ENGLISH65 лет назад - 25 июня 1950 года - прогремели первые залпы продолжавшейся более трех лет Корейской войны - наиболее кровопролитного и разрушительного военного конфликта второй половины ХХ века, последствия которого не преодолены до сих пор.
Корейская война была во многом предопределена холодной войной. С 1910 по 1945 год Корея была колонией Японии. Со вступлением СССР в войну против Японии в августе 1945 года между союзниками - СССР и США - была достигнута договоренность о разделе территории Кореи линией, проведенной по 38-й параллели. Такой раздел страны воспринимался как чисто технический: к северу от этой линии капитуляцию японских войск принимала Советская армия, к югу - войска США. В дальнейшем же освобожденная от японцев Корея должна была стать единым независимым государством. Но если советская сторона в своих действиях по подготовке Кореи к независимости опиралась на левые силы, находившиеся на подъеме после освобождения страны от японского колониального ига, то американская - сделала ставку на правых.
Корейская война началась, по сути, как столкновение между двумя корейскими лагерями - Севером, стремившимся взять для объединения страны советскую модель, и Югом, заявлявшим о своей приверженности американским стандартам. В условиях холодной войны она, однако, переросла в широкомасштабный военный конфликт, едва не обернувшийся применением ядерного оружия. Косвенно или прямо в Корейскую войну оказались втянуты великие державы - США, Великобритания, СССР, КНР, а также Организация Объединенных Наций, с 1947 года занимавшаяся корейским вопросом, а в 1950 году сама ставшая воюющей стороной. Война превратила Корею в выжженную землю, она стоила жизни миллионам корейцев, сотням тысяч китайских народных добровольцев, десяткам тысяч американцев и военнослужащих других государств, пославших свои войска в Корею на поддержку Юга в составе Вооруженных сил ООН.
Ни Северу, ни Югу, однако, не удалось достичь поставленных целей: Корея осталась разделенной на два государства - Корейскую Народно-Демократическую Республику - на севере и Республику Корея - на юге Корейского полуострова. Этот раздел был закреплен двумя противостоящими лагерями на мировой арене. Следуя стандартам холодной войны, Советский Союз, КНР и другие социалистические страны игнорировали существование Республики Корея, в то время как США и их союзники не признавали КНДР.
Два корейских государства де-юре по-прежнему находятся в состоянии войны, ибо подписанное 27 июля 1953 года Соглашение о перемирии представляет собой не более чем договоренность между главнокомандующими вооруженными силами воюющих сторон о временном прекращении боевых действий*. (*Первоначально документ был парафирован в местечке Пханмунджом на линии соприкосновения войск со стороны сил ООН генерал-лейтенантом армии США У.Гаррисоном и со стороны Корейской народной армии и Китайских народных добровольцев северокорейским генералом Нам Иром. Представитель Южной Кореи генерал Чхве Доксин на этой церемонии присутствовал, однако, руководствуясь указанием тогдашнего Президента РК Ли Сын Мана, поставить свою подпись отказался. Затем парафированный текст был доставлен в Пхеньян и Сеул, где его подписали соответственно глава правительства КНДР Ким Ир Сен и главнокомандующий войсками ООН американский генерал М.У.Кларк. Таким образом, ни РК, ни США, ни Китай в государственном качестве в соглашение о перемирии вовлечены не были.)
Что касается ООН, то после одобрения на ХХХ сессии Генеральной Ассамблеи в ноябре 1975 года сразу двух резолюций по корейскому вопросу: одной - от 28 стран, в том числе США, другой - от 43 стран, включая СССР (обе так и остались невыполненными), она вообще сняла с повестки дня проблему политического урегулирования в Корее.
По окончании холодной войны КНДР предприняла попытку пойти на сближение с Югом, заключив в 1991-1992 годах соглашения о примирении и о денуклеаризации Корейского полуострова. Однако этот этап закончился довольно быстро. При администрации Ким Ен Сама в 1990-х годах Сеул исходил из уверенности в скором крахе КНДР, а потому ставил во главу угла требование о денуклеаризации, реформах и открытости - по сути, капитуляции Севера, на что Пхеньян, естественно, пойти не мог.
Либеральный Президент Ким Дэ Чжун своей политикой «солнечного тепла» начал осторожный поиск путей национального примирения, который был продолжен его преемником Но Му Хёном. Межкорейские саммиты 2000 и 2007 годов открыли путь к мирному сосуществованию двух корейских государств. Был начат ряд взаимовыгодных проектов торгово-экономического сотрудничества. Крупнейшим из них стал Кэсонский промышленный комплекс, расположенный в десяти километрах к северу от разделяющей два корейских государства демилитаризованной зоны. Многие полагали, что опыт Кэсона, который соединил в себе две системы хозяйствования, постепенно распространится на всю территорию КНДР, создав основу для экономической интеграции и последующего политического объединения Кореи. К сожалению, с возвращением к власти в Сеуле в 2008 году консерваторов процесс межкорейского сближения зашел в тупик.
Сегодня много говорят о той угрозе, которую представляет ракетно-ядерная программа КНДР. Но ведь эта программа - прямое следствие противостояния двух корейских государств, и ее урегулирование невозможно без межкорейской нормализации. Необходимо одновременно решать обе задачи - как замораживания и последующего демонтажа военной ядерной программы КНДР с возвращением страны в ДНЯО и под гарантии МАГАТЭ, так и разрядки политической напряженности на Корейском полуострове, развития отношений КНДР с Южной Кореей и другими странами региона.
Американское военное присутствие в Южной Корее
Военная угроза в Северо-Восточной Азии проистекает, однако, не только из межкорейского противостояния. В регионе пересекаются интересы безопасности великих держав - России, США, Китая и Японии. Москва сделала свой шаг для решения корейского вопроса по окончании холодной войны, установив в 1990 году дипломатические отношения с Республикой Корея. Оба корейских государства были приняты в ООН, а примеру нашей страны последовал Китай, открывший в 1992 году свое посольство в Сеуле. Однако США и их союзники тогда на признание КНДР не пошли.
Республика Корея согласно американо-южнокорейскому Договору о взаимной обороне 1953 года находится в военном союзе с Соединенными Штатами. В соответствии со статьей III договора каждая из сторон «признает, что вооруженное нападение в районе Тихого океана на территорию одной из сторон будет представлять угрозу ее собственной безопасности, и заявляет, что предпримет действия для отражения общей угрозы в соответствии со своими конституционными процедурами», а статья IV договора предоставила США право размещать в Республике Корея сухопутные, военно-морские и военно-воздушные силы в соответствии с взаимными договоренностями.
В настоящее время на территории РК находится более 25 тыс. американских военнослужащих, оснащенных самыми совершенными видами вооружений. И если Сеулу американское военное присутствие в Корее нужно для того, чтобы защитить южнокорейское экономическое благоденствие от посягательств Пхеньяна, то для Вашингтона - это лишь один из компонентов глобальной системы обеспечения «американского лидерства». Корейский полуостров - единственный континентальный элемент в системе военного присутствия США в Восточной Азии. Кроме этого, в качестве союзника США Южная Корея действительно увеличивает американскую военную мощь на Тихом океане, делая это в значительно большей степени, чем Япония, до сих пор скованная девятой статьей своей Конституции. В период холодной войны американское военное присутствие в РК оправдывалось необходимостью сдерживания мировой социалистической системы. Сегодня главным предлогом для оправдания своего присутствия там США выдвигают тезис об угрозах со стороны КНДР, хотя в действительности это присутствие скорее направлено на сдерживание китайского и российского влияний.
Сейчас, по двусторонним договоренностям, Южная Корея в мирное время командует как своими войсками, так и американским военным контингентом на полуострове. Общая численность войск союзников в Корее - 639 тыс. человек. Однако с началом войны командование автоматически переходит к США. При Президенте Но Му Хёне, который стремился к большей самостоятельности, в 2007 году было решено, что США передадут Сеулу с апреля 2012 года и командование в случае войны. Однако пришедший затем к власти в Южной Корее Президент Ли Мён Бак, стоявший за безусловный альянс с Вашингтоном, в 2010 году перенес срок передачи контроля на 1 декабря 2015 года. Сейчас же передача командования над совместными войсками в случае войны отложена на неопределенное время. Примечательно, что именно Сеул просил Вашингтон не передавать ответственность Южной Корее, расписываясь фактически в своей неготовности самостоятельно обеспечить безопасность своей же страны.
Фактор Китая
Значительное воздействие на развитие обстановки в СВА оказывает в настоящее время состояние отношений между США и Китаем, в которых одновременно присутствуют взаимозависимость и взаимонеприятие. Растущее возвышение Китая Вашингтон воспринимает как вызов. Чтобы противостоять этому вызову, он выстраивает целую цепь мер, проводимых под общей вывеской «возвращения США в Азию». Перспективы разрешения противоречий между Пекином и Вашингтоном пока не ясны - ни по срокам, ни по содержанию. Если в китайско-американских отношениях возобладает тенденция к конфронтации, другим государствам в регионе придется выбирать между расширением экономического партнерства с КНР и развитием военно-политического взаимодействия с США.
Развитие ситуации на Корейском полуострове во многом определяется фактором Китая. В свое время и в Пхеньяне, и в Пекине говорили о том, что КНДР и КНР «зависят друг от друга, как губы и зубы», что «дружба двух стран скреплена кровью», ведь почти полмиллиона китайских народных добровольцев погибли в Корейской войне, сражаясь на стороне Севера.
Обращают внимание на то, что между Китаем и КНДР существует подписанный в 1961 году Договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи. Но этот договор - не военный союз. В понимании китайской стороны из договора отнюдь не следует, что если США нападут на Северную Корею, то Пекин будет обязан оказать КНДР военную помощь, вплоть до непосредственного участия в конфликте. А если в нынешних условиях в Пекине заключат, что действия Северной Кореи могут привести к развязыванию какого-либо регионального конфликта, то Китай вправе выразить протест, опираясь на первый пункт договора, который гласит: «Стороны, подписавшие этот договор, обязуются направить все свои усилия на защиту мира как в Азии, так и во всем мире, безопасности всех народов планеты».
Установив в 1992 году дипломатические отношения с Сеулом, Пекин активно наращивает отношения с Южной Кореей. Сегодня эти отношения характеризуются как стратегическое партнерство, а торговый оборот между двумя странами достиг в 2013 году уровня 270 млрд. долларов, что вывело Китай на первое место среди внешнеторговых партнеров Южной Кореи1. Торговый оборот КНР с КНДР за тот же период составил лишь 6,45 млрд. долларов2.
Военный конфликт КНДР ни с США, ни с Южной Кореей - не в интересах Китая. Вот почему Пекин в официальных заявлениях призывает все стороны сохранять сдержанность, не предпринимать действий, способных привести к ухудшению ситуации, и наладить контакты для улучшения отношений, освобождения полуострова от ядерного оружия и достижения там долговременного спокойствия.
Россия и Республика Корея
Добрососедство с Республикой Корея важно России прежде всего в плане оздоровления обстановки на Корейском полуострове. РК находится в военном союзе с Соединенными Штатами и располагает немалой собственной военной мощью. Ее вооруженные силы по численности входят в десятку крупнейших в мире. Некоторые недавние приобретения Сеулом боевой техники подходят не столько для противодействия северокорейской угрозе, сколько для обеспечения военных интересов уже объединенной Кореи, политическая и национальная ориентация которой может стать для России серьезным вызовом.
Но задача не только в том, чтобы взаимодействовать с Республикой Корея в создании основанной на «сдержках и противовесах» системы многосторонней безопасности в Северо-Восточной Азии. Эта страна ценна для России и как торгово-экономический и научно-технический партнер. РК - высокоразвитое государство с немалым потенциалом. Страна - мировой лидер по судостроению (40% мирового портфеля заказов), она занимает первое место в мире по производству полупроводников и дисплеев, пятое - по производству автомобилей, шестое - по выплавке стали, входит в первую десятку стран мира по объему вложений в НИОКР, а по числу заявок на изобретения - в первую мировую четверку.
Руководство Республики Корея со своей стороны настоятельно подчеркивает заинтересованность в выведении отношений с Россией на уровень «стратегического партнерства». Как и в нашем случае в отношении Южной Кореи, заинтересованность южнокорейцев в России имеет политическую и экономическую основу. Что касается политической стороны, то здесь важен в первую очередь «северокорейский подтекст» - Сеул ставит цель лишить Пхеньян любой поддержки Москвы. Во-вторых, Россия важна для Южной Кореи в Северо-Восточной Азии как своего рода противовес Китаю и Японии.
В экономическом плане для Южной Кореи, практически лишенной минеральных и иных сырьевых ресурсов, крайне привлекательно участие в разработке природных богатств Сибири и Дальнего Востока России. Одновременно наша страна представляет перспективный рынок для сбыта южнокорейской промышленной продукции.
Южнокорейцы также готовы к сотрудничеству с Россией в тех областях, где российские технологии продолжают оставаться на высоком международном уровне, в частности в освоении космоса и атомной энергетике. Свидетельства этому - привлечение Роскосмоса к сооружению Национального космического центра Республики Корея «Наро», совместный полет российских и южнокорейских космонавтов на российском космическом корабле в апреле 2008 года, запуск российско-южнокорейской ракеты-носителя KSLV-1 в феврале 2013 года, импорт Южной Кореей российского топлива для атомных электростанций, российских вертолетов и отдельных видов вооружений и боевой техники.
В российско-южнокорейских отношениях нет каких-либо спорных вопросов, и их возникновение маловероятно. В Республике Корея нет политических партий или организаций, выступающих с антироссийских позиций. По вопросу отношений с Россией в стране сформировался своего рода общенациональный консенсус в пользу развития стратегического партнерства, и эти настроения создают уникальные возможности для России. Примечательно в этом плане, что, несмотря на настойчивое давление США, Республика Корея не присоединилась к санкциям против России в связи с событиями на Украине.
Вместе с тем что касается движения к российско-южнокорейскому стратегическому партнерству, то речь должна идти о сотрудничестве не только по вопросам Корейского полуострова, но и взаимодействии в делах региональных и глобальных. Однако если взять голосование по нескольким десяткам последних резолюций Совета Безопасности ООН, то северокорейцы были солидарны с нами примерно в половине случаев, а южнокорейцы - лишь в двух-трех. По сути, выходит, что на глобальном уровне стратегическое взаимодействие отсутствует, по важнейшим международным проблемам Россия и Южная Корея выступают с разных позиций.
Запад и КНДР
Чем живет сегодня КНДР? Сместив в последние годы акцент с марксизма и социализма на национальные традиции и конфуцианские ценности, северокорейское руководство провозгласило основой стратегии выживания страны политику сонгун - приоритета армии, предполагающую форсированные военные приготовления, включая ядерную программу.
Закрытость КНДР и жесткая позиция официального Пхеньяна в отношении его внешнеполитических противников, нередко сопровождающаяся резкими, граничащими с откровенной бранью выпадами в их адрес со стороны северокорейских средств массовой информации, активно используется Западом для демонизации Северной Кореи, включая широкое тиражирование самых диких историй о жестокости руководителя КНДР Ким Чен Ына. И если автором недавнего сообщения гонконгской газеты «Вен Вэй По» о том, что верховный лидер КНДР скормил собственного дядю сотне голодных псов, оказался некий китайский блогер, то «новость» о расстреле министра обороны Хен Ен Чхоля из зенитного орудия за то, что тот якобы уснул по время выступления Ким Чен Ына, распространило южнокорейское агентство Ренхап со ссылкой на разведывательную службу Южной Кореи. Ни южнокорейская разведка, ни это агентство, ни многочисленные иностранные, в том числе российские, СМИ, размножившие эту откровенную «утку», не задались вопросом о том, как вообще технически можно кого-либо расстрелять из зенитки. Обратило на себя внимание, что через несколько дней после своего «расстрела» Хен Ен Чхоль благополучно появился на экранах пхеньянского телевидения.
В западных СМИ постоянно говорят и пишут о северокорейской культурной и технологической отсталости. И это при том, что новые кварталы многоэтажек в Пхеньяне практически неотличимы от спальных районов Сеула или Пусана, что пхеньянский метрополитен на год старше южнокорейского, что северяне лидируют и в ракетной гонке, запустив свой искусственный спутник Земли раньше южнокорейского. Северокорейское руководство обвиняют в разрушении культурного наследия, в том, что в стране практически не осталось архитектурных памятников прошлого, а Пхеньян был полностью перестроен в угоду Ким Ир Сену и Ким Чен Иру. И никто не вспоминает при этом, что, согласно официальным заявлениям ВВС США, к концу Корейской войны они разбомбили все возможные цели в Северной Корее, а Пхеньян, в котором до войны проживало около 400 тыс. человек, был практически стерт с лица Земли, так что ни Ким Ир Сену, ни Ким Чен Иру, сколь бы ни были они склонны к разрушению, там было попросту уже нечего сносить.
Не только северокорейские ракетная и ядерная программы, но и Вооруженные силы КНДР в целом в западных СМИ предстают некоей глобальной угрозой. Подчеркивается, что по численности они находятся на четвертом месте в мире, но при этом не упоминается, что войска Южной Кореи в этом же рейтинге занимают шестое место, а южнокорейский военный бюджет превосходит северокорейский в 23-26 раз.
Искаженный, а порой и откровенно карикатурный, образ КНДР утверждается так в сознании не только среди западных обывателей, но и лиц, принимающих государственные решения. Показательна в этом плане реакция Президента США Барака Обамы на выход в США в конце 2014 года агрессивно-скандального, по определению МИД России, комедийного боевика «Интервью» о покушении на лидера КНДР Ким Чен Ына. «Я рад, что его выпустили», - заявил Обама, чьи слова приводит пресс-служба Белого дома3. Это мало чем отличается от визгливо-восторженного «вау!», что издала Хиллари Клинтон при просмотре видео-записи расправы над Муаммаром Каддафи, которого в Вашингтоне еще с подачи Рейгана называли «looney fellow», чем-то вроде «мультяшного злодея».
Перемены в КНДР
В последние два-три года в КНДР без особой шумихи стали проводиться экономические реформы в сельском хозяйстве и промышленности. Их суть - отход от коллективизма, возможность проявления рыночной инициативы и введение элементов хозрасчета. Масштабы того, что некоторые эксперты называют «ползучей приватизацией» в КНДР, оценить сложно, но, по разным оценкам, от 30-60% ВВП страны сейчас производится частным сектором.
Северокорейское руководство, несомненно, заинтересовано в строительстве рыночной экономики по китайскому или вьетнамскому образцу - экономическая эффективность подобных моделей убедительно доказана на практике. Трудность, однако, в том, что у КНДР, в отличие от Китая и Вьетнама, под боком, за 38-й параллелью, - Южная Корея, государство, где говорят на том же языке и которое положено считать второй половиной своей страны, но с которым существует гигантский разрыв в уровне жизни. Начало реформ потребует контактов с внешним миром, в том числе и с Южной Кореей, а знакомство широких масс северокорейцев с реалиями, в которых живут в этой стране их единокровные братья, неизбежно вызовет у населения множество крайне неудобных для пхеньянских властей вопросов. Поэтому, чтобы удержаться у власти, северокорейские реформаторы вынуждены будут осуществлять свои преобразования с куда большей осторожностью, чем их китайские и вьетнамские коллеги. Это предполагает прежде всего усиление авторитарного режима и ужесточение идеологического и полицейского контроля, направленного на пресечение любых проявлений недовольства.
При этом следует ожидать, что новое молодое поколение властной северокорейской номенклатуры пойдет на сращивание с нарождающимся северокорейским бизнес-классом, нечто подобное мы уже видели в России.
С международной точки зрения важно, однако, что и нынешняя военно-партийная элита, и северокорейские нувориши имеют общий жизненный интерес в сохранении отдельной северокорейской государственности. Объединение Кореи под началом Сеула равно опасно и для тех, и для других, ибо в этом случае номенклатура потеряет власть, а местное частное предпринимательство будет смято южнокорейскими монополиями-чеболями.
Доверие - основа безопасности
При нынешнем раскладе сил у дальневосточных рубежей России ее интересам отвечало бы становление Кореи как единого независимого нейтрального и безъядерного государства. Проблема, однако, в том, что на сегодняшнем этапе к воссоединению Кореи не готовы ни на Севере, ни на Юге. Не готовы к этому и партнеры двух корейских государств.
Что касается Соединенных Штатов, то их интересам отвечало бы не столько воссоединение Кореи, сколько статус-кво на Корейском полуострове, поддержание здесь обстановки напряженности, ибо это наиболее удобный способ сохранить, а в случае необходимости и усилить американское военно-политическое присутствие в Северо-Восточной Азии.
Китай, в свою очередь, рассматривает расстановку сил на Корейском полуострове прежде всего через призму своего противостояния с США. Провозглашенное США возвращение в Азию, наполнение новым содержанием американо-японо-южнокорейского военного партнерства естественно воспринимается в Пекине как окружение Китая. В этих условиях поддержание на плаву КНДР имеет для Китая стратегическую ценность.
Японцы же попросту боятся появления единой Кореи как мощного конкурента на региональной и мировой арене подобно тому, как четверть века назад Англия и Франция старались отсрочить становление единой Германии.
Поэтому сегодня южнокорейцами, американцами и японцами задача ставится не в широком плане решения корейского вопроса, а в более узком - урегулирования ядерной проблемы Корейского полуострова, что в понимании Вашингтона, Сеула и Токио означает прежде всего полное и окончательное ядерное разоружение КНДР.
В 2003-2008 годах проходили шестисторонние переговоры по урегулированию ядерной проблемы Корейского полуострова, в которых участвовали два корейских государства, а также Россия, Китай, США и Япония. Совместное заявление «шестерки» от 19 сентября 2005 года содержало конструктивную основу для движения не только к обеспечению безъядерного статуса Корейского полуострова, но и к общему оздоровлению обстановки в регионе. Не все участники переговоров, однако, оказались готовы к претворению итогов этих переговоров в жизнь. Убедившись в этом, Пхеньян трижды провел испытания ядерных устройств.
Вместе с тем надежда на возобновление переговоров в шестистороннем формате сохраняется. Всем участникам «шестисторонки» следует проявлять сдержанность и здравый смысл при выполнении резолюций Совета Безопасности ООН по ядерной проблеме Корейского полуострова и призывать к этому партнеров на Западе и Востоке. Не должно быть места необоснованно расширительному толкованию предусмотренных этими резолюциями санкций. Крайне важно избегать любых действий, которые вели бы к обострению напряженности вокруг Кореи. Вывод КНДР из изоляции, ее социально-экономический подъем, превращение в полноценного участника международного общения - все это пошло бы только на пользу всем государствам Северо-Восточной Азии. Чувствующая себя в относительной безопасности и уверенная в себе КНДР - гораздо более надежный партнер для переговоров по любым вопросам, чем страна, загнанная в угол под бременем санкций.
И в формате «шестисторонки», и в целом в Азиатско-Тихоокеанском регионе Россия выступает с независимых самостоятельных позиций, что обеспечивает ей роль одного из определяющих элементов системы «сдержек и противовесов» в Северо-Восточной Азии. Это касается и наших подходов к КНДР. В конце 1980-х - начале 1990-х годов наши отношения с этим государством пошли на спад. Но визит В.В.Путина в КНДР в 2000 году и подписание Договора о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве между Россией и КНДР открыли путь к восстановлению полномасштабного российско-северокорейского сотрудничества. Урегулирование проблемы северокорейского долга нашей стране призвано дать мощный импульс двустороннему торгово-экономическому сотрудничеству в формате Россия - КНДР, а, возможно, и в трехстороннем формате с участием Республики Корея. Делу межкорейской нормализации несомненно способствовал бы перевод в практическую плоскость таких крупных проектов партнерства России, Севера и Юга Кореи, как международный железнодорожный коридор Европа - Корея, строительство газопровода Россия - КНДР - Республика Корея, создание в Северо-Восточной Азии единой энергетической системы, включающей регионы Восточной Сибири и российского Дальнего Востока.
Восстановлению процесса шестисторонних переговоров могли бы способствовать следующие меры:
- заявление КНДР о намерении отказаться от ядерного оружия и всех существующих ядерных программ и в сжатые сроки вернуться в режим ДНЯО и МАГАТЭ;
- заявление США о том, что они не располагают ядерным оружием на Корейском полуострове, не имеют намерений нападать на КНДР или вторгаться на ее территорию с применением ядерного или обычного оружия;
- заявление США и КНДР об общей готовности официально уважать суверенитет друг друга, мирно сосуществовать и предпринимать шаги по нормализации отношений в двусторонней сфере;
- заявление о приверженности шести сторон стремлению содействовать прочному миру и стабильности в Северо-Восточной Азии;
- заявление о согласии участников переговоров заняться выработкой компромиссной формулы, которая открыла бы для КНДР в будущем возможность реализации мирных ядерных программ, включая создание легководного реактора;
- заявление о принятии сторонами консенсусного принципа осуществления достигнутых договоренностей - «обязательство в ответ на обязательство, действие в ответ на действие».
Было бы, очевидно, полезным и возвращение корейского вопроса после 40-летнего перерыва в повестку дня ООН. В качестве первого шага на этом пути можно было бы предложить в связи с 65-й годовщиной начала Корейской войны принять декларацию Совета Безопасности ООН, в которой заявить, что война была страницей прошлого, что СБ ООН эту страницу закрывает и распускает «командование войск ООН». В то же время двусторонние южнокорейско-американские военные структуры, созданные в соответствии с межгосударственными договоренностями, остались бы в Южной Корее.
За этим могло бы последовать проведение мирной конференции по Корейскому полуострову, в ходе которой в комплексе могли бы быть рассмотрены вопросы заключения мира, установления дипломатических отношений между КНДР и Республикой Корея, США, Японией, денуклеаризации Корейского полуострова, сокращения вооружений и вооруженных сил, развития экономического сотрудничества между двумя корейскими государствами, оказания экономической помощи Пхеньяну. В конференции могли бы принять участие Генеральный секретарь ООН, пять постоянных членов Совета Безопасности ООН, КНДР и Республика Корея, а также другие страны по согласованию с двумя корейскими государствами. Очевидно, что подобная идея не была бы принята сходу. Однако и предложение о проведении шестисторонних переговоров по ядерной проблеме КНДР не было реализовано сразу.
Мирный договор, который призван рано или поздно заменить Соглашение о перемирии 1953 года, должен быть не просто пактом о ненападении, а масштабным документом о партнерстве, который превратил бы КНДР из «страны-изгоя» в полноправного участника международного общения, получателя помощи от международных валютно-финансовых организаций и т. д.
Что касается сторон мирного договора, то ими должны быть два корейских государства. В свою очередь, Россия, Соединенные Штаты, Китай и Япония выступили бы гарантами выполнения сторонами договора принятых обязательств - такие предложения звучат и в Южной Корее.
Не вызывает сомнения, что система безопасности в Северо-Восточной Азии должна включать все государства, географически относящиеся к региону, то есть Китай, Японию, КНДР, Республику Корея, Монголию и Россию, а также Соединенные Штаты, которые не принадлежат к региону географически, но имеют здесь существенные интересы безопасности.
Россия, как и Китай, объективно заинтересована в присутствии США в Азии и сотрудничестве с ними, но, естественно, не в рамках американоцентричной системы. Азия нуждается не в новом лидере, а в новой архитектуре безопасности. Заявленное США «возвращение» в Азию - подходящий момент, чтобы начать предметную дискуссию на этот счет.
Ключевым принципом системы всеобъемлющей безопасности в Северо-Восточной Азии должен быть отказ от сформированных холодной войной конфронтационных алгоритмов. На место сдерживания необходимо поставить вовлечение, неприменение силы и угрозы силой, равенство, открытость, неделимость безопасности. Со стратегической точки зрения максимальную стабильность и динамичность Северо-Восточной Азии призвана обеспечить ситуация, когда интересы и амбиции каждой из сторон будут четко проговорены и понятны противоположным сторонам. Надежный, выгодный для всех баланс сил не может быть построен на основе слабости и недовольства.
Главное препятствие на пути к системе безопасности в Северо-Восточной Азии - это отсутствие доверия сторон. Доверия не может возникнуть без диалога по конкретным вопросам, представляющим общий интерес.
Президент Республики Корея Пак Кын Хе в 2013 году предложила начать многосторонние переговоры по вопросам мира и сотрудничества в Северо-Восточной Азии с обсуждения более мягких тем для многосторонних переговоров, таких как вопросы охраны окружающей среды, помощь при стихийных бедствиях, безопасное использование ядерной энергии и контртерроризма. Предполагается, что в ходе такого процесса укрепится доверие, и это позволило бы постепенно перейти к обсуждению более широкой проблематики мира и развития в регионе.
Таков логичный путь. Строительство любого здания начинается с закладки фундамента. Для здания региональной безопасности СВА неким фундаментом могла бы послужить сеть партнерств по разрешению общих для государств региона конкретных областей безопасности. При всем различии военных и политических интересов отдельных государств региона всех их объединяет забота о своей энергетической, транспортной, продовольственной безопасности, кибербезопасности, о безопасности мирного использования ядерной энергии. Оформление юридически обязывающих региональных партнерств или сообществ по названным отраслевым направлениям и отладка работы их механизмов позволили бы в конечном счете создать условия для движения к системе всеобъемлющей безопасности в Северо-Восточной Азии.
1http://www.globalresearch.ca/china-south-korea-relations-xi-jinping-visits-seoul-the-bigger-picture/5393765
2english.yonhapnews.co.kr/northkorea/.../04010...
3http://ria.ru/world/20141225/1040052364.html
