ENGLISHМЕЖДУНАРОДНОЕ СООБЩЕСТВО весьма неоднозначно отреагировало на факт грузинской агрессии против Южной Осетии в августе 2008 года. США прямо выбрали путь защитника грузинского руководства и покровителя силовых методов урегулирования конфликтов, мнения членов Европейского союза разделились, ОДКБ в целом поддержала решительные действия российской стороны по обузданию агрессора, многие государства вообще посчитали Закавказье слишком далеким от себя регионом, чтобы публично высказываться на этот счет (в основном речь идет об Африке и Азии). Но здесь имеется в виду открыто озвученная реакция. Единственной же страной, согласившейся в конструктивном ключе обсудить практические вопросы установления мира и стабилизации обстановки в Закавказском регионе, стала Франция в лице своего Президента Николя Саркози, к тому же председательствовавшего на тот момент в Европейском союзе.
Проведенные 12 августа и 8 сентября этого года встречи Президента России Д.А.Медведева с Н.Саркози заложили прочную политическую основу для поддержания режима прекращения огня и наметили дальнейшие пути обеспечения безопасности в регионе, гарантирования неприменения силы со стороны Грузии. Третий пункт российско-французского документа от 8 сентября 2008 года как раз и предусматривал организацию 15 октября этого года в Женеве международных дискуссий для обсуждения следующих вопросов: пути обеспечения безопасности и стабильности в регионе; вопрос о беженцах и перемещенных лицах на основе международно признанных принципов и практики постконфликтного урегулирования. С согласия сторон в принципе возможно рассмотрение и иных актуальных тем.
В Брюсселе был назначен спецпредставитель ЕС по Грузии - французский посол Пьер Морель, личная роль которого в сложных политико-дипломатических вариациях организации и проведения женевских встреч весьма велика. Европейский союз, взяв на себя функции модератора женевских дискуссий, согласовал состав их участников. По взаимному согласию ими стали (в алфавитном порядке) Республика Абхазия, Грузия, Европейский союз, ОБСЕ, ООН, Российская Федерация, США, Республика Южная Осетия. Роль "коллективного" сопредседательства была отдана ЕС, ООН и ОБСЕ (вместе с П.Морелем в Женеве сопредседательствуют глава Миссии ООН по наблюдению в Грузии (МООННГ) бельгийский посол Й.Вербеке и представитель действующего председателя ОБСЕ финский посол Х.Талвитие).
Российскую делегацию возглавил многоопытный дипломат статс-секретарь - заместитель министра иностранных дел России Г.Б.Карасин. Госдепартамент США отрядил заместителя госсекретаря по делам Европы и Евразии Д.Фрида. Впервые в столь солидном международном формате вместе собрались министр иностранных дел Республики Абхазия С.Шамба и спецпредставитель Президента Республики Южная Осетия Б.Чочиев. Грузинскую сторону представлял заместитель министра иностранных дел Г.Бокерия. Важно отметить, что речь идет не об открытии нового переговорного формата по Закавказью и не о проведении некоей международной конференции, а именно о дискуссиях в свободной и открытой атмосфере. Значимость этого на первый взгляд несущественного момента наглядно проявилась позже, после официального открытия женевских встреч.
Утвержденный президентами России и Франции график начала дискуссий был соблюден: 15 октября этого года во Дворце наций в Женеве открылись международные дискуссии по Закавказью. Открылись и спустя пару часов закрылись. Поскольку в международных СМИ давалась самая различная интерпретация причинам столь короткого первого раунда, необходимо дать пояснения.
Прежде всего, причиной неудачи в октябре стала упрямая позиция делегации Грузии, которая в самый последний момент отказалась от участия в совместном с делегациями республик Абхазия и Южная Осетия обсуждении женевской повестки, несмотря на все уговоры сопредседателей. Понятно, что рассмотрение важных вопросов безопасности и гуманитарной "корзины" в отсутствие даже одной из восьми делегаций было бы неуместным. Надо отдать должное организаторам первой встречи - они сделали все возможное для продолжения совместного разговора, пытаясь наладить параллельные контакты с грузинской делегацией, с одной стороны, и абхазской и югоосетинской - с другой. Но на то и существуют переговорные форматы, чтобы встречаться и вместе, а не раздельно обсуждать имеющиеся проблемы, искать пути их решения. Безуспешные попытки грузинской стороны принизить статус абхазских и югоосетинских партнеров, разделить женевские дискуссии на полномочных и "неполномочных" участников, признанных и непризнанных субъектов и привели в итоге к досрочному окончанию первого раунда. В знак протеста против такого искусственного разделения участников встреч делегации Абхазии и Южной Осетии позже покинули зал переговоров. Тем не менее все участники нанесли "визит вежливости" гостеприимной Женеве, хоть и раздельно, но посетили знаменитый Дворец наций, обсудили с сопредседателями основные организационные и процедурные аспекты дискуссий.
Это дало возможность продолжить встречи в Женеве 18-19 ноября этого года. Важно, что на этот раз участникам дискуссий удалось совместно преодолеть протокольно-процедурные препятствия, инициированные грузинской делегацией с целью принизить статус абхазских и югоосетинских партнеров. Главы их делегаций на равных условиях с другими участниками принимали участие во всех без исключения встречах и обсуждениях, получили возможность напрямую довести до международной общественности и западных дипломатов точки зрения Сухума и Цхинвала на происходящие в их регионах события.
Конечно, совсем без коллизий не обошлось, поскольку грузинская делегация, несмотря на настойчивые напоминания сопредседателей, все же притащила с собой в Женеву такие сомнительные фигуры, как Д.Санакоев (глава грузинской "временной администрации Цхинвалского региона"), А.Парастаев (террорист, осужденный югоосетинским судом за уголовные преступления на территории республики) и М.Акишбая (глава абхазского "правительства в изгнании"), справедливо считающиеся на своей родине самыми настоящими предателями осетинского и абхазского народов. Вялость их выступлений показала несостоятельность попыток Тбилиси организовать некое противопоставление различных властных структур Абхазии и Южной Осетии. Мощный отпор делегаций суверенных республик Абхазия и Южная Осетия завершил провал позорных и порочных замыслов грузинской стороны. В результате второй женевский раунд удалось провести в достаточно конструктивной и, главное, предельно рабочей атмосфере, сосредоточившись на действительно практических вопросах обстановки в регионе, требующих срочного решения.
В соответствии с договоренностями Д.А.Медведева - Н.Саркози повестка дня женевских дискуссий разбита на два блока вопросов - ситуация в области безопасности и положение беженцев, для обсуждения которых были созданы две рабочие группы. Именно в них и развернулась жесткая полемика на ноябрьских встречах.
В группе по безопасности, где МИД России представлял директор курирующего Закавказье Четвертого департамента стран СНГ А.В.Келин, накал эмоций был весьма высок, что в общем-то объяснимо в связи с сохраняющимися зазорами в позициях участвующих сторон. Тем не менее никто не отрицал, что напряженность в зонах, прилегающих к Южной Осетии и Абхазии с грузинской стороны, по-прежнему остается на неприемлемо высоком уровне и требует принятия срочных мер по деэскалации. Прежде всего большого внимания требуют подозрительные "маневры" грузинских военных в приграничных к суверенным Южной Осетии и Абхазии районах.
Там отмечается новая концентрация грузинских военных сил, причем не только сотрудников МВД Грузии, присутствие которых в разумном количестве и с легким вооружением в принципе допускается, в частности, для борьбы с преступностью, захлестывающей постконфликтные приграничные территории, но и Минобороны, грузинского спецназа с тяжелыми вооружениями, чьи цели совсем непонятны и вызывают массу сомнений и подозрений. На грузино-югоосетинской границе создаются полевые полицейские лагеря, оборудуются наблюдательные посты со значительным превышением параметров имевшихся договоренностей. Строятся новые фортификационные сооружения, вблизи Ленингорского района возводится новая военная база.
С учетом того факта, что Тбилиси упрямо предъявляет претензии на этот исконно югоосетинский район, складывается впечатление, что грузинская сторона не вынесла никаких уроков из августовских событий этого года и лелеет некие надежды на реванш. Силовые структуры Грузии развертываются и на всем протяжении грузино-абхазской границы. Вновь активизируется грузинский спецназ, которому, помимо прочего, вменена задача воспрепятствовать возвращению в абхазскую Сванетию мирного местного населения, покинувшего Кодорское ущелье в ходе агрессии против Южной Осетии в августе этого года. Отмечено появление снайперов грузинского спецназа, грязная работа которых привела к многочисленным жертвам среди мирного населения соседних республик. Грузинская сторона демонстрирует активность не только на суше, но и в воздухе, продолжая провоцировать военные конфликты направлением своих беспилотных летательных аппаратов в места расположения российских оборонительных контингентов в Южной Осетии и Абхазии в разведывательных целях, а порой рискуя и немногими оставшимися на вооружении ВВС Грузии реактивными самолетами. Одним словом, грузинское руководство вовсю демонстрирует мировому сообществу нежелание идти на снижение напряженности, договариваться мирными способами о стабилизации ситуации в Закавказье.
На фоне стартовавшего в октябре женевского процесса и возлагаемых на него надежд особую обеспокоенность вызывают непрекращающиеся попытки Тбилиси спровоцировать новое обострение обстановки на границах с Южной Осетией и Абхазией.
Весьма показательно в этом смысле возмутительное шоу, устроенное грузинской стороной 23 ноября этого года с якобы "случайной" поездкой президентов Грузии и Польши к границам Ленингорского района Южной Осетии с неясными целями. Как это неоднократно случалось и ранее, президентский кортеж в пограничной точке у подъезда к югоосетинскому КПП уже (!) ожидала группа грузинских журналистов. И надо же, именно в этот момент раздались выстрелы "где-то невдалеке". Любопытно, что с уверенностью сказать, что стреляли в направлении президентской свиты, не может никто. Ясно, что в условиях темноты невозможно определить, кто стрелял, в кого стреляли. Тем не менее в Тбилиси поспешили тут же обвинить в сомнительном обстреле российских военных.
Президент М.Саакашвили не преминул порассуждать о "продолжении российской агрессии", министр по реинтеграции Грузии Т.Якобашвили начал стращать "перманентной опасностью, исходящей от российских войск", и так далее. В Тбилиси высшие и высокие государственные чиновники уже давно соревнуются друг с другом в борьбе за звание главного антироссийского пропагандиста, ожидая новых подачек от президента. Интересно, каковы были чувства грузинских инсценировщиков, когда спустя пару дней польское Агентство внутренней безопасности в подготовленном его экспертами докладе об инциденте на грузино-югоосетинской границе отметило, что "выстрелы вблизи автомобиля президентов Польши и Грузии были грузинской провокацией".
Все бы ничего, и на подобные "шалости" тбилисских горе-пиарщиков в случае отсутствия жертв можно было бы просто закрывать глаза, если бы не такой сложный период в жизни закавказских народов. Напряженность в регионе растет с каждым днем, из Тбилиси вновь звучат воинственные призывы к реваншу и просьбы нового пополнения и без того немалых запасов оружия, причем преимущественно наступательного характера. Местные жители в Южной Осетии и Абхазии жалуются на похищения людей и угрозы со стороны грузинских силовиков, создание искусственных проблем на границах, массовые притеснения в сферах торговли и бизнеса. Определенные круги в грузинском руководстве явно не хотят нормализации обстановки в приграничных районах и делают все в целях ее обострения. Продолжение чреватых реальной угрозой новой войны провокаций со стороны Грузии ставит под сомнение и искренность грузинских переговорщиков в Женеве, на словах разглагольствующих о якобы мирных намерениях. Слова, как говорится, это одно, а реальные действия - порой совсем другое.
Большое внимание в Женеве уделялось и тесно связанной с вопросами безопасности в регионе работе Мониторинговой миссии ЕС в Грузии (ММЕСГ). В разработанном на встрече Д.А.Медведева с Н.Саркози 8 сентября этого года документе Европейский союз недвусмысленно взял на себя гарантии неприменения силы со стороны Грузии. Французские представители потом заверили, что получили соответствующее письмо от М.Саакашвили, хотя грузинская делегация в Женеве в своих выступлениях упорно избегала какого-либо подтверждения этого факта.
В осуществление российско-французских договоренностей с 1 октября этого года ЕС развернул в зонах, прилегающих к Южной Осетии и Абхазии, ММЕСГ. Ее главой назначен немецкий дипломат Х.Хабер. Определение миссии звучит как "Автономная гражданская наблюдательная миссия Европейского союза в рамках европейской политики в области безопасности и обороны". В качестве основной цели работы ММЕСГ заявлено содействие стабильности "в Грузии и регионе". В краткосрочном плане - содействие стабилизации обстановки в соответствии с договоренностями Медведева - Саркози от 12 августа и 8 сентября. Начальный срок миссии составляет 12 месяцев с возможным продлением. Численность ММЕСГ составляет до 300 человек из 22 государств ЕС. В портфель миссии были заложены задачи по стабилизации и нормализации обстановки в зонах, прилегающих к Южной Осетии и Абхазии, а также по мерам доверия. При этом основным инструментом были указаны наблюдение и анализ ситуации с последующими докладами в Брюссель.
На ноябрьском раунде женевских дискуссий со стороны представителей Абхазии и Южной Осетии в адрес ЕС был задан вопрос, а каким же образом ММЕСГ с учетом приведенных задач собирается гарантировать неприменение силы с грузинской стороны, предотвращать вероятные вооруженные инциденты, препятствовать возникновению конфликтов, новой опасной концентрации грузинских войск и, главное, контролировать надежное пребывание грузинских военнослужащих в местах их постоянной дислокации, как это предписано соглашениями Д.А.Медведева - Н.Саркози, с которыми, по словам евросоюзовцев, согласился и М.Саакашвили. Надо прямо отметить, что внятного ответа от представителей ЕС в Женеве не последовало. К сожалению, первые полтора месяца функционирования ММЕСГ показали неэффективность наблюдателей ЕС даже в вопросах объективного освещения происходящих в зонах безопасности вокруг Южной Осетии и Абхазии событий и инцидентов. При таком развитии правомерен вопрос о целесообразности их дальнейшего пребывания в Грузии при сохранении нынешнего, по существу, совершенно "беззубого" мандата и откровенного нежелания пресекать агрессивные действия грузинских войск.
Российская делегация выступила в этой связи с набором конкретных предложений и инициатив по укреплению стабильности и безопасности в зонах, прилегающих к Южной Осетии и Абхазии. Прежде всего, это заключение юридически обязывающих грузинскую сторону соглашений о неприменении силы против своих соседей, введение международного запрета на поставки в Грузию наступательных вооружений, создание прочного режима безопасности в приграничных к новым закавказским республикам районах Грузии. Если допустить новое беспрепятственное наращивание грузинской стороной войск и вооружений в непосредственной близости от югоосетинских и абхазских границ, то последствия такого неконтролируемого развития событий могут быть весьма печальными. Выступая на открытии дискуссий 15 октября 2008 года, Г.Б.Карасин подчеркнул, что важно в максимальной степени использовать многосторонний международный формат Женевы для закрепления мирных инициатив стран Закавказья, надежного предупреждения рецидивов военной агрессии с грузинской стороны.
Россия при этом не стремится в одиночку решить все вопросы безопасности в регионе (хотя после одностороннего отражения грузинской агрессии против Южной Осетии российская сторона, несомненно, имеет на это право!), а предлагает задействовать имеющиеся международные инструменты, прежде всего уже развернутую вокруг Южной Осетии и Абхазии мониторинговую миссию ЕС, а также полевые миссии ООН и ОБСЕ. Очевидно, что для результативной работы международных наблюдателей необходимо эффективное сотрудничество, взаимодействие и обмен информацией как с российскими военными в регионе, так и местными правоохранительными и военными органами. В Женеве был продолжен разговор с главой ММЕСГ Х.Хабером по вопросу достижения необходимой степени взаимопонимания между российскими воинскими контингентами в Южной Осетии и Абхазии и наблюдателями Евросоюза, размещенными в зонах, прилегающих к этим республикам. Есть надежда, что в обозримом будущем удастся реализовать взаимоприемлемые предложения на практике.
Затрагиваются в Женеве и вопросы дальнейшей судьбы миссий ООН и ОБСЕ в Грузии. Главная проблема на этом пути - привести их мандаты и конфигурации в соответствие с новыми военно-политическими и правовыми реалиями в регионе. Не секрет, что, к примеру, США и страны ЕС пока наотрез отказываются принимать во внимание даже факт признания независимости Южной Осетии и Абхазии со стороны Российской Федерации и настаивают на отражении в международных документах принципа территориальной целостности Грузии. Ясно, что такой односторонний подход обречен на неудачу. Как следствие, неизбежен тупик при решении конкретных полевых задач в Закавказье, связанных с коллективным обсуждением деятельности международных присутствий в Совете Безопасности ООН или Постоянном совете ОБСЕ. Ведь Россия, не признавая независимость Косова, не отвергает в то же время вообще необходимости поиска взаимоприемлемых компромиссных решений. Важно прийти к общему пониманию того, что решить ключевые проблемы в области безопасности, стабильности, возвращения беженцев, восстановления доверия, социально-экономической реабилитации невозможно без надлежащего учета мнений абхазской и югоосетинской сторон. Думается, что второй раунд женевских дискуссий подтвердил складывающийся по этому вопросу консенсус. И абхазы, и югоосетины участвовали во всех встречах "на равных", излагали собственные мнения по находящимся на повестке вопросам, которые, хочется надеяться, будут учтены сопредседателями дискуссий при подготовке проектов конкретных рекомендаций. Состоявшиеся в Женеве контакты с главой МООННГ Й.Вербеке показали, что в целом в ООН понимают необходимость внесения изменений в мандат полевой миссии в регионе, с тем чтобы в должной степени учитывать реальную обстановку и содействовать решению действительно необходимых задач в области безопасности и в отношении беженцев.
Полезно сказать и о предъявляемых в Женеве претензиях к российской стороне, поскольку они явно носят надуманный искусственный характер и лишь дополнительно подтверждают верность сделанных в МИД России выводов о последствиях августовской грузинской агрессии. К примеру, основное недовольство грузинской и американской делегаций связано с существующим на сегодня положением дел в Ленингорском (Ахалгорском, по грузинской терминологии) районе Южной Осетии, на контроль над которым претендует Тбилиси, и расположением российского наблюдательного пункта в селе Переви, на юго-востоке Южной Осетии.
Образованная 20 апреля 1922 года Юго-Осетинская автономная область никогда за свою историю не меняла административных границ и административно-территориального устройства. Одним из пяти районов Южной Осетии был и остается Ленингорский, в котором до обострения грузино-осетинского конфликта в 1989 году соотношение грузинского и осетинского населения было примерно равным, с небольшим преимуществом грузин, под которыми к тому же часто записывали этнических армян. В результате "горячей" фазы грузино-осетинского конфликта (1989-1992 гг.) Тбилиси фактически подчинил себе Ленингорский район, переименовав его в Ахалгорский. Была назначена грузинская администрация и установлено хождение грузинской валюты (на остальной территории Южной Осетии основной валютой всегда был российский рубль). "Грузинизация" района привела к массовому оттоку осетин и изменению его национального состава (к 2008 г. грузины - 84%, осетины - 15%). Кстати, в 2007 году М.Саакашвили втихую подписал указ о возвращении Ахалгорского района под юрисдикцию "временной администрации бывшей Юго-Осетинской автономной области" во главе с пресловутым Д.Санакоевым.
В ходе событий августа 2008 года боевые действия не затронули Ленингорский район, который, однако, покинули грузинские полицейские, представители администрации и часть грузинского населения. Для поддержания порядка там были размещены российские воинские подразделения и югоосетинские правоохранительные органы. Главой местной администрации был назначен осетин, его заместителем и руководителями трех отделов - грузины. В обычном порядке начался учебный год в 12 школах с грузинским языком обучения. Принимаются меры по социально-экономической реабилитации района, создаются условия для возвращения беженцев. Руководство Южной Осетии отдает отчет в международной чувствительности данной темы.
Таким образом, вопросов относительно территориальной принадлежности Ленингорского района Южной Осетии быть не может. Он был и остается неотъемлемой частью РЮО. Признают это и большинство европейских дипломатов, участвующих в женевских дискуссиях, в частности глава ММЕСГ Х.Хабер.
Беспочвенны и обвинения, связанные с размещением российского военного поста в селе Переви. В соответствии с административно-территориальным делением, основанным на последних изданных картах СССР 1987 года, граница между Грузией и Южной Осетией проходит через село таким образом, что его большая грузинонаселенная часть остается в Грузии, а южная оконечность - в Южной Осетии. Именно там и размещен небольшой (до 30 человек) наблюдательный пост, который осуществляет контроль за дорогой из западной части Грузии.
Представители США, Грузии, ЕС активно пытались также убедить участников женевских дискуссий в необходимости контроля со стороны ММЕСГ не только за внешними границами Южной Осетии и Абхазии, но и за внутренними территориями этих суверенных республик. Однако аргументов для этого, мягко говоря, недостаточно. Во-первых, договоренности Д.А.Медведева и Н.Саркози прямо говорят о размещении наблюдателей ЕС в зонах, прилегающих к Южной Осетии и Абхазии, и никак не иначе. Во-вторых, надо посмотреть на цели присутствия международных наблюдателей. Их основная задача на сегодня - обеспечить безопасность югоосетинского и абхазского населения от силовых рецидивов грузинской стороны. Ни Цхинвал, ни Сухум не угрожали и не собираются угрожать грузинскому народу. Именно Тбилиси явился источником агрессии в августе этого года, а Цхинвал стал ее безвинной жертвой. В-третьих, не до конца ясна роль международных наблюдателей, в частности из ОБСЕ, в августовских трагических событиях. Уволенный под надуманным предлогом после августовских событий заместитель главы миссии ОБСЕ в Грузии Р.Грист (Великобритания) в интервью газете "Нью-Йорк таймс" 6 ноября этого года прямо раскрыл международной общественности глаза на неприглядные действия руководителей ОБСЕ, заранее осведомленных наблюдателями миссии о готовящейся агрессии Грузии, однако не предпринявших необходимых мер для информирования об этом властей Южной Осетии и руководства российского миротворческого контингента. Вполне понятно в этой связи негативное отношение югоосетинского руководства к деятельности ОБСЕ на своей территории. Получил огласку и факт фактического бегства наблюдателей ОБСЕ из Цхинвала за день до наступления грузинских войск. Тем не менее определенное количество мониторов ОБСЕ и ООН продолжают работать на территории новых закавказских республик, и говорить о том, что никакого международного присутствия там нет, неправильно. Для нормализации взаимоотношений миссий ООН и ОБСЕ с властями Абхазии и Южной Осетии международникам просто нужно в конструктивном духе согласовать с Сухумом и Цхинвалом свои практические задачи и мандат, естественно, не превышая полномочий.
В меру конструктивный разговор состоялся в Женеве в рамках рабочей группы по беженцам. В частности, были подтверждены принципы и модальности возвращения беженцев как один из компонентов постконфликтной реабилитации, восстановления нормальной жизни в регионе. Принципиально важно, что права беженцев на возвращение подтверждены при обязательном соблюдении принципов добровольности, безопасности и достоинства возвращающихся лиц. Нам известны многочисленные случаи принуждения грузинской стороной бывших беженцев, по существу, уже потерявших такой статус, к искусственному манипулированию этой проблемой в международных организациях. Практически все гуманитарные агентства поддержали тезис об упорядоченном возвращении как о программе мер, а не как срочной акции, чреватой новыми межэтническими осложнениями. В зимних условиях чрезвычайно важно обеспечить всем беженцам цивилизованные условия проживания в местах их реального пребывания, а не муссировать эту тему в целях получения политических преимуществ. Именно такую позицию заняла Российская Федерация, приняв на своей территории - в Республике Северная Осетия - Алания - свыше 30 тыс. беженцев из Южной Осетии во время грузинской агрессии в августе этого года, фактически в одиночку срочно обеспечив их питанием, медикаментами, жильем, средствами первой необходимости.
Мировой опыт решения проблем беженцев показывает, что в этой области совершенно недопустима спешка, нельзя принуждать людей возвращаться в те места прежнего проживания, где еще не успокоилась этническая ситуация, не стабилизировались условия для нормального мирного сосуществования людей разных национальностей. Похоже, однако, что этого так и не поняли в нынешнем грузинском руководстве. Факты показывают, что Тбилиси всячески понукает беженцев из Ахалгорского района к возвращению домой, несмотря на то, что даже международные организации признают опасность возникновения там новых межэтнических проблем. Налицо попытка грузинской стороны использовать бедственное положение местного населения в собственных политических интересах, прикрываясь лицемерными заявлениями о "заботе о людях". И наоборот, в верхней части Кодорского ущелья Абхазии отмечены случаи создания грузинскими властями препятствий для возвращения туда сванского населения, поскольку это свидетельствовало бы о том, что Сухум полностью контролирует ситуацию в верхнем Кодори и готов содействовать этническим сванам в нормализации их жизни. О какой же последовательности устремлений Тбилиси здесь можно тогда говорить?
Тем не менее представляется, что новая встреча в Женеве в рамках рабочей группы по беженцам вполне может привести к достижению конкретных договоренностей по параметрам дальнейшего взаимодействия различных сторон и международных гуманитарных организаций в оказании реального содействия беженцам и перемещенным лицам.
И общественность, и журналистов, и самих участников, конечно, интересует вопрос, насколько жизнеспособным окажется женевский процесс, какова будет его продолжительность. В ноябре были согласованы сроки декабрьского раунда женевских дискуссий. Это можно считать определенным успехом. Как пойдет дело дальше, предсказывать сложно. Слишком велики имеющиеся в позициях различных сторон противоречия, особенно по вопросам безопасности. Кроме того, смысл достигнутых Д.А.Медведевым и Н.Саркози договоренностей ведь не состоял в создании нового переговорного формата. Речь шла о необходимости совместного решения наиболее актуальных проблем в зонах, прилегающих к Южной Осетии и Абхазии с грузинской стороны границы. Возможно, такая трактовка нравится не всем участникам, и кое-кому хотелось бы вообще усадить за один стол лишь Россию и Грузию, сведя все хитросплетения сложного закавказского политического узора лишь к российско-грузинскому конфликту и устроив для международной общественности публичные разборки при якобы нейтральном председательстве ЕС и международных организаций.
Кстати, весомая роль в урегулировании ситуации в Закавказье по-прежнему принадлежит ООН и ОБСЕ, в рамках которых продолжается работа по абхазскому и югоосетинскому трекам. И это следует учитывать при планировании графика дискуссий в Швейцарии. Другое дело, что в новых условиях эти организации должны по-новому взглянуть и на суть происходящих в подответственных регионах событий, скорректировать соответствующим образом свои мандаты, установить каналы регулярных контактов и взаимодействия с Сухумом и Цхинвалом. Иначе дальнейшая судьба и политической, и полевой деятельности ООН и ОБСЕ в Абхазии и Южной Осетии окажется под вопросом.
Долгосрочные же перспективы дискуссий зависят от конкретных результатов встреч на берегах Женевского озера, от желания участников реально решать имеющиеся военные, политические, гуманитарные проблемы. Если политический разум возобладает над стремлением искусственно политизировать все и вся, то, думается, есть все предпосылки для достижения в Женеве практических договоренностей, столь нужных для мирного и созидательного развития всех закавказских народов, конечно же, включая грузинский.
