Кевин МакКензи, художественный руководитель Американского балетного театра: «В 21 веке балет в совершенной безопасности»

Впервые в Россию в конце марта после перерыва более чем в пятьдесят лет приехала труппа, которую называют «театром звёзд» - «Американский балетный театр» (American Ballet Theatre Staff). Она привезла на ежегодный Международный фестиваль Мстислава Ростроповича четыре одноактных балета. Один из них посвящён и поставлен в 2011 году специально в честь Маэстро.

Основанная в 1940 году Национальная Американская балетная труппа сформировала репертуар, включающий все значительные балеты XIX и XX веков, работы многих великих хореографов XX  века: Джорджа Баланчина, Энтони Тюдора, Джерома Робинса, Агнес Де Миль и Твилы Тарп. В 1980 году художественным руководителем АВТ стал Михаил Барышников, под руководством которого были обновлены и поставлены многочисленные классические балеты. С октября 1992 АВТ возглавляет художественный руководитель Кевин МакКензи.

 В дни фестиваля с Кевином МакКензи беседовала обозреватель журнала «Международная жизнь» Елена Студнева. В эксклюзивном интервью он ответил на вопросы о своём видении балета 21 века, о влиянии глобализации на этот непреходящий вид искусства и многом другом.  

- «Международная жизнь»: Г-н МакКензи, впервые за полвека АВТ привёз в Москву свои балеты, один из которых в постановке Джорджа Баланчина, а другой – премьерный - посвящён маэстро Ростроповичу. Но каждый из четырёх балетов по-своему интересен и был отобран Вами как наиболее яркий. Почему сделан такой выбор? 

- Кевин МакКензи: Решения принимались в тандеме с Фондом Мстислава Ростроповича, это не было сугубо моим решением. Когда организовывается любой тур, сразу изучаются возможности и ограничения, диктуемые его условиями. И как только я услышал, что это будет сцена Большого театра, у меня сразу же возник вопрос: «Какой нужно выбрать балет - полный трёхактовый или в коротком варианте, на 23 минуты?  «Нет, - сказали мне. - Нам нужен репертуарный вечер, который максимально и наилучшим образом покажет состояние и уровень американского балета».

Поэтому решение пришло моментально – это будет непременно Джордж Баланчин, который сделал балет в Америке 50 лет назад. Его постановки являются визитной карточкой американского балета, своеобразным нашим автографом. Поэтому долгих размышлений не было.

Я предложил показать балет Алексея Ратманского «Семь сонат», совершенно новый для нашей труппы. Он был едва завершён, и, как новый балет, был включён в программу Фестиваля Мстислава Ростроповича. Считаю, что это правильно. В программе принял участие Фонд Ростроповича, т.к. от его президента Ольги Ростропович исходило предложение нам выступить с отдельным номером, посвящённым памяти Маэстро. На это ушло много времени, надо было создать то, чего пока не существовало. Даже стоял вопрос о том, чтобы и не везти балет «Семь сонат», а сделать большую работу, посвящённую Мстиславу Ростроповичу. Но в результате решили порадовать зрителей четырьмя балетами.

- «Международная жизнь»:  Расскажите, пожалуйста, подробнее о новом балете «Тройка» на музыку С.Баха, посвящённом Ростроповичу, чья это идея, в чём внутренняя взаимосвязь с именем Маэстро?

- Кевин МакКензи: Так как в этой музыке звучит виолончель, а мы прекрасно знаем, что Ростропович – виртуозный виолончелист, то в этом я нахожу взаимосвязь, и был вдохновлён этим.  

- «Международная жизнь»:  Резидент-хореограф вашего театра Алексей Ратманский представил на фестивале балет «Семь сонат» на музыку Скарлатти; незадолго до этого в Москве с триумфом прошёл балет «Анна Каренина» в его постановке на фестивале «Золотая маска». Вам довелось наблюдать работу Алексея Ратманского, что Вы почерпнули для себя, что выделяете в его работе хореографа? Чем он Вам интересен? Он нужен вашему балету так же, как и российскому?

- Кевин МакКензи: (засмеялся) Очень трудно ответить, потому что речь идёт об уникальном хореографе. Он вырос здесь в России, взращён на русской культуре, в том числе и балетной,  но если посмотреть на него как на профессионала, который достиг колоссальных успехов на Западе, то увидим, что,  мы имеем дело с совершенно уникальным явлением. Когда он, изучавший хореографию классического балета, создаёт в собственной, только ему присущей, манере свои постановки, получается уникальное творение, построенное на новом хореографическом языке. Он уникальный постановщик!

И, конечно, именно это меня привлекло. Тот факт, что он является резидентом-хореографом (постоянным) в нашей труппе, говорит о том, что у него большое будущее в нашей стране. И, по-видимому, надолго. Поэтому я заявляю: «Да, он нам нужен»!  Я  подчеркну, что хотя он с нами и связан, с нашей культурой, с нашим балетом, он всё равно возвращается в Россию, в Большой театр с тем, чтобы ставить свой новый балет по мотивам О.Бальзака «Утраченные иллюзии» на музыку Леонида Десятникова. Недавно Алексей Ратманский возвращался в Мариинский театр, чтобы поставить «Анну Каренину», и вот теперь его ждёт новая работа в России. Потрясающая работоспособность! В так называемый американский период он умудрялся ездить в Мариинский и поставить там два балета. Несмотря на то, что он имеет статус резидента-хореографа  американского балета, правильнее было бы сказать, что он уже сегодня принадлежит миру. 

- Международная жизнь»: Г-н МакКензи, ощущаете ли Вы, что балет как вид искусства переживает период жёсткой конкуренции по сравнению с современными технологиями, сопровождающими кинематограф, например, или эстраду, или театральное искусство? Не грозит ли ему удел избранного вида искусства, служащего лишь небольшой части публики? Иными словами, в 21 веке есть место балету?

- Кевин МакКензи: Думаю, что балет – это классическая база для любого танцевального жанра. Если  ты получил классическое образование, то тебе  легче и больше шансов адаптироваться и развиваться в современном направлении. Если человек не ставит суперзадачу – стать звездой танца или очень популярным человеком, то этот человек неизбежно сделает движение в сторону своего классического развития. Поэтому и в 21 веке будет происходить синергизм, перекличка современного и классического. То есть, с одной стороны, речь идёт о классическом балете, а с другой стороны – о современном искусстве танца. Поэтому я считаю, что балет находится в совершенной безопасности. Это можно сравнить и с мировыми процессами  в  политике, экономике, которые сегодня слишком взаимосвязаны.   

- Международная жизнь»: Ваша труппа много гастролирует и Вам, как никому, можно видеть, популярен ли балет в мире? И в какой из стран балет – любимец публики?

- Кевин МакКензи: Конечно, в России! Скажу, не задумываясь. Только что мы были с гастролями на Кубе,  там тоже балет очень популярен. Что касается Америки, то, скорее всего, балет популярен в мегаполисах: чем больше город, тем выше интерес к балету, тем больше ажиотаж. А чем дальше от центра, тем совершенно очевидно преобладание поп-культуры и интерес к балету значительно ниже. 

- Международная жизнь»: Фестиваль Мстислава Ростроповича стал катализатором вашего приезда в Москву или в планах АВТ были гастроли в Россию? 

- Кевин МакКензи: Судите сами. Для того, чтобы что-то свершилось, уходит очень много времени и сил. Я столько раз в своей жизни что-то планировал, но, увы, у меня ничего не получалось. Надо было найти такое время, даже такой период, чтобы три энергии вошли в одно русло: Большой театр предоставил нам свою сцену и персонал, у Ольги Ростропович было неимоверное желание сделать что-то необыкновенное, а что касается нас, труппы АВТ, то это желание можно назвать жгучим желанием приехать в Россию. Это триединство и решило судьбу нашего здесь появления.   

- «Международная жизнь»: Спасибо, это приятно слышать.  Cледующий вопрос о русской балетной школе. Как Вы оцениваете русскую школу балета, имеющую глубокие традиции? Что наиболее ценного Вы как хореограф считали бы возможным и необходимым привнести в американский балет?

- Кевин МакКензи: Думаю, русская школа – это база всему мировому балету. Джордж Баланчин переделал русский балет для Запада. А Мария Ваганова переделала его для Востока. Да, действительно, эти процессы происходили совершенно по-разному. Но они видоизменили балет, адаптировали в соответствие с задачей для двух частей Света. А сейчас мы живём в такое время, когда русские могут что-то взять и у нас, а мы можем учиться у них. Что же касается сильной стороны и профессионализма танцовщиков из России, то этот вопрос даже не обсуждается, нам всем этот факт хорошо известен – они прекрасные танцовщики! Что же касается американского балета, то у нас есть тоже сильная сторона - это наше разнообразие. Такое разнообразие стилей демонстрируют наши танцовщики,  что можно это назвать нашей особенностью. Поэтому в нашем случае нельзя сказать, что у нас какой-то один подход, у нас много подходов к балету.

- Международная жизнь»: Наш журнал «Международная жизнь» уделяет большое внимание вопросам народной дипломатии. Как по-вашему, решает эту задачу ваша труппа – Американский балет? 

- Кевин МакКензи: Приезд такой труппы как наша, АВТ, мне кажется, имеет колоссальное значение в преодолении культурных барьеров, которое ускоряет процессы взаимопонимания и взаимообогащения культур. А в чём красота этого великого искусства? Мне кажется, в том, что, работая над совершенством, ты становишься совершенством. Вы улавливаете игру слов, которая, тем не менее, не теряет значения?

Эта работа, да и сам балет в целом может помочь человеку изменить собственные взгляды - и религиозные, и политические, и эстетические. Представьте, наступает момент, когда человеку надо научиться выражать свои мысли, так в балете этот момент истины - момент совершенства.  

И где бы ты ни выступал: в американской, в английской или русской аудитории, мне кажется, все поймут, что достижение совершенства во имя совершенства – это прекрасная великая идея.

 Спасибо!

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs