Глобальный цифровой договор ООН: возможна ли прикладная реализация?

В 2021 году Генеральный Секретарь ООН А. Гуттериш представил доклад «Наша общая повестка», в рамках которого была озвучена идея принятия Глобального цифрового договор (англ. Global Digital Compact). Генеральный секретарь ООН внес следующее предложение - «Организация Объединенных Наций, правительства, частный сектор и гражданское общество могли бы … совместно наладить работу на многостороннем треке «Цифровые технологии», чтобы согласовать Глобальный цифровой договор»[1].В настоящее время текст договора находится на согласовании, ожидается, что он будет представлен в сентябре 2023 года на Саммите будущего ООН. с участием всех заинтересованных сторон: правительств, системы Организации Объединенных Наций, частного сектора (включая технологические компании), гражданского общества, научных кругов и отдельных лиц, включая молодежь. На текущем этапе озвучены лишь общие принципы, на которых базируется Глобальный цифровой договор:

• подтверждение основополагающего курса на подключение к Интернету неподключенных и преодоление цифрового разрыва;

• недопущение фрагментации Интернета;

• предоставление людям возможности выбирать, как будут использоваться персональные данные;

• защита прав человека в Интернете;

• повышение доверительного отношения к Интернету благодаря введению критериев ответственности за дискриминацию и вводящий в заблуждение контент.

Согласно видению А. Гуттериша, в более широком смысле такой договор мог бы также способствовать регулированию искусственного интеллекта, чтобы гарантировать соответствие этой сферы общим глобальным ценностям. Общий позитивный характер подобного рода принципов не вызывает возражений, как и актуальность международных ответов на обозначенные Генсеком проблемы. Однако, опыт более ранних инициатив ООН, реализованных в сходных форматах, наталкивает на ряд вопросов относительно перспектив их практической реализации.

Глобальный цифровой договор продолжает практику глобальных договоров ООН, которые не являются договорами в юридическом смысле данного термина, а представляют собой набор общих принципов, призванных регулировать деятельность различных акторов мировой политики. Первым стал Глобальный договор ООН (англ. United Nations Global Compact), представленный Кофи Аннаном на Всемирном экономическом форуме в Давосе в 1999 году. Договор был ориентирован на партнерство ООН с глобальным бизнесом и представлял собой набор из 10 принципов, которыми должны руководствоваться транснациональные корпорации, присоединяющиеся к договору. Компании принимали добровольные обязательства в области защиты прав человека, трудовых отношений, охраны окружающей среды и борьбы с коррупцией. ООН рассматривала Глобальный договор как площадку для эффективного вовлечения мирового бизнес-сообщества в достижение Целей устойчивого развития. Под Целями устойчивого развития подразумеваются меры, направленные на оптимальное использование ограниченных ресурсов и использование экологичных, природо-, энерго-, и материало-сберегающих технологий, на сохранение стабильности социальных и культурных систем, на обеспечение целостности биологических и физических природных систем.

Очевидно, что Глобальный договор не может отвечать современным вызовам и в целях достижения Целей устойчивого развития. Глобальный договор столкнулся с рядом критических замечаний, среди которых наиболее значимым является следующее: Глобальный договор не удерживает корпорации от нарушения Целей устойчивого развития, так как не содержит в себе мер по контролю соблюдения, а является инструментом рекламы для крупных западных транснациональных корпораций.

Однако, несмотря на критику, в 2018 году в рамках ООН были приняты еще две схожих инициативы: Глобальный договор о безопасной, упорядоченной и легальной миграции и Глобальный договор по беженцам . 12 апреля 2022 года в Аккре, Гана был инициирован новый Глобальный договор по борьбе с неинфекционными заболеваниями (НИЗ). Диалог был организован Всемирной организацией здравоохранения совместно с правительствами Ганы и Норвегии.

Глобальный цифровой договор, таким образом, вписан в ряд более ранних инициатив, однако, ориентирован на регулирование цифрового пространства. Для содействия диалогу Генеральный секретарь ООН А. Гуттериш назначил посланника по вопросам технологий, 10 июня 2022 года на эту должность был назначен Амандип Сингх Гилл, который приступил к исполнению своих обязанностей в середине июля 2022 года. До 31 марта 2023 года на специальном пространстве, открытом Канцелярией посланника Генерального секретаря по вопросам технологий www.un.org/techenvoy/global-digital-compact, можно просмотреть справочную информацию о Глобальном цифровом договоре и оставить комментарии а также коллективные или индивидуальные мнения.

В Российском медиа пространстве отношение к данной инициативе носит неоднозначный характер. В ходе Российского форума по управлению интернетом (RIGF 2022) в рамках секции «Глобальный цифровой договор: шанс на справедливые правила игры?» эксперты обсудили проблематику Глобального цифрового договора. Первый замгендиректора АНО «Диалог» Ленар Файзутдинов выразил обеспокоенность, что интересы простых пользователей интернета не будут защищены Глобальным цифровым договором в достаточной мере в угоду интересов цифровых платформ, за которыми стоят значительные финансовые потоки. «В конечном счете мы приходим к тому, что главный вопрос к Глобальному цифровому договору заключается в том, чьи интересы его составители поставят выше — глобальных корпораций или же законные права рядовых пользователей. Важно, чтобы документ зафиксировал субъектность рядового пользователя. При составлении договора также необходимо зафиксировать, что цифровые платформы из ряда экономических субъектов переходят в статус политических акторов, напрямую влияющих на политику стран и жизнь общества»[2]

Важной целью Глобального цифрового договора видится возможность регламентации деятельности крупных ИТ-компаний, которые сегодня обладают практически неограниченной властью в глобальном цифровом обществе и, как следствие, нуждаются в международно согласованных рамках, ограничивающих возможности их злоупотребления своими ресурсами в цифровой среде. С инициативой выработать правила поведения для крупных цифровых платформ уже выступал МИД России[3], однако, в отличие от подхода Глобального цифрового договора, Россия исходит из необходимости  уважения государственного суверенитета, поэтому практическая выработка соответствующих правил и их имплементация – прерогатива государств. В этой связи можно предположить, что Глобальный цифровой договор ООН с высокой степенью вероятности столкнется с теми же проблемами, с которыми столкнулись его предшественники – принципы, ориентированные на регламентацию деятельности американских ИТ-гигантов, будут носить необязательный характер без возможностей контроля их исполнения.

Кроме того, как представляется Глобальный цифровой договор ООН смещает фокус внимания с российских инициатив в области международной информационной безопасности, в инициативном порядке выдвигаемых нашей дипломатией с 1998 года, а также отвлекает международное сообщество от обсуждения предложений России в области интернационализации управления Интернетом. Современный режим управления интернетом характеризуется особой монопольной позицией США в области управления пространством имен и адресов Интернета, что не соответствует интересам России и большинства стран мира. Согласно официальной позиции России, необходимо обсуждение вопросов интернационализации управления интернетом и передачи функций ICANN и ее дочерней структуры PTI в межправительственный формат, а публикация Глобального цифрового договора в данном контексте выглядит как «подмена повестки».

Тема не менее, озвученные Генеральным секретарем ООН принципы, касающиеся преодоления цифрового разрыва, обеспечения безопасности данных и недопущения фрагментации интернета, а также введения ответственности за вводящий в заблуждение контент (фейк-ньюс) в целом не вызывают возражений, а поднятые для обсуждения проблемы в рамках Глобального договора представляются весьма актуальными. Главным вопросом видится возможность практической имплементации и контроля над из соблюдением в рамках предложенного формата.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs