НАТО: вперед в прошлое

Украинский кризис заставляет НАТО не только корректировать свои планы, но и сами цели, на которые альянс прежде был ориентирован. Соответствующие решения должны быть согласованы в довольно короткий срок, чтобы вынести их на рассмотрение и утверждение во время саммита в Уэльсе 4-5 сентября 2014 года, который «будет формировать будущее альянса»¹. На саммите, по словам генсека НАТО Фог Расмуссена, страны альянса «должны принять жесткие решения, связанные с долгосрочным стратегическим воздействием агрессии России на нашу собственную безопасность»². Александр Вершбоу, заместитель генсека НАТО, подтвердил: «Теперь нам, конечно, придется оценить последствия событий вокруг Украины и, возможно, пересмотреть всю свою стратегию»³.

Однако достаточно очевидно, что политическая оценка украинского кризиса и его влияния на будущую трансформацию НАТО уже вполне определилась. Если «до Украины» в НАТО признавали, что с выходом альянса из Афганистана к концу 2014 года «эпоха операций заканчивается и наступает период сосредоточения»⁴, то теперь для него открывается новый период - оперативного сосредоточения на европейских рубежах сдерживания, «чтобы полностью быть готовыми к быстрому реагированию на угрозу или применение силы против любого участника или региона альянса, включая сценарии, при которых у нас [НАТО] будет очень короткое время предупреждения»⁵.

Из Афганистана - в Уэльс - через Киев

26 марта 2014 года генсек НАТО Фог Расмуссен на встрече с Президентом США Бараком Обамой «приветствовал шаги, которые Соединенные Штаты предприняли в ответ на безрассудные и незаконные военные действия России в Украине». В этой связи Расмуссен и Обама подчеркнули необходимость укреплять коллективную оборону⁶. Таким образом, НАТО возвращается к логике сдерживания России и будет соответствующим образом проводить военное планирование и подготовку. На укреплении функции коллективной обороны в НАТО постоянно и упорно настаивали многие страны так называемой «новой Европы», в первую очередь Польша и государства Балтии. При принятии новой стратегической концепции НАТО в Лиссабоне в ноябре 2010 года им удалось отстоять патрулирование союзниками воздушного пространства Прибалтики на постоянной основе. В ноябре 2013 года в Прибалтике и Польше альянс провел масштабные  учения «Стедфаст джаз» («Steadfast Jazz»), в которых отрабатывалась операция по восстановлению территориальной целостности одной из балтийских стран-участниц по статье 5 Вашингтонского договора.

И все-таки на Лиссабонском саммите в целом возобладала реалистичная оценка - «угроза нападения обычных вооруженных сил на территорию НАТО мала», хотя такую угрозу и нельзя игнорировать полностью⁷. Теперь НАТО, заявив об аннексии Крыма Россией и о «российской военной агрессии в Украине»⁸, возвращается в эпоху взаимного сдерживания, соответственно пересматривая военно-политические приоритеты и военное планирование. «Коллективная оборона всегда была главной задачей альянса. Она может стать более приоритетной, чем некоторые из миссий, которыми альянс занимался после окончания холодной войны», - подчеркивает Вершбоу⁹. Москва, в свою очередь, ясно осознает, что «в НАТО берут верх те, кто хочет вернуться к временам холодной войны и добиться нового сплочения альянса вокруг статьи 5 Вашингтонского договора»¹⁰.

Очевидно, на Уэльском саммите будет утверждена программа укрепления коллективной обороны в Европе, прежде всего за счет активизации учебно-боевой подготовки, что будет усиливать логику и структуры взаимного сдерживания. Москва фактически получает ответ на принципиальный вопрос, еще недавно обсуждавшийся с НАТО: куда будет перенацелена оперативная активность альянса после ухода из Афганистана? Прежние предложения наращивать военно-техническое сотрудничество, увеличивать масштабы совместных учений и т. д. теперь не актуальны. По существу, НАТО обретает привычную миссию¹¹ - сплотиться против геополитического противника, которого после Грузии и до Украины альянс пытался сдерживать декларацией о намерении продвигаться к «действительному стратегическому партнерству» на основе уважения взаимных интересов. Россия, как и прежде, будет исходить из того, что «речь идет об отношениях между ведущей в военном плане державой и крупнейшим военно-политическим блоком»¹².

Украинский кризис расставил все точки над «и». Холодная война так и не была завершена, в чем в России обвиняют Запад¹³, игра с нулевой суммой определяет позиции игроков «от Ванкувера до Владивостока», а НАТО возвращается из Афганистана в Европу в качестве военно-политической опоры Запада для сдерживания России. Важнейшей для НАТО задачей, в том числе и в уэльской повестке, остается укрепление трансатлантической связки: с одной стороны, альянсу следует обеспечить адекватное американское участие при дрейфе интересов США в направлении АТР, с другой - увеличить европейскую «партнероспособность» - вклад европейцев в коллективную безопасность и оборону.

Война в Ливии явно продемонстрировала, что Европа не только не может справиться с подобными конфликтами самостоятельно, без участия США, но и не может стать для них равным партнером. Европейцы не могут выполнить согласованное в альянсе решение о минимальном уровне военных расходов в 2% (в 2013 г. - только Великобритания и Греция смогли преодолеть эту планку) и о выделении минимум 20% оборонных бюджетов на закупки основных видов вооружения и военной техники (в 2013 г. - только Великобритания, Франция, Испания, Норвегия, Турция).

«Несоответствие в оборонных расходах в Североатлантическом союзе увеличивается. С 2007 года (взятого за основу как докризисный период) по 2013 год доля расходов США выросла с 68 до 73%. В 2013 году доля европейских стран в общих оборонных расходах Североатлантического союза продолжала в целом снижаться». В результате НАТО никак не удается обеспечить «справедливое распределение функций, риска и обязанностей»¹⁴.

Как теперь, в контексте кризиса европейской системы безопасности, будут решаться эти задачи? Очевидно, США обретают новые возможности укрепить свои позиции в Европе, ограничить попытки, пусть даже слабые и несогласованные, европейских союзников играть более самостоятельную партию, особенно в отношении России; направить их активность в русло поддержки европейской миссии и гарантий Соединенных Штатов. Европа, в свою очередь, стремится использовать ситуацию, чтобы закрепить американское присутствие в условиях, когда она не способна увеличить материальное обеспечение своих трансатлантических акций. Кроме того, провальная восточная политика Евросоюза затрудняет формирование хоть какой-то общей антикризисной политики и сдерживание политической эрозии ЕС требует поиска внешних точек опоры европейского единства - виновных (Россию) и сильных партнеров (США). Понятно, что НАТО в этом контексте становится незаменимым институтом, предлагающим незаменимые инструменты.

Императивности трансатлантической связки было посвящено выступление генсека Расмуссена «Почему НАТО важна для Америки» в Институте Брукингса 19 марта 2014 года. Генсек подчеркнул, что «события в Украине являются суровым напоминанием, что безопасность в Европе не может считаться чем-то само собой разумеющимся, и что «ни Европа, ни Америка не могут добиться решения в одиночку». Акцент на коллективной обороне также усиливает фактор американского военно-политического присутствия и гарантий в Европе. При этом важнейшей опорой станет ЕвроПРО, строительство которой теперь будут вести не в духе российских озабоченностей и поиска «гарантий ненаправленности», а, напротив, в русле гарантий евроатлантической безопасности, для которой Россия вновь представляет потенциальную угрозу.

Будет ли каким-то образом усилена европейская опора в НАТО? Готовы ли европейцы «соответствовать» США и новым вызовам европейской безопасности? Политически - несомненно, хотя в ненатовском формате гармонизировать Америке и Европе «ответ» России окажется делом непростым и может снизить готовность ряда европейских стран поддерживать жесткую линию внутри НАТО. На практике в принципиальном плане, скорее, ничего не изменится: призывы сплотить ряды и укрепить безопасность недостаточны для того, чтобы европейские страны в крайне сложной финансово-экономической ситуации и жесткой конкуренции выделили дополнительные ресурсы на коллективную оборону. Да и на Украину потребуется найти значительные средства, особенно если ЕС все же планирует подписать с ней соглашение об ассоциации.

Скорее всего, наметившееся усиление военно-политической вовлеченности США в Европу будет для большинства американских союзников сигналом о том, что эта задача уже решена украинским кризисом, то есть коллективную оборону и сдерживание по-прежнему можно обеспечивать без перенапряжения национальных бюджетов европейских стран НАТО. Вашингтон такая ситуация, очевидно, в целом пока устраивает. США, даже с «украинским» аргументом, вряд ли могли рассчитывать на экстравложения Европы в коллективную оборону. Зато теперь Соединенные Штаты получают сильные рычаги влияния в Европе, атлантические ориентиры европейских союзников усиливаются и сдерживают их от возможного ревизионизма, особенно с учетом очевидной нехватки у европейцев ликвидных акций для голосования в (североатлантическом) Совете директоров.

В НАТО не перестают подчеркивать серьезную озабоченность военным сосредоточением России у границы с Украиной, возможным военным вторжением России в юго-восточные регионы Украины. Киев взывает к защите: «Россия не отказалась от плана нападения на территорию Украины под названием «Русская весна» и держит на границе стотысячную армию», - утверждает Андрей Парубий, глава украинского Совета национальной безопасности и обороны¹⁵. Несмотря на российские опровержения и отсутствие хоть каких-то доказательств, США заявляют о провокационной российской военной активности, а генсек НАТО - о «продолжающемся военном давлении России на Украину»¹⁶. Москва полагает, что «беспрецедентная кампания по поводу «российской угрозы» преследует единственную цель: убедить общественное мнение в правильности курса на возвращение НАТО к истокам, к коллективной обороне, то есть к сдерживанию угрозы с Востока»¹⁷. И эту цель, конечно, поддерживают те, кто и прежде отстаивал консервативную «оборонительную» миссию НАТО.

В ответ на «российскую угрозу»  министр внутренних дел Польши Бартоломей Сенкевич заявил, что польские власти готовятся ко всем возможным вариантам развития событий, не исключая «горячую войну» с применением украинских и российских вооруженных сил, когда «ползучий вооруженный конфликт… может доползти до наших [польских] границ»¹⁸. Уже в начале марта, до проведения референдума в Крыму 16 марта, в НАТО по запросу Польши и в соответствии со статьей 4 Вашингтонского договора были незамедлительно организованы консультации (по вопросу, вызывающему существенную озабоченность государства-члена в сфере безопасности), на которых была подтверждена солидарность союзников. НАТО предприняла меры по усилению боеготовности, в частности увеличила более чем в два раза количество самолетов для патрулирования в воздушном пространстве стран Балтии, также усилена система контроля, разведки и предупреждения на восточных границах альянса - над территориями Польши и Румынии организовано патрулирование самолетами дальнего радиолокационного обнаружения АВАКС¹⁹. Министр обороны Латвии Раймонд Вейонис заявил 24 марта, что с США и НАТО идет диалог о размещении дополнительного контингента в Балтийском регионе²⁰.

Министр обороны Эстонии Свен Миксер подтверждает: «Мы заинтересованы в таком сильном присутствии НАТО в регионе, какое возможно… Я считаю, и не я один, что усиленное сдерживание должно обеспечиваться сухопутными войсками - будут ли они постоянно дислоцированы на Балтике или на основе ротации подразделений, как в Турции»²¹. Усилено присутствие ВМС США в акватории Средиземного и Черного морей. Генсек Расмуссен заявляет о намерении укреплять коллективную оборону всеми силами - на суше, на море и в воздушном пространстве.

Показательно, что в поддержку суверенитета, независимости, территориальной целостности и нерушимости границ Украины выступили министры обороны стран НАТО в специальном заявлении от 26 февраля 2014 года. Это демонстрировало готовность НАТО к решительным действиям, не ограниченным политико-дипломатическими усилиями. Затем и.о. министра иностранных дел Украины Андрей Дещица сообщил о передаче «обращения в НАТО с просьбой рассмотреть использование всех возможностей для защиты территориальной целостности и суверенитета Украины для защиты украинского народа и защиты ядерных объектов, которые находятся на территории Украины»²².

Генсек НАТО подтвердил необходимость и готовность усилить поддержку Украины, активизировав политическое и военное сотрудничество. Главными направлениями будут содействие «преобразованию украинских вооруженных сил в современную и эффективную организацию, способную обеспечить надежное сдерживание и защиту от военных угроз»; укрепление способности ВС Украины к совместным действиям с альянсом и интенсификация украинского участия в натовских учениях²³. НАТО направила на Украину группу экспертов «консультативной помощи в обеспечении защиты критической инфраструктуры», которая, очевидно, включает объекты государственного значения и административного управления. Москва, в свою очередь, апеллирует к ОБСЕ и ее миссии, направленной на Украину.

Поскольку действия НАТО - это «ответ Москве» под лозунгом «Защитим Украину!», они не только не способствуют деэскалации конфликта, к чему призывает Запад, но, напротив, укладываются в логику нового противостояния и могут спровоцировать усиление военной опасности и скатывание к конфронтации по новой линии разделения. Активизация военных учений НАТО с участием Украины и, возможно, на ее территории, когда Россию фактически признают агрессором, неизбежно усилит напряженность и конфликтогенность как в регионе, так и в отношениях Россия - НАТО.

В такой конфронтационной логике уже нельзя считать нереалистичными даже сценарии распространения военного присутствия НАТО на Украину. Кроме того, в НАТО содействие Украине рассматривают как ее долю общей ответственности Запада в поддержку евроатлантических устремлений Украины. Однако именно «евроатлантический вопрос» стал фактором углубляющегося раскола Украины и украинского общества и в конечном счете спровоцировал Евромайдан. Несмотря на то что новые власти в Киеве заявляют, что у них нет намерения вступать в НАТО («исключительно ради сохранения единства Украины», по признанию и.о. премьер-министра Арсения Яценюка)²⁴, и несмотря на то что сама НАТО не готова рассматривать такую возможность в практической плоскости, нынешний контекст сближения и углубления сотрудничества между НАТО и Украиной явно противоречит заявленным целям восстановления украинского единства.

Укреплять военное сотрудничество Украина и ее западные партнеры планируют в условиях эскалации украинского кризиса с угрозой перерастания в гражданскую войну. Верховная Рада Украины уже приняла закон «О допуске подразделений вооруженных сил других государств на территорию Украины в 2014 году для участия в учениях». Он предусматривает проведение восьми учений, начиная с мая 2014 года, в том числе с участием США и стран-соседей - Польши, Словакии, Венгрии, Румынии, Молдовы.

Украина планирует, например, провести на своей территории совместно с Польшей учения подразделений военной полиции «Правопорядок-2014», с США - масштабные учения «Си Бриз-2014»,  украинско-молдавско-румынские маневры механизированных подразделений «Юг-2014». Проведение этих мероприятий весьма проблематично (учитывая их запланированную географию и легенду, а также дезорганизацию украинского военного управления и вооруженных сил).

Однако любые попытки выполнить намеченные планы в условиях внутреннего конфликта на Украине станут серьезным дестабилизирующим фактором, существенно повысят военную опасность в регионе и, как следствие, военно-политическую конфликтность по линии Россия - Запад. Не логичнее было бы объявить временный мораторий на военную активность на территории Украины? НАТО требует от России отойти от украинских границ, но при этом планирует увеличить свою военно-политическую вовлеченность.

Нельзя не учитывать, что перевод отношений Россия - НАТО в русло взаимного сдерживания снижает планку взаимной сдержанности. И существует опасность того, что политика открытых дверей НАТО при дальнейшем осложнении отношений между Россией и Западом опять может трансформироваться в ускоренное расширение на Восток. Россия в этой связи делает «принципиально важный» акцент на том, чтобы «надежно сохранить закрепленный в украинском законодательстве внеблоковый статус страны и гарантировать его со стороны международных игроков»²⁵. В противном случае обратного пути уже не будет и возникнет реальная перспектива новой военной конфронтации. С другой стороны, подобный вариант, вероятно, и представляет собой самый сильный сдерживающий момент для Запада. К тому же неопределенность и нестабильность Украины и Грузии делают их членство весьма проблематичным и представляют собой достаточно веский предлог-аргумент против их членства в НАТО.

В связи с украинскими событиями внутри Молдовы также может вновь возникнуть вопрос о пересмотре ее нейтрального статуса с перспективой вхождения в НАТО. Показательно, что именно в ситуации украинского кризиса Кишинев посетил заместитель генсека НАТО А.Вершбоу, а Молдова впервые приняла участие в операции НАТО (в Косове). Вершбоу, конечно, указал на нейтральный статус Молдовы, но, поздравив Кишинев с продвижением к ассоциации с ЕС, подчеркнул, что «европейская интеграция продвигается рука об руку с более тесными отношениями с НАТО, поскольку обе организации базируются на одних ценностях»²⁶. Обозначение такой евроатлантической перспективы Молдовы, включающей ориентацию на НАТО, чревато для Кишинева фактическим повторением украинского сценария: отказ от Приднестровья, разрыв с Россией, внутренняя политическая и экономическая дестабилизация. Другими словами, пока сценарий приема этих стран в НАТО представляется маловероятным, даже в условиях очередного, третьего (после Югославии-1999 и Грузии-2008) кризиса российско-натовских отношений.

Политика незакрытых дверей

Аргументы НАТО в обоснование своей нынешней позиции, опубликованные на официальном сайте под заголовком «Обвинения России: расставим точки над «и»²⁷, по сути, обращены не к ней. Они фиксируют фундаментальные разногласия, а серьезные российские озабоченности  и несогласие с НАТО объявляются несостоятельными, надуманными и нелегитимными. Однако дело в том, что Россия знает и чувствует «свою правду», которую не скрывала, из которой и исходит. НАТО только теперь расставила все точки над «и», хотя всегда понимала, что Россия - не часть расширяющегося Запада, «не такая», другая, опасная. Следовательно, необходимо геополитическое сдерживание, завуалированное риторикой партнерства для создания «общих пространств».

Пространства, как показал украинский кризис, никогда не воспринимались общими. Россия об этом говорила открыто (политика зон влияния, в западной интерпретации), а Запад камуфлировал ширмой общих вызовов-интересов практическую политику расширения собственной зоны «свободы и безопасности». Теперь НАТО обвиняет Россию в том, в чем раньше Россия обвиняла НАТО - в нарушении норм международного права, вооруженной агрессии, нарушении суверенитета и территориальной целостности государства - члена ООН и в конечном счете в разрушении сложившегося международного порядка и создании новых глубоких разделительных линий в Европе.
В Москве, и не только, обвинения воспринимают как явное свидетельство циничной западной политики двойных стандартов. «Эта политика неизбежно порождала подобие «веймарского синдрома» у великой нации, чьи достоинство и интересы попирались»²⁸.

Россия, не будучи частью Евро-Атлантики и в условиях разделенной Европы, может отстаивать свои интересы либо как равноправный партнер Запада, либо как его оппонент. В последнее время Москва пыталась сбалансировать обе эти линии, стремясь к развитию партнерства на затухающей волне перезагрузки. С равноправным партнерством явно не получилось, и Москва, не рассчитывая больше на понимание, вынуждена пересматривать свою стратегию за счет внутренней консолидации и в качестве оппонента Западу. Российская пружина, по выражению Президента В.Путина, испытывая непрекращающееся давление Запада, разжалась. «Уроки Косова, Ирака и Ливии не будут забыты», - подчеркивает Александр Грушко, постоянный представитель РФ при НАТО, в ответ на заявления о «бесспорной» легитимности позиции и действий НАТО в поддержку «правительства победителей» в Киеве²⁹. НАТО, в свою очередь, признает, что никогда не считала подобные российские озабоченности правомерными и обоснованными, винит Россию в нежелании ответить взаимностью альянсу, который предлагал ей стать «привилегированным партнером», не обращая внимания на существующие разногласия³⁰.

Даже «историческое достижение» Лиссабонского саммита - перевод отношений Россия - НАТО в русло стратегического партнерства - вряд ли можно считать искренним решением со стороны альянса в свете украинского кризиса. Ведь Расмуссен практически признает, что «такой», какой Запад представляет Россию теперь, она была и прежде: «Потому что это не отдельный инцидент. Он является продолжением модели поведения. Военного давления и замороженных конфликтов в нашем соседстве. Приднестровье, Южная Осетия, Абхазия, а теперь Крым. Что связывает эти кризисы, так это то, что одна большая страна в одностороннем порядке решает переписать международные правила. В одночасье и сама по себе»³¹.

В НАТО заявили, что отныне отношения с Россией не могут строиться в прежнем ключе. НАТО воздерживается от замораживания отношений с Россией, не закрывая площадку СРН для политического диалога. Однако совсем не ясно, куда ведет эта дверь, что это означает в практическом плане. Ведь позиция НАТО в отношении украинского кризиса и России, которая со своей стороны ни при каких условиях не отступит от своей позиции, исключает возможность каких-либо компромиссных договоренностей, даже в форме технических формулировок. Обсуждать возможности деэскалации кризиса, перспективу прямого диалога Москвы и Киева - для этого у России есть другие адресаты и площадки, а диалог с НАТО как с военно-политическим союзом, скорее,  вообще неуместен.

В качестве срочного ответа Москве генсек НАТО принял решение приостановить рабочие контакты с российской стороной в СРН. Мера предпринята в преддверии Совета министров иностранных дел НАТО 1-2 апреля, на котором планировалось подвергнуть переоценке весь комплекс отношений с Россией. Крайне трудно понять, каким образом может в этих условиях идти практическое взаимодействие и какие из запланированных мероприятий Программы работы СРН на 2014 год (принятой в конце 2013 г.)³² будет возможно сохранить после июньского Совета НАТО. Ряд запланированных программ сотрудничества отменены уже до апрельского СМИД, включая учения и другие совместные мероприятия, заблокировано участие России в операции по обеспечению безопасности американского судна «Кейп Рэй», на котором будут уничтожать сирийское химическое оружие.

Аналогичные шаги по свертыванию военного сотрудничества с Россией предпринимают и отдельные страны НАТО. Обсуждается вопрос о заморозке поставки в Россию двух французских кораблей «Мистраль», а проект, по существу, считался символом развития военно-технического сотрудничества. Однако Россия пока не идет на какие-то ответные санкции, воздерживаясь от «адекватных ответов». Ведь даже когда НАТО заморозила отношения с Россией в августе 2008 года, сотрудничество по Афганистану не прерывалось. Вот и теперь правительство РФ приняло решение (26 марта 2014 г.) выделить в Целевой фонд Совета Россия - НАТО до 4,1 млн. долларов на обслуживание вертолетов в Афганистане³³. Это был ясный сигнал, особенно накануне обсуждения «российского вопроса» на апрельском Совете НАТО, что Россия, в принципе, была бы готова продолжать взаимовыгодное сотрудничество в сферах взаимного интереса. И, очевидно, такое прагматическое сотрудничество, свернутое до уровня вынужденного взаимодействия, - тот максимум, о котором пока можно договориться. Если так, то двери для постепенного развития практического взаимодействия, при условии снижения остроты нынешнего кризиса, остаются приоткрытыми.

Тем не менее Североатлантический совет все-таки принял 1 апреля 2014 года заявление, в котором подтверждена отмена практического военного и гражданского сотрудничества с Россией, хотя и не отменен политический диалог в СРН³⁴. Пересмотр отношений с Россией перенесен на следующую сессию Совета НАТО в июне. Понимая всю абсурдность очередного замораживания отношений с Россией и потому не отказываясь полностью от политического диалога с ней, НАТО вряд ли всерьез рассчитывает на реанимацию СРН, тем более по российской инициативе. О том, что договариваться, по существу, не о чем, свидетельствует и то, что Парламентская ассамблея НАТО приняла решение прекратить сотрудничество с Федеральным Собранием РФ, пока не поменяется ситуация на Украине³⁵. Россия, в свою очередь, отозвала для проведения консультаций главного военного представителя РФ при НАТО генерал-полковника Валерия Евневича.

Страны НАТО настаивают в итоговом документе апрельского Совета, чтобы Россия предприняла незамедлительно шаги по деэскалации конфликта - в соответствии с заявлением Комиссии НАТО - Украина от 1 апреля 2014 года³⁶. Если именно в этом основная цель документа, то содержание заявления явно ей не отвечает. НАТО пытается обращаться к России не напрямую, а через «украинскую дверь», апеллируя к своим договоренностям с киевской властью, которую Москва официально не признает. При этом в НАТО прекрасно понимают, что подобный язык ультиматумов не только неприемлем в отношении России, но и не оставляет вообще никаких шансов найти хоть какую-то основу для позитивного дипломатического диалога по Украине между Россией и НАТО. Значит, вариант оставить для Москвы открытой дверь в СРН, чтобы  «договориться по Украине», априори считался в НАТО нереалистичным и «апрельские тезисы» Североатлантического совета НАТО нацелены на подчеркнутую демонстрацию поддержки нынешнего украинского руководства, но отнюдь не на поиск политических развязок в «треугольнике» НАТО - Украина - Россия.

Украинский кризис Россия и Запад трактуют абсолютно по-разному. Для России присоединение Крыма - следствие кризиса на Украине, спровоцированного, прямо или косвенно, самим Западом. Для Запада, наоборот, глубокий украинский (и европейский) кризис вызван экспансионистскими устремлениями Кремля и захватом Крыма. Отсюда главным препятствием для восстановления, хотя бы частично, практического взаимодействия остается трактовка присоединения Крыма к России как «незаконной и нелегитимной попытки аннексии», от которой, согласно требованиям Комиссии НАТО - Украина, Россия должна отказаться. Следует подчеркнуть, что употреблен термин «попытка аннексии» (а не факт аннексии), который призван указать на историческую несостоятельность политики Москвы и жесткие западные условия для ее возвращения в русло всеевропейского сотрудничества.

Эти условия наряду с другими требованиями в отношении «российского поведения», выдвинутыми в рамках решения НАТО остановить практическое взаимодействие, могут вынудить Москву хлопнуть дверью. Тогда проиграет и та и другая сторона, особенно с учетом важнейшей темы повестки безопасности - афганской и предстоящего вывода из Афганистана к концу 2014 года боевых контингентов США и НАТО. Это в НАТО хорошо понимают. Несмотря на решение НАТО прекратить практическое сотрудничество с Россией, взаимодействие по Афганистану - борьба с наркотрафиком, транзит грузов из Афганистана, «вертолетный» проект - все же должно продолжаться. Согласно разъяснению Фога Расмуссена 1 апреля 2014 года, взаимодействие по Афганистану продолжается в силу «совместного интереса в обеспечении нашей миссии в Афганистане»³⁷. Вопрос теперь не в том, на что «согласится» НАТО в контексте предстоящего комплексного пересмотра отношений с Россией, а в том, захочет ли Москва ответить взаимностью. Действительно, если в Брюсселе говорят о возможности «технически» сохранить сотрудничество с Москвой по Афганистану в ненатовском формате, тогда зачем России возвращаться в СРН, лишенный даже минимальной позитивной повестки взаимодействия? 

Возврат к прежним отношениям невозможен - в этом Расмуссен прав. Новая парадигма российско-западных отношений и их нынешний кризис уже не позволяют рассчитывать на выход из него за счет активизации сотрудничества «с добавленной стоимостью», как после войны в Югославии, а затем Грузии. Россия и НАТО исчерпали этот ресурс; перезагрузка, окончившаяся очередным и фундаментальным политическим конфликтом в Европе, не оставляет шансов на новую. Для России и НАТО в качестве военно-политической опоры евроатлантической системы теперь актуален другой вопрос - удержаться от эскалации конфликта и взаимной конфронтации. Как подчеркнул Анатолий Антонов, заместитель министра обороны РФ, «дальнейшее взаимодействие с альянсом по военной линии будем выстраивать исходя из практических шагов партнеров по «сдерживанию» России»³⁸.

Дрейф НАТО и России в направлении взаимного сдерживания - серьезный вызов и для их внеевропейских партнеров. Уже теперь очевидно, что многие из них не готовы согласиться с западной позицией и ответом России. Президент Афганистана Хамид Карзай, несмотря на очевидную зависимость от США и НАТО и в крайне сложный для страны переходный период, признал итоги референдума в Крыму, и его позиция более чем показательна. Каким образом и на какой политической основе НАТО будет развивать (согласно Стратегической концепции 2010 г.) «широкую сеть партнерских отношений со странами и организациями по всему миру», если принципиально изменятся военно-политические установки и оперативные приоритеты альянса? Ведь даже вне зависимости от того, насколько те или иные партнеры поддерживают позицию НАТО, кризис ее отношений с Россией, наметившаяся перспектива усиления взаимного сдерживания, включая военные приготовления, изменяют не только содержание, но и характер потенциального партнерства этих стран с альянсом, который заявляет себя в качестве «28 наиболее сильных, суверенных демократий в мире»³⁹.

 ¹NATO Secretary General in London for talks on Wales Summit. 2014. 3 Feb. // http://www.nato.int/cps/en/natolive/news_106833.htm?selectedLocale=en

 ²«Why NATO Matters to America». Speech by NATO Secretary General Anders Fogh Rasmussen at the Brookings Institution. 2014. 19 Mar. // http://www.nato.int/cps/en/natolive/opinions_108087.htm?selectedLocale=en

 ³«Возможно, нам придется пересмотреть всю свою стратегию». Блицинтервью // Коммерсантъ. №49. 25.03.2014. С. 6.

 ⁴Интервью постоянного представителя Российской Федерации при НАТО А.В.Грушко «Независимой газете». 2013. 3 дек. // http://www.mid.ru/BDOMP/Ns-dos.nsf/arh/5044C1F81E0DC97844257C38002245E3?OpenDocument

 ⁵10 years after NATO Membership - Defence Cooperation between Denmark and Lithuania, Latvia and Estonia. Speech by NATO Deputy Secretary General Alexander Vershbow at the Royal Danish Defence College in Copenhagen, Denmark // http://www.nato.int/cps/en/natolive/opinions_109024.htm

 ⁶NATO Secretary General and US President stress commitment to collective defence. 2014.
26 Mar. // http://www.nato.int/cps/en/natolive/news_108328.htm?selectedLocale=en

 ⁷Active Engagement, Modern Defence. Strategic Concept for the Defence and Security of the Members of the North Atlantic Treaty Organisation. Adopted by Heads of State and Government in Lisbon // http://www.nato.int/cps/en/natolive/official_texts_68580.htm

 ⁸«A strong NATO in a changed world». Speech by NATO Secretary General Anders Fogh Rasmussen at the «Brussels Forum». 21 Mar. 2014 // http://www.nato.int/cps/en/natolive/opinions_108215.htm?selectedLocale=en

 ⁹«Возможно, нам придется пересмотреть всю свою стратегию»...

¹⁰Интервью постоянного представителя России при НАТО А.В.Грушко газете «Коммерсантъ». 2014. 7 апр. // http://www.mid.ru/bdomp/ns-dos.nsf/8aa6d005cdff4b79432569e70041fdc5/44257b100055eea844257cb3004213da!OpenDocument

¹¹Лукьянов Федор. Ренессанс НАТО // Российский совет по международным делам. 2014.
2 апр. // http://russiancouncil.ru/inner/?id_4=3448#top

¹²Интервью постоянного представителя Российской Федерации при НАТО А.В.Грушко «Независимой газете». 2013. 3 дек...

¹³Караганов Сергей. Европа: окончить холодную войну // Известия. 2014. 8 апр. // http://izvestia.ru/news/568861

¹⁴Годовой отчет генерального секретаря НАТО за 2012 г. С. 19-20 // NATO Public Diplomacy Division / Division Diplomatie publique de l’OTAN, NATO/OTAN 2013.

¹⁵Парубий А. Операция «Русская весна» в силе, Россия готовится напасть // http://rus.newsru.ua/ukraine/24mar2014/danger.html. 2014. 24 мар.

¹⁶Doorstep statement by NATO Secretary General Anders Fogh Rasmussen at the meeting of the European Union Foreign Affairs Council at the level of Defence Ministers in Luxembourg.
15 Apr. 2014 // http://www.nato.int/cps/en/natolive/opinions_109185.htm

¹⁷Интервью постоянного представителя России при НАТО А.В.Грушко газете «Коммерсантъ». 2014. 7 апр…

¹⁸Генсек НАТО: у нас есть планы для защиты Украины // http://rus.newsru.ua/ukraine/25mar2014/plan_nato.html

¹⁹«Why NATO Matters to America»…

²⁰НАТО обсуждает возможность размещения дополнительного контингента в Прибалтике // http://www.rosbalt.ru/ukraina/2014/03/24/1248015.html

²¹Baltics urge NATO to base permanent force in region.  By Richard Milne in Tallinn // Financial Times. 2014. 9 Apr. // http://www.ft.com/intl/cms/s/0/86e4a4cc-bfb5-11e3-9513-00144feabdc0.html#axzz2z2W7TFDt

²²Украина просит ЕС, США и НАТО рассмотреть все механизмы защиты ее территориальной целостности // http://rus.newsru.ua/ukraine/01mar2014/mid.html

²³«A strong NATO in a changed world»...

²⁴Киев не намерен вступать в НАТО и хочет строить с РФ «добрососедские отношения» // http://www.newsru.com/world/18mar2014/yatzenyuk.html

²⁵Выступление министра иностранных дел России С.В.Лаврова на заседании Всемирного координационного совета российских соотечественников, проживающих за рубежом.
Москва. 14 апр. 2014 // http://www.mid.ru/brp_4.nsf/newsline/3167A1A488B27F0C44257CBA005250B4

²⁶NATO and Moldova discuss strengthening cooperation and dialogue. 2014. 17 Mar. // http://www.nato.int/cps/en/natolive/news_108028.htm

²⁷Обвинения России: расставим точки над «и». Fact Sheet. April 2014 // http://www.nato.int/cps/en/natolive/opinions_109185.htm

²⁸Караганов Сергей. Указ. соч.

²⁹Интервью постоянного представителя России при НАТО А.В.Грушко газете «Коммерсант». 2014. 7 апр…

³⁰Обвинения России: расставим точки над «и»…

³¹«A strong NATO in a changed world»…

³²Сайт СРН рассматривает перспективы на 2014 г. 2014. 20 янв. // http://www.nato-russia-council.info/ru/articles/2014-01-16-nrc-year-ahead-2014/

³³http://ria.ru/defense_safety/20140326/1001062251.html#13960143602913&message=resize&relto=register&action=addClass&value=registration

³⁴Statement by NATO Foreign Ministers. 1 Apr. 2014 // http://www.nato.int/cps/en/natolive/news_108501.htm?selectedLocale=en

³⁵Парламентская ассамблея НАТО разорвала отношения с Россией // Forbes. 06.04.2014 // http://www.forbes.ru/news/254127-estoniya-i-latviya-prizvali-nato-razmestit-sukhoputnye-voiska-v-pribaltike

³⁶Statement of the NATO-Ukraine Commission. Press Release (2014) 058. Issued on 1 Apr. 2014 // http://www.nato.int/cps/en/natolive/news_108499.htm?mode=pressrelease

³⁷Press conference by NATO Secretary General Anders Fogh Rasmussen, following the first day of meetings of NATO Ministers of Foreign Affairs. 1 Apr. 2014 // http://www.nato.int/cps/en/natolive/opinions_108511.htm

³⁸http://rosinform.ru/2014/04/06/parlamentskaya-assambleya-nato-razorvala-otnosheniya-s-rossiey/

³⁹«Why NATO Matters to America»…