ENGLISHЭто выступление я хотел бы посвятить будущему Европы, Европейского союза и России. Сегодня ни у кого не вызывает сомнения, что Европа является великим экономическим союзом. Там проживают 500 млн. человек, 20% мирового ВВП приходится на Европу. Эти цифры сравнимы с аналогичными показателями США и Китая. Европа занимает первое место по промышленному производству и экспорту. Она - важный мировой игрок.
Кроме того, необходимо вспомнить и тот путь, который прошел в своем развитии Евросоюз, - от 6 до 28 государств-членов, становясь все более привлекательным для многих стран мира. Были сформированы совершенно новые институты власти - Еврокомиссия и Европарламент, благодаря которым соблюдается сложный и тонкий баланс сил в Европе. Не стоит забывать и о создании общих Вооруженных сил ЕС. А введение единой европейской валюты не только изменило Вестфальскую систему, но и обозначило абсолютно новую концепцию государственности.
Однако надо быть откровенным и отметить, что в течение последних 10-15 лет в Европе прогрессирует кризис, возрастают популистские тенденции во многих государствах, видно ослабление общеевропейских институтов. И более того, мы наблюдаем своего рода конец сбалансированной Европы.
Когда я возглавлял Еврокомиссию, было несколько ведущих держав - Германия, Франция, Италия, Великобритания, в какой-то степени Испания, которые поддерживали баланс в ЕС. Сегодня есть только одна ведущая страна в Евросоюзе - Германия. Она - главная экономическая держава, у нее есть преемственность институтов. Но она стала ведущей в том числе из-за ошибок, которые совершали другие страны: из-за снижения французского влияния, невероятного решения Великобритании провести референдум о выходе из ЕС. Все это нарушает баланс в Европе. И если в ходе британского референдума возникнут проблемы, хотя я так не думаю, Европа очень сильно изменится. Но в любом случае, наличие самого факта проведения референдума уже создает проблему. Сегодня мы находимся только под одним существующим «зонтиком» - германским «зонтиком».
Несмотря на это, повторяю, европейские институты по-прежнему сильны, никто не хочет уничтожать Европу, никто не считает, что Европа исчезнет. Мы не раз переживали трудные этапы, например греческий кризис, но смогли найти компромисс - конечно, не решение, но хотя бы компромисс - и продемонстрировали, что мы можем подходить к краю, но никогда не падаем.
И сегодня существует все же больше возможностей для интеграции, чем для дезинтеграции, даже несмотря на фактор беженцев. Следует отметить, что, с одной стороны, эта проблема касается и правительств, и населения европейских государств, но с другой - является символом привлекательности Европы. Потому что все эмигранты хотят жить именно в Европе. И решение найти довольно трудно, поскольку прежде встает вопрос об идентификации.
Думаю, что предложение, которое недавно сделала А.Меркель, было разумно не только с точки зрения здравого смысла, но и с точки зрения будущего. Население Германии, Франции, Италии, Испании, и не только, сокращается быстрыми темпами. И поэтому управляемая миграция необходима для Европы, она помогла бы, пусть и не быстро, справиться с этой проблемой.
Не буду рассуждать о состоянии дел в России, ведь вы гораздо больше знаете о ней, чем я. Могу лишь констатировать, что Россия - это великая страна, с великой историей и ее ожидает великое будущее.
Что же касается отношений ЕС и России, считаю, что в нашем глобальном мире мы дополняем друг друга.
Сегодня 70% российской энергетики экспортируется в Европейский союз, 41% потребляемого Европой газа поступает из России, 30% посещающих Европу туристов приезжают из России. Мы эффективно сотрудничаем во многих областях. Можно сказать, что мы взаимозависимы в торговле, инвестициях, энергетике, в борьбе с терроризмом, изменении климата, а также в НИОКР.
Несмотря на это, политические отношения между ЕС и Россией все ухудшаются и ухудшаются. Думаю, что за последнее время они никогда не были на столь низком уровне. Существует опасность антироссийских настроений в Европе, которые возникают из-за непонимания позиций сторон, отсутствия представления о вкладе России в мировую историю, в мировые дела. Совершенно очевидно, что мы не можем недооценивать риск демонизации Западом России в политике, экономике и спорте. Следует отметить роль русского языка, который не является лишь региональным, а используется во многих странах мира.
Таким образом, необходимо приложить общие усилия - Россия должна принять ЕС таким, какой он есть, а ЕС - Россию такой, какая она есть. Это предварительное условие для любого будущего сотрудничества. Нынешняя же конфронтация ни к чему не приведет - она только увеличивает взаимные слабости.
Еще недавно у России и Евросоюза были хорошие отношения, не всегда простые, но они работали на общее благо. К примеру, во времена моей работы в Еврокомиссии был постоянный обмен информацией по самому широкому кругу проблем. На саммитах Россия - ЕС шел открытый, четкий диалог. И это несмотря на то, что Россия не является членом ЕС.
Меня как-то спросили: может ли Россия стать членом Европейского союза? Я ответил, что она слишком велика для этого. Если Россия войдет в ЕС, то будет изменена вся структура Союза, поэтому прием России в ЕС не стоит на повестке дня. Но это не противоречит плодотворному и многовекторному сотрудничеству, вопреки различным проблемам, связанным с НАТО, в решении которых были своего рода взлеты и падения. Вспоминаю последнее решение моего правительства в 2008 году - отклонить американское предложение включить Грузию и Украину в НАТО. Наша с Германией идея заключалась в том, что необходимо как-то ограничить НАТО исключительно из-за уважения к России.
Сейчас наши отношения ухудшаются, одной из основных причин такого процесса является украинский кризис. Всегда повторяю, что в теории украинская проблема очень легко решаема. Украина не может быть ни русской, ни европейской, она должна быть независимым государством - мостом между Россией и Европой. Она должна обладать прозрачными институтами власти, которые позволяли бы функционировать государству, несмотря на различные течения внутри страны. Этого достигнуть трудно, прежде всего из-за слабости внутренней украинской политики, негативного опыта и пророссийских, и проевропейских правительств. История показала, что, на кого бы украинские власти ни ориентировались, напряженность не исчезала.
Конечно, нельзя недооценивать коррупцию в правительстве Украины. Эта реальность открывает страну для любого влияния. И поэтому, вместо того чтобы стать мостом, Украина стала полем битвы. Но, по крайней мере, есть Минские соглашения, которые являются очень важным достижением, глотком свежего воздуха для нынешней ситуации. Однако это еще не окончательное урегулирование для будущего страны. Сейчас имеется проблема уважения и реализации данных соглашений. С обеих сторон необходимо давать ежедневные инструкции переговорщикам, поскольку переговоры идут трудно. И теперь мы находимся в патовой ситуации, поскольку де-факто на Украине - замороженный конфликт. Такое положение дел и не в российских, и не в европейских интересах.
Подобное состояние никуда не приводит, и чем дольше страна пребывает в хаосе, тем труднее из него выйти. Безусловно, полное разоружение на Украине и последовательные шаги по достижению соглашения являются очень важными.
Условия жизни людей там настолько плохи, что я не вижу ни одной причины, почему бы нам не сотрудничать по гуманитарным аспектам, особенно или даже в такой трудной ситуации. Именно из-за глубокого кризиса на Украине я настаиваю на нашем гуманитарном сотрудничестве. Сейчас трудно точно рассчитать ВВП Украины, но все равно он составляет не более трети того ВВП, который был у нее раньше. И это действительно трагедия.
Спорные санкции очень жестко бьют как по России, так и по Европейскому союзу. Уровень торговли падает, снижаются объемы инвестиций. Для европейской стороны причины этого заключаются в том, что мы предоставляем американцам место в переговорном пространстве, а российская сторона испытывает некоторое опасное искушение расколоть европейские интересы и европейский континент. Может быть, я преувеличиваю, но у меня очень отрицательное отношение к проекту «Северный поток - 2». Уже существующая труба работает всего на 50% мощности.
Таким образом, в долгосрочной перспективе данное решение сильно разделит интересы Севера и Юга Европы. Совершенно ясно, что для нас, итальянцев, не выгодно, чтобы 100% газа поступало к нам через «Северный поток - 2» и что Германия будет раздавать газ всей Европе. Это плохое решение, несмотря на хорошие взаимоотношения между Италией и Германией. Поэтому некоторые европейские страны будут обязаны искать альтернативу российскому газу. И не думаю, что раскол Европы является стратегическим интересом России.
Я предлагал российским властям и Германии, и Италии сделать два трубопровода. Поскольку для России транзит газа через Украину небезопасен, почему бы трубой не владеть трем собственникам: треть - России, треть - Европе, треть - Украине. Тогда мы могли бы гарантировать и спрос, и предложение по газу и не было бы проблем с транзитом газа со стороны Украины. Но ситуация сейчас уже изменилась, она довольно сложная. Мне кажется, что решение по «Северному потоку - 2» - это неправильное решение, поскольку напряженность в наших отношениях, таким образом, увеличивается.
Допустим, есть мнение о несовместимости общего европейского рынка и Евразийского экономического союза. Но мы хотели все-таки сделать Евразию и Европу совместимыми, чтобы работать в общих интересах. И кстати говоря, есть возможные взаимные выгоды, которые можно получить от определенных рыночных соглашений от Атлантики до Тихого океана.
Но, возвращаясь к политике, скажу то, что всегда говорил одному своему другу: «Отношения с Россией являются гораздо более проблемными, если эти отношения не являются частью нового мирового порядка». С этой точки зрения недавнее решение Путина относительно Сирии было очень положительным. Это позитивная перемена в ситуации. Если мы хотим выиграть в войне против терроризма, то нам обязательно нужно согласие между Россией и США, иначе основные игроки начнут играть по своим правилам, будет хаос.
Мы живем сегодня в мире, в котором возрастает беспорядок. Поэтому необходимо более четкое сотрудничество между Россией и Европой, и США, основанное на принципе «бери и давай». Это признание того, что обязательно должны учитываться национальные интересы. Существует необходимость возродить дипломатию нахождения компромисса, понимания интересов других стран. Перемирия недостаточно, мы должны думать о будущем, о нашем общем будущем. В течение последних трех лет нам удавалось находить только смягчающие меры.
Россия и Европа, как я неоднократно повторял, - это как виски и содовая, как водка и икра. Можете выбрать, что вам нравится больше. Для нас Россия - это не только огромный рынок, не только поставщик энергоресурсов, но и также исторически добрый партнер.
Россия с помощью Европы может диверсифицировать свою экономику, уйти от зависимости от энергоресурсов. Не хочу рассуждать сейчас о российской политике, но думаю, что диверсификация российской экономики возможна только при достижении реального соглашения между Россией и Европой, благодаря интеграции с Европой, со всей Европой, а не только лишь с одной европейской страной.
Конечно, Китай является альтернативой, поскольку в глобальном мире - это великая страна. Но пока большого прогресса в отношениях между Китаем и Россией я не вижу.
Я думаю, я настаиваю на том, что новая глобализация кардинальным образом изменила правила игры. И если мы не будем уважать эти изменения, то для нас это может обернуться катастрофой. Я - итальянец, и в эпоху Возрождения итальянское государство доминировало в мире: в технологиях, военной сфере, науке и искусстве. Но и тогда мир глобализировался. Эта глобализация привела к открытию Америки, и мы, выражаясь образно, исчезли с карты мира. Почему? Потому что не смогли построить новые корабли. Венеция была слишком маленькая, Флоренция была слишком маленькой. Сейчас Европа и Россия находятся в похожей ситуации. Новые корабли - это новые сети, это «Google», «Е-bay», «Аlibaba», это американские и китайские новые технологии. Поэтому сегодня существует для нас угроза полностью исчезнуть с этой карты мира.
Мы совершили много ошибок в прошлом, я пытался быть Галилеем в отношениях с Россией, но это было невозможно по политическим причинам. Наши отношения имеют стратегическое значение для обеих сторон, и по этой причине на Римском саммите ЕС - Россия мы создали концепцию «четырех экономических пространств». Мы можем вернуться к такому сотрудничеству и создать новое рамочное соглашение, для того чтобы избежать экономической и финансовой международной изоляции, для того чтобы справляться с проблемами глобализации, поскольку глобализация присутствует в нашей жизни и ничего нельзя сделать, чтобы остановить ее или замедлить. И, в частности, хочу повторить, что Россия не является участницей ни одного из больших торговых соглашений. Конечно, евразийское соглашение - это положительное соглашение, но недостаточное в экономическом измерении. Поэтому я всегда настаивал и настаиваю на необходимости таких изменений.
Не так давно на заседании министров иностранных дел ЕС говорилось о возможностях преодоления сирийского кризиса и избирательном внешнеполитическом сотрудничестве с Россией. Избирательное сотрудничество означает возврат к нашему прошлому, связанному с холодной войной. У меня нет стопроцентного ощущения приближения конца кризиса в наших отношениях, но думаю, что некий свет в конце тоннеля уже виден. Общие интересы существуют не только в краткосрочной перспективе, но и в долгосрочной. И это позволит изменить ситуацию.
Сегодня все чаще слышатся разговоры о возобновлении холодной войны. Мы пришли к этому, потому что теряем мудрость. Давайте все-таки будем достаточно мудрыми, чтобы сохранить мир. В противном случае наше будущее будет в опасности.
