Посол Ирана в России Махмуд Реза Саджади: «Россия должна быть для Ирана действительно хорошим другом»

65-Генеральная Ассамблея ООН, завершившая свою работу в последний день сентября в Нью-Йорке, ещё раз всесторонне обсуждала пути решения иранской ядерной программы. Исламская Республика Иран имеет своё видение к преодолению этой проблемы. Об этом в эксклюзивном интервью журналу «Международная жизнь» рассказал Посол Ирана в России Махмуд Реза Саджади. Он также пояснил в беседе со специальным корреспондентом Елизаветой Исаковой, почему Тегеран рассматривает возможность предъявить судебный иск Москве за отказ от поставок ракетного комплекса С-300.

«Международная жизнь»: Господин Посол, в середине сентября в Нью-Йорке в рамках Генеральной ассамблеи ООН состоялось заседание "шестёрки" по иранской ядерной программе. Участники встречи призвали Тегеран как можно скорее откликнуться на предложение о совместной встрече. Чуть позже поступила информация уже из Ирана о согласии провести переговоры в ближайшее время, назывались даже сроки – октябрь этого года. Означает ли это, что Тегеран принял, наконец, условия диалога, предложенные «шестёркой» и «венской группой»?

Махмуд Реза Саджади : Сначала я хочу немножко рассказать о сути иранской ядерной программы. Мы, естественно, являемся членом Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО). Инспекторы МАГАТЭ на регулярной основе посещают и проверяют наши объекты. Камеры МАГАТЭ, установленные инспекторами МАГАТЭ в режиме он-лайн, фиксируют все, что происходит у нас. Поэтому согласно правилам ДНЯО, мы имеем право обогащать уран до 20 процентов. Но мы в своё время выгнали американцев из Ирана, поэтому сегодня они настаивают, чтобы мы на добровольной основе отказались от обогащения урана вообще. Они говорят, что независимо от того, что это наше неотъемлемое право, мы должны отказаться от этого обогащения. Поэтому, когда Тегеран говорит, что не надо применять по отношению к Ирану двойных стандартов, в Вашингтоне заявляют, что будут применять санкции.

Иран выполнял свои обязательства даже в большей степени, чем это оговорено в рамках ДНЯО. И поэтому независимо от того, что в Тегеране готовы к проведению переговоров с «шестёркой», для нас неприемлемы никакие предварительные условия. Участники встречи «пять плюс один» в Нью-Йорке тоже не смогли выработать единого мнения. Это говорит о том, что бюрократия тоже на них распространяется - одно время шёл разговор о том, что лишь участники «шестёрки» будут проводить переговоры. Потом появилась информация, что диалог возглавит верховный представитель ЕС по иностранным делам и политике безопасности баронесса Кэтрин Эштон. Я полагаю, что не только Иран, но и «шестёрка» тоже должна определить свою позицию, а также заявить о том, что она хочет предложить и в каком формате.

«Международная жизнь»: А насчёт возможных сроков проведения встречи в октябре?

Махмуд Реза Саджади : По срокам никаких проблем нет. Иран согласен с этими сроками.

«Международная жизнь»: То есть Тегеран согласен на встречу?

Махмуд Реза Саджади : Да, да.

«Международная жизнь»: Насколько реалистичным Вы считаете сценарий, по которому Иран может подать в суд на Россию за отказ от поставок ракетного комплекса С-300, с учётом недавнего заявления министра иностранных дел России Сергея Лаврова о том, что в данном случае вступают в силу форс-мажорные обстоятельства?

Махмуд Реза Саджади: Иран должен был получить эти комплексы почти два года тому назад. После того, когда отгрузка С-300 была вначале просрочена на три месяца, нам сказали о том, что по техническим причинам поставки откладываются ещё на пять месяцев. Я тогда сказал заместителю министра иностранных дел Российской Федерации Сергею Рябкову о том, что по нашей информации никаких технических неполадок нет. «Вы не думаете, что задержка связана с политическими вопросами?», - спросил я его. Он решительно опроверг это заявление и сказал, что это не соответствует действительности. Я был слегка обижен таким ответом.

В начале лета 2009 года официальная делегация из Минобороны России съездила в Иран. И эта делегация подтвердила нам, что до конца сентября 2009 года все ракетные комплексы будут отправлены в Иран. И опять произошла задержка. И после этого срока задержки продолжаются.

Понимаете, форс-мажорные условия – специфические. Это землетрясения, пожары, взрывы вулканов и другие стихийные бедствия подобного рода. Но отказ от поставок С-300 не подпадает под условия форс-мажора. Как я уже сказал, такая установка была выбрана ещё полтора года тому назад. Поэтому, естественно, слова господина Лаврова тогда будут соответствовать действительности, когда мы значения этих терминов изменим в словарях и дадим им совсем другую интерпретацию.

«Международная жизнь»: В документах на поставку С-300 вот эти форс-мажорные обстоятельства прописаны?

Махмуд Реза Саджади: В юридической международной практике форс-мажорные условия и форс-мажорные обстоятельства имеют свое значение. Их нельзя интерпретировать по своему желанию. И то, о чём сказал господин Лавров, никак не соответствует значению «форс-мажор».

«Международная жизнь»: То есть санкции Совета Безопасности ООН - это не форс-мажорные обстоятельства с точки зрения Ирана?

Махмуд Реза Саджади : Я хочу сказать, что Россия ещё за полтора года до принятия резолюции уже давала нам знак о том, что не собирается поставлять эти комплексы. Даже после принятия резолюции против Ирана госсекретарь США Хилари Клинтон призналась в том, что независимо от того, что резолюция Совета Безопасности не распространяется на С-300, США попросили Российскую Федерацию отказаться от поставок этих комплексов.

«Международная жизнь»: Российская сторона совсем недавно предложила пересмотреть предложения «шестёрки» с учётом новых реалий, с учётом заключения соглашений между Бразилией, Турцией и Ираном. Как Вы смотрите на эту идею России? И насколько приемлемы для Вас такие условия диалога с «шестёркой»?

Махмуд Реза Саджади: Мы считаем, что это очень положительная акция. И, естественно, мы поддержали эту идею. Это говорит о конструктивном подходе российского МИДа, где понимают Иран и ситуацию вокруг иранского вопроса. И это говорит о том, что Россия все-таки заинтересована, чтобы путём переговорных процессов этот вопрос был урегулирован. Это происходит вопреки желанию западных стран, но они всегда ищут предлоги для отказа от диалога. Поэтому российское предложение свидетельствует о действительно более правильном и конструктивном подходе Москвы к этому вопросу в отличие от западных стран.

«Международная жизнь»: Вы сказали, что у России более конструктивный подход к этой проблеме. Но, в то же время, накануне председатель комитета Государственной Думы Российской Федерации по обороне Виктор Заварзин, отметил, что «развитие ситуации вокруг ядерной программы Ирана в нынешнем направлении может привести к необратимым последствиям». По сути, Москва впервые заявила о том, что возможен военный исход ситуации в отношении Ирана. Когда Тегеран, наконец, покажет мировому сообществу, что решение его проблемы лежит исключительно в дипломатической плоскости и не имеет военного решения?

Махмуд Реза Саджади: Заявление российского депутата говорит о том, что, естественно, если иранский вопрос не будет решаться путём дипломатического регулирования, то возможны и другие сценарии. Естественно, вы знаете, что в своё время Саддамом Хусейном была развязана война против Ирана. Эта война началась при подстрекательстве Соединенных Штатов Америки. Потом некоторые европейские и арабские государства её поддержали. Советский Союз тоже поддержал Саддама Хусейна в этой войне, которая продолжалась 8 лет. Но мы своей кровью защитили нашу страну. И всему миру доказали то, что для нас неприемлем диктат со стороны других стран. Я хочу сказать, что очень многие войны доказали Америке то, что опираться на военное решение вопроса - бесперспективно. К примеру, Вьетнам, ирано-иракская война, нынешняя ситуация в Афганистане и Ираке. Надо найти другой путь решения мировых проблем. В настоящее время даже молодое поколение во всём мире всё это понимает. Только американские военные не хотят понять этого. Они хотят компенсировать то поражение, которое получили в своё время во Вьетнаме.

«Международная жизнь»: С Вашей точки зрения, каковы шансы на дипломатическое урегулирование иранской ядерной проблемы сегодня?

Махмуд Реза Саджади: Тегеран уже в течение довольно длительного периода времени показывает, что готов к проведению политико-дипломатических переговоров. И мы хотим, чтобы этот вопрос был разрешён лишь дипломатическим путём. Иран в этой связи даже согласился на обмен топливом - чтобы мы передали наше топливо с обогащением 3,5 процента, и получили взамен обогащённый до 20 процентов уран. Когда в прошлом году обсуждались условия этого обмена, «шестёрка» предложила такие условия, которые были для нас неприемлемы. И поэтому мы, чтобы гарантировать себе получение обогащённого до 20 процентов топлива, пошли на соглашение с Турцией и Бразилией. А через несколько дней после его подписания Совет Безопасности ООН принял четвёртую резолюцию против Ирана. США просто проигнорировали нашу сделку. Это говорит о том, что западные государства не хотят, чтобы вопрос был урегулирован. Они не хотят признавать наше право на ядерную энергию. Они хотят, чтобы мы встали перед ними на колени.

«Международная жизнь»: Вы упомянули соглашение с Турцией и Бразилией по поставкам иранского топлива. Насколько известно, в течение года должны быть первые поставки. Год уже на исходе. Когда можно ожидать реального воплощения этого соглашения?

Махмуд Реза Саджади: Мы согласны именно с этим условием - мы готовы передать наш уран Турции, а через 6 месяцев или через год, когда нужное нам топливо будет готово, оно может быть отгружено в Иран, и Турция может получить наше топливо.

«Международная жизнь»: А почему до сих пор не был передан уран?

Махмуд Реза Саджади: Потому что западные страны не согласились с этой формулой. Понимаете, когда они приняли очередную резолюцию, они тем самым не признали наше соглашение с Турцией и Бразилией. Американцы нам открытым текстом об этом заявили. Они хотели бы, чтобы мы приняли новые условия. Они хотят всему миру и нашему народу доказать, что раз Иран встал против воли всего международного сообщества, в США откажутся признавать его юридическое право на ядерную энергию. В тоже время, с другой стороны есть Израиль, который подчиняется и контролируется США, и у которого есть атомная бомба. Поэтому в отношении Израиля все молчат, и никто ничего не говорит.

«Международная жизнь»: То есть, со стороны Турции нет никаких проблем в вопросах поставок ядерного топлива?

Махмуд Реза Саджади: Нет.

«Международная жизнь»: И Иран сейчас ждёт просто одобрения своего трёхстороннего соглашения международным сообществом?

Махмуд Реза Саджади: Нет, мы этого сейчас не ждём. Если «шестёрка» не примет наши условия, значит, мы сами будем обогащать уран до 20 процентов. Потому что у нас такие возможности есть. И потому, что американцы могут затянуть решение данного вопроса ещё на 20 лет. Мы же не можем столько ждать - у нас очень много больных раком и нам надо производить радиоизотопы. Мы в ответе перед собственным народом. И поэтому, даже если они сегодня примут именно эти договорённости, мы готовы это сделать.

«Международная жизнь»: Но Вы сказали до этого, что Иран готов к переговорам без предварительных условий.

Махмуд Реза Саджади: Другими словами, мы не принимаем никаких предварительных условий со стороны «шестёрки». То, что мы предлагаем с участием Турции и Бразилии - логичное решение вопроса. Если есть другое логичное предложение, мы готовы его рассматривать.

«Международная жизнь»: Вернёмся к отношениям России и Ирана. После недавнего подписания президентом России Дмитрием Медведевым документа о запрете поставок для Тегерана ряда вооружений стало ясно, что военно-техническое сотрудничество с Ираном будет сокращаться. В каких областях, с учётом необходимости соблюдения Москвой резолюции Совета Безопасности, Вы сегодня видите перспективы сотрудничества с Россией?

Махмуд Реза Саджади: Понимаете, Иран и Россия - это исторически дружественные государства. У нас очень много общего в культуре и истории. Мы, живем в геополитическом регионе, и поэтому у нас много общих как интересов, так и угроз. Всё, что касается вопросов безопасности, борьбы с наркотиками, борьбы с терроризмом, всё это входит в число основополагающих вопросов нашего сотрудничества. Естественно, присутствует там и тема здравоохранения, Каспийского моря. Безопасность в среднеазиатских республиках и на Кавказе также в числе важных вопросов сотрудничества между нашими двумя странами. Кроме того, существует очень много направлений в области экономического и культурного взаимодействия. Поэтому оптимизация сотрудничества в рамках международного коридора "север - юг" идёт на пользу как России, так и Ирану. У нас налажен диалог и в области энергоресурсов, связи, промышленности и горного дела, развития и распространения русского языка в Иране и персидского языка в России, хорошее сотрудничество в области спорта. Описать наши разногласия можно лишь несколькими строчками, тогда как о том, что нас связывает, надо писать толстую книгу. Также существует очень много направлений для будущего сотрудничества между нами.

В то же время я уверен в том, что американцы рано или поздно вам докажут, что они ненадежные партнёры и ненадежные друзья. Американские политики недоброжелательны, не чистосердечны даже по отношению к своему народу. А по отношению к вам тем более. И поэтому я весьма оптимистически оцениваю будущее ирано-российских взаимоотношений.

«Международная жизнь»: Как на счёт сотрудничества в области инноваций?

Махмуд Реза Саджади: Здесь также очень много направлений. Оба государства уже готовы инвестировать в области информационных технологий, биотехнологий, нанотехнологий. Россия располагает очень хорошей инфраструктурой и обширными интеллектуальными ресурсами. Наше молодое поколение также очень способно и любит всё новое, в том числе в области технологии и промышленности. Многие наши молодые учёные и студенты побеждают на международных олимпиадах. Это говорит о том, что у нас подрастает очень способное поколение. И поэтому, я думаю, наше взаимодействие наиболее перспективно именно в сфере инноваций. К тому же западные страны не заинтересованы в том, чтобы страны, обладающие нефтью и газом, располагали высокими технологиями. Поэтому шансов для российско-иранского сотрудничества больше.

«Международная жизнь»: Вы можете назвать какой-нибудь конкретный проект, где Иран сейчас заинтересован в российских инвестициях?

Махмуд Реза Саджади: У нас есть четыре проекта строительства железных дорог. Есть много проектов в области разработки шахт, горного дела, проект по восстановлению работоспособности нефтяных скважин. Мы сейчас ведём переговоры в области нефтехимии.

«Международная жизнь»: А в области инноваций? Биотехнологии, нанотехнологии...

Махмуд Реза Саджади: Да, есть и такие проекты. Мы совместно с российскими специалистами работаем над поиском лекарств от двух видов болезней. Есть взаимодействие в области IT и разработки компьютерных игр, покупаем друг у друга программное обеспечение.

«Международная жизнь»: Если вернуться к вопросам безопасности. Вы говорили о том, что у Ирана с Россией очень много тем, которые касаются безопасности. Министр иностранных дел России Сергей Лавров неоднократно говорил о том, что Иран нужно вовлекать в решение многих международных проблем, в том числе и на Ближнем Востоке, в Афганистане. Согласен ли Иран выполнять роль миротворца и если да, то на каких условиях?

Махмуд Реза Саджади: Если этот вопрос рассматривается с той точки зрения, что Иран будет выполнять миротворческую миссию согласно законам Запада и мировоззрению Запада, то Иран не готов к такому сотрудничеству. Также мы считаем, что само иностранное присутствие в странах региона создает напряжённость, в то время как западные государства, таким образом, обеспечивают свои интересы. Гибель людей в этом случае - большая эмоциональная нагрузка для нашего народа. И мы переживаем, естественно. Однако мы готовы к сотрудничеству с Россией по урегулированию региональных конфликтов.

«Международная жизнь»: А как в Иране расценивают тот факт, что в последнее время страны Персидского залива стали закупать огромное количество вооружений. Это ведь тоже касается вопросов безопасности в регионе?

Махмуд Реза Саджади: Мы очень сожалеем, что деньги, которые могли бы быть использованы для благоустройства этого региона, тратятся на насилие и распространение агрессии. За всем этим, естественно, стоят американские политики, так как они получают колоссальный доход от подобных инициатив. Я хотел бы отметить, что именно американское оружие стало главной причиной утраты американской гегемонии, американского влияния в Иране. Поэтому, возможно, именно присутствие американского оружия приведёт к подобному исходу и в других странах региона. Кроме того, арабские страны уже чувствуют отвращение по отношению к США, так как ощущают себя униженными американской стороной в вопросах арабо-израильского урегулирования.

«Международная жизнь»: Иран сам не хочет принять участие в мирном урегулировании на Ближнем Востоке? Помочь мирному урегулированию?

Махмуд Реза Саджади: Главное, необходимо доказать, что находящееся там международное присутствие не исходит из своих личных интересов. В этих странах не будет никакого мира, пока американская администрация ежегодно поставляет миллиарды единиц вооружения оккупационному режиму для его использования против невинного палестинского народа. Кроме того, естественно, народы Ближнего и Среднего Востока не нуждаются в том, чтобы кто-то их контролировал. Единственное разумное решение ближневосточного урегулирования может быть достигнуто лишь по воли народов этих стран.

«Международная жизнь»: Вас не смутило недавнее подписание Россией и Израилем соглашения о военно-техническом сотрудничестве?

Махмуд Реза Саджади: Мы считаем, что любая поддержка Россией оккупационного израильского режима - это уже ущемление прав палестинского народа и народов этого региона. У России на сегодняшний день хорошие позиции по гуманитарно-политическим вопросам в регионе. Недавняя встреча президента России Дмитрия Медведева с лидером движения Хамасом Халедом Машалем – положительный шаг со стороны Москвы. Однако независимо от того, что Россия будет или не будет помогать Израилю, Соединенные Штаты Америки уже отправляют ему большое количество оружия. Я полагаю, было бы лучше, чтобы Россия не запятнала свою репутацию в регионе поставкой вооружения на Ближний Восток. Но это моя личная рекомендация. Я говорю это, исходя из моего личного знания этого региона. Пусть американцы возьмут этот позор на себя.

«Международная жизнь»: Сейчас в Иране с учётом введения новых санкций Совета Безопасности ООН явно будет складываться не очень хорошая экономическая ситуация. В этой связи не собирается ли Тегеран на официальном уровне требовать репарационных выплат от России в связи с участием Ирана во Второй мировой войне?

Махмуд Реза Саджади : Во-первых, я хочу сказать, что с Вами не согласен. Я полагаю, что эти санкции не повлияют столь сильно на экономику Ирана. Потому что многие государства, даже те, которые проголосовали за эту резолюцию, они не верят вот в эти санкции. Они против своей воли и под нажимом Соединенных Штатов Америки проголосовали за резолюцию. Иран - это большая страна с большими возможностями и с большими ресурсами. Понимаете, эти санкции лишь помогают нам: вместо того, чтобы покупать технологии, мы научились их сами производить и разрабатывать. В отношении же репарационных выплат... Знаете, если вы бросаете камень в своего друга, не надо ожидать, что взамен он вам подарит цветы. В течение последних двух лет мы являемся свидетелями того, что некоторые российские высокопоставленные лица очень резко отзывались об Иране. Поэтому, если вы видите, что сейчас со стороны Тегерана в адрес Москвы поступают аналогичные сигналы, не надо обижаться. На резкие выступления мы отвечаем тем же.

Кроме того, затрагивание этого вопроса произошло не из-за наших финансовых затруднений. У нас богатая страна, и мы не нуждаемся в таких деньгах.

«Международная жизнь»: То есть вы ожидаете, что Россия все-таки ответит?

Махмуд Реза Саджади: Понимаете, мы хотим, чтобы Россия показала, что она является для Ирана действительно хорошим другом, а не выступала во вражеской команде в трудных для нас ситуациях.

- Спасибо большое, г-н Посол.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции