Проблемы африканских стран, расположенных севернее экватора и южнее Сахары, оставались до недавнего времени в целом на периферии не только российского, но и мирового информационного и политического внимания.

Все изменилось 17 апреля 2014 года, когда боевики группировки «Боко харам» похитили из лицея в населенном пункте Чибок на северо-востоке Нигерии школьниц в возрасте от 12 до 17 лет, угрожая продать их в рабство. По данным полиции, 53 девочки смогли сбежать, 223 - остались удержанными в заложниках. Большая часть похищенных - христианки, но в сделанной 19 мая видеозаписи некоторые признались, что обратились в ислам1. Нападение на учебное заведение группировка объяснила тем, что «западное образование должно прекратиться, а девочки должны покинуть школу и выйти замуж».

Эта драма в Нигерии привлекла внимание мировой общественности к серьезно осложнившейся обстановке в странах африканского континента (особенно в Нигерии, Ливии и Мали), где вследствие радикализации исламистских течений, расширения баз транснационального терроризма и распространения наркотиков уровень насилия значительно возрос.

Тревогу вызывает то, что подобные действия осуществляются на фоне расширения масштабов общей конфликтности в Африке. Ее центральные и восточные районы превратились в места беспрерывного кровопролития, и там нет практически ни одного государства, которое не боролось бы либо с войной и политико-экономическим кризисом, либо с их последствиями. Перестало существовать с 1991 года как единое государство Сомали, ставшее символом «ничейной земли» и погрузившееся в непрерывную гражданскую войну, усугубленную пиратством, беспределом правящих на юге и северо-востоке страны кланов и радикальных исламистских движений. Хронической нестабильностью отмечено развитие Демократической Республики Конго, Республики Судан, Республики Южный Судан. В последние два года вооруженные конфликты охватили новые африканские страны - Мали, Нигерию, Чад, Центрально-Африканскую Республику; неустойчива внутриполитическая ситуация в Нигере.

Особенности конфликтной среды

Имеется ряд объективных предпосылок, создающих благоприятную среду для возникновения в странах рассматриваемого региона кризисных явлений и усиливающих конфликтность. Это и внутреннее раздробление стран по конфессиональному, этническому, клановому и прочим признакам; это и демографические сдвиги, которые привели к резкому увеличению численности молодежи, по большей части лишенной работы; это и внешнее влияние, включая столкновение интересов региональных сил и крупных мировых держав, склонных для решения международных проблем все чаще прибегать к военной силе.

И все же большая часть происходящих в Африке конфликтов имеет внутренний характер, и они представляют собой действия по разрешению социально-политических, национально-этнических, религиозных и иных противоречий с применением вооруженного насилия. В основе большинства конфликтов лежит противоборство правительства с вооруженной и организованной оппозицией, ставящей целью захватить власть. Это противоборство принимает форму гражданских войн или так называемых этнических конфликтов, вызываемых стремлением к государственному обособлению групп людей, идентифицирующих себя как самостоятельный этнос, иногда инорелигиозный. Подобные внутренние конфликты часто вовлекают в свою орбиту внешние силы. Так, например, Франция, будучи заинтересованной стороной конфликта в Мали, напрямую вмешалась в него, направив в эту страну свой воинский контингент; к разрешению этого конфликта подключились и соседние страны - Мавритания, Нигер, Алжир, где, как и в Мали, остро стоит проблема туарегов.

Внутригосударственные вооруженные конфликты порождены в регионе, как правило, несправедливым - истинным или мнимым - распределением государственного бюджета, отношением властей к экономическим, социальным, экологическим проблемам тех или иных территорий, на которых компактно проживают отдельные этнические общности. Конфликты часто гальванизированы отсутствием реформ или неуспехом в их проведении, что обычно сопровождается коррупцией в верхних эшелонах власти и обнищанием «низов». В вооруженное противостояние выливается и неудовлетворенность своим положением в политических системах, органах государственной власти отдельных этнических или религиозных групп. Недовольство провоцируют также культивируемое властями политическое неравенство в отношении представителей отдельных конфессий и этносов, их дискриминация в системе государственного управления, преобладание в ней, равно как в армии, полиции, службе безопасности, представителей какого-либо одного этноса или религиозной группы в ущерб другим.

Существенную роль в африканских конфликтах последних лет сыграл внешний фактор. Речь идет в первую очередь о возникшем вследствие так называемой «арабской весны» политическом дисбалансе на Ближнем Востоке, при том что в странах традиционно неспокойной зоны африканского Сахеля* (*Этот обширный полупустынный район (в 300-500 км), отделяющий Сахару от африканских тропических лесов, простирается от Атлантического океана на западе континента до Красного моря на его восточной части и включает в себя такие государства, как Алжир, Буркина-Фасо, Мавритания, Мали, Нигер, Нигерия, Сенегал, Судан, Чад и Эритрея. )  главным триггером дестабилизации стала «послереволюционная» Ливия. Здесь начавшееся в феврале 2011 года протестное движение трансформировалось затем в гражданскую войну с вовлечением в нее внешних сил. Кульминацией насилия стал захват, а затем и жестокое убийство в Сирте 20 октября 2011 года лидера Джамахирии Муаммара Каддафи. С тех пор Ливию из-за непрекращающейся там междоусобицы и де-факто распада некогда единого государства уже сравнивают то ли с Сомали, то ли с Афганистаном, где полевые командиры практически определяют жизнь людей.

А между тем Каддафи оставил в жизни стран Сахеля, да и в целом в африканских делах, заметный след, который не был однозначно негативным или позитивным. Джамахирия спонсировала Африканский союз и многие программы регионального развития на континенте. Ливия - прямо или косвенно - участвовала во всех конфликтах в соседних африканских странах. Например, в 1986-1988 годах ливийские вооруженные силы вступили на территорию Чада и поддержали одну из мятежных группировок в разгоревшейся там этнической междоусобице. В то же время в каких-то конфликтах ливийский лидер довольно эффективно посредничал вместе со своим алжирским коллегой, как это было в Нигере и Мали во время восстаний туарегов - белых и воинственных кочевников-берберов, утративших в годы колониального правления Франции возможность доминирования над оседлыми земледельцами - преимущественно чернокожими африканцами.

В судьбе туарегов Каддафи вообще сыграл особую роль. Во время засух туареги Африки получали от Ливии гуманитарную помощь. Они, благодаря панафриканской политике лидера Джамахирии, обрели возможность беспрепятственно перемещаться и торговать в ряде стран Сахеля, а в некоторых (Мали, Нигере) туарегам были дарованы даже дополнительные права и торговые привилегии. В 1970-х годах из туарегов в Ливии было создано мобильное военизированное подразделение, которое подчинялось лично Каддафи и выполняло поставленные задачи в конфликтах в Чаде, Судане и Ливане. В 1980-х годах воины-туареги стали элитой Вооруженных сил Ливии. А после неудачного восстания туарегов в 2007-2009 годах в северных регионах Мали и Нигера, где туареги намеревались создать собственное государство, многие из них вынуждены были бежать в Ливию, где они целыми подразделениями вошли в состав ливийской армии.

Неудивительно поэтому, что во вспыхнувшем в 2011 году ливийском конфликте туареги оказались на стороне Каддафи - в отличие от поддержавших оппозицию родственных туарегам «оседлых» амазигов, многие из которых учились в Европе и в культурно-политическом плане ориентировались на Францию. В ходе ливийской войны туареги обзавелись новым оружием в дополнение к уже имевшемуся в их распоряжении. В Ливии они взяли на вооружение тактику партизанской маневренной войны с использованием оснащенных крупнокалиберными пулеметами джипов и применили ее во время нового восстания - в Мали.

В целом же уход с политической сцены Каддафи породил в африканских странах, связанных так или иначе с Джамахирией и ее лидером, множество проблем. Во-первых, был перекрыт поток многомиллиардной помощи со стороны Ливии беднейшим странам континента. Во-вторых, рухнула создававшаяся Каддафи десятилетиями система сдержек и противовесов между властями африканских государств и кочевниками-туарегами, не признававшими «колониальных» государственных границ и верными идее создания собственного независимого государства - «нового Азавада», который включил бы в себя обширный регион расселения туарегов: Малийский Азавад в Мали, юго-восток Алжира, запад Нигера, север Буркина-Фасо и юго-запад Ливии (Азауаг). В-третьих, возрос незаконный трафик оружия, усилились сепаратистские тенденции, активизировалась деятельность исламистских экстремистских организаций и возникла террористическая угроза, неведомая прежде Африке.

Все это происходило на фоне усиления позиций исламистских экстремистских движений и террористических группировок, создававших конфликтогенную обстановку в Африке, привносивших в регион, раздираемый этническими, клановыми и религиозными распрями, новую и, пожалуй, еще более усложненную волну дестабилизации, несущей угрозу не только региональной, но и международной безопасности.

Нигерийский «Талибан»

Развивающиеся быстрыми темпами процессы политической деструкции, сопровождаемые всесторонней ретрадиционализацией, хорошо просматриваются на примере Нигерии - государства со 177-миллионным населением, обширной территорией, значимым политическим и экономическим весом в регионе (в 2013 г. рост ВВП Нигерии составил 6,2%), одного из крупнейших в Африке и мире экспортеров нефти и газа (подтвержденные запасы нефти составляют в Нигерии около 4,8 млрд. тонн, а газа - 5 трлн. м3). Но эти объективные показатели мало сказываются на развитии Нигерии, где неэффективное государственное управление, масштабная коррупция, неразвитость инфраструктуры и социальной системы оставляют в нищете большую часть населения: оно по числу СПИД-инфицированных занимает второе месте в мире, а туберкулезных больных - и вообще малопочетное первое место в Африке2.

Традиционные противоречия по линии этнолингвистического (в Нигерии насчитывается около 250 этнических групп) и религиозного размежевания - в основном между мусульманами (50% населения) и христианами (40%) - усугублены серьезными региональными диспропорциями между относительно развитыми нефтедобывающими штатами юго-востока, где преобладают христиане, и лишенным этого природного ресурса отсталым и преимущественно мусульманским севером. Разительный контраст наблюдается, например, в сфере женского образования: если в некоторых северных штатах Нигерии умеют читать и писать менее 5% женщин, то в местах проживания крупнейшей народности юго-востока - ибо (игбо) грамоте обучены более 90% женщин3.

В преддверии предстоящих в 2015 году в Нигерии президентских выборов соперничество между условно северными и южными элитами будет только углубляться, в особенности если действующий Президент Гудлак Джонатан станет переизбираться на второй срок. Это нарушит неписаный закон, согласно которому уроженец региона дельты Нигера, каким является Джонатан, должен уступить место президенту-северянину. А поскольку в основе соперничества местных элит лежит стремление контролировать углеводородные богатства, к которым в настоящее время допущены лишь приближенные президента-южанина, можно предположить, что политики из северных штатов, где нет нефти (что подразумевает второстепенное значение этих территорий для бюджета страны), готовы будут использовать в их непростом диалоге с центральной властью любые методы, включая и негласное вовлечение в политическую борьбу группировок и движений экстремистского толка.

К участию в них нигерийских граждан, и особенно молодежи, все чаще толкает социальная неустроенность, бедность, безработица. Если по всей субсахарской Африке уровень безработицы в 2013 и 2014 годах составил 7,6%4, то в Нигерии наблюдается рост этого показателя - с 23,9% в 2011 году до, предположительно, 28% в 2014-м5.

Эти факторы создают благоприятную питательную среду для мобилизации все новых групп населения для участия в разворачивающемся в Нигерии конфликте нового типа. В нем вооруженные отряды, сформированные на основе клановой, этнической или религиозной принадлежности (или же просто бандформирования), противостоят правительству и гражданскому населению, становящемуся объектом насильственных, террористических действий со стороны таких негосударственных субъектов.

Особое место среди них занимает группировка «Боко харам», которую называют иногда нигерийским «Талибаном». Первые упоминания о ней относятся к 2002 году, когда на северо-востоке Нигерии возникло «общество приверженцев распространения учения пророка и джихада». Ставшее более известным под названием «Боко харам» («харам» в исламском праве трактуется как запрет на определенные деяния и вещи), это «общество» задалось целью распространить законы шариата на всю территорию страны, налагая при этом «харам» на светское (западное) образование, участие в выборах, ношение западной одежды, следование западным образцам культуры и поведения. Поощрялся также бойкот программ по иммунизации, которые были заклеймены исламистскими пропагандистами как «западный заговор», направленный на то, чтобы сделать бесплодными мусульманских женщин.

Участники «Боко харам» нападали на христианские церкви, полицейские участки, правительственные здания, а созданные движением исламские школы превратились со временем в места вербовки джихадистов, развернувших с 2009 года террор против неугодных политиков, представителей правопорядка, священнослужителей - не только христианских, но и мусульманских. В итоге жертвами «Боко харам» стали несколько тысяч мирных жителей Нигерии, вследствие чего правительство вынуждено было ввести в мае 2013 года чрезвычайное положение в трех северо-восточных штатах - Борно, Йобе и Адамава, где особенно сильны были позиции «Боко харам». Но это не остановило ее террористическую активность.

Так, 20 мая 2014 года группировкой был совершен террористический акт в городе Джос, а до этого члены «Боко харам» участвовали в нескольких нападениях в сельской местности, расстреляв более 300 местных жителей. Ведет «Боко харам» и войну с болельщиками футбола, утверждая, что через этот вид спорта Запад пытается отвернуть мусульман от религии. Так, 1 июня 2014 года на северо-востоке страны 40 человек погибли в результате взрыва бомбы по окончании футбольного матча, а 17 июня в этом же регионе (г. Даматуру) террорист-смертник привел в действие взрывное устройство в толпе людей, смотревших матч чемпионата мира по футболу.

Власти Нигерии бессильны противостоять разгулу насилия, что произошло в случае с похищенными школьницами, когда правительство отказалось пойти на уступки «Боко харам» и обменять девочек на 100 членов группировки, находящихся в заключении. Развернувшаяся критика в адрес нигерийских властей за их бездействие вынудила Президента Джонатана запросить помощь у спецслужб США, Великобритании и Франции. США направили в Нигерию небольшие группы военных, которые оказывали помощь в поисках школьниц, однако войсковую операцию американцы, несмотря на глубокую вовлеченность компаний США в нефтегазовый сектор Нигерии, проводить отказались. В свою очередь, Совет Безопасности ООН признал «Боко харам» террористической организацией и наложил 22 мая на это движение санкции. Они предусматривают замораживание активов юридических и физических лиц, связанных с «Боко харам», запрет на их зарубежные поездки, эмбарго на поставки оружия. В ноябре 2013 года в свой список «иностранных террористических организаций» включили «Боко харам» и Соединенные Штаты.

17 мая в Париже был проведен так называемый «антитеррористический саммит». На нем президенты Нигерии, Франции, Чада, Камеруна, Нигера и Бенина обсудили - при участии американского и британского представителей - возможности достижения взаимодействия в борьбе с «Боко харам», которая становится потенциальной угрозой не только для Нигерии, но и для ее соседей.

В целом складывающаяся в Нигерии ситуация приближает республику к гражданской войне. Положение может быть выправлено, если власти сумеют побороть в стране хроническую нищету. Важным условием стабилизации ситуации может также стать достижение согласия (в том числе и по проблеме реорганизации системы образования) с той частью местных мусульман, которая противится вестернизации и реформам. В противном случае Нигерию ждет превращение в региональный плацдарм терроризма, осуществляемого, возможно, под контролем международной террористической организации «Аль-Каида». Трагизм ситуации в том, что Нигерия - не единственная африканская страна, стоящая перед такой угрозой.

Аффилированные с «Аль-Каидой»

С конца 1990-х - начала 2000-х годов наблюдается частичное перемещение сил радикального исламизма и транснационального терроризма с Ближнего Востока в те страны Африки, где центральные власти лишены возможности контролировать полностью территории своих государств и обеспечивать там безопасность своих граждан. Не слишком активны в Африке и международные организации, только лишь фиксирующие угрозу радикализации исламистских течений в Африке. Благодаря существованию таких неподконтрольных местным правительствам и недосягаемых для международных организаций «серых зон» и происходит создание в Африке новых баз и постоянных опорных пунктов транснационального терроризма.

Это позволяет, во-первых, увеличивать число участников так называемого террористического глобального джихада за счет привлечения к нему африканцев, которых не включали ранее, как правило, в традиционный мир ислама. Во-вторых, как отмечается в докладе британского аналитического центра RUSI об африканской террористической угрозе для Европы6, это дает возможность готовить в относительно закрытых для мировых спецслужб условиях новых террористов с перспективой последующей отправки их в Европу, где они смогут организовывать теракты и заниматься идеологической обработкой (с экстремистским уклоном) живущих в странах ЕС эмигрантов из Африки и Ближнего Востока.

Примечательна в этой связи деятельность военизированной группировки «Аль-Каида исламского Магриба» (АКИМ), которая давно обозначила свое участие во многих конфликтах в сахарской и сахельской зонах. Предполагается, что «спящие» ячейки этой организации есть также в целом ряде пока еще мирных африканских государств, где имеются мусульманские общины.

Сама эта группировка зародилась в Алжире, где в 1990-х годах полыхала гражданская война, активной участницей которой была «Вооруженная исламская группа» (ВИГ). Созданная арабскими ветеранами войны в Афганистане после запрета в декабре 1991 года правительством Алжира крупнейшей исламской партии страны - Исламского фронта спасения, ВИГ развернула в ходе борьбы со светским алжирским режимом масштабную террористическую кампанию7. В 1998 году несколько недовольных такими методами борьбы полевых командиров ВИГ основали новую организацию - «Салафитскую группу проповеди и борьбы» (СГПБ). Алжирские власти вытеснили ее в начале 2000-х годов из страны, после чего эта группа обосновалась в пограничных районах между Алжиром, Нигером, Мавританией и Мали. Завязав затем контакты с эмиром «Аль-Каиды» Айманом аль-Завахири, руководители СГПБ объявили 11 сентября 2006 года о присоединении к этой террористической организации, в связи с чем в январе 2007 года СГПБ и была переименована в АКИМ.

Новое наименование понадобилось группе для «утяжеления» своего политического веса, а «материнской» «Аль-Каиде» - для расширения географического ареала своей деятельности, которая с созданием АКИМ позволяла сдвинуть поближе к Европе исламистскую террористическую «сеть». Ведь в трактовке лидеров АКИМ светские режимы Магриба и Сахеля считаются «ближними врагами», в то время как Испания и Франция, обвиняемые в политической и военной поддержке этих режимов, - враги «дальние». Поэтому распространение идеологии глобального джихада, а также объединение всех экстремистских группировок Северной Африки для свержения светских режимов региона и построения исламских государств являются лишь краткосрочной целью АКИМ. В долгосрочной перспективе идеологи международного терроризма мечтают повторить опыт средневекового мусульманского завоевания Европы, начав свой путь к этой цели из Африки.

Пока же боевики АКИМ, взяв на вооружение тактику, проводимую «Аль-Каидой» в Ираке, где эта организация широко представлена на стороне антиправительственных сил, продолжают нападать на представителей власти и госорганов, проводить террористические акты, которые затрагивают также объекты энергетической инфраструктуры, направлены против рядовых граждан, политиков, представителей национальных и зарубежных компаний. АКИМ неоднократно брала на себя ответственность за десятки нападений на военнослужащих и похищения европейцев (прежде всего в Алжире).

В Мали АКИМ, примкнувшая к начавшемуся в 2012 году восстанию туарегов, заявивших о намерении добиваться независимости, стала вводить в ряде городов и районов страны нормы шариата, изгонять христиан и терроризировать местное население. В Тимбукту, который включен ЮНЕСКО в список Всемирного культурного наследия, боевики АКИМ разрушили несколько древних мечетей и гробниц мусульманских святых. А 16 июля 2012 года на захваченных исламистами территориях было провозглашено Исламское государство Азавад, которое, правда, отстоять так и не удалось.

В январе 2013 года на слушаниях, проведенных в американском Конгрессе, тогдашний государственный секретарь США Хиллари Клинтон сравнила угрозы безопасности Мали в связи с деятельностью там АКИМ с ситуацией, возникшей в Афганистане в эпоху господства там «Талибана»8. И именно осознание угрозы, исходящей от АКИМ, побудило ООН, Евросоюз, ряд стран (США, Великобританию, Францию, Испанию) внести АКИМ в списки террористических организаций.

Примечательно, что некоторые исламистские группировки в Африке - из-за опасений быть обвиненными в терроризме, подвергнуться международным санкциям, по каким-то другим соображениям - постарались отмежеваться от АКИМ, заявив, как это сделали алжирские исламисты, о своем неприятии «насилия в отношении гражданских лиц»9.

В Мали в разгар конфликта между правительством и восставшими туарегами исламистское «Движение за единство и джихад в Западной Африке» (ДЕДЗА), попытавшееся первоначально вместе с АКИМ и группировкой «Защитники ислама» (она укомплектована преимущественно туарегами-салафитами) использовать в своих целях восстание туарегов, заявило о том, что порывает связи с АКИМ. Это не означало, однако, что ДЕДЗА и другие исламистские организации в Мали отказались от своих экстремистских установок. Как заявил лидер «Защитников ислама», «мы не этническая, племенная или расовая группа, мы - исламский джамаат; мы принадлежим к нашей великой мусульманской умме и объявляем войну неверующим и многобожникам»10. Неудивительно, что эти организации и их руководители были внесены ООН в начале 2013 года в «перечень организаций и лиц, тесно связанных с «Аль-Каидой»11.

«Аль-Каида» координирует деятельность экстремистских групп и в Сомали, где свою нишу в политическом спектре страны пытается занять образовавшаяся в 2006 году на обломках Союза исламских судов, уничтоженного переходным правительством Сомали при помощи эфиопских регулярных войск, организация «Аль-Шабаб», что переводится как «молодые», или «ребята». Название отражает и внутреннее наполнение этой организации. Поскольку Сомали является страной с одним из самых худших уровней жизни в мире, государственная власть там отсутствует, а территория разделена между бандитскими группировками и местными кланами, «силы джихада» постоянно подпитываются молодыми людьми. Они присоединяются к «Аль-Шабаб» в поисках лучшей жизни, как правило, сразу по достижении возраста, когда их физические показатели позволяют твердо держать автомат.

По некоторым данным, долгое время «Аль-Шабаб» функционировала самостоятельно, добывая средства с подконтрольных группировке территорий Сомали, а также за счет организованного морского пиратства. О своем альянсе с «Аль-Каидой» группировка объявила в 2012 году. Помимо этого, «Аль-Шабаб» координирует свои действия с другими аффилированными с «Аль-Каидой» объединениями в Африке - АКИМ, «Боко харам», а также с некоторыми группировками, утвердившимися на неконтролируемых местными правительствами приграничных территориях - «серых зонах», находящихся между Чадом, Ливией и Суданом.

«Аль-Шабаб» неоднородна, и в ее составе имеются фракции, представляющие разные сомалийские кланы. Но это не мешало «Аль-Шабаб» оставаться сильной военизированной организацией, устанавливающей на подвластных ей территориях жесткое управление в соответствии с нормами шариата. Данная экстремистская группировка несет серьезную угрозу не только центральному правительству Сомали, но и своим африканским соседям. Свидетельство тому - крупный террористический акт, совершенный членами «Аль-Шабаб» в сентябре 2013 года в торговом центре «Вестгейт» в столице Кении Найроби, где погибло много заложников.

Таким образом, активизация в Африке южнее Сахары исламистских и транснациональных террористических группировок и движений становится поистине глобальной угрозой безопасности. В то же время религиозно-экстремистская компонента африканских конфликтов еще долго будет сохраняться в политической жизни региона в силу ряда специфических особенностей.

Во-первых, не признающим государственных границ и исповедующим экстремизм и нетерпимость местным исламистским движениям присуща высокая мобильность, что связано, в известной мере, с состоянием африканских границ: они практически прозрачны, особенно в зоне Сахеля. Так, исламистский терроризм в Алжире в конце 1990-х годов был успешно нейтрализован не только благодаря действиям правительственных войск и международной поддержке, но в значительной степени из-за того, что большая часть местных религиозных радикалов ушла, спасаясь от репрессий правительственных структур, из Алжира на север Мали через полностью прозрачные границы в Сахаре. А набравшиеся сил исламисты примкнули потом к вспыхнувшему в Мали в апреле 2012 года туарегскому восстанию и попытались использовать его для создания в этом регионе Африки прочного плацдарма.

Во-вторых, нарастающая с каждым годом террористическая угроза в Африке - это продукт сращивания политического и религиозного экстремизма с организованной преступностью, в результате чего Африка превращается в резервуар вербовки, подготовки и финансирования террористов, действующих и за пределами Черного континента.

В-третьих, конфликты, где активную роль играют исламистские экстремисты, протекают в основном в африканских странах, обладающих важными стратегическими ресурсами (нефть в Нигерии, уран в Мали и Нигере, алмазы в ЦАР и пр.), что автоматически выводит такие конфликты в разряд международных, обеспечивая им широкое информационное освещение в западных массмедиа. Неоднозначно выглядит при этом и конфликтная политика европейских государств, прежде всего Франции, а также и США: свою миротворческую миссию они спешат исполнить именно в тех африканских странах, которые богаты полезными ископаемыми.

Так, военная операция Франции в Мали под кодовым названием «Сервал» (дикая африканская кошка) напрямую была связана с экономическим интересом. Ведь на севере Мали (в районах, контролируемых туарегами) находятся урановые шахты, которые эксплуатируются французской атомной госкорпорацией «Арева» (Areva). Мали располагает урановым сырьем, запасы которого в мире, по имеющимся оценкам МАГАТЭ, составляют примерно 4,7 млн. тонн (предположительный общий объем запасов урана в мире составляет примерно 35 млн. т). Еще одним мотивом французской операции в Мали стало то, что в Париже опасались - и не без основания, - что исламистский пожар может перекинуться на соседний с Мали Нигер. А это государство является одним из ведущих производителей урана в мире и крупнейшим в Африке (Нигер находится на шестом месте по запасам урановой руды и на четвертом - по производству урана). В Нигере французы добывают уран для своих АЭС, на которые приходится львиная доля производства электроэнергии в стране. Крупнейшее нигерское урановое месторождение «Имурарен» также принадлежит «Арева». А по данным World Nuclear Association, именно на эту французскую госкорпорацию приходится 17% мирового производства урана12.

Наконец, связь местных религиозно-экстремистских движений и групп с транснациональным терроризмом («Аль-Каидой»), взятие на вооружение обкатанных в афганской, пакистанской, иракской, сирийской конфликтных зонах прежде неведомых Африке методов и средств борьбы (особенно использование террористов-смертников) говорят о частичном смещении на африканский континент центра глобального терроризма. Опасность этой ситуации заключена и в том, что действующие в Африке террористические организации, установив между собой прочные связи, все чаще выступают единым фронтом.

 

 

 1Anti-terror summit targets Nigeria´s Boko Haram// DeutcheWelle. 17.05.2014 (http://www.dw.de/anti-terror-summit-targets-nigerias-boko-haram/a-17642718).

 2Ploch L. Nigeria: Current Issues and U.S. Policy// Congressional research service. 2013. 15 November. P. 7.

 3Chothia F. Who are Nigeria´s Boko Haram Islamists? // BBC Africa. 2014. 20 May (http://www.bbc.com/news/world-africa-13809501).

 4Global Employment Trends 2014/ International Labour Organization. Geneva. 2014. P. 19.

 5The World Factbook. CIA (https://www.cia.gov/library/publications/the-world-factbook/rankorder/2129rank.html?countryname=Nigeria&countrycode=ni&regionCode=afr&rank=172#ni).

 6Soria V. Global Jihad sustained through Africa// RUSI Analysis. London. №2. 04.04.2012.

 7См. подробнее: Малышева Д. Алжирский конфликт: уроки для России? // Мировая экономика и международные отношения. 1996. №10.

 8Laub Z., Masters J. Al-Qaeda in the Islamic Maghreb (AQIM). Council on foreign relations. 2014. 8 January (http://www.cfr.org/terrorist-organizations-and-networks/al-qaeda-islamic-maghreb-aqim/p12717?cid=nlc-dailybrief-daily_news_brief-link22-20140109&sp_mid=44794709&sp_rid=ZHNoZXZhQG1haWwucnUS1).

 9Ibid.

10Gunatra R. Instability Threatens the Sahel// The National Interest. 2012. 26 April (http://nationalinterest.org/commentary/instability-threatens-the-sahel-6850).

11Лица, связанные с «Аль-Каидой». Резюме с изложением оснований для включения в перечень QI.A.316.13. Комитет Совета Безопасности, учрежденный резолюциями 1267 (1999) и 1989 (2011) по организации «Аль-Каида» и связанным с ней лицам и организациям. 1267/1989. Опубликовано 25.02.2013 на официальном сайте ООН (http://www.un.org/russian/sc/committees/1267/NSQI31613R.shtml).

12Teichmann R. The War in Mali. What you should know: an Eldorado of Uranium, Gold, Petroleum… // Global Research. 2013. 15 January (http://www.globalresearch.ca/the-war-on-mali-what-you-should-know/5319093).