Алексей Кокорин, директор Центра климатических программ Фонда дикой природы

Оганесян: Добрый день. На недавно закончившейся встрече в Давосе много говорили о климате. Эксперты, которые принимали участие в давосском форуме, говорили о том, что климат выходит на передний край, становится одной из самых острых проблем, стоящих перед человечеством. И последние события это доказали - если мы с вами будем оценивать не только то, что происходит в нашей стране, но обратим внимание хотя бы последние события в Австралии.

Кстати, там прогнозы о потеплении и изменении климата поменялись. Раньше потолок определялся в 50 градусов, теперь пик температур в Австралии может достичь, по прогнозам австралийских экологов, 52 градусов Цельсия.

Об этом и о последствиях для природы, для человека мы поговорим с экспертом, директором Центра климатических программ Фонда дикой природы Алексеем Олеговичем Кокориным.

Я знаю, вы прямо "с колес", приехали из Мурманска, из нашей северной точки. Прежде, чем мы перейдем к глобальным проблемам, расскажите, что вы делали в Мурманске? Мы знаем, что там не все благополучно с экологией, но, тем не менее, о чем шла речь, что было предметом ваших переговоров?

Кокорин: Речь шла - может быть, странно слышать - о саже. Это частицы, которые очень похожи на пыль, но пылью, в общем-то, не являются. Особенность сажи в том, что это не маленький-маленький камешек микроскопического размера, а что-то вроде птичьего пера, на которое налипают другие молекулы, в том числе очень вредные для здоровья человека.

Сажа - это канцероген. Очень хорошо, что правительство Мурманской области, Мурманский университет и институты, НИИ охраны атмосферного воздуха в частности, которые измеряют загрязнение воздуха в наших городах, наконец обратили внимание на сажу. У нас есть нормы, но нет системы измерения количества сажи. Получается, известно, сколько пыли, но неизвестно, сколько сажи.

Оганесян: А почему именно Мурманск?

Кокорин: Это северный город, где очень много дизельных установок. А источником сажи в основном являются дизельные двигатели, еще лесные пожары, сжигание тех или иных продуктов в печах. Но дизельные двигатели - очень важный источник.

Мурманск - потому что их там много. Со здоровьем у людей там не все отлично, к сожалению. Мурманск - еще и потому, что сажа,выпадая на белый снег, в разы увеличивает поглощенное солнечное излучение.

Сейчас, в конце января, почти нет солнечного излучения, но летом-то оно есть, там полярный день. И это тоже климатический фактор. Причем такой, который не учитывается в Конвенции ООН об изменении климата. И нужно это всячески "раскручивать".

Оганесян: Следует добавить, что это Арктика, то есть место, где формируется климат.

Кокорин: Безусловно.

Оганесян: И все влияет на нашу среду обитания в большей степени, может быть - я имею в виду мировое состояние экологии, климата - больше, чем от других частей мира.

Я хочу процитировать высказывание Джона Керри, независимого автора, который недавно в русской версии National Geographic опубликовал свою статью. Звучит она довольно тревожно, как теперь модно говорить, алармистски. Давайте подумаем, насколько этот алармизм оправдан.

"В прошлом десятилетии ученые полагали, что они нашли способ уберечь человечество от основных угроз, связанных с глобальным потеплением. Предполагалось, что если удержать его на уровне менее 2 процентов, это позволит избежать таких катаклизмов, как катастрофическое повышение уровня океана и жестокие засухи. Однако сегодня стало ясно, что эти оценки были слишком оптимистическими".

Я потом продолжу цитирование этих высказываний. Как мы знаем, главной темой экологических саммитов был вопрос, что делать, чтобы предотвратить пагубное влияние на климат разных факторов, в первую очередь выбросов углекислого газа. Но мы знаем, что они не пришли ни к чему. Тут, видимо,экономические интересы сыграли свою роль...

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs