ENGLISHСтатья была опубликована в журнале «Les Temps Modernes». №678, avril-juin 2014. P. 148-169.
Марк Саньоль был в течение пяти лет директором Французского института в Киеве. Будучи германистом, он свободно говорит по-русски, по-польски и по-украински. Я не упоминаю здесь о французском и западных языках. Текст, который предлагается прочитать, является свидетельством большой ценности касательно событий, которые разворачиваются на Украине, в частности дней восстания в Киеве: Саньоль, благодаря своему знанию языка и страны, имел все возможности понять без предрассудков и априорных суждений то, что происходило перед его глазами. Возвратившись в Киев с намерением снять фильм о Пауле Целане*, (*Пауль Целан (нем. Paul Celan; наст. имя Пауль Анчель, нем. Paul Antschel, 1920-1970 гг.) - немецкоязычный поэт и переводчик, родом из Черновцов. Считается многими литературоведами одним из лучших европейских лирических поэтов послевоенного времени. ) он не предполагал, что во время его краткого пребывания в этом городе кризис так быстро дойдет до такой точки. Читая его статью, убеждаешься, что Украина не является девственной землей без прошлого и что битва за гражданственность и демократию маскирует подъем старых сил, подавленных в конце Второй мировой войны, но еще весьма жизнеспособных. Те, кто знает мое кинематографическое творчество, не забыли, что охранники лагерей смерти, например Собибора, все были украинцы. Я не говорю, что это прошедшее не может пройти. Я лишь хочу сказать, что из простодушия, с которым наши добрые демократы игнорируют глубину Истории и ее раны, ничего хорошего не может получиться.
К.Л**. (**К.Л. - Клод Ланцман (фр. Claude Lanzmann, р. 1925 г.) - французский журналист и кинорежиссер-документалист. В 1952 г. К.Ланцман познакомился с Ж.-П.Сартром и Симоной де Бовуар и начал активно сотрудничать с их журналом «Тан модерн» («Les Temps Modernes»), главным редактором которого он является в настоящее время. Из документальных работ Ланцмана наиболее известен фильм «Шоа» «Shoah» о нацистских лагерях смерти (1985 г.). Этот фильм, опирающийся исключительно на свидетельства живых лиц, включая нацистов и их пособников, стал мировым событием и породил огромную литературу о Холокосте, проблеме свидетельства и фигуре свидетеля. «Шоа» был удостоен премий на многих кинофестивалях. Фильм получил продолжение в следующих лентах Ланцмана - «Живой и уходящий» (1997 г., о лагерях Аушвиц и Терезиенштадт) и «Собибор, 14 октября 1943 года, 16 часов» (2001 г.).)
Мне довелось присутствовать при кровавых столкновениях, приведших в результате повстанческого движения, театром которых последние три месяца была Украина, к падению местной власти и ее смене. Мое присутствие в Украине не было случайным: я посещаю и знаю эту страну в течение долгого времени. Тем не менее совершенно неожиданно моя февральская поездка, которую я давно планировал и которая преследовала цели, отличные от наблюдения за событиями на Майдане (даже если меня это и интересовало), совпала с их непредвиденным ускорением. В каком-то смысле я стал невольным репортером.
Что можно сказать о Майдане, который у нас любят представлять гражданским движением в защиту человеческого достоинства и ценностей Европейского союза против постсоветских абсолютизма и диктатуры? По словам моего друга Константина Сигова*, (*Константин Сигов - украинский философ и общественный деятель, директор Центра европейских гуманитарных исследований Национального университета «Киево-Могилянская академия» и научно-издательского объединения «Дух и літера», главний редактор журнала «Дух и літера».)философа из Киево-Могилянской академии, специалиста по Эммануэлю Левинасу**, (**Э.Левинас (1906-1995 гг.) - французский философ.) «критическое движение в Киеве является самым мощным проявлением защиты европейских ценностей с момента основания Европейского союза»1. Многие здесь во главе с Бернаром-Анри Леви*** (***Б.-А.Леви (р.1948) - французский политический журналист, философ, писатель, широко известный в стране как BHL.) произносят о Майдане хвалебные речи, едва ли не дифирамбы. Несмотря на постоянно появляющуюся информацию о массовом участии во главе протестного движения крайне правых сил, нам заявляют, что в речах лидеров нет ни антисемитизма, ни фашизма, что Майдан является глубоко демократическим движением, которое не имеет ничего общего с драматическими событиями Второй мировой войны2.
Тем не менее силовое участие военизированных и очень хорошо организованных групп во многом способствовало победе Майдана. Сегодня они осуществляют свою власть как путем давления улицы (самые важные законы, прежде чем пройти голосование в парламенте, выносятся на утверждение Майдана), так и через правительство. Это уникальное явление в Европе, и оно, как мне кажется, заслуживает по крайней мере того, чтобы задать по этому поводу ряд вопросов.
МАЙДАН
Я приехал в Киев 18 февраля и мог наблюдать непосредственно ночные беспорядки и операции по борьбе с беспорядками, приведшие к столь жестокому и столь неожиданному по своему размаху изменению власти. В момент моего приезда Майдан, площадь Независимости в Киеве, был почти спокойный, но Андрей Курков* (*А.Ю.Курков (р. 1968 г.) - украинский писатель, преподаватель, кинематографист.) предупредил меня, что протестующие прибыли на Институтскую улицу для оказания давления на парламент и, следовательно, столкновения с милицией. С конца ноября Майдан являлся главным местом протеста против коррумпированного правительства бывшего Президента Януковича и борьбы за соблюдение гражданских прав. Площадь превратилась в галльскую деревню, или, скорее, казацкий стан, составленный из палаток, которые протянулись до Крещатика, главной артерии центра Киева. В центре площади - внушительная сцена, как для представления на открытом воздухе, со сменяющими друг друга ораторами, которые дают указания протестующим и бойцам Майдана о защите баррикад во время наступления или отступления милиции. Для Андрея Куркова площадь Майдана - это «школа революции», «демократический лагерь, напоминающий старинную «сечь», в которой казаки избирали своих собственных руководителей»3. Люди расположились здесь начиная с ноября, безусловно, сменяя друг друга. Чем они занимаются днем: они что же, не идут на работу, может, безработные? Трудно сказать, и я не отважился спросить их об этом. Многие приехали из Западной Украины, к примеру из Львова и Ивано-Франковска, однако есть и из Восточной Украины: я вижу палатки из Донецка и Запорожья.
Почти повсюду реют желто-синие украинские флаги, а также флаги партии «Батькивщина» («Родина») с большими фотографиями Юлии Тимошенко, которая остается в заключении, несколько флагов партии «Удар» боксера Виталия Кличко, но также много флагов с желтым кулаком на синем фоне «Свободы»**, (**Нынешний флаг, довольно безобидный со своим простым кулаком, несколько лет назад заменил предыдущий, на котором был изображен «волчий крюк» (Wolfsangel) - рунический символ, знак весьма близкий к свастике и являвшийся эмблемой танковой дивизии «Дас Райх» (а также многих подразделений СС и вермахта. - Прим. пер.). BHL (Бернар-Анри Леви. - Прим. пер.) обратился с приветственной речью на Майдане к толпе, размахивавшей флагами «Свободы», хотя ему, наверное, не сказали, что за ними стоит. Возможно, он бы лучше понимал, к кому обращается, если бы они сохранили свой старый флаг.) ультранационалистического движения Олега Тягнибока, вошедшего в парламент в 2012 году с более чем 10% голосов, набранных в основном в Западной Украине. Довольно немногочисленны, но весьма заметны черно-красные флаги (флаги УПА, Украинской повстанческой армии Бандеры во время Второй мировой войны) с символикой «Правого сектора», военизированной неонацистской организации, очень активной на баррикадах Майдана.
Прочие флаги, одни других неожиданнее, развеваются над некоторыми палатками. Таков, например, флаг с трезубцем организации «Тризуб» (трезубец - символ Украины) или еще флаг с несколько видоизмененной свастикой. Еще одна весьма активная группа называется «Спильна справа» («Общее дело») - ее украиноязычная аббревиатура образуют «СС»; другая, приехавшая из Ивано-Франковска, называется «Конгресс украинских националистов» и также прославляет Бандеру, Шухевича и иных сомнительных «героев» Украины. Ко всем этим движениям отношение на Майдане спокойное, а их палатки соседствуют с палатками, над которыми развеваются флаги более презентабельных партий.
Как объяснить, как понять такое смешение, иногда даже симбиоз, либеральных и проевропейских оппозиционеров, гражданских движений, которые борются против коррупции и даже представляются в качестве, скорее, левых, с крайне правыми военизированными группами, ультранационалистами и фашиствующими, которых можно увидеть на Крещатике строящимися в «колонны» по 10-12 человек и готовящимися штурмовать баррикады?
Я беседую с моими киевскими друзьями: «Вас не смущает нахождение рядом с этими людьми?» - «Нет, это не имеет значения, они скоро успокоятся», - обычно отвечают собеседники. Между тем именно эти люди силой взяли мэрию Киева4, Министерство сельского хозяйства, здание Дома профсоюзов, чтобы устроить там свою штаб-квартиру, и это никого не волнует. Большой зал мэрии Киева украшен флагами «Свободы» и портретом Бандеры. Константин Сигов - среди протестующих Майдана. Он рассказывает мне следующее: «Это крайне правые группы, и, если их выдвигают вперед, если их показывают всем, как птицу на ветке, это для того, чтобы отвлечь внимание от реальных проблем, борьбы за гражданственность и демократические свободы, а это является пропагандистской игрой Москвы». Поэтому лучше о них не говорить, а вспомнить героизм Лизы, поварихи Майдана, «Марианны» киевской революции.
И тем не менее я здесь, в самом центре Майдана, и вижу их перед собой, эти флаги восставших военизированных организаций правого толка, чьи речи были бы расценены у нас как противозаконные. Должен ли я считать это нормальным, кому-то хотелось бы, чтобы я их приветствовал и поддерживал?
Да, я поддерживаю своего друга Сигова, своего друга Куркова, других своих киевских друзей, которые требуют больше гражданственности и демократических свобод, прекращения коррупции, ужасной болезни этой страны, отказа от казенного языка, но я не могу согласиться с тем, чтобы такое гражданское движение получало столь массовую подпитку и «защиту» от подобного рода бойцов. Тем не менее нельзя отрицать: крайне правые «активисты» чувствуют себя здесь, как рыба в воде, и кажется, что они такие же, как вы и я, они общаются с людьми, как вы и я, которые не шокированы их присутствием, а, наоборот, поддерживают их, помогают им.
Самооборона Майдана, в частности, возложена на «Правый сектор» Дмитрия Яроша, который командует баррикадами и осуществляет охрану Дома профсоюзов, где разместилась его штаб-квартира и тренировочные залы.
Программа «Правого сектора» состоит в том, чтобы идти до конца: полнота власти - или ничего. В отличие от оппозиции Арсения Яценюка и Виталия Кличко, расцениваемой как «умеренная», он отказался от любых переговоров со старой властью. Он призывает в своем манифесте «наказывать предателей по всей строгости революционных законов», называя врагами «всех тех, кто будет сдерживать революционный порыв народа, находясь в неподвижном состоянии или пытаясь превратить эту освободительную войну в народный бал мюзет, а также и всех тех, кто готов вести переговоры с внутренним захватчиком во имя мнимого тандема «мира и безопасности». Никакого компромисса в отношениях с властью»5.
Борьба этих организаций четко определена: речь не идет, как в случае с гражданской оппозицией, о борьбе за бóльшую демократию и бóльшую открытость к Европе, речь идет о «национально-освободительной войне» против России и против тех, кто, как предполагается, ее представляет в Украине, то есть о русскоговорящих, весьма многочисленных в Киеве, а также на востоке и юге Украины. «Национально-освободительная война», которую вдохновила УПА, чьими наследниками считают себя боевики, беспощадно велась с 1943 года не по отношению к немецким оккупантам, а по отношению к мирным полякам Волыни и Галиции, виновным в том, что «оккупировали» эти регионы с XIV века, а также по отношению к приближающейся Красной армии.
Согласно подобным принципам невозможности компромисса, любые переговоры с властью были исключены, любое решение, достигнутое Яценюком и Кличко о разделении власти с Януковичем до ближайших выборов, что было бы единственной возможностью, обеспечивающей некое равновесие между русскоговорящим востоком и националистическим западом, постоянно отвергалось «улицей», «Майданом», то есть «Правым сектором».
Последний же своими торгами держал в заложниках демократическую оппозицию, а сегодня продолжает держать в заложниках новое правительство, отказываясь разбирать палатки на Майдане и оказывая постоянное давление на принимаемые решения.
Но самое странное, чего я не могу понять (без сомнения, потому что я слишком много читал Булгакова, а современный ему Киев не симпатизировал националистическим бандам Петлюры, нахлынувшим с Запада), самое странное - поддержка народа, которой пользуется это движение: этим «героям» Майдана, этим защитникам баррикад, противостоящим натиску милиции, приходит на помощь все население.
КРЕЩАТИК
Крещатик, большой престижный проспект Киева, который идет от Бессарабского рынка до Европейской площади, пересекая Майдан в центре, закрыт для движения, перегорожен на высоте бульвара Хмельницкого первой баррикадой, сооруженной из скамеек, мешков с песком, предметов всякого рода, в особенности шин, и даже одной машины. Весь проспект усеян палатками, над которыми водружены знамена городов, откуда они происходят. Некоторые из Донецка и Запорожья, что на востоке страны, а еще из Одессы и Николаева, что на юге, но наиболее многочисленны палатки с запада - из Галиции и Волыни, или же Карпат, исторических регионов украинского национализма, откуда комплектовалось во время Второй мировой войны войско Бандеры. Перед моими глазами на этих палатках проходят названия городов и сел Западной Украины, и я невольно думаю, что их география точно совпадает с географией зверских еврейских погромов в июле 1941 года, совершенных украинскими националистами ОУН по приходе немцев: Бережаны, Збараж, Тернополь, Ивано-Франковск (в то время Станиславов), Перемышляны, Косов, Дрогобыч, Чортков, Луцк, Самбор, Турка.
Конечно, мне скажут, что это уже не те города, что времена изменились, что они больше уже не антисемитские, а только антирусские. Действительно, в этом месте, столь благовоспитанном и столь воспетом средствами массовой информации, каким стал Майдан в Киеве, они не афишируют свой антисемитизм. Тем не менее именно движение «Свобода» Олега Тягнибока организовало в 2011 году демонстрацию против присутствия еврейских паломников в Умани, известном городе в 250 км от Киева, где похоронен рабби Нахман из Брацлава. Как можно верить, что они не возобновят такую деятельность, как только закончится Майдан?
На Крещатике рядом с палатками «сотни» УПА и «Правого сектора» отгородили себе пространство для тренировок. Активисты готовятся к городской герилье и вооруженной борьбе с милицией группами из 10-12 человек, руководимыми инструкторами. Они вооружены дубинками и щитами, как полицейские, и выполняют на улице упражнение «черепаха», изображая атаку милиционеров, которые им будут противостоять. Затем мы их видим штурмующими в колоннах баррикады.
Напротив Бессарабского рынка, там, где Крещатик открыт для движения, начинается бульвар Шевченко, обсаженный двумя рядами каштанов. У входа на бульвар находилась бронзовая статуя Ленина, весьма отличающаяся от множества монотонных изображений, которыми усеяна страна. 8 декабря члены «Свободы» яростно набросились на эту статую, обмотав ее веревками вокруг шеи и привязав их к соседнему дереву, чтобы обрушить, затем они ее «прикончили» ударами молотов под истерические вопли толпы. Сегодня от нее остался только постамент посреди аллеи каштанов. На постаменте их подпись: «Свобода», 5-я сотня. 105-я годовщина Бандеры, 1909-2014».
БАРРИКАДЫ, УЛИЦА ИНСТИТУТСКАЯ
18 февраля, в день, когда я прибыл в Киев, началось наступление «Правого сектора» на Институтской, наклонной улице, которая спускается с Печерского холма, где расположены правительственные здания, к Майдану. Майдан, таким образом, находится в низине и может быть легко осажден милицией, у которой имеется преимущество наступления сверху. Демонстранты, или, вернее, их ветвь, состоящая из боевиков, то есть «сотен» «Правого сектора», пошли штурмом вверх на правительственные кварталы, чтобы оказывать давление на парламент, но были сначала отброшены во второй половине дня вплоть до баррикады, расположенной на высоте Октябрьского дворца, здания XIX века, бывшего Института благородных девиц царского времени. Бойцы «Беркута» приближались и окружали сверху подступы к баррикаде, расположенной над пешеходным переходом, который пересекает Институтскую улицу. Молодые «демонстранты», все в касках, сменяли друг друга, бросая в них камни; им помогали сзади более пожилые люди, которые разбивали мостовую при помощи кирок, и женщины, которые складывали булыжники в кучи. На Крещатике другие женщины раздавали гигиенические маски.
Баррикады на Институтской улице внушают уважение. Киевские активисты, по-видимому, читали «Инструкцию по вооружению» Бланки* (*Л.О.Бланки (1805-1881 гг.) - французский революционер, теоретик организационной подготовки восстания.) или другие труды теоретиков вооруженной борьбы в городских условиях. Это не импровизированные баррикады мирных демонстрантов, они выполнены с большим профессионализмом. Некоторые даже представляют собой каменные стены, составленные из булыжников, весьма аккуратно отесанных и скрепленных цементом. Баррикады сделаны из мешков, скамеек, разного рода предметов, найденных, несомненно, в захваченном Доме профсоюзов, а также принесенных людьми, так как мятеж пользуется настоящей поддержкой народа.
Я вижу группу молодых людей, подносящих «коктейли Молотова», и невольно вспоминаю видео из Интернета, на котором засняты милиционеры на улице Грушевского во время беспорядков 24 января, превратившиеся в живые факелы в результате атак с «коктейлями Молотова». Наиболее решительные бойцы, «активисты» Майдана, являются не теми проевропейскими демонстрантами, какими их нам описывает большинство средств массовой информации, но хулиганами, футбольными фанатами, ультранационалистами «Правого сектора», готовыми идти врукопашную, бить «мента» любой ценой, весьма довольными отсутствием всякого осуждения и даже встречаемыми аплодисментами восторженной толпы. Все баррикады укреплены и усилены горами шин, которые бойцы зажигают, чтобы получить черный дым и остановить продвижение милиции.
С центральной сцены главнокомандующий Майдана дает свои инструкции: «Идите на такую-то баррикаду. Внимание, «менты» подходят с другой стороны. Женщины, уходите из зоны столкновений и прячьтесь за сценой на площади. Там нуждаются в булыжниках. Внимание, есть раненый, дайте пройти оказывающим помощь». Отдав эти приказы по-украински, он повторяет то же самое по-русски, чтобы быть уверенным, что его хорошо поняли. На Институтской улице «Беркут» появляется перед Октябрьским дворцом у опустевшего пешеходного перехода. Бойцы отступают, затем возобновляют штурм. Со сцены командующий Майдана разговаривает с милиционерами по громкоговорителю. Он обращается к ним по-украински, на языке, который они плохо понимают, потому что почти все они прибыли из Крыма или Восточной Украины. Он требует, чтобы они остановили продвижение, кричит им, что мы все братья, что они должны отречься от Януковича, но беркутовцы в своей черной форме пытаются пройти, в то время как с другой стороны, на баррикаде, расположенной между Крещатиком и Европейской площадью, наступают другие, отброшенные, в свою очередь, камнями и «коктейлями Молотова».
Вся площадь Майдана кипит, люди передают друг другу булыжники, женщины раздают маски, чтобы не задохнуться в дыму. Площадь бороздят машины скорой помощи, пытаясь проложить себе дорогу в толпе. Несколько возбужденных бойцов взяли заложника, заявляя, что он милиционер, избивают его и помещают в прицеп, который тянет мотоцикл, чтобы показать его толпе, которая с ненавистью кричит: «Он из «Беркута»! Он из «Беркута»!» Но на нем нет формы. Позже я узнал, что это был русский журналист, который ходил брать интервью у бойцов «Беркута», а затем отправился задавать вопросы демонстрантам. Он был нещадно избит.
20 февраля улица Институтская стала театром жестоких столкновений, которые я смотрел по телевизору по «Пятому каналу», непрерывно передававшему информацию; это единственный канал, симпатизирующий оппозиции. В тот день снайперы убили много людей - около 60 демонстрантов и около 15 милиционеров. В целом скорбели по 92 погибшим с начала волнений, что позволило демонстрантам говорить о «сотне», о так называемой «небесной сотне». Улица Институтская была переименована, на грубых рукописных табличках появилась надпись: «Улица Небесной сотни». Идентичность этих снайперов так никогда и не была раскрыта, они не были арестованы, и ни одно парламентское расследование не было предпринято, поскольку новое правительство от этого отказалось.
В Интернете циркулировала информация, полученная из Министерства иностранных дел Эстонии: главврач госпиталя Ольга Богомолец, которая лечила и милиционеров, и демонстрантов, отметила, что тип пуль и способы прицельной стрельбы по определенным частям тела были одинаковы, а это подтверждает тот факт, что снайперы, стрелявшие в одних и в других, были одни и те же. Их позиция на крышах домов поверх демонстрантов доказывает также, что последние были связаны с демонстрантами, но не с полицией6. Таким образом, вполне можно допустить, что эти убийства, вызвавшие в Киеве и во всей Украине такое возмущение, являются не делом рук милиции, которая утверждает, что не была вооружена, но провокацией ультранационалистических демонстрантов, направленной на скорейшее достижение цели - захват власти.
УЛИЦА ГРУШЕВСКОГО
18 и 19 февраля я не мог видеть улицу Грушевского, потому что она была захвачена милицией. Именно здесь 24 января между «Правым сектором» и милицией имели место первые серьезные столкновения, в ходе которых погибли пять человек. После этих событий была предпринята первая попытка договориться, но она была отвергнута Майданом, точнее, его экстремистской частью.
Лишь по возвращении в Киев 28 февраля и 1 марта я смог вблизи увидеть баррикады улицы Грушевского, а также улицы Институтской, которые были снова взяты милицией после моего предыдущего приезда. Улица Грушевского - это улица, которая идет вдоль дома парламента, большого здания советского периода в сталинском стиле, построенного в 1937 году для Совета Народных Комиссаров Украинской Советской Республики. До 25 или 26 февраля на вершине этого строения находилась красная звезда, она была спилена и снята альпинистами после прихода к власти нового правительства. На улице Грушевского была возведена серия баррикад, которые защищали демонстрантов, когда они взяли «Украинский дом» на Европейской площади, и которые тянулись почти до самого парламента. Баррикады носили наступательный, а не только оборонительный характер. Баррикады на улице Институтской окружали парламент сзади, а на улице Грушевского они были нацелены на то, чтобы атаковать спереди.
Задачей восставших было взять парламент, сделав соединение между улицей Институтской и улицей Грушевского. Для этого нужна была очень хорошая организация и военная подготовка, и в течение нескольких месяцев военизированные формирования из Галиции, прибывая на Майдан, обеспечили это. «Мирные проевропейские демонстранты», которых нам описывали, и люди в галстуках, говорящие от их имени, не могли бы самостоятельно взять штурмом здания, в которых размещены органы власти. Все эти баррикады были хорошо сработаны, что свидетельствует о том, что их создатели имели очень хорошую практику уличных боев. Сегодня их посещают зеваки и возлагают цветы в местах, где пали члены «небесной сотни».
ЦЕНТРАЛЬНАЯ И ЗАПАДНАЯ УКРАИНА
Я покинул Киев 19 февраля, чтобы отправиться в Центральную и Западную Украину, прежде всего в Подолию, на берега Буга, в рамках моей работы над фильмом, посвященным местам, связанным с Паулем Целаном на Украине. Затем я поехал в район Тернополя и Львова, прежде чем возвратиться в Киев 28-го. Уже на выезде из Киева ситуация была тревожной, потому что имелись милицейские заставы, которые препятствовали въезду в город. Таким образом, я мог выехать, но у меня не было уверенности, что смогу вернуться. В частности, не пропускалась ни одна машина из Львова или Галиции, а в особенности ни один автобус с добровольцами на Майдан.
Каждый вечер в гостинице я смотрел непрерывную информацию по телевизору, прежде всего новости, о взятии демонстрантами без сопротивления властей местных администраций во Львове и Ивано-Франковске, а также сообщения об «антитеррористической операции», предпринятой правительством Януковича и сопровождаемой жестокими столкновениями и снайперской стрельбой. Объявляли о неподчинении многих милиционеров, об отставке многих депутатов и мэров из Партии регионов (партии власти). Или же сообщали, что люди в Николаеве или Днепропетровске ложились на рельсы перед поездом, который должен был отвезти полк парашютистов в Киев. А еще, что в Луцке и Ровно люди не давали солдатам возможности покинуть гарнизон, прокалывая шины грузовиков. Затем стало известно о соглашении 21 февраля, заключенном французским министром Фабиусом, немецким - Штайнмайером и польским - Сикорским и принятом Яценюком и Кличко, но отвергнутом Майданом, о бегстве Януковича, освобождении Юлии Тимошенко, о том, что улица Грушевского оставлена милицией, а демонстранты Майдана взяли парламент и другие здания.
В воскресенье, 23 февраля, после чувства скорби, вызванного множеством смертей, возникла некая политическая эйфория. Царила радость по поводу бегства Януковича, народ посещал в Межигорье, близ Киева, на берегу Днепра, его роскошную резиденцию, которую он приватизировал и которая отныне возвращалась в собственность государства. Мой оператор, родом из Запорожья, весьма долго колебавшийся в отношении «революции» Майдана, вдруг возгордился тем, что, возвратившись в Киев, он внес вклад в изменение режима. Позже он значительно умерил свой пыл.
По вечерам мы смотрели прямые трансляции по телевидению. Парламент, казалось, находится в состоянии столбняка. Никакой оппозиции, какой бы закон ни предлагался. Законы читаются на четвертой скорости, не обсуждаются и голосуются единогласно. Лишь от 30 до 90 депутатов в зависимости от обстоятельств отваживаются воздержаться или не принимать участия в голосовании. Следует принять во внимание, что значительный контингент «Правого сектора» стоит на страже перед парламентом, что не вдохновляет депутатов голосовать против. Впечатляющее количество законов «проходит», таким образом, без всякого обсуждения, в том числе наиболее противоречивый, касающийся отмены закона о региональных языках (который придавал русскому языку статус регионального), именно он бросил искру в пороховую бочку в Крыму и на востоке страны.
Я вижу по телевизору физиономию националиста Тягнибока, объявляющего свой проект закона о прославлении «героев» Украины (он имеет в виду Бандеру, Шухевича, дивизию СС «Галичина» и некоторых других военных преступников), об уничтожении «всех следов советской оккупации Украины» (он имеет в виду не только памятники Ленину, названия улиц, но также многочисленные памятники бойцам Красной армии, павшим за освобождение Украины от немецкой оккупации) и о создании мавзолея «небесной сотни». Закон принят единогласно (кроме 60 воздержавшихся): даже депутаты Партии регионов, находящиеся отныне в оппозиции, не осмелились голосовать против. Другие законы, едва прочитанные, проголосовали на рекордной скорости.
Через два дня, находясь в Виннице, я узнаю состав переходного правительства. Арсений Яценюк становится премьер-министром, что не является неожиданностью. Он наиболее презентабелен для международной сцены: образованный человек, носит галстук, банкир, либерал, член партии Юлии Тимошенко, весьма часто присутствовал на Майдане в течение последних трех месяцев. Он родом из Черновцов, мать преподавала французский в университете.
Самое удивительное - это то, как новый кабинет был представлен. Прежде чем их кандидатуры предложат парламенту, будущих министров показывают Майдану, то есть улице, которая решает их назначение. Министров одного за другим выводят на Майдан: «Соглашаетесь ли вы, чтобы такой-то стал министром…», и Майдан отвечает криками одобрения или отказом. Ничего неожиданного, поскольку «Свобода» и «Правый сектор» приняли наибольшее участие в баррикадах, в захвате власти, поскольку они потеряли больше всех людей, расстрелянных снайперами, которым они, вероятно, сами же заплатили, а теперь они требуют своего и получают требуемое.
И вот мы видим, как люди, несколько дней назад бросавшие булыжники в милиционеров, внезапно получают министерские посты под одобрительные возгласы Майдана. Я прекрасно понимаю, что было бы трудно отказать им в министерских должностях, но я не ожидал подобной катастрофы. Пять министерских портфелей достаются экстремистам, один из которых - вице-премьер Александр Сыч - член «Свободы», известный своим яростным неприятием абортов (даже в случае насилия) и всего, что может иметь отношение к коммунизму.
Министр аграрной политики и продовольствия Игорь Швайка и министр экологии и природных ресурсов Андрей Мохник также являются членами «Свободы». Министерство образования и науки досталось Сергею Квиту, ректору Киево-Могилянской академии, бывшему члену радикальной группы «Тризуб» и автору спорной статьи о теоретике украинского фашизма 1920-х годов Донцове. Одной из первых мер этого нового министра была передача 23 детских лагерей «Правому сектору». Можно себе представить содержание новых школьных учебников: прославление УПА, Бандеры, батальона «Нахтигаль», который вошел во Львов вместе с гитлеровскими войсками и устроил погромы, прославление дивизии СС «Галичина». Отрицание имевшего место «окончательного решения (еврейского вопроса. - Прим. пер.)», опошленного в выражении «избиение жителей города немцами», и непризнание участия в этом украинских войск7, которое в прошлом году я увидел на Западной Украине, например в музее Трускавца, превратятся в общепринятую норму преподавания в школе.
«Герой» «Автомайдана», весьма молодой, близкий к «Правому сектору» Дмитрий Булатов, которого избили полицейские, после освобождения отправился на лечение в Литву, был сразу же по возвращении назначен министром молодежи и спорта. Он распространил в Интернете поддельные фотографии, на которых его лицо выглядит ужасно одутловатым, искалеченным, подвергнутым истязаниям, однако на публике он появился без единой царапины или шрама, безукоризненно выбритый. Руководитель отрядов самообороны Майдана Андрей Парубий - в прошлом основатель, наряду с Тягнибоком, Социал-национальной (чтобы не сказать национал-социалистической) партии Украины (теперешней «Свободы»), который перешел в партию «Батькивщина» («Родина») Яценюка, - возглавил Совет национальной безопасности и обороны. При этом его заместителем является Дмитрий Ярош, лидер боевиков «Правого сектора», который, едва получив назначение, призвал к террористическим актам в России. Новый генеральный прокурор - тоже ультранационалист, член «Свободы», как и губернаторы пяти или шести областей. Можно сказать, что они, таким образом, способны взять правительство в заложники.
С удивлением слушая, когда мне говорят, что «это не страшно, они скоро успокоятся, они стали очень умеренными», навожу справки в Интернете относительно «Свободы» и читаю, что 1 января 2014 года эта партия организовала во Львове и Киеве (и, безусловно, в других городах) факельные шествия на нацистский манер, собрав в каждом из этих городов под выкрики «Бан-де-ра, Шу-хе-вич, Ге-ро-ї У-кра-ї-ни!» более 10 тыс. человек*. (*Напомним, что Степан Бандера, в 1934 г. замешанный в покушении на министра внутренних дел Польши (Б. - Прим. пер.) Перацкого, создал вместе с Шухевичем украинский легион Вермахта (батальоны «Нахтигаль» и «Роланд») - ударную группу во время взятия Львова в 1941 г. и последовавших за ним погромов. После провозглашения независимого украинского государства немцы арестовали Бандеру, но именно они продолжили финансировать его деятельность, а батальон «Нахтигаль» был включен в охранные батальоны, вспомогательные подразделения гестапо для «окончательного решения (еврейского вопроса. - Прим. пер.)». В 1943 г. они основали УПА, которая немного сражалась и против немцев, но особенно - против партизан и польских гражданских лиц в ходе продолжения этнической чистки Галиции и Волыни, но прежде всего - против Советской армии. При этом войска УПА и ветераны охранных батальонов в массовом порядке вливались в состав дивизии СС «Галичина», чтобы «иметь оружие». После войны, находясь в изгнании в Мюнхене, вплоть до 1950-х гг. с помощью немецких и американских секретных служб Бандера поддерживал мятежных украинцев на юго-востоке Польши и в Украине. В 1959 г. был убит агентом КГБ.)Такую же манифестацию они готовятся повторить в конце апреля, к годовщине образования дивизии СС «Галичина». В Интернете можно найти видео, в котором громилы из «Свободы» таранят русскую православную церковь в Западной Украине, где идет служба, под крики «Москаляку на гіляку!» и горланя «Слава Украине! Героям слава!»8.
Я продолжил свой путь в направлении Тернополя и Львова. При въезде в крупные города дорожная полиция (ГАИ) испарилась. На въезде в Тернополь пост ГАИ заменяла застава «самообороны Майдана», сооруженная из покрышек. Меня поприветствовали возгласом «Слава Украине!», на который следовало отвечать «Героям слава!». В 1930-1940-х годах это было фашистское приветствие, приветствие бандеровцев, ставшее на Майдане обязательным. Каждая речь на Майдане в Киеве начинается и заканчивается выкриком «Слава Украине!», скандируемым по несколько раз, иногда даже среди речи, на который толпа с жаром, почти фанатично отвечает: «Героям слава!» Лично для меня невозможно произнести в ответ подобный пароль. Поэтому на контрольном пункте я говорю: «Добрый день», тем самым выдавая, что я не из их числа, и меня спрашивают, откуда я. Когда я отвечаю: «Из Франции», меня отлично принимают и пропускают.
В Ивано-Франковске я видел местный Майдан - заграждение из шин перед областной администрацией, занятое «Правым сектором» под их черно-красным знаменем. И во Львове на проспекте Свободы располагаются остатки местного Майдана с именами погибших активистов «небесной сотни», перед которыми люди возлагают цветы и зажигают свечи. На гигантском экране непрерывно передают речи с киевского Майдана.
ВОЗВРАЩЕНИЕ В КИЕВ
Возвращение в Киев было совсем простым. Никакого полицейского контроля, группы самообороны Майдана со своими заграждениями из шин больше не задерживают машины. По дороге, недалеко от Брод, я остановился в Ясеневе. Именно там на вершине холма возвышается большой мемориал в честь дивизии СС «Галичина». Я собрался посетить его, чувствуя, как по спине бегают мурашки. Они сражались в форме СС9, под командованием немцев, где они предстают как наследники австро-венгерский армии, отрицая, таким образом, специфику СС, признанную Нюрнбергским трибуналом преступной организацией. Йозеф Рот (австрийский писатель, предвидевший приход фашистов к власти. - Прим. пер.) и немало других ветеранов австрийской армии должны перевернуться в гробу.
При въезде в Киев члены самообороны Майдана работают сообща с ГАИ, дорожной полицией. На полицейских машинах украинские желто-голубые флажки - флаги победы Майдана. Новая власть обещает бороться против коррупции и решает показать пример, упразднив министерские служебные машины, но как долго это продлится? Лицо, ответственное за борьбу с коррупцией - молодая и красивая Татьяна Черновол, у которой с готовностью взял интервью корреспондент газеты «Ле Монд»10, представивший ее как человека «из гражданского общества, а не из политики», в то время как она с 17 лет была членом ультрарадикальной группы УНА-УНСО и недавно перешла в партию «Батькивщина» лишь для того, чтобы иметь больше шансов на выборах (в Верховную Раду. - Прим. пер.). Другой новый великий лозунг - это «люстрация», то есть охота на ведьм, примеры которой можно видеть в Интернете: группа головорезов из «Свободы», в сопровождении самого Тягнибока (неточность: группу возглавлял депутат Верховной Рады от партии «Свобода» И.Мирошниченко. - Прим. пер.) вторглась в кабинет генерального директора национального телевизионного канала. Его оскорбляют, подвергают грубому обращению, ему «тыкают», валят на землю, потом поднимают, протягивая ему лист бумаги и ручку, чтобы он подписал заявление о своей отставке*. (*Ему посчастливилось выйти живым, чего не случилось с бывшим мэром Миргорода, которого убили на улице, что было заснято камерами слежения. Мэр Харькова в настоящее время находится между жизнью и смертью. Не говоря уже о 35 пророссийских протестующих, заживо сгоревших в одесском Доме профсоюзов, сожженных националистами, которые предусмотрительно заблокировали все входы в здание, с чем их поздравила «Свобода», которая их наградила званием «героев».) Вся информация, которой я располагаю, свидетельствует о том, что это правительство не будет менее коррумпированным, чем его предшественники, что оно заполучит в свою пользу деньги из европейских субсидий, а главное - с помощью этих субсидий будет финансировать военизированные подразделения крайне правых, усугубляющих тяжесть ситуации в Украине.
В Киеве на Майдане «манифестанты» отказываются собирать свои вещи. Речь идет о том, чтобы продолжать оказывать давление на новое правительство вплоть до удовлетворения всех требований «улицы». Стало быть, палатки остаются, военизированные формирования не распущены и не разоружены вопреки требованиям, изложенным в соглашении от 21 февраля с тремя министрами иностранных дел европейских стран. На Майдане и на Крещатике перед мэрией «Конгресс украинских националистов» развернул огромный портрет Бандеры в том же виде, что я видел в прошлом году на одном из фасадов города Дрогобыча.
Что делать с этими подразделениями, которые наводняют Киев? Поскольку разоружить их невозможно (у правительства для этого нет ни желания, ни средств, ни власти, так как своей властью оно обязано им), наилучшее решение заключается в том, чтобы интегрировать их в регулярные силы полиции или армии. Двое бывших лидеров военизированных формирований, а теперь министры - Парубий и Ярош взяли на себя осуществление их набора. Они даже заставили уйти в отставку двух генералов, заместителей министра обороны, которые отказались подписать закон о поступлении на военную службу боевиков «Правого сектора». Крымский кризис пришелся кстати, чтобы оправдать их вербовку, и принято решение о создании на базе подразделений самообороны киевского Майдана Национальной гвардии, состоящей из добровольцев, чтобы сражаться с Россией. На Майдане ораторы сменяют друг друга, разоблачая империализм Путина и сравнивая его с Гитлером, в то время как толпа кричит во все горло до, во время и после каждого выступления: «Слава Украине! Героям слава!»
Париж, 15 марта 2014 г.
ЗАМЕТКА ОБ УКРАИНЕ
В то время когда начинают вспоминать жертв бойни Первой мировой войны, доносящийся из Украины топот сапог может породить опасения, что началась третья мировая.
Вопрос о национальностях и (разновидностях. - Прим. пер.) национализма всегда был исходным моментом конфликтов: и в 1914 году в Сербии, и в 1938 году в Судетах. Украина - чрезвычайно сложная страна, (характеристику которой. - Прим. пер.) не сведешь к нескольким фразам. Ее история и национальная идентичность настолько связаны с Россией, что сегодняшний конфликт представляется любому нейтральному европейскому наблюдателю братской войной, подстрекаемой, к сожалению, Западом во главе с Соединенными Штатами.
Украинцы любят рассматривать себя в качестве наследников Великого княжества Киевского, Киевской Руси IX-XIII веков, - единственного блестящего периода в их политической истории, но это государство - общая колыбель Украины и России, и два великих киевских князя, Владимир и Ярослав, представлены на стенах одной из кремлевских церквей как ранние представители царской родословной. И наоборот, москвичи гордятся князем Долгоруким - основателем их города, но они часто забывают, что он был как раз киевским князем, основавшим Москву, как если бы он основал любую деревеньку, и что оттуда он вернулся в Киев, где и похоронен. Русские и украинцы разговаривали тогда на общем языке, и лишь позднее, вследствие татарского нашествия, а затем польского завоевания, украинский язык начал складываться как язык, отдельный от русского. В эпоху Российской империи украинский язык как таковой не признавался. Достоинство литературного языка украинскому придали поэты Тарас Шевченко и позднее Иван Франко, писавшие по-украински.
Несмотря на это изменение статуса языка, украинцы всегда продолжали параллельно разговаривать на русском, и даже Киев, город, где национальное чувство украинцев сегодня очень ощутимо, - это на 80% русскоговорящий и в значительной степени двуязычный город, и иногда трудно понять, какой из двух языков является родным, а какой приобретенным. Часто дети в школе говорят на украинском в классных комнатах, а на переменах во дворе - на русском.
До кризиса в Украине не было антирусских настроений. На протяжении 20 лет, в течение которых я посещаю эту страну, я никогда не был свидетелем антирусских настроений, кроме нескольких случаев в Западной Украине, но мне представляли их как «нечто фольклорное». Везде, даже в Галиции, на русском языке говорят, его понимают, и люди отвечают либо по-русски, либо по-украински, когда к ним обращаешься на этом языке. И наоборот, в Восточной Украине люди понимают украинский и отвечают, как правило, на русском, а иногда на украинском. Это очень хорошо видно на телевидении: журналисты всегда задают вопросы на украинском, а их собеседники отвечают либо на украинском, либо на русском, в зависимости от того, какой из языков для них родной.
Сегодня много говорят о противоречиях между Западной Украиной, «украиноговорящей и проевропейской», и Восточной Украиной - «русскоговорящей и пророссийской». Население (этих частей Украины. - Прим. пер.), вплоть до середины XX века не имевшее общей истории, действительно очень разное, но в течение более 20 лет сохранялся статус кво, благодаря которому они вполне ладили. Сменявшие друг друга правительства пытались поддерживать равновесие между Востоком и Западом, не потворствуя национализму ни тех ни других, предоставив, к примеру, украинскому языку статус единственного государственного языка, а в некоторых регионах положение русского языка стало чуть ли не доминирующим.
Эта «патовая» межлингвистическая и межкультурная ситуация начала разваливаться, с одной стороны, когда западноукраинский национализм, прежде маргинальный, начал приобретать вес (это было в 2012 г.), а с другой стороны, когда Европейский союз потребовал
(в 2013 г.) от Украины сделать выбор между двумя «женихами» - Европой и Россией. Как очень хорошо об этом написал Оливье Заец, Украина - это «вечная геополитическая невеста» […] выйти замуж за одного или другого означало бы для нее отвергнуть то, на что она опирается, и, таким образом, привести в движение не имеющий обратного хода механизм разделения на манер Чехословакии»11.
Украинский национализм появился как политическая сила в 2012 году в результате вхождения в парламент партии «Свобода», которая набрала 10,5% голосов (начав с 0,5%), что в действительности означает от 25 до 30% голосов Запада (и даже до 50% в районе Тернополя), и получила очень скромный, почти нулевой результат на Востоке. В то время этот факт мало комментировался различными средствами массовой информации, так как никто или мало кто интересовался Украиной. Только Европейский парламент проголосовал за резолюцию (о ней сегодня забыли), в которой он утверждал, что «обеспокоен подъемом националистических настроений в Украине, выразившимся в поддержке партии «Свобода», которая, таким образом, оказалась одной из двух новых партий Верховной Рады. Он напоминает, что расистские, антисемитские и ксенофобские взгляды противоречат ценностям и фундаментальным принципам Европейского союза и, соответственно, призывает демократические партии, заседающие в Верховной Раде, не объединяться с этой партией, а также не одобрять или не формировать коалиций с последней».
Когда партия «Свобода», которая открыто ссылается на традиции сотрудничества с нацистской Германией и которая не является более проевропейской, чем любая крайне правая партия Европы - от «Золотой зари»* (*Греческая националистическая политическая организация, выступающая против иммиграции, мультикультурализма, марксизма, глобализации, либерализма и проч.)до Национального фронта**, (**Крупнейшая националистическая партия во Франции.) - в декабре прошлого года, опираясь на антирусскую стратегию, активно поддержала проевропейские манифестации в Киеве и когда ее с открытыми объятиями приняли «демократы» Майдана, и, хуже того, когда ее правое крыло было усилено военизированными формированиями «Правого сектора» и других неонацистских и крайне антироссийских организаций, при откровенной поддержке Европейского союза и ЦРУ, вся игра оказалась перевернутой. Этим подразделениям сначала было поручено «защищать протестующих», затем взять власть и передать ее в руки «демократов в галстуках», которые как будто представляют киевское правительство, в то время как они проводят политику, диктуемую бойцами Майдана, у кого несколько ключевых постов в правительстве и даже пост прокурора.
Опираясь в основном на Запад страны и его националистическое крыло, временное правительство провоцировало, таким образом, русскоговорящее население Востока. Оно шло не в направлении «национального единства», а в направлении реванша и жестокой конфронтации. Как же удивляться тому, что Крым ушел, как только было объявлено о формировании правительства, когда стало известно, что «Свобода» потребовала покончить с особым статусом Крыма и города Севастополя, как и с присутствием России в севастопольском порту? Сегодняшнее украинское правительство не соблюдает свободу выражения мнений, за которую, по его утверждениям, оно боролось: больше никаких оппозиционных каналов, запрет российских каналов и нападения на русскоговорящих кандидатов на президентских выборах, противопоставляющих себя власти.
В 2004 году я слышал, как на востоке Украины говорили: «Мы очень отличаемся от Западной Украины, у нас разная история, мы не были по одну сторону фронта во время войны, но тем не менее мы очень хорошо понимаем друг друга, мы все украинцы».
Именно здесь один из узлов сегодняшнего конфликта, а раньше это было табу, не произносилось вслух: «Мы не были по одну сторону фронта во время войны». Действительно, Восточная Украина в массовом порядке поддерживала Красную армию и партизанские отряды, тогда как Западная Украина также широко приветствовала немецкую оккупацию в 1941 году, а в 1943 году пополняла ряды дивизии СС «Галичина». Великая братоубийственная битва Второй мировой войны произошла у Брод в 1944 году, когда Красная армия столкнулась лицом к лицу с украинской дивизией СС «Галичина», окружила ее, уничтожила более 3 тыс. человек, в то время как галичане сражались с ожесточением, вызывавшим восхищение немецких офицеров.
Конфликт, который смягчался вплоть до последних лет, сегодня возвращается в виде бесстыдного прославления националистами этих «героев» Украины и СС, вышедших из забвения Истории.
Сегодня военизированные группы в Киеве отказываются разоружаться. Несмотря на подписанные в Женеве соглашения, они по-прежнему занимают центр города со своими ограждениями и оружием. Впрочем, как правительство смогло бы их разоружить, если оно обязано им властью и если они пользуются широкой поддержкой американцев (они прошли организованные в Прибалтийских странах стажировки, обучаясь в НАТО (приемам. - Прим. пер.) партизанской войны в городах)? Лидер «Правого сектора» Дмитрий Ярош пытается преобразовать свои подразделения, отличившиеся на Майдане, в батальон «Донбасс», предназначенный для того, чтобы установить террор на востоке Украины, невзирая на Женевские соглашения. Надо ли удивляться тому, что «пророссийские» силы защищаются и «защищают свою землю, свою память»?
Легко обвинять Путина, его империализм, его стремление к реваншу над НАТО. Но несмотря на то, что было давно объявлено об «окончании холодной войны», на протяжении 20 лет НАТО проникает во все те страны, куда этот блок торжественно обещал Горбачеву не входить, взяв на себя обязательства не расширяться на Восток в момент соглашений об объединении Германии. Реакция Путина и российского общества более чем понятна, и, если считается правильным поддерживать народы, борющиеся за демократию, за прозрачность, против коррупции и т. д., гораздо менее естественно открыто поддерживать и безоговорочно финансировать, как это делает Европейский союз, правительство, идеологические посылы которого не соответствуют его ценностям.
Париж, 5 мая 2014 г.
1Sigov C. Surmonter le défi de la peur à Kiev //Le Monde. 4 février 2014.
2См.: L’UE ferme les yeux sur l’hégémonie des néo-nazis à la tête de l’ insurrection... // Solidarité et progrès. 12 février 2014; Dreyfus E. En Ukraine, les ultras du nationalisme // Le Monde diplomatique. Mars 2014.
3Kourkov A. Dans le centre de Kiev, une école de la révolution // Le Nouvel Observateur. 5 janvier 2014. Андрей Курков является автором «Пикникa на льду», переведенного более чем на 20 языков.
4См.: Smolar P. Les nationalists ukrainiens, du treillis au costume // Le Monde. 28 mars 2014) - с фотографией Мари Басташевски, на которой изображен восьмой этаж мэрии, все еще занятый, со стенами, покрытыми лозунгами типа «88!» (кодовой цифрой, обозначающей «Хайль Гитлер!»).
5Цит. по: Sidorenko S. et Tchernenko E. Les ultranationalistes forcent le passage du Maїdan // Le Courrier International. 23 janvier 2014.
6См.: http://rt.com/news/ashton-maidan-snipers-estonia-946/ ethttp://rt.com/news/ estonia-confirm-leaked-tape-970/ (на французском: http://www.solidariteetprogres.org/actualites-001/article/ukraine-les-snipers-tirant-sur-l-uromaidan.html). Более свежая информация: «Немецкое телевидение оспаривает официальную версию бойни на Майдане» // Rue89. 24 avril 2014.
7См.: Confins de Galicie //Les Temps Modernes. №673, avril-juin, 2013. Р. 72-73. Относительно роли Einsatzgruppen (подразделений военизированной политической полиции Третьего рейха, которые занимались систематическим истреблением всех, кто сопротивлялся нацистскому режиму на оккупированных территориях. - Прим. пер.) и их помощников. Напомним, что Клод Ланцман впервые выполнил глубокое исследование этого вопроса задолго до современных работ «Шоа». Он рассказывает в «Патагонском зайце» (Le Lièvre de Patagonie. Р. 477-484) о том, при каких обстоятельствах его секретный разговор с Хайнцем Шубертом (Heinz Schubert), одним из троих приговоренных к смертной казни в результате процесса над Einsatzgruppen в Нюрнберге, чей приговор о повешении был заменен заключением за участие в избиении населения в Симферополе, в Крыму, не мог быть ни закончен, ни использован для «Шоа». Уничтожение его кинокамеры привело к потере сведений, значение которых сегодня трудно оценить.
8https//www.youtube.com/watch?v-KpnkpbtiHmE
9См. также свидетельство Луи Мерсье: «J’ai vu l’autre Ukraine, celle qui célèbre les SS et les crimes nazis» («Я видел другую Украину, которая чествует СС и нацистские преступления») //Le Nouvel Observateur. 3 décembre 2013.
10Generation Maїdan // Le Monde. 12 avril 2014.
11Zajec O. L’obsession antirusse // Le Monde diplomatique. Avril 2014. P. 4.
