«Средний класс» как понятие, социальная, экономическая и политическая категория, не может пожаловаться на отсутствие внимания со стороны общественных дисциплин. Однако попытки предложить его точное, общепризнанное определение все еще не принесли значительных результатов. Возможно потому, что само сочетание слов «средний» и «класс» формально дает представление о его сущности. Оно помещает его между устоявшимися и понятными по смыслу общественными классами, традиционно связанными с отношением к средствам производства (или отсутствием таковых), - рабочим классом, крестьянством и предпринимательством.

Трудности дефиниции среднего класса

Термин «средний класс» возник в западной социологии, что во многом было вызвано количественными и качественными изменениями в сфере массового потребления, его увеличением и диверсификацией. Эти показатели сохранили свое значение в современных исследованиях проблем среднего класса, особенно активизируясь в годы экономического подъема. Так, Всемирный банк в обзоре 2007 года считает средним классом группу населения, способного покупать импортные товары высокого качества, включая машины, активно путешествовать по миру, обеспечивать своим детям высшее образование. С определенной корректировкой к этой группе были отнесены 8% мирового населения. Такой подход едва ли применим к развивающимся экономикам, даже с учетом хозяйственных успехов таких стран, как Индия и Китай. Приведенные критерии можно отнести только к верхней страте среднего класса, пока еще ограниченной и неструктурированной по сравнению с миллиардными показателями численности их населения.

О среднем классе в развивающихся экономиках заговорили всерьез во второй половине ХХ века. Отсутствие базовой дефиниции привело к тому, что его количественные показатели остаются неопределенными. На фоне ухудшения мировой финансовой конъюнктуры на исходе нулевых годов в исследовательской литературе участились сравнения ослабления позиций среднего класса в развитых экономиках Запада с одновременным его ростом в большинстве стран Азии, а также на африканском континенте, несмотря на сохранение в них массовой нищеты. Это позволяло сделать вывод об очередной нелинейности мирового развития и динамике изменений.

Обрели популярность даже довольно жесткие формулировки о скором исчезновении среднего класса. Такая позиция стала частью «новой нормальности» («new normal»), направления, в основе которого есть признание неустойчивости, нестабильности, непредсказуемости, постоянной изменяемости существующего порядка вещей. На уровне страны, соответственно, возрастают трудности выживания для среднего класса, не имеющего устойчивого влияния и связей в политических структурах власти и уязвимого экономически, особенно в развивающихся экономиках. Но главным отличием стало ослабление центральной власти, в том числе неэффективность инструментов и механизмов традиционной государственной политики.

На Гайдаровском форуме 2012 года в Москве Джеффри Сакс (Колумбийский университет) подчеркнул рост неравномерности в распределении национального богатства в США. В результате «большая часть населения не имеет надлежащих знаний и навыков, чтобы приспособиться к произошедшим изменениям. Из-за этого исчезает средний класс»1. Современная экономика действительно требует от ее участников повышенной и ускоренной адаптивности. Но трудно предположить, что такие качества резко ухудшились именно у американского среднего класса, которому в силу его исторических корней и положения часто приходилось быстрее и активнее приспосабливаться к меняющейся среде. (Показательно, как цепко в США держится память о Великой депрессии 1929 г.). В умении извлекать уроки из прошлого опыта, своего рода «Path Dependence» по Дугласу Норту, - одна из основных особенностей среднего класса, своего рода залог его выживания.

В этом контексте представляется излишне категоричным лейтмотив беседы главного редактора журнала «Международная жизнь» Армена Оганесяна и Михаила Хазина, руководителя компании «НЕОКОН», озаглавленная «Похороны среднего класса, или Закат «золотого миллиарда». Насколько оправдано отождествление «золотого миллиарда» со средним классом? К тому же позиция М.Хазина не оставляет современному среднему классу никаких шансов, кроме мести. Здесь нужна цитата: «В течение пяти-восьми лет средний класс исчезнет как вид, но те, кто входит в него сегодня, никогда не простят потери того, что они имели»2. Пепел Клааса стучит в сердце среднего класса? Как повлияет на этот процесс начавшееся оживление в американской экономике? Чтобы избежать односторонности, полезно привести мнение американского профессора Л.Саммерса: «Новая американская экономика будет иметь более совершенную структуру, чем предкризисная… в большей степени ориентирована на средний класс, чем на рост доходов непропорционально малой доли населения»3. Это то самое обучение, исходя из пройденного страной пути и опыта, о котором упоминал Д.Норт.

Явным преувеличением представляется встречавшаяся в СМИ попытка напрямую связать «арабскую весну» с возросшей ролью среднего класса в странах Северной Африки и Ближнего Востока. Это не отвечает самой сути среднего класса как гражданской силы, в значительной степени уравновешивающей противоречия в обществе, с тем чтобы не допустить взрыва. Ссылки на участие в этих выступлениях значительной доли молодежи еще не делают ее средним классом. Скорее, это молодежь, которую эксперты ОЭСР объединили аббревиатурой «NEET» (no education, employment, training). По примерным оценкам, в странах Ближнего Востока и Северной Африки доля этой молодежи и безработных достигает 40,6% общей численности соответствующей возрастной группы4.

В современной России обсуждение проблем среднего класса ведется с переменной интенсивностью. В СССР официальная историческая наука использовала расплывчатое обозначение «средние слои», чтобы не признавать наличие в стране какого-либо класса, кроме рабочего и крестьянства5. Это табу перестало действовать в России, но все же понимание сути и особенно перспектив роста среднего класса, его роли в обществе нуждается в количественном и качественном осмыслении.

Целесообразно четко разграничивать процессы, так или иначе затрагивающие позиции и влияние среднего класса в разных группах стран с существенными различиями в уровнях социально-экономического развития и политических структур. Заслуживает пристального внимания формирование среднего класса в развивающихся странах, в которых этот процесс явно набирает силу. Вместе с тем, как хорошо показано в статье российских авторов, характеристики среднего класса, сложившиеся в развитых экономиках, лишь частично отвечают особенностям среднего класса, находящегося на начальном этапе своего становления в условиях многоукладной экономики с большинством населения, живущего за чертой бедности6.

Количественные противоречия
критерия среднего класса

Одной из основных причин разброса количественных показателей среднего класса является слабость статистических служб в развивающихся странах, касающаяся доходов населения, что связано с масштабным неформальным (неучитываемым) сектором, в котором занята значительная его доля.

Целесообразно привести некоторые оценки, чтобы увидеть разброс показателей численности среднего класса. Авторитетный лондонский журнал «Экономист», используя деление доходов населения в странах Юга на квинтили, отнес к среднему классу тех граждан, кто не входит ни в верхний, ни в нижний квинтиль. Это своего рода «золотая середина», которая по своей сути не может быть однородной, что не дает адекватного понимания величины доходов и экономического поведения ее участников. Рейтинговое агентство McKinsey Quarterly сочло, что 50 млн. индийцев можно считать средним классом, по европейским стандартам, с перспективой 5% роста в год в ближайшие два десятилетия. Выступая в Вашингтоне на слушаниях в Брукингском институте в 2010 году, министр торговли Индии Ананд Шарма определил численность среднего класса от 300 до 500 млн. человек. Разрыв в оценке в 200 млн. человек представляется нереальным допущением даже для индийского миллиардного населения.

Национальный совет прикладных экономических исследований Индии в том же году отнес к этой категории примерно 200 млн. человек со среднегодовым доходом домохозяйства от 4 тыс. долларов. Всемирный банк насчитал в Индии 120 млн. человек, принадлежащих к среднему классу с доходом домохозяйства от 4,5 до 22 тыс. долларов в год. (Смущает очень большой разрыв между этими показателями.) Кроме того, используемый критерий домохозяйства неточен, так как может включать четырех человек, как принято в западной статистике, а не шесть-восемь человек, а то и больше, что реально в экономиках Юга, не говоря уже о «большой семье», объединяющей многих людей с разной степенью родства. При доходе домохозяйства от 1 до 4 тыс. долларов в год рубеж нищеты преодолевают 600 млн. человек, но с таким показателем они остаются на уровне бедности, согласно мировому критерию 1,25 доллара в день на человека, никак не попадая в средний класс.

Азиатский банк развития предложил стратификацию среднего класса по трем уровням дохода: 2-4 доллара в день по паритету покупательной способности для низшей страты, 4-10 долларов - для средней и 10-20 долларов - для верхней. Первый показатель можно рассматривать как протосредний класс, слой населения, живущий чуть выше черты бедности, неустойчивый, с ограниченным запасом прочности. Доходы двух других групп позволяют считать их принадлежащими к ядру среднего класса, выбившимися из нищеты. Приведенные данные свидетельствуют, что даже в Индии с хорошо поставленной статистикой разброс показателей численности среднего класса на основе доходов населения очень велик. Часто приводятся завышенные оценки масштабов среднего класса без достаточного обоснования в политических или престижных целях.

Эксперты банка HSBC (Гонконгско-шанхайский банк) представили свое исследование «Потребители в 2050 году» с выводами о грядущей мировой потребительской революции, в которой определяющая роль будет принадлежать среднему классу в странах Юга. В его основе - традиционная идея, прямо связывающая рост потребления с количественным увеличением среднего класса. Эксперты сделали вывод: в 2050 году средний класс в этих странах будет насчитывать примерно 3 млрд. человек, рост реальных доходов в Индии, КНР, Филиппинах, Малайзии и еще ряде стран Азии превысит 4% в год (в развитых странах 2%)7. Потребительский спрос затронет не только основные продовольственные товары, что характерно для начального этапа увеличения доходов в странах догоняющего развития (время «большой еды»), но и широкую номенклатуру промышленной продукции и сервиса. Причем, как подчеркивается в исследовании, в этой нише рост спроса достигнет 5-6% в год. Признаки этого процесса отчетливо просматриваются, особенно в КНР, Индии, Малайзии. Распространение сетевых предприятий c мировыми брендами («Wall-Mart», «Carefour» и др.) стало массовым явлением на национальных рынках стран Юга. Это один из результатов мощного воздействия демонстрационного эффекта в масштабах мирового хозяйства, что явилось существенным отличием от становления среднего класса в странах Запада.

Относительно новой чертой его формирования в развивающихся экономиках стал взрывной спрос на услуги, в первую очередь образовательные, а также рекреационные. Традиционное почитание образования на Востоке в сочетании с привлекательностью (и выгодностью) государственной службы привели к тому, что образование заняло одно из первых мест в иерархии ценностей индийской семьи, стало условием социального лифта. В городах большинство тех, кто зарабатывает порядка 2 долларов в день, что несколько выше черты бедности (1,25 долл.), стремится отдать детей в платные частные сады и школы, поскольку в них уровень обучения, особенно английскому языку и математике, выше, чем в бесплатных муниципальных детских организациях. В последние годы отмечается также 9-процентный рост зарубежного туризма индийских граждан и оживление внутренних путешествий.

Увеличению среднего класса в Индии может способствовать сложившаяся демографическая пирамида с преобладанием молодых возрастов - 60% населения моложе 40 лет. По расчетам ООН, страна к 2100 году станет самой многонаселенной в мире, обогнав Китай. Медианный возраст составляет ныне порядка 25 лет, один из самых благоприятных показателей в мире (в Азии - 30 лет, в Европе - 40), что позволяет при высоких темпах экономического роста и росте занятости получить демографический дивиденд. В 12-м пятилетнем плане Индии (2012-2017 гг.) поставлена задача создать 50 млн. рабочих мест за пределами аграрного сектора, хотя реализовать ее будет трудно8.

Неоспоримым фактором ускоренного формирования среднего класса остается урбанизация. При всех негативах этого процесса в Индии, как и в других развивающихся странах (усиление массовой городской нищеты, рост преступности, давление на слабую городскую инфраструктуру), повысилась мобильность населения и национального рынка труда. Драйверами экономических перемен выступают в первую очередь городские бизнес-круги, активности которых способствовали либеральные реформы 1991 года. Заметно ожило малое предпринимательство. В Индии быстро растут города-миллионники за счет постоянного притока рабочих рук из деревень в силу того, что возможности заработка в городах выше, чем на сельской периферии. Основная сфера занятости - неформальный сектор, в котором находят работу до четырех пятых городской рабочей силы9. Характер потребления городских домохозяйств отражает более высокий уровень доходов. Так, 67% имеют цветные телевизоры против 24% сельских, соответственно, холодильники - 44 и 8%, мобильные телефоны - 36 и 7%, автомобили - 14 и 3%. Эти показатели одновременно свидетельствуют об огромном потенциале внутреннего рынка Индии в случае повышательного тренда ее экономики.

Типичен пример крупнейшего в Азии кластера, в основном неформальных промышленных предприятий, под Мумбаем - Дхарави, владельцы которых вполне отвечают по уровню доходов критерию низшей страты среднего класса10. В этой связи полезно вспомнить характеристику капитализма на Востоке как бедного капитализма, предложенную известным исследователем проблем отсталости В.Пржеворски. Почему не быть бедному среднему классу на том же Востоке и, шире, Юге?

Средний класс при всех различиях по странам выполняет две важнейшие роли - производителя и потребителя. В этом контексте особого внимания заслуживает роль ритейла в формировании его самой массовой нижней страты. Показательна в этой связи структура занятости в ВВП Индии, в которой услуги (25,4%) устойчиво заняли второе место после аграрного сектора (55,9%), опередив индустрию (18,7%). Такое распределение долей отражает сложившееся положение в экономике страны, быстрое развитие сферы услуг как традиционной, так и особенно современной. Надо признать, что рост третичного сектора непосредственно ускоряет формирование среднего класса, в том числе за счет работников высокотехнологичных отраслей с экспортной ориентацией. Но в долгосрочном периоде отставание национальной промышленности, особенно машиностроения, может помешать экономическому росту Индии.

Объем розницы в Индии составляет 435 млрд. долларов, причем доля современного сегмента (сетевого и супермаркетов) не превышает 7%. В целом это сфера услуг и занятости для миллионов индийцев, в том числе неквалифицированного труда. К 2020 году рост розничного оборота достигнет 850 млрд. долларов. Современные торговые предприятия отвечают потребностям, прежде всего в крупных городах, среднего класса Индии. Это целевая клиентура, для которой покупки в торговых центрах и моллах являются признаком даже не столько экономического, сколько социального престижа.

Постепенно за счет верхушки сельского населения расширяется объем платежеспособного спроса Индии. Согласно некоторым оценкам, за последние десять лет уровень доходов сельского населения вырос на 50%, но показатель представляется завышенным. Растет использование банковских депозитов в сельских районах. Выборка в штате Мадхья-Прадеш показала, что из 218 крестьянских домохозяйств, получивших компенсацию за свои земли, выкупленные правительством под строительство промышленных предприятий, 62 хозяйства потратили эти средства на текущее потребление и 58 открыли банковские депозиты11.

Внутренний спрос, по признанию большинства индийских и зарубежных экономистов, - один из основных если не основной рычаг экономического роста Индии. Ритейл - это рыночная ниша, в которой в Индии 70% занимают продовольственные товары, формируя массовый спрос, привлекающий крупные сетевые торговые компании Запада. Такая конкуренция опасна для индийского малого розничного бизнеса, сотен тысяч мелких магазинов, лавок, аутлетов, ориентированных на покупателей с низкими доходами. Эти вездесущие торговые точки пронизывают хозяйственную ткань страны, создавая занятость и доходы, от которых зависит существование миллионов индийцев. Их устойчивость определяется двумя факторами: многовековой привычкой большинства населения к такому типу торговли, семейной лавке (mom-and-pop store), центру общественной жизни в деревне, небольшом городе, и сохраняющимся стереотипом поведения индийской домохозяйки, основного действующего лица в этом сегменте рынка. Недаром представитель известной ТНК «Хиндустан Левер» говорил, что надо молиться на индийскую домохозяйку, поскольку от нее зависят повседневные покупки.

Самоидентификация среднего класса Индии

Анализируя средний класс Индии, представляется допустимым использовать выражение «иной средний класс», поскольку становление в условиях догоняющего развития, сохраняющегося дуализма экономики с массовой нищетой во многом определяет специфику этой категории. Но при всей особенности индийского среднего класса заслуживает внимания его пассионарность, мотивированная прежде всего общим экономическим ростом страны в нулевые годы. Индия возглавила в 2010 году пять стран-оптимистов с самой высокой оценкой своих экономических перспектив, согласно World Public Opinion12.

Азиатский банк развития, уделяющий серьезное внимание проблеме среднего класса, высказал мнение, что по самоощущению индийский средний класс считает себя беднее, чем он есть на самом деле. Эта особенность - не специфика Индии, а довольно распространенное психологическое состояние, вызываемое контрастом с доходом более состоятельной группы. Под традиционное западное понимание среднего класса его индийская ипостась не подходит. Это те, кто унаследовал состояние, имеет постоянную работу, достиг определенного уровня финансовой безопасности, позволяющей соблюдать закон и порядок, то есть быть законопослушным гражданином и налогоплательщиком. Иными словами, это состоявшийся средний класс, не отягощенный заботой о повседневном выживании. Такого уровня самореализации индийский средний класс не достиг.

Вместе с тем уже можно говорить о многообразии его состава. Любопытен социальный срез, портрет среднего класса в дорожном интерьере, описание пассажиров, едущих с северо-востока Индии на юг, через всю страну, в поезде новейшей конструкции Vivek Express, что довольно дорого. Это студенты, смотрящие болливудский фильм по компьютеру, пациент из Северного Ассама, направляющийся в госпиталь на юге, в Тамил Наду, солдат в отпуске, болтающий с родными по новому мобильнику, предприниматель из Манипура, с гордостью рассказывающий попутчикам о своем процветающем малом бизнесе13. В этом перечне не упомянуты квалифицированные рабочие, спрос на которых растет и, соответственно, растет их зарплата на крупных промышленных предприятиях.

Важной чертой, позволяющей выделить средний класс как общность, является его самоидентификация. Эта черта была прослежена в одном из первых азиатских тигров - Южной Корее - в годы ее становления как новой индустриальной страны. Критерий принадлежности к среднему классу, предложенный в ходе опроса в середине 90-х годов ХХ века компанией «Самсунг», был незатейлив - наличие в семье пяти домашних предметов - телевизора, стиральной машины, микроволновой печи, холодильника, видеомагнитофона, чтобы покупать серьезные фильмы для детей (последнее примечание заслуживает внимания). По сути, это было определение платежеспособности формирующегося среднего класса с пока еще ограниченными запросами. 81% населения Южной Кореи в ответах посчитали себя на такой основе средним классом. Можно иронизировать над общностью по приведенным показателям, но надо признать ее массовость и соответствие начальной стадии национального среднего класса страны, преодолевающей социально-экономическую отсталость.

В Индии особого внимания заслуживает прослойка, явно принадлежащая по уровню дохода к золотой середине среднего класса и выше. В большинстве своем это молодые люди, получившие высшее техническое образование в Индии или за рубежом и работающие на престижных должностях, прежде всего в сфере ICT. Их объединяют категорией «бумеры», «играющие на повышение». Они ориентированы на потребление и инвестирование, принципиально отличаясь от старшего поколения, которое из триады Дж.Кейнса - склонности сберегать, потреблять, инвестировать - традиционно выбирало сбережение. Лондонский «Economist» пишет о них с одобрением: «Вооруженные способностями и терпением, новые предприниматели из среднего класса создают занятость и производительный рост для всего общества»14.

Потребительские идеалы бумеров выражены в «Five C» - car, card, cash, condominium, country club (машина, карта, наличные, кондоминиум, членство в загородном клубе). Это аналог западного потребления и жизненных ориентиров, распространению которых способствовали многие факторы, в том числе экспаты, специалисты и бизнесмены, этнические индийцы, работавшие за рубежом и вернувшиеся на родину, привлеченные новыми экономическими возможностями. Они привнесли знания, средства, современные методы менеджмента и маркетинга, оживили предпринимательский климат в стране, способствуя укреплению репутации и влияния среднего класса. Их коттеджи в пригородах Дели, Бангалора, Ченная, бытовые привычки стали своего рода рекламой западного образа жизни.

Заслуживают внимания тесные связи представителей индийского среднего класса, поддерживаемые правительством, с зарубежной диаспорой (25 млн. человек в 130 странах). Наряду с финансовыми переводами, это постоянный канал информации о новых научных и технических достижениях и возможностях получения заказов за рубежом. Такие контакты способствовали успехам индийского аутсорсинга на основе хорошей подготовки местных программистов и невысокой, по западным меркам, оплаты их труда.

Средний класс Индии зависит в своем развитии от социально-экономического состояния страны. Массовая нищета, характерная особенность стран Юга, повышает его неустойчивость, вынуждая наиболее уязвимую нижнюю страту балансировать на грани разорения. Ухудшение в экономике Индии в 2013 году, ослабление рупии, рост цен на продовольствие, иными словами, сокращение спроса на основные потребительские товары, может привести к сокращению среднего класса, занятого в розничном бизнесе, но не исчезновению. Одна из его черт - способность к регенерации, самомобилизации, привычка действовать самостоятельно, без оглядки на государство.

 

 

 1Экономическая политика. Апрель 2012. №2. С. 17.

 2Международная жизнь. 2011. №9. С. 52.

 3Экономическая политика. Август 2009. №4. С. 52.

 4The Economist. 27.04.2013. P. 49.

 5Смирнов В.П. От Сталина до Ельцина: автопортрет на фоне эпохи. М., 2011. С. 249, 250.

 6См.: Акаев А., Сарыгулов А., Соколов В. Формирование среднего класса как путь преодоления экономического неравенства //Экономическая политика. Октябрь 2012. №5. С.102-117.

 7РБК daily. 19.10.2012.

 8The Twelfth Plan. An Overview. New Delhi, 2012. P. 35.

 9The Economist. 24.03.2012. P. 26.

10См.: Marjit S., Kar S. The Outsiders. New Delhi, 2011. P. 124.

11The European Journal of Development Research. Vol. 25. №5. December 2013. P. 806.

12Финансовые известия. 30.09.2010.

13The Economist. 24.03.2012. P. 25.

14Ibid. 14.02.2009. P. 16.