ENGLISHАНАЛИЗУ ФЕНОМЕНА стратегического планирования в политике посвящена работа политика и ученого академика А.Кокошина* (*Кокошин А.А. О стратегическом планировании в политике. М., 2007, 224 с. ). Тема эта чрезвычайно актуальная для нынешнего этапа развития России. Она практически не затрагивается в отечественных работах, поскольку организация системы рационального планирования в политике есть крайне сложная, трудновыполнимая задача, требующая организации слаженного процесса выработки, принятия и реализации государственных решений.
Современная мировая научная мысль дает нам примеры работ, посвященных тому, как следовало бы планировать политику той или иной страны. Как правило, такие работы появляются после совершения крупных политических и организационных просчетов, событий, носящих катастрофический характер. Так, в США много исследований было посвящено причинам и урокам кубинского кризиса, вьетнамской войны, а в новейшей истории - причинам и последствиям террористических атак 11 сентября 2001 года.
Примером яркого и редкого предвидения стал совместный труд под названием "Превентивная оборона"1, авторами которого являются бывший министр обороны США У.Перри и видный политолог Э.Картер, занимавший пост одного из заместителей министра. В этой книге, увидевшей свет в 1999 году, честно признается, что "занимаемая Соединенными Штатами сегодня позиция безусловного лидерства в мире" делает их "привлекательной мишенью для недовольных", в первую очередь имея в виду вероятность актов "катастрофического терроризма" (что и произошло в сентябре 2001 г.). Но что еще более ценно, так это предлагавшаяся уже тогда авторами система мер и структурных изменений в госаппарате, которая могла бы предотвратить подобные акты и снизить опасность их последствий.
Такую "структурную перестройку" в США начали лишь после трагических сентябрьских событий. За недостаточную оперативность в корректировке стратегического планирования была заплачена непомерно высокая цена - более 2 тыс. жизней мирных граждан.
А.Кокошин отмечает, что "лишь очень небольшая часть современных политиков-практиков способны мыслить, обращаясь к будущему, планировать будущее, то есть обладают стратегическим мышлением" (с. 9). В России органом, которому вменяется в обязанность стратегическое планирование, является Совет безопасности, которому эта функция передана в соответствии с Положением, утвержденным Президентом России В.Путиным 25 июля 2006 года. Однако отнюдь не всегда в короткой российской истории этому органу удавалось выходить на наивысший уровень стратегического планирования, а обеспечение процесса слаженной реализации всего процесса стратегического планирования до настоящего времени остается актуальной задачей не только для России, но и для других развитых стран мира.
Нельзя не согласиться с А.Кокошиным в его принципиальной оценке, что "во многих сегментах отечественного политического класса, госаппарата, бизнеса фактически отсутствует понимание сверхсложности данной задачи, процесса формулирования такой стратегии, даже отработки системы координат, в которой должна определяться и реализовываться данная стратегия" (с. 12). В российской политической среде всякие разговоры о выработке очередного документа в сфере национальной безопасности (будь то Концепция национальной безопасности, Военная доктрина или что-либо иное) начинаются, как правило, с призывов о необходимости выработать в первую очередь так называемую "национальную идею".
Такие попытки предпринимались в новейшей российской истории неоднократно, причем даже под эгидой администрации президента. Однако ни к каким заметным результатам они не привели. Может, действительно прав великий князь Николай Романов, заметивший, что "придумать национальную идею для России очень трудно, практически невозможно. Потому что даже само понятие "национальная идея" говорит о национальном признаке. А кровь людей, живущих в России, настолько перемешана, что сложно сказать, какой мы все национальности". Однако, как считает он, хотя смешанная кровь и не позволит придумать национальную идею, в которую поверили и которую поддержали бы все, но "именно смешанная кровь объединяет столь многонациональную страну"2.
Действительно, выработать национальную идею для нашей страны - задача непростая. Она тем более трудна в условиях быстрой смены условий политической, социальной и экономической жизни страны и народа. Задача еще более осложняется наличием в обществе диаметрально противоположных настроений и политических позиций - от "рудиментной идеологии" псевдокоммунизма советской эпохи, поддерживаемой компартией, до "квазирыночных" устремлений, выражаемых Союзом правых сил.
Не менее трудная задача состоит и в осознании для новой России собственной идентичности - ответа на вопрос: историю какой страны - СССР или царской России - мы продолжаем? По этой проблеме также не стихают споры, затрудняющие продвижение в практическом плане по пути стратегического планирования политики.
Однако, как отмечается в книге А.Кокошина, "в странах, добившихся крупных результатов в своем развитии в годы после Второй мировой войны (Китай, Индия, Франция, Япония и др.), политики, не говоря уже об интеллектуальной элите, весьма значительное внимание уделяют обеспечению такой идентичности" (с. 13). К сожалению, у нас на таком пути пока много препятствий, в том числе и наличие отмеченных выше диаметрально противоположных политических настроений, поддерживаемых значительными сегментами российского общества.
Есть и другая важнейшая причина, серьезно осложняющая сами подступы к стратегическому планированию. Такое планирование нужно в первую очередь для того, чтобы обеспечить достойное место России среди наиболее развитых государств мира. А сделать это можно (имея в виду весь комплекс непростых проблем, решаемых нашей страной за короткий срок, в том числе и борьбы с доставшимся нам в наследство серьезным научно-техническим отставанием в ряде областей знаний) за счет модернизации страны, обеспечения ее "опережающего развития".
Без всемерного стимулирования развития науки решить эту задачу невозможно. В новой демократической России, к сожалению, не были созданы должные стимулы для развития науки - более того, на протяжении ряда лет российская наука была вынуждена в буквальном смысле слова выживать, пытаясь сохранить богатейшее наследие достижений, знаний, уникальные научные школы. Трудно оценить те потери, которые понесла отечественная наука за счет массового оттока кадров, "утечки мозгов" за рубеж.
И это было связано не только с многофакторным кризисом, в котором оказалась страна. Нашлись политические функционеры и представители бюрократической верхушки, которые стали толкать науку в русло непродуманных и непредсказуемых по своим результатам форм. Эти попытки не оставлены и до сих пор. К сожалению, абсолютно прав автор, говоря, что в нашей стране получило распространение "у значительной части политического класса, в госаппарате, в бизнесе узкоутилитарное представление о науке: если она не дает экономического эффекта, не трансформируется быстро в коммерчески реализуемые технологии, то такая наука стране-де не нужна" (с. 15).
Поэтому столь проблематична, но от этого не менее важна для целей стратегического планирования и модернизации России в целом заявленная А.Кокошиным задача - сохранение и развитие отечественной науки по широкому спектру. В данном контексте, по замыслу автора, даже если в целом ряде сегментов у нас не будет возможностей для обеспечения "технологических прорывов", поддержание научного развития на должном уровне необходимо, хотя бы для "распознавания" таких прорывов в различных областях современной как прикладной, так и фундаментальной науки.
В действительности реальная модернизация России, обеспечение ее, по крайней мере, "соотносимого" с другими развитыми государствами уровня развития, создание конкурентоспособных позиций на мировой арене невозможны без самого серьезного внимания, заботы государства о развитии науки. Ни в одном развитом государстве нет и не может быть отношения к науке как к "самоокупаемому предприятию". Тем функционерам, которые не устают навязывать отечественной науке новые и новые реформы, следует помнить, что без сегодняшних "затратных исследований" невозможно обеспечить "технологические прорывы" завтрашнего дня, стратегическое планирование развития страны.
Только "ощущение нового", понимание того, что происходит в науке и технике других стран, в том числе и опередивших Россию, способны подсказать правильный выбор собственного вектора научно-технологического развития, сконцентрировать на этом направлении имеющиеся ресурсы. В этом смысле весьма показательна приводимая, в качестве примера в книге деятельность бывших вице-президента США А.Гора и Президента Индии Абдул Калама. Эти лидеры на основе собственных широких знаний, тесных контактов с экспертным сообществом, позволяющих постоянно отслеживать состояние наиболее важных областей науки, оказали решающее воздействие на развитие прорывных научных и научно-практических направлений, обеспечив передовые позиции в них для собственных стран. Для США это были информационные и биотехнологии (в особенности исключительно успешные исследования генома человека), для Индии - создание ракетно-космической промышленности страны.
В целом нельзя не согласиться с автором, что "эффективное стратегическое планирование способно обеспечить получение государством на международной политической арене стратегической инициативы, что в современных условиях крайне важно для нашей страны для участия в управлении процессами глобализации, для того чтобы быть реальным субъектом системы мировой политики" (с. 21). Представляется, что в этом важном положении ключевым является тезис об "участии в управлении".
В российских политических, да и экспертных кругах часто можно слышать ставшее расхожим высказывание о том, что Россия должна служить "мостом" между Западом и Востоком. Под такое представление "верстаются" многие проекты. Но даже строительство и создание "трансроссийских" транспортных маршрутов (не говоря уже об иных, интеграционных проектах, в телекоммуникационной сфере, например) должны реализовываться не на принципе превращения нашей страны в "перевалочный пункт" для иноземных товаров, а на основе именно "участия в управлении" потоками.
Брошенная когда-то первым Президентом СССР фраза о том, что мы можем стать "законодателями моды", сохраняет свою актуальность. Президент В.Путин выразил данную цель как обеспечение "конкурентоспособности страны". Эта цель может быть достигнута оптимальным путем, когда на основе занятия ключевых позиций в управлении и распоряжении потоками Россия возьмет на себя функцию еще и придания некоторым из них категории нового, более высокого качества. Это относится и к имеющим сегодня место поставкам энергоресурсов, которые было бы более выгодно осуществлять не в виде сырья, а в виде продуктов его переработки. Стратегическое планирование таких преобразований сегодня необходимо - придание товарам иного качества способно создать для нашей страны серьезный задел на будущее.
К решению этой проблемы пытались "подступиться" еще в Советском Союзе. Хочется надеяться, что в современной России решение этих насущных для "планирования будущего" нашей страны вопросов перейдет из области дискуссий в практическую плоскость.
Крайне интересен и поучителен раздел книги, посвященный образцам успешного научного предвидения. В нем на уникальном материале автор анализирует "образцы предвидения" Ф.Энгельса, выдающегося русского и советского военного историка и теоретика А.Свечина, возвращение имени которого в свое время из искусственного забвения в годы советской власти во многом является заслугой А.Кокошина.
Значительная часть книги посвящена осмыслению теоретических и практических вопросов, относящихся к стратегическому планированию. Автор указывает, что "одним из важнейших компонентов политического планирования является определение целей, целеполагание". Но оно, в свою очередь, "может прежде всего осуществляться на основе максимально детально проработанных определений национальных интересов нашей страны" (с. 58). Однако здесь мы сталкиваемся с трудно преодолимыми на сегодня полярными крайне политизированными взглядами пока еще неконсолидированного общества новой страны - России. И здесь абсолютно прав автор, говоря, что "устойчивые представления о национальном интересе существуют там, где в обществе нет слишком большого разрыва между различными слоями общества, где есть значительный по своей численности и социально-политическому влиянию средний класс" (с. 61). В России, которая еще только сделала первые шаги на пути к правовому государству, в котором должны быть безусловно защищены права гражданина и его собственность, пока еще только возникают условия для создания среднего класса.
В качестве одного из наиболее интересных примеров комплексной стратегии политико-военного плана автор приводит стратегию "асимметричного ответа" на американскую программу Стратегической оборонной инициативы (СОИ), выдвинутую Президентом США Рональдом Рейганом в 1982 году. Пример тем более интересный, что А.Кокошин вместе с академиком Е.Велиховым был во главе группы советских ученых, сформулировавших и детально обосновавших эту стратегию. В рамках научно-теоретических новаторских разработок, которые были проведены, рассматривались самые разнообразные сценарии массированного применения ядерного оружия первой другой стороной с попыткой максимально действенных обезоруживающих и "обезглавливающих" ударов, выводящих из строя прежде всего стратегические ядерные средства оппонента и его систему управления.
Новаторским для того времени было моделирование гражданскими специалистами такого рода сценариев с использованием ЭВМ. Профессиональный уровень подготовленной в рамках проекта модели был настолько высок, что впоследствии она была передана в соответствующие подразделения Генерального штаба Вооруженных сил СССР.
В рамках стратегии "асимметричного ответа" на американскую СОИ предусматривался широкий комплекс мер как по повышению боевой устойчивости советских СЯС, так и по их способности преодолевать многоэшелонированную противоракетную оборону. Если в США в то время имелись значительные открытые наработки, предлагавшие комплексную оценку эффективности предлагаемой ПРО и военно-политических последствий реализации этой программы, то в нашей стране имелись лишь отдельные работы на этот счет.
Серьезным прорывом, обеспечившим успех всего дела, в рамках возникшего тогда уникального взаимодействия отечественных ученых было объединение усилий специалистов разных областей для открытого публичного решения важной задачи государственного уровня. Причем работа эта велась под патронажем первых лиц государства.
Новаторским было и широкое взаимодействие с американскими учеными, налаженное в ходе работы. Именно совместными усилиями - на основе фундаментальных разработок и привлечения к работе авторитетных специалистов с мировыми именами - удалось тогда подорвать позиции сторонников СОИ и развенчать саму программу, а руководству нашей страны - не пойти по затратному пути гонки вооружений в новой сфере - космическом пространстве.
Все эти вопросы остаются, к сожалению, актуальными и сейчас, более чем через 20 лет. Российское руководство приходит к тем же, выведенным еще в 1980-х годах с участием отечественных ученых "асимметричным" сценариям ответов на любые варианты развертывания ПРО США. Однако сегодня декларирование, а тем более реализация любого подобного сценария вступает в неизбежное и принципиальное противоречие с декларированным президентами двух стран партнерским форматом российско-американских отношений. На это противоречие, к сожалению, официальные лица и эксперты предпочитают не обращать внимания. Представляется все же, что подобная алогичная ситуация может служить наглядной иллюстрацией дефицита стратегического планирования.
Ясно, что такое положение дел не может долго продолжаться - рано или поздно форма отношений должна быть приведена в соответствие с их содержанием. Данная дихотомия двусторонних отношений настоятельно требует своего разрешения. Пока, к сожалению, наличие по-прежнему нацеленных друг на друга стратегических ядерных потенциалов, сохранение концептуальной политики и идеологии ядерного "сдерживания посредством устрашения", дефицит реального сотрудничества размывают основы декларированного партнерства.
Стратегическое планирование как российско-американских отношений, так и отношений России с другими странами и мировыми центрами невозможно без наличия системы публичных документов, декларирующих наши долгосрочные цели. В этом смысле весьма поучительным может быть пример других стран.
Пожалуй, в наибольшей степени "культура" выработки документов такого рода проработана в США. В этом смысле весьма уместны упоминание и анализ американской системы стратегических документов в сфере внешней и военной политики. Так, в свое время Вашингтоном была принята президентская директива СНБ-68, определившая политику США в отношении СССР по крайней мере на последующие 20 лет.
Современные американские документы, декларирующие и определяющие стратегию страны в военно-политической сфере, появляются и обновляются регулярно. По изменениям в лексике, характеризующей отношения США с другими странами, можно судить об эволюции позиции Вашингтона относительно тех или иных государств и их политики, происходящих в мире процессов.
Документы такого рода являются важной и неотъемлемой частью стратегического планирования. В то же время, как абсолютно точно полагает автор, благодаря заложенным в лексику этих документов лозунгам и семантическим комбинациям они к тому же призваны "служить оружием политико-психологического воздействия как внутри страны, так и в мирополитической сфере" (с. 98).
В России, к сожалению, деятельность по созданию и обновлению такого свода документов осуществляется нерегулярно. Последние редакции Военной доктрины России и Концепции национальной безопасности появились в 1997 году, а затем - в 2000 году, с интервалом всего в три года. С тех пор прошло семь лет и в мире произошли кардинальные изменения, но так и не увидел свет очередной комплексный документ, который дал бы нашу оценку этим изменениям, обозначил бы нашу стратегию в новых изменяющихся условиях.
В целом очевидно, что необходима структурированная и выработанная на основе институционального, а еще лучше - общественного согласия долгосрочная стратегия России в отношении основных участников мирового процесса. Она может иметь как открытую (публичную), так и закрытую часть, предназначенную для руководства страны. В свое время была определена и достаточно логичная "цепочка" взаимосвязанной системы из трех отечественных документов (например, стратегия, концепция и политика в сфере национальной безопасности).
Такой свод документов является необходимым компонентом, без которого стратегическое планирование крайне затруднено. Без него невозможна и артикулированная декларация собственных целей и задач на мировой арене, а также целенаправленная и понятная собственному народу и участникам мирового процесса деятельность по их реализации. Книга известного исследователя академика А.Кокошина дает ответы на вопрос, как начать отстраивать столь необходимую и отвечающую интересам России систему стратегического планирования.
1 Картер Э.Б., Перри У.Дж. Превентивная оборона (новая стратегия безопасности США). М., 2003, с. 158.
2 Великий князь Николай Романов. Улучшит ли монарх жизнь России? (интервью).//Аргументы и факты, №34 (1347), 23 августа 2006.
