В регионе Индийского океана много проблем. Там - главные районы мировой нефте- и газодобычи. Там проходит самый оживленный торговый маршрут в мире, в том числе единственный круглогодичный путь между европейской частью нашей страны и российским Дальним Востоком. В этом регионе расположены Афганистан и Ирак - зоны двух наиболее крупных нынешних вооруженных конфликтов, а также Иран, на протяжении более трех десятилетий служащий объектом нападок Запада. В ряде государств региона весьма нестабильно внутриполитическое положение. В районе Африканского Рога и близ Малаккского пролива орудуют пираты.

Зона мира или американское море?

43 года назад, в декабре 1971 года, Генеральная Ассамблея ООН объявила Индийский океан зоной мира. Инициировавшие принятие этой декларации неприсоединившиеся государства исходили из того, что главную угрозу миру и спокойствию в регионе представляло соперничество там великих держав.

Справедлива ли была такая постановка вопроса? Известно, что в ходе холодной войны с середины 1960-х годов США начали крупномасштабные военные приготовления в зоне Индийского океана. В районе Персидского залива и водах, прилегающих к нему, была развернута американская военно-морская группировка в составе свыше 30 кораблей, а на принадлежащем Великобритании острове Диего-Гарсия (архипелаг Чагос), в центре Индийского океана, создана ключевая военно-морская и военно-воздушная база США, ставшая связующим звеном между силами США в Тихом и Атлантическом океанах и на Средиземном море. Американское военное присутствие в регионе Индийского океана изначально было в значительной степени направлено на создание стратегической угрозы Советскому Союзу с южного направления, притом что СССР стратегической угрозы Соединенным Штатам из этого района мира не создавал. В 1971 году для противодействия американскому военно-морскому присутствию в акватории Индийского океана и Персидского залива в составе Тихоокеанского флота ВМФ СССР была сформирована 8-я оперативная эскадра. В период ирано-иракской войны (1980-1988 гг.) и американской операции «Буря в пустыне« (1991 г.) корабли эскадры обеспечивали безопасность советских танкеров и сухогрузов, выполнявших рейсы по Оманскому и Персидскому заливам.

С завершением холодной войны российский военно-морской флот фактически ушел из Индийского океана. Вместе с тем США не только сохранили, но и усилили свое присутствие в его акватории. Регион входит в зону ответственности двух флотов США - 5-го (Красное и Аравийское моря, Персидский залив, район Африканского Рога вплоть до побережья Кении) и 7-го, базирующегося главным образом в западной части Тихого океана, но несущего дежурство и в Индийском океане. Остров Диего-Гарсия остается центральной многофункциональной базой США в Индийском океане. На него передислоцированы значительные запасы вооружений из Германии и Италии после закрытия на их территории ряда американских военных опорных объектов. Аэродром на Диего-Гарсия принимает и обслуживает самолеты всех типов, включая стратегические бомбардировщики В-52 и стратегические бомбардировщики-невидимки дальнего радиуса действия B-2 «Northrop».

Ракеты американских самолетов и подводных лодок в Индийском океaне, как и 30-40 лет назад, продолжают быть нацеленными на Россию. Президент США настойчиво ставит угрозу миру со стороны России на второе место после вируса Эбола, но перед действиями «Исламского государства».

Американский арбитраж на «Евразийских Балканах»

Под прицелом Соединенных Штатов в настоящее время находится не одна Россия. Как, впрочем, и во времена Советского Союза. Ведь и тогда США использовали свое военное присутствие в Индийском океане не только против Москвы. Достаточно вспомнить заход американской ударной военно-морской группировки во главе с авианосцем «Энтерпрайз» в Бенгальский залив в 1971 году, чтобы оказать давление на Индию во время ее военного конфликта с Пакистаном.

Нынешняя линия США на формирование Большого Ближнего Востока включает установление американского контроля над береговой зоной юга Евразии - «Евразийскими Балканами», по определению Збигнева Бжезинского, - зоной нестабильности и управляемого хаоса, через которую американцы получили бы заход на евразийский континент с юга. «В Европе слово «Балканы», - писал Зб.Бжезинский, - вызывает ассоциации с этническими конфликтами и соперничеством великих держав в этом регионе. Евразия также имеет свои «Балканы», однако «Евразийские Балканы» гораздо больше по своим размерам, еще более густо населены и этнически неоднородны. Они расположены на огромной территории, которая... включает районы Юго-Восточной Европы, Средней Азии и части Южной Азии, района Персидского залива и Ближнего Востока». Зб.Бжезинский исходит из того, что «последним арбитром в этом регионе является американская сила»1.

О том, как эта сила намерена осуществлять свой арбитраж, говорит утвержденный в 2008 году Полевой устав сухопутных войск США FM 3-07 с примечательным названием «Операции по стабилизации»2. В этом документе, подготовленном, как прямо указывается в нем, совместно с партнерами по НАТО, формулируется понятие «хрупкое государство». Исходя из того что такие государства институционально слабы и не способны контролировать свою территорию, разработчики этого устава отмечают не только возможность, но и обязанность США вмешиваться в их дела, «синхронизируя и сочетая крупные боевые операции, операции по стабильности и важные постконфликтные межведомственные операции, чтобы обеспечить благоприятные для Соединенных Штатов условия стабильности и безопасности»3.

Сколько стран региона Индийского океана может подпасть под категорию «хрупкого государства»?

Злонамеренность и неспособность Вашингтона

Акватория Индийского океана с 90-х годов XX века стала главной стартовой площадкой для нанесения ракетно-бомбовых ударов по территории Ирака, Афганистана и других стран. Оттуда начинались операции в рамках «войны с терроризмом» против режима афганских талибов в 2001 году и режима Саддама Хусейна в 2003-м.

Продолжавшаяся более восьми лет американская оккупация Ирака обернулась на сегодняшний момент наступлением фундаменталистской организации «Исламское государство», боевики которой за несколько месяцев превратились в мощную армейскую группировку, захватившую значительную часть страны и вышедшую на прямые подступы к ее столице Багдаду.

Три года назад американские десантники провели операцию против Усамы бен Ладена в Абботтабаде, на расстоянии 50 км от столицы Пакистана, не информируя правительство этой страны. Президент США следил за происходившим по телевидению. Сейчас американская авиация в рамках войны против «Исламского государства» без разрешения сирийского руководства бомбит территорию Сирии. Вашингтон абсолютно не беспокоит, что в обоих случаях речь фактически идет о военной агрессии против суверенного государства. Для США это стало обычной практикой.

С подачи США в регион Индийского океана начал внедряться блок НАТО. Афганская операция Международных сил содействия безопасности (МССБ), хоть и была санкционирована СБ ООН, с самого начала проводилась под эгидой НАТО. Стабилизировала ли эта операция обстановку в Афганистане, вывела ли эту страну из кризиса? Вряд ли кто-то даст на этот вопрос положительный ответ. Для России, например, важнейшей проблемой в постталибском Афганистане стал резкий скачок производства наркотиков и их нелегального экспорта - в настоящее время на эту страну приходится до 90% всего мирового производства опиума.

Нынешние катастрофические процессы в Ираке заставляют задуматься о том, чем может обернуться дело в Исламской Республике Афганистан (ИРА) после ухода оттуда международных сил. Вывод из ИРА основного контингента МССБ, несомненно, укрепит там позиции исламских радикалов, что не только обострит внутреннюю обстановку в этой стране, но, как и в случае с Ираком, окажет свое опасное и во многом непредсказуемое воздействие на развитие событий в регионе в целом, прямо затронет соседей Афганистана. С одной стороны, Центральную Азию, а через нее - Россию, а с другой стороны, Пакистан, Китай и Индию.

Президент США постоянно говорит о лидерстве США в мировых делах. Не исключено, что многие члены международного сообщества приняли бы Pax Americana, если бы США принесли тому или иному региону мир и процветание. Но этого не происходит. И в Афганистане, и Ираке, и Ливии - война, распад стран, хозяйственная разруха, безысходность. Cамый последний пример тому - Украина.

Новые игроки в Индийском океане

При всей своей военно-морской мощи США, однако, не могут рассчитывать в регионе Индийского океана на права монопольного распорядителя. В «большую игру» здесь вступают новые игроки, способные если не сегодня, то уже в недалеком будущем существенно ограничить степень американского воздействия на ход региональных дел. Это прежде всего Индия и Китай, которые на волне экономического подъема заметно усилили свои военно-морские возможности, а также Иран - сейчас, пожалуй, единственная страна Большого Ближнего Востока, неуклонно наращивающая свой экономический, научно-технический и военный потенциал*(*На долю Ирана приходится 10% мировых запасов нефти и 16% мировых запасов газа. У этой страны - третий ВВП в исламском мире после Индонезии и Турции, достаточно грамотное, относительно молодое и идеологически сплоченное почти 80-миллионное население, высокообразованная элита. Есть все основания полагать, что, в случае отмены санкций, наложенных на Иран в связи с его «ядерным досье», эта страна станет новым «азиатским тигром». В дополнение к более чем 500-тысячным сухопутным вооруженным силам Иран располагает всесторонне развитым флотом, перед которым поставлена задача обеспечить не только безопасность Ирана в зоне Персидского залива, но и возможность его выхода на более дальние рубежи - от Баб-эль-Мандебского пролива на входе в Красное море до Малаккского пролива на стыке Индийского и Тихого океанов.).

Что касается Нью-Дели и Пекина, то у них обоих стремление создать мощный океанский флот, несомненно, во многом предопределяется исторической памятью. На протяжении веков и в Индию, и Китай по суше приходило немало захватчиков, но всех их рано или поздно оба древних великих государства «выстраивали под себя». Однако в столкновении с приплывшими из-за морей западными колонизаторами Индия - полностью, Китай - частично утратили свою независимость. Память об этом заставляет и Нью-Дели, и Пекин создавать сегодня надежную линию морской обороны.

Однако для Индии и Китая с их быстро растущей экономикой крайне важно защитить свою экономическую безопасность, которая в обоих случаях в огромной степени зависит от импорта энергетических ресурсов. Индия за счет импорта удовлетворяет 38% своих потребностей в энергоресурсах4. Нефть, сжиженный газ, уголь из стран Ближнего Востока, Африки, Австралии, Индонезии поступают к ней морским путем по Индийскому океану. Для Китая показатели еще более драматичны. Согласно обнародованному Государственным советом КНР плану энергетического развития в период 12-й пятилетки, в 2015 году зависимость Китая от импорта нефти будет в пределах 61%5. К 2020 году доля китайского нефтяного импорта вырастет до 80% (450 млн. тонн). Около 90% этого импорта доставляется морем: из Персидского залива поступает 43% нефти, из Красного моря - 6%, из Африки - 19%6. Китай сейчас - главный инвестор в развитие иракских нефтяных месторождений, а также нефтедобычи в Судане и Анголе. Китай не может обойтись без морских коммуникаций в Индийском океане также для доставки своих товаров на европейский рынок.

Примечательно и поступательное развитие торговли в «треугольнике» Индия - страны Юго-Восточной Азии - Китай. Проводимая Нью-Дели с начала 1990-х годов политика «Look East» («Гляди на Восток»), нацеленная на все большую интеграцию Индии с Восточной и Юго-Восточной Азией, уже обеспечила ежегодный товарооборот ее торговли со странами АСЕАН приблизительно в 80 млрд. долларов7 и с Китаем около 66 млрд. долларов8.

Все это объективно предопределяет во многом общую заинтересованность Индии и Китая в безопасности проходящих через Индийский океан транспортных путей. Обеспечение такой безопасности совместными усилиями военно-морских сил всех заинтересованных государств - насущная потребность.

Вопрос, однако, в том, что в Вашингтоне регион Индийского океана и Персидского залива объявили одной из зон жизненно важных интересов США, и в применении к этому региону все государства поделены на «своих» и «чужих». Неприсоединившаяся Индия для США не вполне «своя», но и не «чужая». Поэтому, когда Нью-Дели создает сегодня полновесный океанский «флот голубой воды» с атомными подлодками, авианосными группами и амфибийными силами, в Вашингтоне против этого не возражают - в конечном счете океан, в котором действует этот флот, называется Индийским, а на другие океаны Индия пока не замахивается.

Иное дело - Китай, который для США откровенно «чужой». Он не принадлежит непосредственно к региону Индийского океана. За последнее десятилетие Китай превратился в державу глобальную, оказывающую существенное влияние практически на все аспекты современной международной жизни и мировой экономики. Возвышение Пекина вызывает неприятие со стороны Вашингтона, не желающего переходить на роль «второй скрипки» в азиатско-тихоокеанском и мировом «концерте наций». Это предопределяет нынешнее выстраивание с американской стороны целой цепи мер - чтобы противостоять вызову Китая, - проводимых под общей вывеской «возвращения США в Азию».

Главный упор при этом делается на военную составляющую. Утвержденная в январе 2012 года новая оборонная стратегия Вашингтона предусматривает значительное наращивание американского военного присутствия в Азии, в том числе и за счет других районов мира. ВМС США, например, к 2020 году планируют изменить соотношение сил между Тихоокеанской зоной, включающей также Индийский океан, и Атлантикой с нынешних 50:50 до 60:40. Получает новые импульсы прежняя сеть военных союзов с Японией, Южной Кореей и Австралией, идут переговоры о взаимодействии в оборонной сфере с Филиппинами, Таиландом и Сингапуром. О том, что вся эта деятельность носит прежде всего антикитайский характер, свидетельствует, в частности, активное вмешательство Соединенных Штатов в территориальные споры КНР с государствами АСЕАН в Южно-Китайском море.

Вашингтон старается навести мосты военного сотрудничества и с Индией, активно нагнетая в индийских политических, военных и общественных кругах страхи по поводу возможной китайской экспансии в район Индийского океана с целью окружить Индию. Это отражает общую нынешнюю внешнеполитическую линию США, когда Вашингтон стремится по возможности перекладывать бремя решения военно-стратегических задач на своих союзников и партнеров. Первым таким успешным проектом была ливийская операция, реализованная в основном силами европейских партнеров США по НАТО. В том же ключе американцы пытаются с прицелом на Китай выстраивать свои отношения в Азиатско-Тихоокеанском регионе с Японией и Австралией, а теперь и с Индией.

Последняя, однако, избегает демонстративного взаимодействия с ВМС США и их союзниками в Индийском океане и за его пределами. Притом что в долгосрочном плане Индия не заинтересована в широком китайском присутствии в Индийском океане, Нью-Дели не хотел бы вступать на этот счет в какое-либо прямое противостояние с Пекином, по морским вопросам у него с Китаем нет разногласий.

«Нить жемчуга» и «Морской шелковый путь»

В Китае американский военно-политический «разворот в Азию» был воспринят если не как открытая угроза, то как жесткое предупреждение. У Китая есть ахиллесова пята - это Малаккский пролив между Индийским и Тихим океанами, через который проходит 80% грузов морской торговли Китая9 и который может быть легко перекрыт военно-морскими силами США и их союзников. В такой ситуации для Пекина важно, во-первых, обеспечить свободу прохода судов со своими грузами через Малаккский пролив, для чего нужно присутствие в данном районе китайских военно-морских сил, а во-вторых, получить непосредственный выход в Индийский океан через Бенгальский залив, минуя Малаккский пролив. Достижение второй цели вдвойне актуально в связи с принятием в 2000 году программы ускоренного развития юго-западных провинций КНР - Юньнань, Сычуань и др., которые не имеют выхода к морю. Для этого Китай, в частности, построил нефте- и газопровод от мьянманского порта Кьяукпью, на побережье Бенгальского залива, до Куньмина - административного центра провинции Юньнань, а также намерен профинансировать строительство канала наподобие Панамского из Бенгальского залива в Южно-Китайское море через узкий перешеек Кра в Таиланде.

Эти усилия Пекина, так же как и предпринятые им попытки получить доступ для кораблей своих ВМС к портам в ряде дружественных стран региона Индийского океана, таких как Мьянма, Бангладеш, Мальдивы, Шри-Ланка, Пакистан и др., не остались без внимания со стороны США. Эксперты американской консалтинговой фирмы «Booz Allen Hamilton» (в ней, кстати, одно время подвизался небезызвестный Э.Сноуден) в подготовленном в январе 2005 года по заказу Департамента обороны США докладе интерпретировали их как китайскую стратегию военного освоения региона Индийского океана. Янки дали этой стратегии название «нить жемчуга», которое запустили в оборот международных СМИ. То обстоятельство, что ни китайские официальные лица, ни китайские журналисты никогда термина «нить жемчуга» в публичных материалах не употребляли, давало иностранным комментаторам повод говорить о крайней секретности данной стратегии.

Китай, в свою очередь, настойчиво проводит мысль, что в отношении Индийского океана, как и на других направлениях, он преследует прежде всего экономические цели. Председатель КНР Си Цзиньпин, выступая в октябре 2013 года в парламенте Индонезии, провозгласил концепцию «Морского шелкового пути» в дополнение к ранее сделанному им в столице Казахстана предложению создать экономический пояс «Шелковый путь», проходящий по суше.

В первоначальном плане «Морской шелковый путь» означал совместную работу по развитию морской инфраструктуры, прежде всего портов, применительно к государствам АСЕАН. Последующее обращение китайских руководителей к этой теме в диалоге с главами стран Южной Азии - Шри-Ланки, Индии и др. - показало, что в понимании Пекина «Морской шелковый путь» представляет гораздо более масштабный проект, охватывающий пространства как Тихого, так и Индийского океанов. Западные пропагандисты сразу же отреагировали тезисом о том, что «Морской шелковый путь» - это та же «нить жемчуга», с помощью которой китайцы стремятся поставить под контроль своих ВМС порты от Южно-Китайского до Аравийского моря.

По замыслу Пекина, Морской шелковый путь должен пройти от Малаккского пролива к Индии, от нее к Кении, затем, повернув на север, обогнуть Африканский Рог и через Красное море и Суэцкий канал войти в Средиземное море, чтобы сомкнуться с сухопутным Шелковым путем в Венеции.

Китай предоставляет средства на развитие Морского шелкового пути. Китайские компании уже работают над портовыми проектами в пакистанском Гвадаре, шри-ланкийской Хамбантоте и бангладешском Читтагонге. В октябре 2013 года премьер Госсовета КНР Ли Кэцян, выступая в Брунее, объявил о создании Фонда морского сотрудничества, в который Китай выделил 484 млн. долларов на совместные проекты со странами АСЕАН10. 

В финансировании проектов Морского шелкового пути в большой степени планируется задействовать Азиатский банк инфраструктурных инвестиций (АБИИ), эта идея принадлежит Председателю КНР Си Цзиньпину. Меморандум о создании АБИИ был подписан 24 октября 2014 года Китаем и 21 азиатским государством. Предполагается, что первоначальный капитал банка составит 50 млрд. долларов и основную часть этих средств внесет Пекин. При этом китайские власти рассчитывают, что взносы остальных участников проекта позволят в скором времени увеличить капитал банка до 100 млрд. долларов. Из числа крупных экономик к инициативе Китая по созданию АБИИ присоединяется Индия. Кроме того, в проекте намерены участвовать Монголия, Узбекистан, Казахстан, Шри-Ланка, Пакистан, Непал, Бангладеш, Оман, Кувейт, Катар и все страны - члены Ассоциации государств Юго-Восточной Азии, кроме Индонезии11.

Показательна реакция на данный проект со стороны США. В Вашингтоне заявили, что не намерены поддерживать инициативу, которая якобы не сможет обеспечить экологические стандарты, а также поставили под сомнение соответствие АБИИ требованиям к материально-техническому обеспечению и «соблюдению прав человека».

Вместо военного противостояния экономическая интеграция

Осуществление инициативы «Морского шелкового пути» через Индийский океан может оказать самое существенное воздействие на развитие обстановки в регионе, способствуя его экономической интеграции. По замыслу Пекина, строительство портов и развитие транспортной инфраструктуры по маршруту Морского шелкового пути должно быть дополнено созданием зон свободной торговли, работой по координации таможенных процедур, согласованием стандартов инспекции качества, продвижением электронной торговли и др. По сути, китайские предложения относительно государств северного побережья Индийского океана во многом совпадают с тем, чем занимаются в применении к своему региону участники форума Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС).

Весомым вкладом в укрепление экономической интеграции индоокеанских стран, а также развитие их торговых связей с государствами Евразийского экономического союза и Западной Европы стало бы создание международного транспортного коридора (МТК) «Север - Юг», начинающегося от иранского порта Бендер-Аббас на берегу Индийского океана и через территорию Ирана, Закавказье и Среднюю Азию по обеим сторонам Каспия выходящего на Россию, Москву и Санкт-Петербург, а оттуда - в Скандинавские страны и Северную Европу. Межправительственное соглашение о МТК «Север - Юг» было подписано в 2000 году между Россией, Ираном и Индией. К настоящему времени к соглашению присоединились Азербайджан, Армения, Беларусь, Казахстан, Оман и Сирия. Перспективность развития коридора «Север - Юг» была отмечена участниками Четвертого саммита глав прикаспийских государств, прошедшего 29 сентября 2014 года в Астрахани.

Развитие «Морского шелкового пути» призвано придать новые импульсы деятельности региональных экономических объединений, таких как Ассоциация регионального сотрудничества Южной Азии (СААРК), Организация экономического сотрудничества (ОЭС), Международная организация группы стран Южной и Юго-Восточной Азии, расположенных на побережье Бенгальского залива Индийского океана (БИМСТЕК) и др., которые могли бы стать строительными блоками для более широкой азиатско-тихоокеанской архитектуры безопасности.

В этой связи стоит особо выделить Шанхайскую организацию сотрудничества (ШОС), в число членов которой входят Россия и Китай, а статус наблюдателей имеют такие страны бассейна Индийского океана, как Индия, Пакистан, Иран и Афганистан.

Морская доктрина Российской Федерации определяет в качестве долгосрочной задачи на индоокеанском региональном направлении проведение целенаправленного курса на превращение Индийского океана в зону мира, стабильности и добрососедства. Поддержка инициативы «Морского шелкового пути» отвечает выполнению этой задачи.

 

 

 1www.takeoverworld.info/Grand_Chessboard.pdf

 2http://fas.org/irp/doddir/army/fm3-07.pdf FM 3-07.Stability Operations. October 2008.Headquarters, Department of the Army

 3FM 3-07.Stability Operations. October 2008. Headquarters, Department of the Army. P. 1-11.

 4www.eia.gov/todayinenergy/detail.cfm?id

 5russian.people.com.cn

 6vpk-news.ru/articles/19448

 7en.wikipedia.org

 8pib.nic.in/newsite/PrintRelease.aspx?relid.

 9The Malacca Dilemma / IIT Madras China Studies Centre // www.csc.iitm.ac.in/?q=node/375

10http://www.silkroadreporters.com/author/john-c-k-daly/page/4/

11http://zavtra.ru/content/view/gonka-za-mirovoe-regulirovanie