Такую, актуальную формулу российско-китайских отношений предложил министр иностранных дел КНР Ван И на переговорах в Пекине со своим российским коллегой Сергеем Лавровым. Оценить ее значение можно в рамках «треугольника» США-Китай-Россия, а точнее, сопоставив уровень и содержание американо-китайских и российско-китайских отношений.
На днях в Пекине побывала с визитом министр США Джанет Йеллен, которая, желая того или нет, продемонстрировала уровень и характер отношений Вашингтона и Пекина (точнее, истинное отношение к ним с американской стороны).
У сторон накопилось много сложных и нерешенных проблем в американо-китайских торгово-экономических отношениях. Но вместо того, чтобы попытаться продвинуться в их решении, Дж. Йеллен заявила на переговорах, что США обеспокоены «избыточным производством китайских товаров, которое превышает потребности мировой экономики и угнетает производство в других странах». Речь, прежде всего, шла о новых отраслях — производство солнечных панелей, аккумуляторов и электромобилей, доля Китая в которых стремительно растет.[1] Что это как не откровенная попытка избежать честной экономической конкуренции с Китаем?
А еще она провела, по ее словам, «тяжелый» разговор о том, что якобы Китай помогает России в проведении специальной военной операции, и даже перешла к ответным угрозам американских санкций. Внешнеполитическое ведомство КНР прокомментировало эти угрозы предельно кратко и жестко: сотрудничество РФ и КНР не должно быть нарушено и ограничено, а соответствующие страны не должны очернять нормальные отношения КНР и РФ.[2]
На этом фоне свой визит в Пекин совершил российский министр иностранных дел России Сергей Лавров, и одной из главных тем его переговоров с министром иностранных дел КНР Ван И стал как раз украинский кризис.
Министр Ван И напомнил, что Китай призывает к скорейшему прекращению огня и остановке боевых действий и поддерживает «своевременный созыв международной конференции, признанной Россией и Украиной, с равноправным участием всех сторон и честным обсуждением всех мирных инициатив». Со своей стороны, Сергей Лавров подчеркнул: «Мы с китайскими коллегами подтвердили вывод о бесперспективности каких-либо международных мероприятий, которые не то что не учитывают позицию России, а полностью ее игнорируют».[3]
Это принципиально важная констатация, поскольку именно сейчас идет подготовка к т. н. «саммиту мира» в Швейцарии, и главная интрига в том, каков будет статус предполагаемого участия в нем России. Западные страны будут считать своим успехом участие в саммите Китая, в то время как в Пекине говорят, что без равноправного участия России в нем участвовать также не намерены.
Что же касается предложенной министром Ван И формулы «двойного противодействия двойному сдерживанию», то она отражает не только состояние к упомянутому геостратегическом «треугольнику», но и поворот к новому этапу российско-китайских отношений стратегического партнерства.
Уместно напомнить, что главный смысл предложенного в свое время Генри Киссинджером «треугольника» сводился к тому, чтобы две его стороны (американо-китайские и советско-китайские, затем российско-американские) всегда были лучше, чем советско-китайские, затем российско-китайские. И вот сейчас фактор украинского кризиса приводит в треугольнике США-Китай-Россия к иному результату: американская политика давления и санкций все более сближает между собой именно Пекин и Москву.
Более того, предложенная на переговорах новая формула китайско-российских отношений означает их переход к качественно новому этапу, который, кстати говоря, уже описан в теории международных отношений. Это переход от попыток избежать общего для сторон возможного негативного результата к совместному созданию позитивных альтернатив.
И это, в свою очередь, означает, что Россия и Китай, стремясь избежать негативных последствий западной политики санкционного давления, намерены совместно выстраивать противодействие им, используя механизмы ШОС и БРИКС, тем самым укрепляя опоры нового мирового порядка. Речь идет о создании защищенных от санкций, механизмов финансовых расчетов и торгово-экономических отношений, и в целом об укреплении позиций «глобального Юга» в системе глобального управления. Выступая на брифинге официальный представитель МИД КНР Мао Нин заявила: «Китай и Россия имеют право на нормальное торгово-экономическое сотрудничество, и это сотрудничество не должно нарушаться или ограничиваться. Мы всегда выступали против незаконных односторонних санкций со стороны США». Она также подчеркнула, что КНР решительно выступает против «злоупотребления Соединенными Штатами инструментами экспортного контроля».
При этом и в Москве, и в Пекине постоянно подчеркивают, что их новые отношения не имеют антизападной направленности. Это не поиск «общего врага» или «игра с нулевой суммой», а стремление к общему для всех позитивному результату. И речь не идет о создании российско-китайского военно-политического альянса, чем так озабочены на Западе, при том, что отношения сторон уже беспрецедентно близки в различных областях.
Поэтому на итоговой пресс-конференции по итогам визита Сергей Лавров, в китайской традиции давать точные и глубокие определения, назвал Россию и Китай не «союзниками». Но «соратниками». Точнее не скажешь, и в этом смысле наследие Генри Киссинджера для российско-китайских отношений оказывается весьма позитивным.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
[1] Слишком много КНР. Минфин США не доволен объемами выпуска китайской продукции. https://www.kommersant.ru/doc/6634625?from=main
[2] МИД КНР прокомментировал высказывания министра экономики США по итогам визита. https://rg.ru/2024/04/08/mid-knr-prokommentiroval-vyskazyvaniia-ministra-ekonomiki-ssha-po-itogam-vizita.html
[3] Выступление и ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел Российской Федерации С.В. Лаврова в ходе совместной конференции с Министром иностранных дел КНР Ван И по итогам переговоров, Пекин, 9 апреля 2024 года. https://www.mid.ru/ru/press_service/vizity-ministra/1943226/
Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.
Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs