Международная жизнь: Расскажите, пожалуйста, какова сфера деятельности Международного исследовательского центра по сохранению и реставрации культурных ценностей (ИККРОМ)?

К.Симилла, представитель межгосударственной организации - Международного исследовательского центра по сохранению и реставрации культурных ценностей (ИККРОМ): В настоящее время в работе Центра участвуют 132 страны. Очень надеемся, что скоро будет 133, когда Россия снова вступит в наши ряды*. (*В марте правительство России приняло решении о возобновлении членства России в ИККРОМ.) Центр был создан по инициативе ЮНЕСКО в 1956 году, и итальянское правительство предложило разместить его в Италии. Это стало отнюдь не случайным выбором, ведь в 1950-х годах Италия была наиболее продвинутой страной в деле сохранения и реставрации культурного наследия. Идея, положенная в основу создания Центра, в том, чтобы дать возможность специалистам по сохранению памятников встречаться и обмениваться опытом, советоваться, искать решения. В Италии тогда было уже много специалистов, обладающих нужным опытом, но если поначалу Центр служил в основном европейцам, то сейчас в его работе принимают участие и специалисты из Мексики, африканских и других стран.

Одно из главных направлений работы Центра - подготовка кадров. Мы организуем подготовку кадров в  национальном, международном, в том числе и региональном плане - для стран Африки и Азии, прежде всего Индии. Также собираем информацию, даем возможность обмениваться ею, стараемся активно заниматься исследовательской деятельностью, консультировать, помогать и поддерживать, защищать, если это нужно. Мы призываем предоставлять нам как можно больше информации, связанной с сохранением и реставрацией культурных ценностей. У Центра есть три издательства, активно используем современные возможности - есть своя страница в «Фейсбуке», группа в «Твиттере».

Сегодня более 60 тыс. человек участвуют в нашей работе. Это профессионалы и практики. Мы не обучаем студентов, они обучаются в университетах, а повышаем квалификацию специалистов, проводим их переподготовку либо обучаем их чему-то новому. Многое происходит в жизни, многое меняется, необходимы новые знания и навыки.

Международная жизнь: Работа в ИККРОМ позволяет получать информацию со всех уголков мира, о том, что там происходит?

К.Симилла: Да. Мы не располагаем большими средствами и ресурсами для мобилизации или практическими инструментами для работы, но у нас есть информация, обмен которой очень важен. Мы вовлечены в различные проекты. Сейчас, например, я пишу много о России, а на следующей неделе я буду в Чили. Нас информируют о том, что происходит в разных частях мира, мы поддерживаем связь со специалистами разных стран, а связи между людьми очень важны. В реставрации и сохранении наследия люди являются ядром.

Международная жизнь: В целом, как вам кажется, ситуация в сфере реставрации улучшается или ухудшается?

К.Симилла: Думаю, есть множество улучшений. Имеется много технических усовершенствований, присутствуют разные подходы, весьма продвинутое философское мышление. Но вся ситуация находится под большим давлением, потому что общество должно решать, что важно в определенном объекте, что важно для нас сейчас в нашем наследии. Сегодня, например, большое давление оказывает сфера туризма, и оно заставляет объекты наследия превращаться в товар. А товар требует инвестиций.

Международная жизнь: Вы упомянули, что проблема настолько масштабна, что она вряд ли может решаться на  национальном уровне. Тем более что есть множество объектов исторического наследия, находящихся в странах, которые не в состоянии их не только реставрировать, но и просто поддерживать. Что делать?

К.Симилла: Да, это так. Но у каждого  объекта есть собственник, и он решает, что делать. Поэтому  на международном уровне мы можем только содействовать, рекомендовать, делиться опытом. В большинстве случаев это работает, однако все знают и об опасных прецедентах. Например, всемирный памятник Мачу-Пикчу в Перу. Идет дискуссия о том, насколько целесообразно вмешиваться в сложившуюся там ситуацию между международными специалистами и властями Перу. С одной стороны, этот памятник принадлежит Перу, но с другой - он важная часть мирового культурного наследия.

Власти зачастую стимулируют туризм, стремясь получить больший доход, но чрезмерный поток туристов ведет и к разрушению памятников. Где та золотая середина? Открыть доступ к памятнику один раз в год, неделю? Это физически выполнимо, но приемлемо ли это для туризма, хотят ли этого люди?

Международная жизнь: И это принесет меньший доход…

К.Симилла: Да, и не только. Это и ограничения для ознакомления людей с памятниками, это предмет для компромисса, который нужно искать, обсуждать со многими секторами общества. Это не всегда и не только вопрос денег. Иногда это вопрос мышления, хорошей идеи, поиска новых способов достижения целей, возможно даже самых неожиданных способов.

Например, один из проектов, над которым мы работали несколько лет, - это разработка методологии управления рисками. Имею в виду сейчас не только, скажем, землетрясения. Существуют такие риски, как птичий грипп, наводнения, банковские процедуры, экономические проблемы - все их нужно учитывать, и мы делаем это. Коллеги ИККРОМ в Нидерландах, в Канадском институте реставрации уже стали использовать математический метод. Они начали применять его для первых музейных коллекций, сейчас используют уже и для объектов наследия, чтобы оценить стоимость реставрации конкретного памятника архитектуры. А потом будут применять его в качестве инструмента для принятия решений, прежде всего чтобы лучше понять, что может вызвать проблемы. Люди, работающие в музеях, - творческие, мы беспокоимся обо всем и все время. Кое-кто  говорит, что это камень и с ним ничего не случится. Но и для камней есть риски. Это нужно объяснять и министрам туризма, и другим, кто должен принимать решения.

Международная жизнь: Теперь о финансовой стороне. Когда государственных средств недостаточно, а это всегда так, нужно привлекать частные капиталы. Каково ваше мнение о том, как это можно осуществить?

К.Симилла: Мы работаем с нашими членами, которыми являются государства, так что мы особенно заинтересованы в укреплении национальных стратегий. Но во многих странах национальные стратегии включают государственно-частные партнерства, и в некоторых странах они очень сильны. Однако опасность заключается в том, что есть нереалистичные ожидания в рамках таких партнерств. Нельзя ожидать, что частное финансирование решит все проблемы. Оно работает в определенных рамках затрат и выгод, которые  реализуются и приносят результаты в сжатые сроки. Чаще ожидания спонсоров нереальны в плане сроков окупаемости. Иногда они ждут… иногда, стремясь окупить затраты, допускают чрезмерную нагрузку на объекты. Их логика: пусть будет много посетителей, которые платят пусть и за то, чтобы спать или даже танцевать, или делать еще что-то, а речь-то может идти о старом деревянном здании. Поэтому нужно смотреть на вещи реально. В некоторых регионах работает программа, где у каждого конкретного проекта есть конкретный результат. Иногда бизнесмены добиваются размещения рекламы на объекте наследия - это является недопустимым. Даже за деньги нельзя использовать никакие вывески, рекламы, граффити. Не всегда это легко объяснить.

Международная жизнь: Вы знаете, что некоторые исторические памятники в России были возвращены Русской православной церкви. И это в ряде случаев вызывало протесты среди многих профессиональных реставраторов, музейных работников, потому что они не верят, что церковь может содержать эти памятники. Как подобные проблемы решаются в других странах?

К.Симилла: Думаю, что это проблема, которую нужно решать вместе, обеим сторонам - и церкви, и государству. Так, например, остро стоит вопрос о буддийских монастырях, о храмах в Латинской Америке. Будь то вопросы собственности в малых или больших масштабах, это может быть целый  монастырь или одна картина, думаю, что это вопрос создания совместной стратегии. Объекты наследия - это как здоровье, его необходимо поддерживать. Лучшая практика - делать все вместе, чтобы сотрудничество привело к каким-то решениям. Например, Финляндия, где с душой подходят к каждому отдельному случаю, там религиозная община очень активна. Во многих странах, где религиозное наследие относится к государственному наследию, все равно сохраняется и религиозная функция наследия. И наоборот, даже сугубо практически, если у вас есть статуя, которая является важной для религии, во многих странах ставят свечи перед ней и существует опасность обесцвечивания и даже пожара . А защита от пожара является уже функцией государства. Это неразрывно.

Международная жизнь: Многие исторические памятники разрушаются из-за военных действий, и все усилия международного сообщества не помогают решить данную проблему. Мы можем упомянуть Югославию, Ирак, Афганистан, Египет, Ливию и теперь Сирию. Что возможно сделать?

К.Симилла: Одним из проектов, которые ИККРОМ просил осуществить правительство Италии, была организация подготовки  по оказанию объектам наследия «первой помощи» при конфликтах. Мы уже провели три очень интенсивных международных курса. Приезжали коллеги из зон конфликтов, из Кабула, Ирака, из стран, оказывавших помощь. Они помогают Земле, и они помогают миру работать, создавая представление о том, как могут военные, миротворцы или другие люди работать с объектами наследия.

Маловероятно, что мы сможем остановить угрозу, но мы можем смягчить ее. Потому что все люди хотят что-то сделать. Они ухаживают за объектами наследия, оно очень важно для них. Но проблема состоит в довольно тяжелой, физически ужасной ситуации, люди просто хватаются за все, что видят, а этого недостаточно. И они зачастую ограничиваются простыми действиями, например надо что-то упаковать, сходить куда-то или заполнить документ. Даже такие простые поступки дают силы обществу и хоть чуть-чуть помогают наследию. Я твердо верю, что  наследие может оказывать оздоровляющий эффект в конфликтной ситуации. Если люди чувствуют, что они являются частью процесса восстановления объектов, то это может быть очень сильным фактором психологического оздоровления.