ENGLISHКАЗАЛОСЬ БЫ, каждый знает, что в жизни отдельных людей, коллективов и даже целых народов успехи, удачи и победы тесно переплетены с проблемами, неудачами и поражениями, которые периодически сменяют друг друга, окрашивая нашу жизнь то белыми, то черными полосами. Хорошо известны и слова некогда популярной песни "…после радости - неприятности, по теории вероятности". Однако столь очевидная истина в действительности выглядит иначе и воспринимается по-разному. Так, к наступлению радостей мы подготовлены гораздо больше, чем к появлению неприятностей. И дело не только в каких-то просчетах или эмоциональной оценке событий. Радость обычно принимают легко, как нечто само собой разумеющееся, и по большей части не ценят должным образом. Причина, пожалуй, в том, что, переживая трудности, люди всегда с нетерпением ждут хороших перемен и наступления благоприятного времени, готовятся к ним и воспринимают их, когда они приходят, как явления необходимые и закономерные. Совсем другое дело - беда, неудача, проблема, кризис. Их, как правило, не ждут, думать о них, когда все идет хорошо, не принято и, как следствие, к встрече с ними соответствующим образом не готовятся, даже если и звучат серьезные предупреждения о грядущих неурядицах. Зато, когда они приходят, начинают вспоминать, кто именно и когда сказал об этом впервые. Такой или такие "провидцы" наконец-то удостаиваются внимания, замещая места прежних кумиров и "властителей дум", их интервьюируют, обильно цитируют, хотя совсем не факт, что их новые оценки и предсказания также адекватны теперь уже наступившей или грядущей реальности. При этом другие идеи и предупреждения, которым еще, быть может, предстоит сбыться, оказываются в тени, не вызывая интереса.
Такова реальность человеческого восприятия окружающей действительности, и переживаемый сегодня мировым сообществом системный кризис, первоначально проявив себя в экономической и финансовой сферах, не стал исключением. Многие его трактуют как полную неожиданность, стечение обстоятельств, которых при определенных условиях можно было бы избежать. Немало и тех, кто видит в новых испытаниях повторение уже пройденного в истории, основание для исторических параллелей и воскрешения идей, заложивших фундамент преодоления прежних депрессий. Все это порождает множество дискуссий относительно не только природы, характера или перспектив преодоления современного кризиса, но даже персональной ответственности за его наступление. Так, авторитетная британская газета "Гардиан" 26 января сего года опубликовала вызвавшую широкий резонанс статью, в которой заявила, что глобальные потрясения современного мира вызваны не объективным ходом событий, а устроены конкретными людьми, и ответила на вопрос "Кто виноват?", назвав 25 основных виновников мирового финансового кризиса.
Данному факту можно было бы не придавать серьезного значения, если бы дело касалось частностей или журналистского приема для привлечения аудитории за счет упоминания громких имен. Однако публикация отражает достаточно распространенную точку зрения на весьма актуальную тему и задает соответствующий вектор ее обсуждению, что порождает, как минимум, несколько вопросов. Действительно ли дело только в конкретных людях, допустивших серьезные просчеты? Насколько велика ответственность двух или даже нескольких десятков человек за планетарные события? Ведь параметры событий намного превосходят масштабы деятельности не только каждого из них, но и совокупной активности этих персон, сколь бы высокие должности они ни занимали в том или ином государстве или в международных структурах. Вопрос тем более правомерный, так как различные страны и организации - лишь фрагменты, составные части современного глобального мира - "лоскутного одеяла", скроенного из почти двух сотен суверенных государств. С другой стороны, можем ли мы в стремлении противостоять кризисным тенденциям ограничиться сферой финансов и экономики, пусть в масштабах всего человечества? Наконец, так ли безобидно расхожее мнение, что глобальный кризис стал исключительно результатом действия субъективного фактора -неправильной политики отдельных стран, народов, корпораций, а то и вовсе конкретных лиц.
На первый взгляд положительные ответы на поставленные вопросы вполне правомерны. Однако не стоит забывать, что вполне правомерным и очевидным когда-то выглядело представление, будто именно Солнце "восходит" и "заходит". И даже потом, когда коперниканский переворот во взглядах на устройство Солнечной системы показал абсурдность таких утверждений, терминология сохранилась. Более того, в обыденном языке она и теперь по большей части воспринимается буквально, что нисколько не влияет на естественный ход событий в повседневной жизни людей. Между тем стоит им взяться за решение, например, задачи полета в космос или объяснение смен времен года, как обыденные представления и установившиеся понятия уже приходится переосмыслить и сформулировать так, чтобы они адекватно отражали объективную реальность.
Итак, не умаляя значения субъективного фактора в глобальных процессах и не снимая ответственности с должностных лиц, а также признавая значительную долю вины отдельных государств за кризис, следует принять во внимание еще по меньшей мере два обстоятельства. Во-первых, в историческом процессе имеет место объективный ход событий, направляемый логикой развития капиталистических отношений. Во-вторых, становление глобального мира в качестве целостной системы - это реальность, которая принципиально меняет не только формы и содержание международных отношений, но и оказывает непосредственное воздействие на внутреннюю жизнь практически всех стран и народов, так или иначе вовлеченных в систему мирового хозяйства.
В этой связи важно подчеркнуть, что рыночные отношения по природе своей носят стихийный характер. Государство же призвано не допустить "войны всех против всех": посредством трудового и предпринимательского права, налоговой системы, финансовой политики и тому подобного оно прямо и косвенно оказывает регулирующее воздействие на рынок. Эта функция государства, исполняемая лучше или хуже в зависимости от конкретных обстоятельств, всегда усиливается, а то и вовсе становится решающей в условиях, когда в системе рыночных отношений возникают дисбаланс и кризисные тенденции. Однако возможности государства всегда ограничены наличными ресурсами - своими и заимствованными, а также способностью проводить эффективную внутреннюю и внешнюю политику. Иными словами, для преодоления комплексных проблем государство нуждается в соответствующей концентрации сил и консолидации усилий. Это означает, что и в глобальном взаимозависимом мире, если дело касается его как совокупной целостности, целенаправленные, рассчитанные на долгосрочную перспективу решения могут иметь положительный резонанс только при участии в их реализации, как минимум, большинства стран и народов. И здесь мы подходим к теме принципиальной важности.
Как правильно сказал в свое время Е.Евтушенко: "Есть в нерешительности сила, когда по ложному пути, вперед на ложные светила ты не решаешься идти" - и был прав, ибо стремление к ложным целям хуже недеяния. Как отдельное государство, так и человечество в целом могут и должны не только ставить перед собой посильные и действительно значимые задачи, но и правильно определять приоритеты, чтобы не бороться с "ветряными мельницами". История дает множество примеров того, как колоссальные силы, энергия, ресурсы целых стран и народов были положены на алтарь социальных химер и необоснованных амбиций, бездарно растрачены во имя того, чтобы "сказку сделать былью". Итог, как правило, один - фиаско, разочарование, упущенное время и необходимость начинать все заново.
В стремлении понять природу современного кризиса и определить возможности его преодоления важно иметь в виду еще одну хорошо известную истину - кто берется за решение частных вопросов, не выяснив предварительно общих, тот будет то и дело натыкаться на эти общие вопросы. Суть их в том, что дело изначально касается мира в целом в качестве единой системы, хотя данное обстоятельство остается все еще вне поля зрения даже ученых, не говоря уже о политиках, представителях деловых кругов или журналистах. Упомянутая выше публикация в "Гардиан" - лучшее тому подтверждение.
И в самом деле, большинство аналитиков и специалистов непременно подчеркивают, что кризис имеет глобальный и к тому же системный характер, однако на этом, как правило, и останавливаются. Сосредотачиваясь в основном на вопросах экономики или финансов, проблемах отдельных государств или даже регионов, они оставляют без должного внимания мир в целом, человечество как единую систему, рассматривая отдельные аспекты общественной жизни или какие-то фрагменты целостной системы, но не мысля категориями целого. В итоге многие из них честно признаются, что не понимают истинной природы происходящего и не берутся предсказывать ни глубины падения производства и времени выхода из кризиса, ни конкретных очертаний постглобального мира.
В этой ситуации правильно поставленный диагноз, предопределяющий характер и порядок конкретных действий, становится делом первостепенной важности. Иными словами, понять природу и причины кризиса - значит наполовину решить задачу. Однако решить ее без активного и непосредственного участия науки не представляется возможным. Коль скоро речь идет о кризисе системном и глобальном, разрастающемся и захватывающем все новые сферы общественной жизни, то и рассматривать его надо непременно и прежде всего с позиции всего человечества. А предметом анализа должны быть все основные элементы глобальной системы, то есть не только экономическая или финансовая, но и политическая, социальная, правовая, нравственная сферы общественной жизни. При этом этическая составляющая, нравственность заслуживают особого внимания, так как современный глобальный кризис корнями своими уходит в значительной мере именно в эту сферу.
Такой подход, проведенный последовательно и до конца, не оставит сомнений в том, что кризис разразился не вдруг и не сразу. Он - результат ограниченной эгоистической политики национальных государств, ориентированных на максимальную прибыль экономических отношений, расточительного образа жизни, наконец, соответствующего мировоззрения, и потому его наступление было лишь делом времени. Когда уже не хватает сил и разума контролировать противоестественный ход вещей, где верх берут пороки человеческие (жадность, тщеславие, амбиции, наконец, глупость), на помощь в борьбе с "коррозией" общественных отношений приходит Кризис. Причем приходит вопреки воле и желанию кого бы то ни было как нечто плохое, но явное на место еще худшего (до поры до времени скрытого). Разрушая порочный порядок вещей и расчищая место для новых структур и других отношений, он становится средством выздоровления, восстановления равновесия, сбалансированности и нормализации развития всего общественного организма. Тем самым при всех своих негативных последствиях он становится в конечном счете и благом, спасением от неминуемой деградации, если, конечно, адекватно оценивается ситуация и своевременно делаются правильные выводы.
Возвращаясь к реалиям сегодняшнего дня, нужно прямо сказать: то, что лопнут финансовые "мыльные пузыри", обанкротятся многие предприятия, скукожатся показная роскошь и избыточное богатство, - очевидно. Логично прогнозировать и рост напряжения в социальной, политической, идеологической сферах с плохо предсказуемыми последствиями. Но это, к сожалению, далеко не все. Только этим дело теперь уже не кончится. К тому же не кончится скоро.
Современный мир принципиально отличается от всех предшествующих состояний и даже от того, каким он был еще четверть века тому назад. Под воздействием процессов глобализации мир по всем основным параметрам общественной жизни уже практически полностью стал единой, целостной системой, в то время как механизмы управления этим новым, качественно изменившимся миром не созданы. Это главное противоречие современной эпохи. Без его решения - без создания соответствующей системы управления - человечество как целостный, функционирующий по своим собственным законам организм не может развиваться сбалансированно, а тем более эффективно, и потому его ждут серьезные испытания, если не сказать больше - без такого управления человечество не имеет шансов на благополучное будущее.
Слабая сторона всех рассуждений о скором или отдаленном выходе из разрастающегося кризиса, как уже отмечалось, - неспособность мыслить системно в масштабах глобального мира. Еще меньше доверия в этом контексте заслуживают многие политики и их прогнозы. Реагируя на настроение избирателей, они говорят и действуют с оглядкой на их ангажированные мнения, принимают решения в пользу своих государств, не забывая, как правило, и свои собственные интересы.
Остается наука, философия и в определенной мере - искусство. И хотя они, конечно же, не всесильны, лучших способов познания и рационального преобразования мира, чем наука и философия, у людей нет. Но если с наукой все-таки принято считаться, то к философии обращаются, как заметил еще древнеримский философ Сенека, тогда, когда становится совсем уж плохо. Так не настало ли время обратиться к науке и преодолеть скептическое, а то и вовсе пренебрежительное отношение к философии?! Ведь решение региональных, государственных, а то и национальных проблем теперь по большей части нужно вписывать в мировой контекст, соизмеряя их с общечеловеческим масштабом и общей логикой глобальных тенденций. Осилить же такую задачу можно лишь посредством интеграции научного знания и философии, которые составляют ядро глобалистики.
В системе современной науки глобалистика занимает особое положение. Она не похожа ни на одну из конкретных дисциплин, так как является интегративным знанием о социоприродных процессах и проблемах, границы которых заданы масштабом планеты. Зарождение и формирование ее относится к последней четверти ХХ столетия, когда в советской и зарубежной литературе впервые (в конце 1960-х - начале 1970-х гг.) заговорили о возникших угрозах всему человечеству и стали активно обсуждать новые проблемы, которые получили название "глобальных". Однако подлинный интерес к глобальной проблематике проявился после первых докладов Римского клуба*( *Римский клуб создан в 1968 году. Его исследовательские проекты - "Пределы роста" (1972 г.), "Человечество на перепутье" (1974 г.), "Пересмотр международного порядка" (1974 г.), "За пределами века расточительства" (1976 г.) и другие - очень быстро получили мировую известность и стали теоретической базой современной глобалистики, сыграв не только эвристическую функцию, но и важную просветительскую роль.).
Некоторые тенденции становления целостного мира и происходящих в нем перемен оказались в центре внимания ученых и философов несколько раньше, чем эти изменения стали очевидными всем. Так, к первым попыткам осмыслить нарождающиеся мировые тенденции и вызванные ими принципиально новые, общечеловеческие проблемы можно отнести идеи Т.Мальтуса о естественном регулировании численности населения, рассуждения И.Канта о вечном мире или, например, размышления Ж.Ламарка о роли человека. Несомненно, что и универсалистские взгляды К.Маркса и Ф.Энгельса, изложенные ими в "Манифесте коммунистической партии" и ряде других работ, также должны быть поставлены в этот ряд. В дальнейшем важную роль в осознании глобальных тенденций, когда они еще не были столь очевидными, сыграли работы В.Соловьева, Э.Леруа, П.Тейяра де Шардена, В.И.Вернадского, А.Л.Чижевского, К.Э.Циолковского, А.Тойнби, К.Ясперса, Б.Рассела и других. Своими работами и рассуждениями о "возрастающем населении Земли", "вечном мире", "мировом объединении пролетариата", "едином богочеловечестве", "ноосфере", "мировом правительстве", "космополитизме", "ядерной угрозе" они подготовили философское, научное и широкое общественное сознание к пониманию того, что человечеству как единому целому, неразрывно связанному с естественными условиями его существования - биосферой, географической средой, космосом, - уготована общая судьба и общая ответственность за будущее планеты.
Так, В.И.Вернадский, развивавший концепцию ноосферы, уже в 1930-х годах сделал вывод о кардинальном изменении облика Земли вследствие беспрецедентных масштабов преобразовательной деятельности человека. Он предупредил, что если общество не будет развиваться на разумных началах, согласуясь с естественными законами природы, то гибель всего живого на Земле неизбежна. Как отмечается в его работе "Научная мысль как планетарное явление", "человек впервые реально понял, что он житель планеты и может - должен - мыслить и действовать в новом аспекте, не только в аспекте отдельной личности, семьи или рода, государств или их союзов, но и в планетарном аспекте"1. Сходных взглядов придерживался и К.Ясперс, который еще в 1948 году впервые употребил термин "глобальный" в том значении, как он понимается теперь, и высказал серьезное беспокойство по поводу того, что когда-нибудь человеку земной шар станет тесным и ему не хватит ресурсов планеты: "Наша исторически новая ситуация, впервые имеющая решающее значение, являет собой реальное единство людей на Земле. Благодаря техническим возможностям современных средств сообщения наша планета стала единой целостностью, полностью доступной человеку, стала "меньше", чем была некогда Римская империя"2. И далее, отмечая поистине глобальный характер Второй мировой войны, он сделал принципиальной важности вывод: "С этого момента начинается мировая история как единая история единого целого. С такой точки зрения вся предыдущая история представляется рядом разбросанных, независимых друг от друга попыток, множеством различных истоков человеческих возможностей. Теперь проблемой и задачей стал мир в целом. Тем самым происходит полное преобразование истории. Решающим является теперь следующее: нет ничего, что находилось бы вне сферы происходящих событий. Мир замкнулся. Земной шар стал единым. Обнаруживаются новые опасности и возможности. Все существенные проблемы стали мировыми проблемами, ситуация - ситуацией всего человечества"3. Читая эти строки, трудно не согласиться с тем, что, хотя глобалистика и сформировалась относительно недавно, фундамент ее был заложен трудами отдельных ученых намного раньше.
В последнее время как в России, так и за рубежом значительно возросло внимание к политическим, социальным, идеологическим, культурным и цивилизационным аспектам глобализации, что существенно расширило границы глобалистики и заметно повлияло на характер решаемых ею проблем. Сфера материального производства и духовная деятельность, экология и образ жизни, культура и политика - все это находится теперь в орбите глобалистики.
Глобалистика тем самым объективно выполняет интегративную роль в сфере науки и практики, заставляет задуматься над тем, что глобализация и порождаемые ею проблемы не оставляют человечеству иного выбора, как, преодолевая раздробленность и разногласия, идти к своему единству, по возможности сохраняя самобытность культур, вековых традиций и основополагающих ценностей отдельных наций и народов4.
Сказанное позволяет по-новому посмотреть на непрекращающиеся попытки найти решения современных проблем по аналогии с прошлыми. Так, нередко ссылаются на опыт преодоления Великой депрессии конца 20-х - начала 30-х годов ХХ века, охватившей преимущественно Северную Америку. Надо прямо сказать: современные процессы имеют по сути своей иную природу и другой масштаб, что делает такие аналогии несостоятельными. Тогда кризис носил региональный характер, ибо Советский Союз, Китай, Индия и ряд других стран и регионов не были им охвачены, а потому усилий одного государства (США) в конечном счете оказалось достаточно, чтобы его преодолеть. Теперь, и это впервые в истории человечества, - кризис глобальный. К тому же системный, то есть затрагивающий не отдельные стороны, а всю архитектонику мирового устройства, когда многоаспектная глобализация лишает возможности любую страну и любой народ безучастно наблюдать со стороны за происходящими событиями. В то же время ни одна страна и даже группа стран не в состоянии взять на себя функцию не то что управления мировыми процессами, но даже их координации, ибо у государства свои, принципиально иные задачи. А так как самыми крупными структурными элементами и главными субъектами отношений глобального мира являются национальные государства, то никто не готов к кардинальной перестройке международных отношений, чтобы создать систему управления, как минимум, мировым хозяйством (не говоря уже обо всех важнейших сферах общественной жизни). Такая задача не под силу ни одному государству и может быть делом только абсолютного большинства человечества.
Но что являет собою сегодня это большинство? Как ведет себя и насколько приблизилось к пониманию того, что уже реально живет в изменившемся мире? В какой-то мере ответ на этот вопрос дают всемирные философские конгрессы, где хорошо просматривается вектор изменения общечеловеческого сознания. Пять всемирных философских конгрессов за последние 20 лет (1988-2008 гг.)*( *Так, на XVIII конгрессе "Философское понимание человека", (Брайтон, Англия,1988 г.) была выражена, хотя еще и не слишком распространенная, но уже явная обеспокоенность всего мирового философского сообщества глобальными проблемами и будущим человечества.
Следующий, XIX конгресс (Москва, Россия, 1993 г.) назывался "Человечество на переломном этапе: философские перспективы". Здесь уже явно просматривались тревога за будущее жизни на Земле и рост обеспокоенности за все увеличивающийся разрыв в социально-экономическом развитии различных стран и регионов. При этом важно подчеркнуть, что до 1993 года мировая философская мысль еще не употребляла термин "глобализация", а концентрировала внимание исключительно на глобальных проблемах современности, к тому же с явным акцентом на экологию.
На XX конгрессе (Бостон, США, 1998 г.) под названием "Философия в воспитании человечества" заметно усилилось внимание к глобальной проблематике (от проблем окружающей среды до образования, этики и глобального сознания). К тому же впервые в научной программе конгресса был официально употреблен термин "глобализация".
Однако по-настоящему философы всего мира заговорили о глобализации на следующем - XXI Всемирном философском конгрессе, который назывался "Философия лицом к глобальным проблемам". Он проходил в Стамбуле (Турция) в 2003 году, через 35 лет после того, как Римский клуб призвал мировое сообщество объединиться, чтобы совместными усилиями противостоять глобальным угрозам.) дают возможность сделать интересные для нас выводы, и особенно последний XXII - "Переосмысливая философию сегодня" (Сеул, Южная Корея, 2008 г.)5.
Открывая его, президент Корейского организационного комитета профессор Мьюн-Хьюн Ли заявил: "Сегодня человечество находится перед лицом грандиозных перемен. Именно поэтому конгресс проходит под названием "Переосмысливая философию сегодня"… Новая эра требует новой философии, новой грамматики мышления (курсив автора. - А.Ч.). Не менее значимым было и обращение к конгрессу Генерального директора ЮНЕСКО К.Мацууры: "Глобальные проблемы современности вплотную подступили к человечеству и требуют незамедлительного решения. Философы как никто другой в состоянии увидеть эти проблемы и должны попытаться выработать методику их решения… И философы, и ученые отдельных государств разрозненно не в состоянии решить ее".
Конгресс отличался от предыдущих уже тем, что разговор о современных проблемах человечества был связан в первую очередь не с конкретными цифрами, фактами и графиками, позаимствованными у естествознания и точных наук, а с их собственно философским осмыслением, когда на первый план вышли темы глобализации и космополитизма, гражданского общества и мировой цивилизации, национальной идентичности и глобального мировоззрения. При этом проблема космополитизма впервые была сформулирована с предельной ясностью, а обсуждение подтвердило, что в осмыслении глобальной проблематики мировая философская мысль все больше поворачивается к вопросам мировоззренческого, этического плана. Заметим, что с создания Римского клуба минуло 40 лет, и такую запоздалую реакцию на реальный ход событий я бы объяснил "эффектом позднего восприятия", суть которого состоит в том, что участники тех или иных событий зачастую не придают им должного значения, а то и вовсе не замечают их до определенного времени. И лишь по прошествии времени они начинают осознавать свершившееся, хотя в свое время события происходили порой буквально у них на глазах и при их непосредственном участии. Однако в то время люди не воспринимали события как новую реальность - как нечто, что уже воздействует и на условия их жизни, и на них самих, подспудно влияя на чувства, эмоции, здоровье и тому подобное. И лишь тогда наступает прозрение, "прорыв" в осознании новой ситуации, когда эти, не осознаваемые ранее изменения начинают воспринимать как жестко заявляющую о себе реальность*( *Как правило, изначально понимание свершившегося приходит к наиболее проницательным. Обычно это лучшие профессионалы в соответствующей области или (и) оказавшиеся в необычных условиях и потому прозревшие раньше других. Затем новая ситуация становится понятной все большему числу людей, которые, лучше понимая истинную природу вещей, подключаются к процессу реконструкции прошедших событий, пока те не станут очевидными на уровне массового сознания (Чумаков А.Н. Метафизика глобализации. Культурно-цивилизационный контекст. М., 2006, с. 26-28).).
Упомянутый эффект в полной мере проявился и в осмыслении процессов глобализации, в особенности их влияния на различные сферы общественной жизни. Так, теснейшая связь взаимообусловленных понятий "культура", "цивилизация", "глобализация" и - самое главное - стоящих за ними явлений все еще в должной степени не осознается. Не только на уровне обыденного сознания, но и в среде специалистов хватает сетований на то, что глобализация пагубно влияет на состояние культуры, разрушает ее традиционные формы, "нивелирует", "обезличивает", а то и вовсе "стирает с лица Земли" ее самобытность и неповторимые черты.
В то же время виновником глобализации, как и вызываемых ею проблем, нередко объявляют "цивилизацию", понимаемую по большей части как "западная", "техногенная" цивилизация. Ей инкриминируют излишний динамизм и наступательный характер, бездушный технологизм и экспансионистские устремления, наступление на природу и загрязнение окружающей среды, наконец, унификацию ценностей и уничтожение "естественной природы" человека. Другими словами, цивилизации приписывается деструктивный, демонический характер и активное начало в пробуждении разрушительных сил глобализации, тогда как культура выступает в пассивной роли, в качестве страдающего от глобализации явления, принуждаемого ею к изменениям, разрушающим сами основы культуры.
При этом и культура, и цивилизация, и глобализация рассматриваются обычно как отдельные, самодостаточные явления, находящиеся по большей части в ситуации серьезных противоречий и противоборства, устранение которых видится посредством выстраивания заслонов на пути "бездушной техногенной цивилизации" и непримиримой борьбы с глобализацией.
Подобные глубоко ошибочные взгляды лежат в основе многих популярных теперь, а по существу, неконструктивных неоруссоистских призывов: "сохранить природу", "защитить культуру", "сменить тип цивилизационного развития", "обуздать глобализацию". Проблема действительно существует, но именно на этой мировоззренческой платформе формируются изоляционистские настроения, разворачивается бескомпромиссная борьба в защиту узко понимаемых национальных интересов безотносительно остального мира, возникают массовые протестные движения, в частности выступления "антиглобалистов", "альтерглобалистов".
Одна из причин такого положения дел заключается в том, что абсолютное большинство людей видят современный мир все еще линейно-плоскостным, тогда как за последнее столетие он окончательно стал нелинейным и объемным. И этот новый, изменившийся мир пытаются понять, объяснить, описать с помощью привычных, но явно устаревших понятий и представлений. В особенности хорошо это видно, когда дело касается мировоззренческих позиций и таких категорий, например, как "космополитизм".
Важно, что идеи космополитизма стали рассматриваться в тесной связи с глобализацией, хотя и трактуются они все еще достаточно широко, а отношение к ним варьируется от позитивного до резко негативного. Позитивные оценки характерны для определенного типа мировоззрения, а также для тех, кого причисляют к "золотому миллиарду", кто по своему менталитету и мироощущению космополитичен уже в силу образа жизни и широких возможностей пользоваться благами глобальной цивилизации. Однако подавляющая часть населения Земли находится на низком уровне социально-экономического развития. Бедность, нищета и отсутствие перспективы отодвигают большинство стран и народов на обочину мировых процессов, когда их роль, значение, позиция, наконец, их достоинство мало кого интересуют. Это важнейшая причина того, что негативные оценки глобализации и в лучшем случае осторожное отношение к космополитизму практически во всем мире явно преобладают.
В глобализации обычно видят угрозу национальным интересам, прежде всего, в области экономики, политики, культуры, языка. В космополитизме же зачастую выделяют и гипертрофируют отдельные его стороны в ущерб общей гуманистической направленности идеи мирового гражданства.
Разумеется, те, кто получает выгоды от глобализации, словом и делом продвигают ее, тогда как другие, оставаясь сторонними наблюдателями или ощущая себя объектом манипуляции, предпринимают всевозможные попытки противостоять ей. С космополитизмом аналогичная картина. Против него выступают, как правило, националисты всех оттенков, а также практически все авторитарные и деспотические режимы. Они объявляют космополитизм "безродным", оторванным от реальной жизни, а к сторонникам соответствующих взглядов относятся обычно враждебно, в лучшем случае подозрительно или нейтрально.
Слабой стороной существующих подходов является то, что в них превалируют субъективные оценки и политически ангажированные суждения. В итоге без внимания остается то обстоятельство, что космополитизм и глобализация не чья-то выдумка, а реальность, в которой с разных сторон отражаются единая природа человека и общие закономерности его эволюции.
Вот почему для понимания современной ситуации и перспектив общественного развития важно вскрыть истинную природу данных явлений, поставив каждое из соответствующих им понятий на свое место в системе категорий, отражающих современный мир. Это принципиальный и, более того, необходимый шаг к тому, чтобы и глобализация, и космополитизм перестали восприниматься преимущественно в негативном свете, а страхи и подозрительность, которыми они нередко сопровождаются, уступили место конструктивному анализу объективных и субъективных, положительных и отрицательных факторов, лежащих в основе глобальных процессов и их последствий.
Несомненно, что и идеи космополитизма, их направленность на осознание общей судьбы человечества также обретут большую привлекательность и более широкую аудиторию, если акцентировать внимание не на экстравагантном поведении, например, первых "граждан мира" (киников или современных "антиглобалистов"), а на их озабоченности ущемлением прав личности и достоинства людей. Если выступления антиглобалистов рассматривать как протестные движения, каковыми они являются, то следует признать, что по сути своей участники антиглобалистских демаршей не меньшие космополиты, чем те, против кого они выступают. Разница только в том, что и те и другие смотрят на одни и те же явления с разных позиций и ведут себя по-разному6.
Таким образом, идеи космополитизма в их новом прочтении становятся уже не просто игрой ума или философской позицией, а необходимым условием выживания человечества. Дело в том, что глобализация, хотя и ведет к определенной унификации общественной жизни, тем не менее нисколько не устраняет культурное разнообразие (как думают некоторые), которое всегда было, есть и никуда не денется в будущем, потому что каждый народ, как и каждый отдельно взятый человек, абсолютно неповторим и по-своему уникален.
А это означает, что настало время очистить понятие "космополитизм" от наделения его сугубо негативным содержанием и сказать, что космополитизм вовсе не предполагает отказа от национального, как и приверженность общечеловеческим интересам не исключает патриотизма. Вопрос лишь в правильной расстановке акцентов. Отсюда и космополит - это не тот, кто лишен своего Отечества, а тот, кто свой долг перед Отечеством соизмеряет с интересами мирового сообщества.
Рассчитывать, что все люди, даже в отдаленной перспективе, станут занимать именно такую позицию, было бы большой наивностью. Однако без трансформации общественного сознания в этом направлении у человечества попросту не будет будущего, во всяком случае благополучного7.
Итак, будучи естественным процессом, глобализация сама по себе не является ни плохой, ни хорошей. Вместе с тем на разные народы она оказывает разное влияние. Для слаборазвитых стран и малоимущих слоев населения она действительно таит в себе больше угроз, чем позитивных решений, тогда как богатые и развитые страны от нее больше выигрывают. Однако и богатые страны уже не могут вести себя эгоистично (это продемонстрировала контрпродуктивность унилатерализма не только для мира, но и для самих США). Дело, таким образом, не в глобализации как таковой, а в социально-политическом и экономическом устройстве современного человечества, в его разобщенности и неравномерном развитии. Следовательно, бороться надо не с глобализацией и космополитизмом, а с существующим порочным мировым порядком и несправедливыми отношениями в обществе.
Современный мир, как уже отмечалось, вышел на такой уровень своего развития, что не может дальше развиваться без должного регулирования (управления). Однако в основании управления общественной жизнью всегда лежат соответствующие мораль и право. Иными словами, вне морально-правового регулирования нет управления обществом. Вот почему общечеловеческие ценности, глобальное мировоззрение, планетарная этика все активнее обсуждаются, дискутируются. В итоге мы вновь возвращаемся к давно поставленному в повестку дня вопросу о формировании системы и структуры принятия и проведения в жизнь решений, которые касались бы всего человечества с максимально возможным учетом интересов составляющих его народов.
ООН (не говоря уже о других современных международных организациях) таковой возможностью не обладает, так как создавалась в свое время для других целей и задач, а именно: для предотвращения ужасов новой мировой войны и, надо заметить, с этой ролью до сегодняшнего дня так или иначе справляется. Сможет ли реформированная ООН принять на себя новые задачи?
Насколько и возможно ли в принципе решение задачи, предстоит еще выяснить. Можно предположить, что серьезные вопросы возникнут и по поводу противоречий геополитических, геоэкономических интересов относительно, в частности, природных ресурсов и их принадлежности тем или иным государствам, а также, например, относительно того, что тон в такой мировой структуре попытаются задавать сильнейшие. То, как сегодня решаются вопросы "Большой восьмеркой" и даже переход на новый формат "Двадцатки", лишь усиливает вероятность предполагаемого развития событий.
Однако у мирового сообщества практически не остается альтернативы, ибо оно рискует оказаться неуправляемым конгломератом со всеми вытекающими отсюда последствиями "войны всех против всех" (по Гоббсу). То, что мы имеем уже сегодня, будь то военная авантюра с "принуждением к демократии" в Ираке, российско-украинский газовый конфликт, когда в заложниках оказывается почти вся Европа, или шокирующие своей дерзостью бесчинства сомалийских пиратов, на которых никто не может найти управы, - это лишь фрагменты, отдельные образцы реальности, с которой все человечество, без адекватных решений, будет иметь дело во все большей степени.
К чему это может привести в мире, начиненном всевозможными видами оружия и прежде всего массового уничтожения, где программа ядерного нераспространения практически исчерпала себя, нетрудно предположить и без обращения к специальной литературе, предлагающей целый спектр неутешительных сценариев.
Сказанное означает, что глобальный кризис, обнаживший системные изъяны современного мироустройства, может и должен быть преодолен только основательной трансформацией международных отношений и общей реконструкцией глобального мира, управление которым будет осуществляться посредством принципиально новых систем и механизмов. И это не благое пожелание, а необходимость, веление времени. Как Первая и Вторая мировые войны закончились в свое время созданием соответственно Лиги наций и ООН, так и окончание третьей, "холодной" мировой войны должно наконец (после того как снизились эйфория Запада и, в частности, мессианские настроения США*( *То, что новый Президент США Б.Обама заявляет о намерении возродить лидерство Америки, сути дела не меняет, так как объективных возможностей для безусловного лидерства в глобальном мире, способного обеспечить его управляемость цивилизованными средствами, нет и в обозримом будущем не будет ни у одной страны, о чем, собственно, и шла речь в данной статье.) увенчаться созданием адекватной глобальному миру и разумно управляемой структуры. Будет ли это реформированная ООН, нечто подобное Европейскому союзу, или еще какая-то поддающаяся регулировке мировая система, не суть важно. Принципиально то, что сложившаяся ситуация сама собой окончательно не разрешится и мировому сообществу потребуется еще немало оригинальных идей и нестандартных решений, чтобы справиться с этой задачей.
