В. О некоторых аспектах информационной борьбы на Ближнем Востоке // Конфликтология. 2012. №4; Панфилова Т.В. Конфликтология в поисках рецептов по урегулированию межкультурного взаимодействия // Конфликтология. 2012. №3.

²⁴Charmelot J. Le «smart power» américain, un défi pour l’Europe // Questions d’Europe. №127. 9 février 2009 // http://www.robert-schuman.eu/fr/questions-d-europe/0127-le-smart-power-americain-un-defi-pour-l-europe (дата обращения: 16.10.2014).

²⁵Piotet F., Loriol M., Delfolie D. Splendeurs et misères du travail des diplomates. Paris: Hermann, 2013. P. 429.

²⁶Dorin B. Op. cit. Р. 121.

²⁷Ibid. Р. 122.

²⁸Raimbaud M., ancien ambassadeur…

²⁹Литвак Н.В. Философия как общеобразовательная дисциплина, находящаяся в поле конфликтов. Опыт Франции и России // Конфликтология. 2013. № 4. С. 7-21.

³⁰Verluise P. Op. cit.

³¹Pancracio J.-P. Dictionnaire de la diplomatie. Paris: Dialloz, 2007. Р. 256.

³²Литвак Н.В. Дипломатия будущего…