Смена караула в Британии (Часть I)

5 сентября Лиз Трасс стала новым лидером Консервативной партии. 6 сентября – четвертым премьер-министром Британии за последние шесть лет. Казалось бы, положение консерваторов и Джонсона гарантировала оглушительная победа на выборах 2019 г. (большинство в Палате общин в 80 мест), пусть во многом благодаря «несправедливой» мажоритарной системе. Однако стиль и методы правления Б. Джонсона вызвали неприятие не только избирателей, но даже парламентской фракции его же партии.

В результате, одерживая победы на парламентских выборах, уже третий британский премьер-консерватор сложил полномочия в середине срока правления, то есть правящую партию сотрясают политические кризисы.

Иными словами, Консервативная партия, оставаясь правящей с 2010 г. (до 2015 г. – в коалиции с либеральными демократами), с референдума о членстве Британии в ЕС в 2016 г. не в состоянии выдвинуть лидера, который бы был способен управлять государством в течение полного легислатурного периода (5 лет).

Итоги выборов лидера Консервативной партии. Кто избирал?

В результате вынужденного ухода в отставку Б. Джонсона в правящей партии прошли выборы его преемника, которые носили непрямой, многоступенчатый характер.

Вопреки прогнозам обозревателей, победа Лиз Трасс не стала триумфальной. Она получила 57% голосов членов партии, хотя с 2001 года (когда право избирать своего лидера получили рядовые члены партии – к вопросу о внутрипартийной демократии[1]) все победители получали более 60% голосов. Так, Борис Джонсон получил 66,4% в 2019 г., Д. Кэмерон – 67,6% в 2005 г., а Й. Дункан Смит – 60,7% в 2001 г.[2] Терезе Мэй в 2016 г. не пришлось проходить через чистилище голосования членов партии, так как ее соперница А. Лидсом сняла свою кандидатуру. Таким образом, результат Л. Трасс свидетельствует о том, что партия далека от единства, а Лиз Трасс – не безусловный лидер.

Отметим, что Консервативная партия не объявляет данные о численности партии сколь-нибудь регулярно, но прежде чем проводить заключительный этап выборов лидера сообщает численность тех, кто имеет право голоса (то есть платит членские взносы). Таковых ныне насчитывается 172 437 человек, то есть больше чем в 2019 г. (159 320 человек). В голосовании приняли участие 82,6% - это примерно 142 тыс. человек. Таким образом, нового претендента на пост премьер-министра избирали 0,3% британского электората, а из них за нее проголосовали 81 326 консерваторов, или 57% от 0,3% электората[3]. Социальный состав партии отличается от социально-демографического состава населения Британии – тори старше (40% консерваторов в возрасте за 65 лет), зажиточные (80% принадлежат к среднему классу и выше), этнические белые, проживают преимущественно в Лондоне и на юге Англии (56%), в подавляющем большинстве выступали за брекзит (76%)[4].

Таким образом, консерваторы вовсе не отражают срез британского общества в целом[5]. Как отметил Т. Бейл, известный британский политолог, «селекторат» отличается от электората ('the selectorate' looks pretty different to the electorate). Причем треть консерваторов проголосовала в первую неделю голосования, то есть они не стали принимать решение на основе знания, которое получили бы, следя за дебатами кандидатов. 

Л. Трасс пообещала содействовать единству партии, которое на глазах у британской общественности она и ее оппонент Р. Сунак разрывали на части, ведя нелицеприятную схватку за кресло главы партии и правительства.

Единство партии – важнейшая политическая задача для Трасс, причем Комитет по привилегиям продолжает расследование в отношении Джонсона, а именно: вводил ли он «парламент в заблуждение», когда утверждал, что вечеринок в период локдауна и нарушений не было. Если комитет примет утвердительное решение, то депутаты должны будут голосовать по нему. Трасс должна будет в свою очередь принять решение, как инструктировать парламентскую фракцию тори: если она позволит им голосовать свободно, то ее могут обвинить в покрывательстве, а если она заставит их голосовать против решения комитета, то она рискует настроить против себя сторонников Джонсона. Возможным взысканием может стать лишение его депутатского мандата. Раскол в партии может сделать затруднительным для нее одобрение фракцией ее политического курса по другим вопросам.

На данный момент о способности Трасс объединить партию можно судить по назначениям в правительство.

Состав правительства Трасс

Трасс вывела из состава правительства сторонников Р. Сунака и даже тех, кто в период предвыборной кампании занимал нейтральные позиции. Она назначила на ведущие должности своих ближайших сторонников: заместителем премьер-министра и главой Минздрава стала Терез Коффи (прежде руководила Министерством труда и пенсий); министром иностранных дел стал  Джеймс Клеверли (ранее министр образования, хотя имеет опыт работы в Форин-офис). На важнейших пост канцлера казначейства  назначен Кваси Квартенг (ранее министр энергетики, предпринимательства и промышленности, причем он работает в правительстве лишь с января 2021 г.). Его сменил ранее министр по вопросам брекзита Джейкоб Рис-Могг. Министр обороны Б. Уоллес сохранил свой пост.

Трасс назначила в правительство своих соперников за пост лидера партии: Суэлла Браверман возглавила МВД (ранее генпрокурор Англии и Уэльса); Кеми Бейднок (получившая популярность во время избирательной кампании)  с поста министра по делам равенства передвинулась должность министра международной торговли, а Пенелопа Мордонт – лидера Палаты общин; П. Тугендхат назначен на должность заместителя министра МВД; Н. Захави – канцлером графства Ланкашир, министра по делам равенства и межведомственным связям. В целом представители этнических меньшинств составляют треть кабинета, хотя их доля в составе населения – 13,7%.

Первоочередные задачи правительства

В своей первой речи в качестве премьер-министра Л. Трасс[6] обозначила задачи добиться роста экономики посредством снижения налогов и реформ, справиться с энергетическим кризисом (причиной которого она считает «войну Путина на Украине», а не антироссийские санкции Запада – отказ от поставок из РФ) и застарелыми недостатками службы здравоохранения.

Основными задачами британцы называют противодействие повышению цен и инфляции. Правительство планирует, казалось бы вопреки консервативной идеологии «малого государства» и «невидимой руки рынка», вмешательство на оптовом рынке газа и электрической энергии. План состоит в том, чтобы заморозить цены на электроэнергию на 18 месяцев, а разницу между рыночной и фиксированной ценой правительство предлагает компаниям компенсировать займами под государственные гарантии. Разницу компании впоследствии переложат на плечи потребителей с рассрочкой в 10-20 лет. Государству этот маневр обойдется в 100-130 млрд ф.ст. (лишь в отношении домохозяйств). Окончательная сумма будет зависеть от движения на весьма волатильном рынке. Однако смогут ли потребители оплатить и эти фиксированные счета, неясно. Как отмечает Би-би-си[7], десятилетиями домохозяйства тратили примерно 1000 ф.ст. на оплату счетов за энергоносители, сейчас счета поднялись до 3000 и выше, а потому экономию за счет снижения налогов получат лишь верхние 10% самых богатых. Однако Трасс считает справедливым, ведь они и платят в государственную казну больше. В этом отношении она возражала Сунаку, который предполагал субсидирование счетов малоимущих выплатами непосредственно малоимущим. Таким образом, Трасс в целом  в экономической политике относится к правому крылу партии.  

Аналитики уверены: Трасс не сможет решить проблему роста стоимости жизни, поскольку не сможет решить энергетическую проблему. Согласно прогнозам, инфляция за год составит 15%, курс фунта стерлингов снизится, а учетные ставки возрастут. Забастовки, как ожидают, не прекратятся

Что касается Шотландии, то Никола Стерджен, Первый министр Шотландии, заявила, что правление Л. Трасс станет «катастрофой», но все же рассчитывает на рабочие отношения с новым премьером. Однако вряд ли Трасс будет склонна допустить новый референдум о независимости Шотландии, который Стерджен стремится провести в 2023 г. В октябре Верховному суду предстоит вынести решение, имеет ли право Шотландия провести референдум без согласия Вестминстера, хотя, скорее всего, вердикт будет отрицательным.

Северная Ирландия – болевой вопрос для внутренней и внешней политики Британии.  В бытность министром иностранных дел Трасс грозила в одностороннем порядке изменить положения Протокола по Северной Ирландии (неотъемлемой части Соглашения о торговле между Британией и ЕС) и внесла соответствующий законопроект в парламент, который наделяет министров полномочиями ограничивать его действие. Он уже вызвал крайнее раздражение в ЕС, а также осложнил отношения с администрацией Байдена. В Вашингтоне считают, что тем самым будет нарушено и Соглашение 1998 г. о мирном урегулировании в Северной Ирландии. Демократическая юнионистская партия (представляет протестантов и сторонников пребывания региона в составе Соединенного Королевства) объявила, что не станет участвовать в формировании правительства в регионе, пока Протокол не будет изменен, поскольку он наносит ущерб положению Северной Ирландии в королевстве. Срок – 28 октября, когда должно быть сформировано правительство Северной Ирландии. В противном случае предстоят новые выборы в регионе, будет установлен новый срок для формирования правительства или решения по большей части будут принимать в Вестминстере. Католики же выступают за сохранение нынешнего Протокола.

Климатическая повестка, по всей видимости, будет отложена. Трасс даст зеленый свет выдаче лицензий на разработку месторождений газа и нефти в Северном море и на фрекинг в южной Англии (запрещенный в 2019 г. из-за загрязнения грунтовых вод и сейсмических рисков). Тем самым она  откажется от обязательства Джонсона свести к нулю выбросы парниковых газов к 2050 г. – цель, закрепленная законодательно. Как утверждают эксперты, ускоренный переход на ВИЭ в производстве электричества вряд ли возможен.

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs