Владимир Путин ответил на вопросы журналистов

Вопрос: Мы вчера услышали опять новое заявление Президента США по поводу то ли встречи с Вами, то ли не встречи с Вами, по поводу украинского кризиса. Практически параллельно были введены американские санкции против российских нефтяных компаний.

Сегодня Евросоюз ввёл очередные антироссийские санкции: теперь уже запрещены унитазы, игрушки с моторчиками, головоломки, трёхколесные велосипеды.

Как Вы можете всё это прокомментировать?

В.Путин: То, что отменили приобретение наших унитазов, – это им дорого обойдётся, они им, в общем-то, мне кажется, были бы нужны в сегодняшней ситуации, если они дальше будут продолжать такую же политику в отношении Российской Федерации.

Что касается заявлений Президента Соединённых Штатов, то что я могу сказать? В последнем телефонном разговоре и сама встреча, и место её проведения были предложены американской стороной, и я согласился с этим, выразил соображения в этой связи и сказал о том, что, безусловно, такие встречи нужно хорошо готовить: и для меня, и для американского Президента было бы ошибкой подойти к этому легко и выйти после этой встречи без ожидаемого результата.

Надо сказать, что Президент США с этим согласился, полностью согласился и сказал, что с их стороны будут работать, над подготовкой этой встречи будет работать целый ряд должностных лиц действующей Администрации [США]. Некоторых из них он назвал, а я сказал, что мы, после того как американский коллега определится с окончательным списком тех, кто будет работать над подготовкой нашей встречи, мы со своей стороны тоже объявим о том, кто будет работать с нашей стороны, с российской, но на первом этапе, без всякого сомнения, первые шаги в этом направлении должны сделать Министр иностранных дел Российской Федерации Лавров и Госсекретарь Рубио. На этом и порешили.

Сейчас я вижу, я знаком с этим заявлением: Президент США решил отменить или перенести эту встречу, скорее, он говорит о переносе этой встречи. Что можно сказать? Диалог всегда лучше, чем какая-то конфронтация, чем какие-то споры или тем более война. Поэтому мы всегда это поддерживали, продолжение диалога, и сейчас это поддерживаем.

Теперь что касается новых санкций. Во-первых, ничего нового здесь нет. Да, они для нас носят серьёзный, конечно, характер, это понятно, и будут иметь определённые последствия, но существенно всё-таки не скажутся на нашем экономическом самочувствии.

Известно, что в свою первую президентскую итерацию Президент Трамп ввёл тогда самое большое количество санкций, которые до тех пор вводились против Российской Федерации. Они на сегодняшний день имеют, конечно, два аспекта: и чисто политический, и экономический.

Что касается политического, о чём здесь идёт речь? Это, конечно, попытка оказать давление на Россию. Но ни одна уважающая себя страна и ни один уважающий себя народ никогда ничего не решает под давлением. И, безусловно, Россия имеет такую привилегию чувствовать себя и считать себя в этом списке уважающих себя стран и народов. Это первое.

Второе – это чисто экономическая составляющая.

Но если говорить о политической части, то, конечно, это акт недружественный в отношении России, это очевидная вещь, и он не укрепляет российско-американские отношения, которые только-только начали восстанавливаться. Конечно, такими действиями Администрация США наносит ущерб российско-американским отношениям.

Что касается экономической стороны, повторяю ещё раз, конечно, ничего здесь хорошего и приятного нет. Но, если посмотреть объективно и профессионально на экономическую сторону этих санкций, что мы видим?

Сейчас у США, по-моему, добыча где-то 13,5 миллиона баррелей в сутки, занимают первое место. На втором месте Саудовская Аравия, где-то около 10 миллионов, и Российская Федерация на третьем, где-то 9,5 миллиона баррелей в сутки. Но США потребляют 20 миллионов. Они что-то продают и ещё больше закупают, главным образом в Канаде. Итак, 13,5 [миллиона] производят – 20 [миллионов] потребляют.

А вот Российская Федерация и Саудовская Аравия больше продают нефти и нефтепродуктов. Я могу ошибиться в чём-то, на ходу могу что-то напутать, но примерно порядок будет похож на реалии. А они какие? Нефти и нефтепродуктов Саудовская Аравия продаёт на внешние рынки где-то около девяти миллионов тонн, Российская Федерация – 7,5 [миллиона тонн]. То есть наш вклад в мировой энергетический баланс очень значительный, очень. И сейчас этот баланс в целом и в интересах потребителей, и в интересах производителей создан. Ломать этот баланс – это дело такое, очень неблагодарное, в том числе и для тех, кто пытается это сделать. Почему?

Во-первых, нужно сказать, что в целом сейчас добыча находится на «полке». Конечно, можно какую-то часть – разумеется, не всё, это невозможно, – российской нефти и нефтепродуктов заместить на мировом рынке. Но, во-первых, это требует времени, во-вторых, это требует больших инвестиций.

Впервые мы от Международного энергетического агентства услышали в последнее время, что оно предлагает и настраивает участников экономической деятельности на инвестиции в углеводородную энергетику.

До сих пор шло всё наоборот: говорили, в том числе и в рамках Международного энергетического агентства, о том, что нужно вкладывать в альтернативные источники энергии. Да, нужно. Но стало понятным, что без углеводородов в ближайшие, во всяком случае, годы, десятилетия не обойтись. Это очевидно в связи с ростом потребления. Мировая экономика растёт, и потребление энергоресурсов увеличивается.

Так вот резко нарастить, в моменте не представляется возможным. А если резко уменьшится количество нашей нефти и нефтепродуктов на мировом рынке, то вырастут цены, и мы с моим американским коллегой тоже об этом говорили. К чему это приведёт? Это приведёт к резкому увеличению стоимости нефти и нефтепродуктов, в том числе на автомобильных заправках, – и США не исключение. А если учитывать внутриполитический календарь в тех же Штатах, то понятно, насколько чувствительны будут некоторые процессы в этой связи. И те, кто подсказывает действующей Администрации [США] такие решения, – надо понять, на кого они работают.

Но не важно. Для нас важно другое, что мы чувствуем себя уверенно, устойчиво, и, несмотря на определённые потери – они, конечно, будут, связано это со многими обстоятельствами, – тем не менее наша энергетика чувствует себя достаточно уверенно.

Надеюсь, что это не приведёт к серьёзным изменениям на мировом рынке, хотя все сейчас должны задуматься – я согласен с Международным энергетическим агентством, – задуматься о том, что нужно инвестировать в традиционную энергетику, в традиционные виды энергетики. Мы это и делаем, и намерены делать.

У нас, если в конце концов всё-таки мы перейдём не к какому-то давлению, а перейдём к серьёзному разговору на перспективу, в том числе и в экономической сфере, то у нас много направлений для совместной работы. Мы в целом к этому готовы, но это, как мы видим, зависит не только от Российской Федерации, но в том числе и от наших партнёров, в данном случае американских.

Вопрос: Что касается использования западного дальнобойного оружия, лично Вы как расцениваете те очевидно противоречивые сигналы, которые приходят из Вашингтона? Накануне Washington Post, Wall Street Journal заявили о том, что США сняли ключевое ограничение на использование этого оружия. Потом Трамп заявил, что «Томагавки» всё-таки поставлять не будут. И вот буквально час назад Зеленский снова говорит, что Украина получит оружие, которое будет чуть ли не на три тысячи километров бить.

На Ваш взгляд, это всё-таки эскалация?

В.Путин: Это попытка эскалации. Но если таким оружием будут наноситься удары по российской территории, ответ будет очень серьёзным, если не сказать ошеломляющим. Пусть они об этом подумают.

kremlin.ru

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs