Кремль vs Елисейский дворец: борьба за Африку?

В настоящее время происходят масштабные политические сдвиги в Западной и Центральной Африке. Франция сдает позиции в тех африканских государствах, которые были в прошлом ее колониями, хотя до сих пор считает их неоспоримой сферой своего влияния. И это уже не улица с односторонним движением. Сами африканские страны стараются отойти от традиционных схем ориентации на одного донора, спонсора, патрона и расширить горизонты взаимодействия.

Появление на рубеже веков новых или новых-старых акторов, прежде всего Китая и России, в странах Черного континента способствовало углублению трансформации экономических и политических ориентаций африканских государств. Ньюкамеры не только предложили более разумные рыночные цены за товары, которые составляли важную часть экспорта этих стран, но и новые формы сотрудничества, поставившие бывших колонизаторов в непривычные для них конкурентные условия, тем самым позволив африканцам диверсифицировать свою внешнеэкономическую стратегию. Заметные сдвиги стали происходить в бывших колониях: в них формируется гражданское общество, началось становление гражданской нации, которая все более замещала былую трайбалистскую мозаику, усилиями местных интеллектуалов предпринимаются попытки сформулировать национальную идею. Информационный век внес свои коррективы в жизнь африканцев. Все более явную роль в ней стала играть национально ориентированная интеллигенция, вопреки нищете начал расти уровень образованности населения, а вместе с ним и уровень политической культуры.

Изменение парадигмы или имитация реформ?

Восьмой Президент Пятой республики Э.Макрон столкнулся с массовым неприятием назойливой опеки Парижа со стороны контрэлит, оппозиционных политических структур и гражданского общества африканских стран субсахарской зоны. Прежде всего со стороны оппозиции, так как властные структуры в большинстве лояльных Франции стран вплоть до последнего времени формировались при деятельном участии Елисейского дворца и французских спецслужб.

Во время своих недавних дипломатических поездок по странам Черного континента Э.Макрон поначалу пытался стать в позу политика нового поколения, готового вести диалог с африканскими партнерами на равных. Но когда он встречал отторжение его чрезмерно кокетливой риторики, то терял самообладание, переходил к нравоучительности и позволял себе грубости, недопустимые с точки зрения дипломатического протокола. Не только местные журналисты не раз отмечали, что амбициозность Президента Франции вызывает раздражение у африканцев, и констатировали, что «африканская молодежь относится все более враждебно к присутствию Франции на континенте»¹.

Лидеры африканских государств уже не проявляли к нему должного почтения. Встречаясь со своими африканскими коллегами, Президент Франции всячески подчеркивал, что экономическая и политическая экспансия Китая в страны континента противоречит их долгосрочным интересам. Однако чаще всего его риторика не встречала сочувствия партнеров, которых больше интересовали практические шаги, а именно инвестиции и кредиты, нежели заверения в «старой дружбе» и обещания неких будущих благ.

Неудачи в традиционной сфере влияния вынудили Э.Макрона обратиться к бывшим английским колониям, которые до сей поры не входили в сферу интересов Елисейского дворца. Так, в 2017 году Президент Франции впервые побывал в Гане, в 2018 году посетил Нигерию, а в 2019-м - Кению. В Найроби он как бы предложил начать отношения с белого листа, сделав примечательное заявление: «У нас нет прошлого и, следовательно, никаких обязательств в этом регионе и в этой стране. Естественно, что Франция будет рассматриваться здесь как партнер, возможно, в большей степени, чем где-либо еще в Африке»². Однако успехи его дипломатии на новом для себя поприще также оказались призрачными.

А вот что реально, так это то, что Францию все реже стали воспринимать в африканских странах как опору и союзника. Начиная с конца 2019 года в Мали, Нигере и Буркина-Фасо нарастало протестное движение против присутствия французских войск на территории этих государств, против беззастенчивой эксплуатации природных ресурсов Сахеля (переходная зона африканских саванн от пустыни Сахара к экваториальным тропическим лесам). Особенно массовыми были демонстрации протеста в Республике Мали. Эксперт Стокгольмского международного института исследования проблем мира (СИПРИ) Орельен Тоби констатировал: «Очень скоро после подписания мирных соглашений в Уагадугу и Алжире³ мнение малийцев по поводу присутствия французских войск изменилось. Они поддерживали операцию «Сервал», но теперь не понимают, почему она сменилась операцией «Бархан»… Малийцы полагают, что Франция сотрудничает с врагами Мали, в частности с Национально-освободительным движением Азавада⁴. По мнению этого специалиста, в странах Сахеля все шире распространяется мнение о том, что Франция скрывает свои истинные цели, что Париж сознательно дестабилизировал этот регион. Опасения особенно усилились после того, как он инициировал свержение М.Каддафи в Ливии.

Согласно официальной версии, отправка французских войск в зону Сахеля обусловливалась необходимостью борьбы с исламскими террористами и для защиты государственной целостности Республики Мали. В самом деле, первые эмиссары «Аль-Каиды» появились здесь еще в начале 2000-х годов, а в 2012 году племена туарегов провозгласили суверенитет государства Азавад в обширной субсахарской зоне, в том числе и на северных территориях Мали, создав там нечто подобное запрещенной в РФ и Франции ИГИЛ.

Эта версия, оправдывающая вооруженное вмешательство Франции «гуманитарными соображениями», была поддержана союзниками Франции по НАТО и тиражировалась СМИ «свободного мира». В действительности французские войска были призваны удержать под контролем урановые рудники, которые десятилетиями эксплуатировались французским концерном «Арева» на дискриминационных для стран региона условиях, тогда как на сахельский уран все более явно претендовали Китай, готовый закупать уран по рыночным ценам, и вожди туарегских племен, стремившиеся получить свою долю прибыли от рудников, расположенных на их племенной территории. Кроме того, залежи урановых руд стали вожделенной целью «Аль-Каиды Магриба» и других исламистских группировок.

Затяжной политический кризис в Мали

Все более настойчивое проникновение Китая в регион вызывало нарастающее беспокойство во Франции. Готовность Президента Мали Амаду Тумани Туре к расширению сотрудничества с Поднебесной заставила спецслужбы Франции в 2012 году организовать путч и отстранить от власти неудобного малийского лидера. В итоге Елисейский дворец сумел посадить в президентское кресло во всем послушного ему Ибрагима Бубакара Кейту.

Правление этой креатуры Парижа не принесло успокоения в Мали. Прежде всего Кейту так и не удалось установить конституционный порядок на северных территориях страны: президент не проявил должной гибкости и не был готов к достижению необходимого компромисса на переговорах с вождями туарегов. В одном из знаковых интервью в 2014 году он заявил: «Я говорю четко! Никакой независимости, никакой автономии…»⁵ Столь непримиримая позиция Бамако толкала племена туарегов под знамена радикальных исламистов.

В итоге в зоне Сахеля сложился своеобразный террористический альянс, получивший название «Джамаат Нусрат аль-Ислам валь-Муслимин». В его состав вошли представители племен туарегов из группировки «Ансар ад-Дин», считавшие себя филиалом «Аль-Каиды в странах исламского Магриба», объединения джихадистов «Аль-Мурабитун», созданного ныне покойным алжирцем Мухтаром Бельмухтаром, и группировки «Эмират Сахара»⁶. Все эти террористические организации в той или иной степени были связаны с Азавадом. Таким образом, произошла своеобразная институционализация конфликта, с одной стороны которого находилось правительство Кейты и действующие от его имени французские военные, а с другой - ассоциация исламских фундаменталистов и туарегов-сепаратистов.

После неудачной попытки правительства заключить мирное соглашение с сепаратистами в 2015 году гражданская война возобновилась и привела к новым жертвам. За первые три года правления Кейты с той и другой стороны погибли более 1300 человек. Резко возросло число нападений на туристов и захватов заложников. Наиболее кровавым стало нападение джихадистов в ноябре 2015 года на отель «Рэдисон Блу» в Бамако, когда в заложники террористы захватили 170 человек. В результате теракта погибли 19 человек, в том числе шестеро россиян⁷. Эскалация конфликта продолжалась и все последующие годы.

Слабость государственной власти в Мали, помимо прочего, объяснялась криминализацией малийской бюрократии, чиновничьим произволом и коррупцией. Уже с первых месяцев правления Кейты стало понятно, что малийская государственность все также страдает от столь типичных для африканских государств недугов - взяточничества, клановости и непотизма. Обеспечивая себе административные «тылы», президент интегрировал во властные структуры своего сына и родственников своей жены. В административной вертикали быстро продвигались чиновники из числа родоплеменной клиентелы президента. Пользуясь безнаказанностью, чиновники «приватизировали» власть и использовали ее для личного обогащения. Международная гуманитарная помощь распределялась келейно среди своих и почему-то практически полностью уходила в южные регионы страны, хотя там боевых действий не велось.

Сам президент не отказывал себе в удовольствии совершать дорогостоящие вояжи по европейским странам, которые вызывали возмущение у представителей политической оппозиции. Громкий скандал разразился после того, как стало известно о покупке за 40 млн. долларов нового президентского самолета, притом что старый был исправен и вполне успешно выполнял свои функции. В неприятном положении оказался Президент Мали и после того, как СМИ опубликовали информацию о том, что он организовал не совсем прозрачный бизнес с корсиканским предпринимателем Мишелем Томи, от которого получал дорогие подарки.

К лету 2020 года Республика Мали оказалась в состоянии глубокого системного социально-политического и экономического кризиса и фактически распалась на две части: правительство не контролировало обширные области, находящиеся под властью джихадистов и сепаратистов. Традиционный конфликт между темнокожим населением страны и «белыми людьми пустыни» - туарегами и арабами - усугублялся нарастанием противостояния различных племен темнокожего населения, кровавой трайбалистской рознью между скотоводами и земледельцами.

Власть не смогла предложить объединяющую граждан Мали национальную идею и консолидировать малийское общество. Коррупция и непотизм дискредитировали власть и провоцировали недоверие к ней. В результате граждане страны массово отказывались участвовать в президентских и парламентских выборах, не веря в их справедливый исход. Общественные настроения экстраполировались на армию, выглядевшую деморализованной и неспособной хоть как-то противостоять террористическим угрозам, сепаратизму и межплеменным конфликтам.

В этих условиях присутствие французских войск в стране вызывало нарастающее недовольство малийцев и воспринималось как чужеродное тело. Малийцы откровенно говорили, что эти войска преследуют сугубо французские цели, прежде всего касающиеся защиты и контроля над урановыми рудниками и месторождениями золота в Мали и соседнем Нигере. Начиная с конца 2019 года в стране быстро нарастал протест, направленный против присутствия французской армии в Сахеле и коллаборационистской политики президента страны.

Путч 2020 года в Мали

В августе 2020 года в Мали случился военный переворот - пятый по счету с момента обретения независимости в 1960 году. Кейта был настолько непопулярен, что выступившие против него военные практически без боя захватили президентский дворец. У памятника Независимости бунтарей приветствовала толпа сторонников, армия и национальная гвардия поддержали восставших практически в полном составе.

Среди руководства мятежников оказались два высокопоставленных офицера малийской армии - начальник штаба 3-го военного округа Кати полковник Малик Диау и начальник военной академии округа полковник Садио Камара. По иронии судьбы оба офицера с начала 2020 года проходили переподготовку в Российской Федерации и вернулись на родину за несколько дней до путча.

Вечером 18 августа путчисты объявили об аресте президента страны Кейты, премьер-министра Бубу Сиссе, председателя Национальной ассамблеи Мусу Тимбине, министра экономики и финансов Абдулая Даффе, министра иностранных дел Тьебиле Драме. Лидеры повстанцев приказали закрыть все пограничные переходы и ввели комендантский час в ночное время. 19 августа Кейта заявил, что «не желает кровопролития» и уходит в отставку, он также объявил об отставке правительства и роспуске Национальной ассамблеи. После этого один из лидеров повстанцев Исмаэль Ваге сообщил о создании Национального комитета спасения народа (НКСН) - высшего органа государственной власти в Республике Мали, которому предстояло осуществлять руководство страной в переходный период и подготовить проведение новых всеобщих выборов «в разумные сроки» и в рамках «гражданского политического перехода».

Председателем НКСН стал командир батальона сил быстрого реагирования полковник Ассими Гоита, который вскоре провозгласил себя главой государства. Военные анонсировали «политические изменения, необходимые для последующего проведения выборов», пригласили все оппозиционные группы на переговоры о новых выборах, выпустили из тюрем активистов оппозиционного «Движения 5 июня - Объединения патриотических сил» (M5-RFP), среди которых был Усман Мамаду Траоре - один из признанных лидеров оппозиции и наиболее последовательный оппонент Кейты. События были объявлены народным восстанием.

Военные вступили в переговоры с делегацией Экономического сообщества стран Западной Африки (ЭКОВАС), сообщив о трехлетнем переходном периоде для формирования гражданского правительства, когда государство будет возглавлять представитель вооруженных сил, а правительство - преимущественно состоять из военных.

В тот же день НКСН принял решение освободить свергнутого президента, которому на выбор было предложено вернуться в свой дом в Бамако или поехать лечиться за границу. 75-летний Кейта выбрал второй вариант - вскоре был госпитализирован, а через несколько дней отправился лечиться в Объединенные Арабские Эмираты.

В ходе начавшихся переговоров с лидерами оппозиционных политических структур НКСН согласился перейти к гражданскому правлению в течение полутора лет. В сентябре группой выборщиков из 17 человек в качестве президента страны был определен Ба Ндао, который с 2014 года и до момента путча занимал пост министра обороны, а ранее обучался в военном училище в СССР, где получил квалификацию пилота вертолета. Руководители M5-RFP поддержали данное назначение. Выбор Б.Ндао приветствовал также религиозно-политический лидер Мали Махмуд Дико - глава влиятельного оппозиционного «Движения 5 июня - Объединения патриотических сил». Председатель НКСН А.Гоита был назначен вице-президентом, а дипломат Моктар Уан - премьер-министром.

События 18 августа вызвали незамедлительную и противоречивую реакцию международного сообщества. Генеральный секретарь ООН Антониу Гутерриш потребовал «немедленного и безоговорочного освобождения» всех задержанных персон и членов правительства. ЭКОВАС назвало произошедшее в Мали мятежом и призвало мятежников неотложно вернуться в казармы. Позже лидеры сообщества отстранили Мали от работы в своих исполнительных органах, закрыли границы государств - членов ЭКОВАС с этой страной и приостановили все финансовые потоки между странами - членами организации и Мали.

Председатель Европейского совета Шарль Мишель заявил, что ЕС выражает полную поддержку ЭКОВАС в усилиях по поиску выхода из кризиса. МИД Франции также солидаризировался с позицией ЭКОВАС, а Э.Макрон потребовал возврата власти к гражданскому населению. Далее к позиции Парижа присоединились ЕС, США и Канада. На этом фоне реакция России была более взвешенной. Заместитель министра иностранных дел РФ М.Богданов предположил, что события 18 августа не отразятся на характере наших отношений. Это была самая лояльная касательно восставших военных реакция извне.

Путч на фоне сахельского кризиса

События в Мали нельзя рассматривать исключительно в местном контексте, поскольку обстановка в этой стране накануне путча мало чем отличалась от ситуации в соседних странах Западной Африки. Военный переворот в Мали, поддержанный структурами гражданского общества, стал индикатором глубокого кризиса экономики стран франкофонной Африки, а если говорить по большому счету - то и всей африканской политики Елисейского дворца. Путч лишний раз подтвердил, что даже более-менее приемлемых для местного населения назначенцев Париж не в состоянии подобрать и делает ставку на лояльных, но обанкротившихся политиков. Вовсе не случайно журнал «Монд Африк» еще в июле 2019 года констатировал, что «поддержка коррумпированного режима И.Кейты дискредитирует Францию, Президента Э.Макрона и его министра иностранных дел Жан-Ива Ле Дриана»⁸.

Подобное предостережение было фактически проигнорировано Елисейским дворцом, предпочитавшим работать по накатанным схемам. Более того, оно вызывало откровенное раздражение Э.Макрона. Приведу лишь выдержку из публикации популярного информационного издания «Франс-24»: «В последнее время Президент Франции критиковал тех, кто осуждает французское присутствие в странах Западной Африки. Он не понимает причину этого недовольства среди гражданского населения и некоторых политиков»⁹. И пусть в этой констатации содержится определенная доля лукавства, поскольку французский лидер не столь наивен, чтобы полностью не понимать причин этого недовольства, скорее всего, ему просто нечем возразить, так как инструментарий его политики до удивления ограничен.

Налет лукавства содержался в последовавшей за этим угрозе Э.Макрона в адрес своих африканских коллег о возможности сокращения участия или даже о выходе Франции из операции «Бархан», когда всем было очевидно, что она будет цепляться за это участие, что вывод французских войск из Сахеля будет означать провал всей ее африканской политики и если не полную утрату контроля над природными месторождениями стран Западной Африки, то, по крайней мере, переход с удобных демпинговых на неудобные рыночные цены. Стремясь дезавуировать «угрозу» своего начальника, глава военного ведомства Франции Флоранс Парли решительно заявила, что французские военные находятся на малийской территории по просьбе ее жителей и продолжат выполнять свои обязанности в целях обеспечения всеобщей безопасности»¹⁰.

Даже лояльным по отношению к Елисейскому дворцу журналистам было понятно, что «приглашение малийского народа» - это политический трюк, а время, когда французов воспринимали как освободителей, судя по всему, закончилось. Между тем демонстрации в поддержку малийской армии на улицах Бамако и других городов страны стали обретать откровенную антифранцузскую направленность, как это уже случалось в преддверии падения севера страны в 2012 году, когда в результате восстания туареги нанесли поражение правительственным войскам.

Обращение Президента Франции к лидерам военно-политического блока «G5 Sahel» - Нигера, Мали, Чада, Буркина-Фасо и Мавритании - с просьбой лишний раз подтвердить свое согласие с операцией «Бархан» и тем самым выразить поддержку военному присутствию Франции в регионе только усилило недовольство и инициировало протестное движение, и путч в Мали со свержением Президента Кейты вполне может спровоцировать аналогичные события в регионе и дестабилизировать всю Западную Африку.

На фоне этого сами цели, декларируемые Парижем в рамках операции «Бархан», становятся все более туманными, а противник - плохо идентифицируемым. В реальности повстанцев-джихадистов трудно бывает распознать, группы то укрываются в зарослях кустов или в лесу, кочуют между тренировочными лагерями и зонами боевых действий и деревнями, где сливаются с местными жителями. У них часто бывает несколько идентичностей, привязанностей и союзов, что приводит к очень сложной и изменчивой обстановке в области безопасности. Малийской армии плохо удается проводить различия между представителями тех группировок, которые подписали мирное соглашение, и тех, которые в нем не участвовали¹¹.

Лавинообразное распространение коронавируса еще более накалило ситуацию. В начале апреля 2020 года эксперты парижского Центра анализа, прогнозирования и стратегии (CAPS)¹² направили французскому президенту доклад «Эффект коронавируса: грядущий шторм в Африке». Его авторы призвали руководство страны готовиться к «длительной дестабилизации» в Африке в условиях «предстоящего кризиса обществ и государств». Известные французские дипломаты высказывали опасения, что грядущий кризис может уничтожить «хрупкие режимы» в Сахеле и Центральной Африке. Они сочли, что коронавирус может стать «политическим вирусом, который… покажет неспособность этих государств защитить свое население».

При этом авторы доклада отметили особую уязвимость некоторых экономически слабых и политически нестабильных франкоязычных стран, менее надежных и структурированных, чем другие, а также предупредили, что «сравнение определенных государств, чья государственная политика терпит неудачу (государства Сахеля и Центральной Африки), с другими африканскими странами, обладающими более прочными властными институтами (например, Руанда или Сенегал), было бы неблагоприятно для первых». «Эффект сравнения» может стать дополнительным конфликтогенным фактором и привести к смене политических элит. Прямым следствием пандемии коронавируса может стать «жесткая конкуренция за передел геополитического и экономического пространства на африканском континенте»¹³. Последовавший путч в Мали показал верность сделанных в докладе заключений.

Нельзя забывать о том, что серьезным дестабилизирующим фактором в странах Сахаро-Сахельского региона явилось присутствие там различных группировок исламистов. В конце 2019 - начале 2020 года в северных и центральных районах Мали террористическая активность джихадистов приобрела невиданный прежде размах. С декабря 2019 по март 2020 года исламисты совершили 266 террористических атак, в ходе которых 242 человека были убиты и 119 ранены. Имели место 22 нападения на миротворческий контингент ООН, десятки терактов против французских военных, задействованных в операции «Бархан», нападений на солдат малийской национальной армии. Нет сомнений в том, что исламистские группировки попытаются использовать политический кризис в Мали для достижения своих целей. Можно предположить также, что в обозримом будущем произойдет эскалация конфликта на севере Мали, на землях, объявленных территорией суверенного Исламского государства Азавад.

На данный момент выглядит совершенно непонятным, каким образом и с кем будут взаимодействовать участвующие в операции «Бархан» французские военные, если к ним враждебно относятся и джихадисты, и туареги, и малийская армия, и малийский народ. Тем более, что практически всем и во Франции, и в Мали стало очевидно, что экспедиционный корпус все это время крайне неэффективно пытался противостоять исламистам и туарегам, стремящимся к политическому самоопределению. «Через семь лет после начала предшествовавшей «Бархану» операции «Сервал» и в ходе самого «Бархана» поставленные Францией задачи обернулись ничем - Франция не смогла восстановить суверенитет Мали на севере, тогда как джихадистская угроза не только не исчезла, но и распространилась на центр страны и другие государства региона, в частности на Буркина-Фасо», - отмечает известный журналист Лоран Ларше в статье с примечательным названием «Франция увязла в Мали, ООН бессильна»¹⁴. И это при том, что до последнего времени на стороне французов выступала (пусть плохо вооруженная и плохо подготовленная) малийская армия, которая несла на себе основное бремя борьбы с радикальными группировками.

В то же время всем понятно, насколько негативно скажется на боеспособности французских войск резкое сокращение американского военного присутствия в Сахеле. В начале 2020 года глава Пентагона объявил о возможном сокращении или полном выводе войск Африканского командования (Африкома) из стран субсахарской Африки. Согласно этому плану, американцы должны покинуть военную базу в Нигере и прекратить поддержку Франции в борьбе с исламистами. Э.Макрон назвал это «плохой новостью»¹⁵.

Оппозиция Париж - Москва

Давняя традиция дружеских отношений между Российской Федерацией и Республикой Мали придает сложившейся ситуации известный колорит. Нужно иметь в виду, что 25 июня 2019 года между правительствами двух стран было подписано соглашение о военном сотрудничестве (ранее Россия заключила аналогичные соглашения с Центральноафриканской Республикой (2017 г.) и Буркина-Фасо (2018 г.). Соглашение подразумевало, среди прочего, «развитие отношений в области совместной подготовки войск (сил), инженерного обеспечения, военного образования, военной медицины, военной истории, военной топографии, спорта и культуры». Кроме того, в соглашении присутствовали статьи о взаимодействии в мероприятиях по борьбе с терроризмом.

Теперь же к власти в Мали пришли военные, имеющие пророссийские ориентации, которые могут наполнить его новым содержанием. В связи с этим ряд французских аналитиков высказали опасения, что Россия намерена оказывать влияние на процесс дальнейшего политического развития Мали, а новое правительство будет вполне антифранцузским. Также отмечалось, что Россия якобы уже предлагала малийскому правительству отправить своих военных в страну для борьбы с террористами и «нормализации ситуации». В Париже задаются далеко не праздным вопросом: а не позволит ли российско-малийское соглашение утвердиться в Мали частной военной компании «Вагнер», как это было в Центральноафриканской Республике?¹⁶

Французские военные эксперты выражают серьезные сомнения в эффективности действий французских войск. Так, ветеран многих африканских кампаний корпусной генерал Бруно Клеман-Болле, а ныне один из директоров МИД Франции, заявил, что в Сахеле «мы уткнулись в стену». По его мнению, ситуация выглядит так же, как ранее в Центральноафриканской Республике, где бесславно провалилась аналогичная операция «Сангарис», и самое время задаться вопросом о будущем операции «Бархан» в Мали¹⁷.

Действительно после того, как в январе 2018 года первый российский военный транспорт доставил в аэропорт Банги бойцов ЧВК «Вагнер», французское доминирование в ЦАР быстро завершилось. Через год французский публицист Тома Дьетрик констатировал: «В Париже видят, что их влияние в ЦАР ослабло до тоненького ручейка»¹⁸. А его коллеги Шарль Буссель и Эмре Сари задались вопросом: «Как так случилось, что в этой объятой хаосом стране, прежде находившейся в зоне влияния Франции, теперь столь очевидно военное присутствие России?»¹⁹ А еще один их коллега Патрик Форестиер подвел печальный итог: «Французы оказались за бортом, а россияне в Банги буквально повсюду»²⁰.

Теперь во французской столице больше всего боятся, что сценарий, разыгранный в ЦАР, может с высокой долей вероятности повториться в Мали. Парижу остается только наблюдать, как меняется политический ландшафт в субсахарской Африке, где все заметнее становится присутствие России и не только ее. Многие французские аналитики сетуют, что «Москва показала себя необходимой в таких странах, как Судан, Ангола, Мозамбик и Нигерия. Тесные отношения существуют у нее также с Эфиопией и Зимбабве»²¹. Заговорили также о «дуге российского влияния», которая протянулась из Судана в Анголу, от Хартума до Луанды через Банги и Киншасу²². А если в сложившейся ситуации Франция еще и выведет свои войска из стран Сахеля, то Парижу придется навсегда распроститься со своим доминирующим положением в Западной Африке.

«Малийский синдром»

Поиски выхода из крайне неприятной ситуации побуждают Э.Макрона искать рычаги влияния на В.Путина, которые заставили бы Россию остановить свое продвижение в Тропической Африке. При этом изыскать такие аргументы и механизмы, которые были бы поддержаны его союзниками по НАТО, и прежде всего Соединенными Штатами.

Одной из зацепок стал разразившийся в 2020 году политический кризис в Белоруссии, в котором французская сторона вдруг приняла необычайно деятельное участие, хотя ранее достаточно удаленная Белоруссия ее особенно не волновала. 17 августа Э.Макрон, проявив инициативу, выступил в поддержку протестующих в Минске и призвал ЕС «продолжать мобилизоваться вместе с сотнями тысяч белорусов, которые мирно демонстрируют уважение своих прав, свободы и суверенитета»²³. А 18 августа по инициативе французской стороны состоялся его телефонный разговор с В.Путиным. В сообщении пресс-службы Кремля было дипломатично сказано, что «с обеих сторон выражена заинтересованность в скорейшем урегулировании возникших проблем», однако было понятно, что урегулирование в Москве и Париже видится по-разному. Российский президент уже тогда подчеркнул недопустимость вмешательства во внутренние дела Белоруссии и оказания давления на белорусское руководство. Французский лидер, со своей стороны, попытался склонить своего коллегу к отказу от возможной силовой поддержки официального Минска.

27 августа российский президент дал понять, что российские силовики могут прийти на помощь белорусским властям, но этого не будет до тех пор, «пока экстремистские элементы в Белоруссии не перейдут границ, не начнут разбой». По его словам, Россия уже создала резерв сотрудников правоохранительных органов для Белоруссии²⁴. Юридическим основанием для ввода войск может стать статья Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ), согласно которой в случае внешней агрессии члену объединения может быть оказана военная помощь. Совершенно очевидно, что заявление В.Путина остановило развитие ситуации в Белоруссии по худшему сценарию и спасло Минск от «мінскага майдана».

Э.Макрон, в свою очередь, объявил, что предостерег В.Путина от силового вторжения в Белоруссию, и продолжил развивать активность на этом направлении. 29 сентября он встретился в Вильнюсе с лидером белорусской оппозиции Светланой Тихановской и пообещал, что сделает все возможное для урегулирования конфликта. Эта встреча стала одной из самых ярких манифестаций поддержки белорусской оппозиции Западом. Но пообещать оппозиционерам что-то конкретное глава Пятой республики не смог: даже введение санкций в отношении белорусского руководства оказалось для французского лидера затруднительным. Для этого нужно либо переубедить Кипр, который блокирует ограничительные меры против Минска, либо ввести аналогичные меры в отношении Турции. Уже тогда эксперты заговорили о том, что Президент Франции своими действиями нацеливается на некий торг - принудить В.Путина отказаться от латентной поддержки массового антифранцузского движения в Сахеле в обмен на то, что он, в свою очередь, перестанет раскачивать белорусскую лодку. Но этот натиск Макрона все еще не принес ощутимого результата. Россия, похоже, не намерена сдавать свои позиции, и пока ее выдавливают из Европы, она берет свое на других направлениях, в частности в Африке.

¹Burkina Faso. Une grenade pour l’arrivée de Macron à Ouagadougou // Le journal numérique. 2017. 28 novembre. P. 4.

²Semo M. Pour Macron, la France est un «possible contrepoids» à la Chine en Afrique de l’Est // URL: https://www.lemonde.fr/politique/article/2019/03/12/emmanuel-macron-veut-une-place-en-afrique-de-l-est-a-cote-des-chinois_5434673_823448.html

³18 июня 2013 г. в Уагадугу (Буркина-Фасо) подписано соглашение между Правительством Мали и вождями племен туарегов о предоставлении туарегам большей степени автономии. Алжирское соглашение от 24 июля 2014 г. между властями Мали и шестью туарегскими движениями предусматривает «прекращении вражды» и освобождение захваченных в ходе конфликта лиц.

⁴Belsoeur C., Tagnan R.A. Au Sahel, la colère sourde des populations contre les troupes françaises // URL: http://www.slate.fr/story/149784/burkina-sahel-terrorisme-soldats-francais

⁵Цит. по: Кусов В.Г. Правители Африки. ХХI век. Ибрагим Бубакар Кейта // URL: https://africanrulers.ru/main/biographies/mali_keita/

⁶Быстров А.А. О причинах неудачи операции «Бархан» в зоне Сахеля // URL: http://www.iimes.ru/?p=35817

⁷Bamako: prise d’otages à l’hôtel Radisson Blue // URL: https://www.lexpress.fr/actualite/monde/afrique/bamako-prise-d-otages-a-l-hotel-radisson-blue_1737877.html

⁸Boukhars A. L’offensive militaire russe au Mali // URL: https://mondafrique.com/loffensive-militaire-russe-au-mali/

⁹Sommet du G5 Sahel à Pau: Emmanuel Macron veut resserrer le front antijihadiste // URL: https://www.france24.com/fr/20200113-un-sommet-du-g5-sahel-%C3%A0-pau-pour-resserrer-le-front-antijihadiste

¹⁰Франция продолжит операцию «Бархан», несмотря на мятеж в Мали // URL: https://regnum.ru/news/polit/3042077.html

¹¹Rupesinghe Natasja. The Joint Force of the G5 Sahel // https://www.accord.org.za/conflict-trends/the-joint-force-of-the-g5-sahel/

¹²Аналитический центр Министерства иностранных дел Франции, отвечающий за выработку стратегических рекомендаций и обеспечение французского присутствия в европейских и иных международных ассоциациях.

¹³Bobin F., Tilouine J. Coronavirus: les experts du Quai d’Orsay redoutent le «coup de trop» qui «déstabilise» l’Afrique // Le Monde Afrique. 03 avril, 2020 // https://www.lemonde.fr/afrique/article/2020/04/03/coronavirus-les-experts-du-quai-d-orsay-redoutent-le-coup-de-trop-qui-destabilise-l-afrique_6035470_3212.html

¹⁴Larcher L. Au Mali, la France embourbée et l’ONU impuissante // https://www.la-croix.com/Monde/Afrique/Au-Mali-France-embourbee-lONU-impuissante-2019-11-26-1201062880

¹⁵Cooper H., Gibbons-Neff Th., Savage Ch., Schmitt E. Pentagon Eyes Africa Drawdown as First Step in Global Troop Shift // URL: https://www.nytimes.com/2019/12/24/world/africa/esper-troops-africa-china.html?action=click&module=Top%20Stories&pgtype=Homepage

¹⁶Boukhars A. L’offensive militaire russe au Mali // URL: https://mondafrique.com/loffensive-militaire-russe-au-mali/

¹⁷Le général Bruno Clément-Bollée sur RFI: «Remotiver l’armée malienne autour de son projet national» // https://www.rfi.fr/fr/afrique/20130801-remotiver-armee-malienne-autour-son-projet-national-mali-france-union-europe

¹⁸Dietrich Т. En Centrafrique, un parfum de guerre froide // URL: https://www.lopinion.fr/edition/international/en-centrafrique-parfum-guerre-froide-156731

¹⁹Bouessel Ch., Sari E. Pourquoi Vladimir Poutine avance ses pions en Centrafrique // URL: https://www.nouvelobs.com/monde/20180504.OBS6191/pourquoi-vladimir-poutine-avance-ses-pions-en-centrafrique.html

²⁰Forestier P. Centrafrique: comment la Russie travaille patiemment à supplanter la France // Le Point. 2018. 12 desember. P. 3.

²¹Dietrich Т. Op. cit.

²²Signer D. Wie Russland afrikanische Krisenländer infiltriert // URL: https://www.nzz.ch/international/wie-russland-afrikanische-krisenlaender-infiltriert-ld.1389297

²³Макрон поддержал протестующих в Белоруссии // https://lenta.ru/news/2020/08/17/macron/

²⁴Макрон предостерег Путина от силового вмешательства в Белоруссии // https://www.rbc.ru/politics/28/08/2020/5f493b9a9a79471f65271c5e

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs