Американская «Большая дубинка» над Венесуэлой

В развитии ситуации вокруг Венесуэлы все большее значение приобретает внешний фактор. После того, как 23 января председатель оппозиционной Национальной ассамблеи Хуан Гуайдо объявил себя временным президентом страны, пообещав бороться с «тиранией и узурпацией Николаса Мадуро» и провести свободные выборы, его власть признали США, Канада, Франция, Германия и большинство латиноамериканских государств во главе с Бразилией и Аргентиной. Президент США Дональд Трамп признал полномочия Хуан Гуайдо как «переходного президента» спустя несколько минут после обнародования его декларации на митинге оппозиции в Каракасе. «В качестве единственной ветви власти, которая была законно избрана народом Венесуэлы, Национальная ассамблея со ссылкой на конституцию страны объявила Николаса Мадуро незаконной, а пост президента – вакантным», – заявил американский лидер. [1]

С другой стороны, действующего президента поддержали Россия, Китай, Турция, Мексика, Куба. Российский президент Владимир Путин в телефонном разговоре с Николасом Мадуро выразил поддержку законным властям Венесуэлы «в условиях спровоцированного извне обострения внутриполитического кризиса». По сообщению пресс-службы Кремля, российский лидер подчеркнул, что «деструктивное внешнее вмешательство грубо попирает основополагающие нормы международного права», и высказался «в пользу поиска решений в рамках конституционного поля и преодоления разногласий в венесуэльском обществе путем мирного диалога». [2]

Китай устами официального представителя министерства иностранных дел Хуа Чуньин также призвал все стороны противостояния «найти путь политического урегулирования посредством мирного диалога в рамках конституции». [3]

Сложившаяся в Венесуэле ситуация чревата дальнейшим разрастанием кризиса и даже вовлечением в него соседних государств, а также США. Если Хуан Гуайдо и лояльные ему депутаты «подвергнутся репрессиям», это может привести к резкой реакции США, - заявил в интервью американской газете The Wall Street Journal пожелавший сохранить анонимность представитель администрации Дональда Трампа. Он не исключил, что ответ Вашингтона на такие действия может принять любую форму, в том числе военную. Николасу Мадуро будет сложно удерживать статус-кво, если региональные силы и США начнут активно развивать связи с Хуаном Гуайдо, - подтверждает эксперт международной аналитической компании AKE International Люсия Каманьо. По ее мнению, в сложившейся ситуации любое решение Николаса Мадуро может вызвать негативные последствия: «Если он не станет арестовывать Гуайдо, то его обвинят в слабости, а если он поведет себя жестко, то это приведет к эскалации». [4]

В истории последних десятилетий именно вооруженное вмешательство со стороны США неоднократно оказывало решающее воздействие на смену политических режимов в латиноамериканских странах. При этом само вмешательство было вызвано в каждом конкретном случае либо экономическими, либо военно-политическими причинами – либо же их комбинацией.

Наиболее наглядно экономический фактор проявился в событиях начала 1950-х годов в Гватемале. Победивший на президентских выборах 1951 года полковник Хакобо Арбенс принял решение о национализации земель, принадлежавших американской корпорации United Fruit Company. Эти действия вызвали негодование в Вашингтоне, где сторонниками наиболее жесткой линии выступили президент Дуайт Эйзенхауэр, госсекретарь Джон Фостер и директор ЦРУ Аллен Даллес. При этом в качестве обоснования необходимости вмешательства был выдвинул лозунг о том, что полковник Арбенс ведет страну к коммунизму, хотя наиболее радикальным шагом последнего на международной арене явился отказ направлять гватемальских военнослужащих на войну в Корее в поддержку американской коалиции.

В 1954 году Хакобо Арбенс был свергнут в результате вооруженной операции PBSUCCESS, разработанной ЦРУ, в которой, помимо местной оппозиции, приняли участие военные из США и Никарагуа при поддержке американской боевой авиации. К власти в стране пришел полковник Кастильо Армас, который вернул земли корпорации United Fruit Company и переориентировал внешнюю политику на США.

Вмешательство в гражданскую войну в Гватемале явилось ключевым элементом в эволюции политики Вашингтона в Латинской Америке. В 1904-1905 годах президент Теодор Рузвельт обосновал «политику «Большой дубинки» (Big Stick Policy), ставшую региональным воплощением «доктрины Монро». Данная концепция предполагала, что в случае возникновения внутренних конфликтов в латиноамериканских странах США должны принять активное участие в их урегулировании, не останавливаясь перед применением военной силы. Впервые этот термин прозвучал в речи Теодора Рузвельта еще в бытность вице-президентом 2 сентября 1901 года в штате Миннесота, когда он процитировал соответствующую западноафриканскую пословицу: «Говори мягко, но держи в руках большую дубинку, и ты далеко пойдёшь» (Speak softly and carry a big stick; you will go far).

Временный отход от курса «Большой дубинки» произошел в США в середине 1930-х годов, когда президент Франклин Делано Рузвельт провозгласил в 1933 году новую политическую доктрину в отношении Латинской Америки – политику «доброго соседа». Это было связано с нарастанием антиамериканских настроений в регионе, приведшим к подписанию в 1932 году при активном участии Аргентины регионального антивоенного пакта, призванного противодействовать экспансии США.

Однако после второй мировой войны, в условиях начала «холодной войны» и нарастания левых и коммунистических настроений в Латинской Америке концепция «Большой дубинки» была фактически реанимирована. В 1965 году она стала политическим обоснованием для уже полномасштабной (в отличие от Гватемалы) вооруженной интервенции США в Доминиканской Республике под кодовым названием Power Pack по приказу президента Линдона Джонсона. Поводом к вмешательству стал приход к власти в Санто-Доминго левого правительства во главе с полковником Франсиско Кааманьо, объявившего о восстановлении конституции 1963 года и потребовавшего возвращения к власти бывшего экс-президента Хуана Боша, свергнутого в результате военного переворота в 1963 году. В военной операции, приведшей к свержению Франсиско Кааманьо и приходу к власти проамериканского правительства, приняли участие около 12 тысяч военнослужащих армии США. В сентябре 1965 года Вашингтон начал вывод из Доминиканской Республики основных сил, однако в стране остались, по некоторым оценкам, порядка 250 военных советников, 500 сотрудников посольства и около пяти тысяч «тайных агентов» ЦРУ.

Участие США в свержении правительства Народного единства в Чили во главе с президентом Сальвадором Альенде оказалось более ограниченным - в формате, прежде всего, военно-морской поддержки и содействия по линии спецслужб. Главная ставка была сделана на местных военных во главе с генералом Аугусто Пиночетом.

Однако уже в начале 1980-х годов политика «Большой дубинки» оказалась реализованной в максимально расширительном толковании в карибском островном государстве Гренада. Осуществленная на острове в 1983 году интервенция носила кодовое «Вспышка ярости» (Urgent Fury). Эта операция, несмотря на ее скоротечность, приобрела широкий резонанс во всем мире – в том числе среди соседей США по региону Латинской Америки, которые еще находились под впечатлением военного конфликта между Великобританией и Аргентиной 1982 года из-за Фолклендских (Мальвинских) островов, когда Вашингтон первоначально предложил посреднические услуги, а позже занял сторону Лондона.

В марте 1979 года в результате государственного переворота к власти в Гренаде пришло революционное движение «Новое движение ДЖУЭЛ» (New Jewel Movement) во главе с премьер-министром Морисом Бишопом, взявшее курс на активное сотрудничество (в том числе военно-техническое) с социалистическими странами, в первую очередь, с Кубой и СССР. Учитывая враждебное отношение к новым властям со стороны США, ставка была сделана на ускоренное перевооружение гренадской армии. За период с 1979 по 1983 годы Гренада заключила с СССР три соглашения о военных поставках на сумму, по некоторым оценкам, более 100 млн долларов. Весной 1983 года аналогичный документ на сумму 12 млн долларов был заключен с КНДР. Реализация данных соглашений и активное привлечение кубинских военных инструкторов позволили превратить армию Гренады в самую мощную военную силу в восточной части Карибского моря. Она превосходила по своей численности армии всех соседних государств Малых Антильских островов вместе взятые.

Подобное развитие ситуации вызывало растущее недовольство США, и без того напуганных ростом левых настроений в Центральной Америке в условиях прихода к власти в 1979 году в Никарагуа сандинистов и расширения гражданской войны в Сальвадоре.

К этому времени в отношении Латинской Америки Вашингтон в течение нескольких лет реализовывал так называемую «доктрину Картера». Она была введена в действие президентом-демократом Джимми Картером и предусматривала сокращение военной и финансовой поддержки военным диктаторским режимам в Аргентине и Чили. Одновременно указанная доктрина ознаменовалась достижением в 1978 году соглашения с Панамой о постепенном переходе под ее юрисдикцию Зоны Панамского канала.

С приходом к власти республиканцев во главе с президентом Рональдом Рейганом США вновь делают ставку на оказание финансовой и военной помощи своим ближайшим союзникам под предлогом необходимости борьбы с левыми силами. Кроме того, в американских политических кругах и общественном мнении существовало стремление преодолеть при помощи небольшой победоносной войны трагический «вьетнамский синдром».

В марте 1983 года президент Рейган объявил о необходимости блокады Гренады, а американские военно-морские силы провели крупномасштабные учения вблизи территориальных вод островного государства. Ключевыми факторами усиления давления стали не экономические (как в случае с Гватемалой и отчасти Чили), а военно-стратегические соображения. Наибольшую тревогу американские официальные лица проявляли в связи со строительством на Гренаде нового международного аэропорта в Пойнт-Салинас с взлетной полосой протяженностью 2700 метров, постройка которого должна была быть завершена к началу 1984 года. Как заявлял Рональд Рейган, «под видом международного аэропорта на Гренаде сооружается стратегическая советско-кубинская военная база, которая несет угрозу безопасности США». В Пентагоне считали, что взлетно-посадочная полоса в Пойнт-Салинас была бы способна принимать даже стратегические бомбардировщики СССР – что якобы превращало Гренаду в советский «непотопляемый авианосец».

 Хотя строительный контракт был заключен с британской фирмой Plassey Airports, непосредственные работы вели кубинские рабочие. Британская фирма на специально созванной пресс-конференции подтвердила, что объект предназначен исключительно для гражданских самолетов, а правительство Гренады заявило, что единственной целью его возведения является содействие туристическому бизнесу как главному источнику пополнения бюджета страны. Однако США отказались принимать во внимание данные заявления.

Урегулировать конфликт не помог и срочный визит Мориса Бишопа в июле 1983 года в Вашингтон, где он встретился с помощником президента Рейгана по национальной безопасности Уильямом Кларком и заявил ему, что правительство Гренады заинтересовано в улучшении отношений с США и в этих целях готово внести существенные коррективы в свои взаимоотношения с Кубой. Более того, попытки главы революционного правительства наладить взаимодействие с Вашингтоном вызвали недовольство среди антиамерикански настроенных генералов национальной армии и углубили раскол в правящем революционном движении. В результате Морис Бищоп был отстранен от власти, а вскоре убит в результате вспыхнувших на острове беспорядков. Под домашним арестом оказался и британский генерал-губернатор Пол Скун. Многие подробности тех событий до сих пор скрываются. Доподлинно известно лишь о насильственной смерти Мориса Бишопа, который, согласно различным версиям, либо был расстрелян новыми властями страны, либо погиб в перестрелке, вспыхнувшей в столице городе Сент-Джорджес при попытке его вооруженных сторонников освободить свергнутого лидера. Власть в стране оказалась в руках нового кабинета военных во главе с Хадсоном Остиным, который ввел 19 октября 1983 года круглосуточный комендантский час. Одновременно на территории столичного медицинского колледжа оказались заблокированными 600 американских студентов-медиков, - что дало США формальный предлог для вмешательства в ситуацию.

По имеющимся данным, сразу после переворота на Гренаде и захвата американских студентов президент Рейган отдал секретный приказ направлявшейся в Ливан военно-морской эскадре срочно изменить маршрут и быть готовой силовым путем эвакуировать студентов. Однако, чтобы придать предстоящей операции видимость международной, формально вторжение на остров начали «многонациональные силы» стран бассейна Карибского моря, которым уже оказали поддержку американские войска. О реальной «боевой мощи» этих «сил» и их вкладе в операцию свидетельствовали следующие показатели участия: 150 человек от Ямайки, состоявших в стрелковой роте, минометном подразделении и санитарной части, и 50 вооруженных стрелковым оружием представителей барбадоской армии.

Основная же роль в интервенции отводилась американским военнослужащим. США сосредоточили для вторжения на Гренаду свою ударную военную группировку в составе сил 2-го флота ВМС, сухопутных войск и ВВС в составе в том числе восьми истребителей F-15. Общая численность воздушно-десантных сил составляла порядка пяти тысяч человек, которыми командовал будущий герой «Бури в пустыне» генерал-майор Норман Шварцкопф.

Высадка американского десанта началось на рассвете 25 октября 1983 года, и первоначально натолкнулась на серьезное сопротивление. В частности, силам противовоздушной обороны Гренады удалось сбить несколько американских вертолетов – в том числе один CH-46Е, один MH-6, два AH-1T «Cobra» и три UH-60A. Ожесточенные бои развернулись в районе резиденции британского генерал-губернатора, где гренадским войскам удалось в течение суток сдерживать наступление американских десантников. Лишь со второй попытки силам США удалось захватить правительственную радиостанцию – вскоре после первого успешного штурма они был выбиты из здания. Тем не менее, к 27 октября основные очаги сопротивления были подавлены. Официально признанные потери США составили 18 убитых и 116 раненых военнослужащих. С гренадской стороны погибли 45 военнослужащих, а также более 20 мирных жителей. Находившиеся на острове кубинские строители, инструкторы и другие специалисты, по неофициальным данным, потеряли 25 человек, свыше 600 попали в плен.

Действия США подвергли критике даже их ближайшие союзники по НАТО в лице Великобритании, которой не импонировал тот факт, что Вашингтон не поставил в известность о своих планах Лондон. За это критиковали президента Рейгана и многие конгрессмены. Сам президент ответил критикам в своих мемуарах: «Нельзя было позволить, чтобы призрак Вьетнама вечно витал над страной и препятствовал нам защищать законные интересы национальной безопасности. Я подозревал, что, если мы даже под строжайшим секретом сообщим о готовящийся акции лидерам конгресса, среди них всегда найдется человек, который сообщит о ней средствам массовой информации. Мы не стали ни у кого спрашивать разрешения, а поступили так, как считали нужным».

Военное вторжение на Гренаду стало первой полномасштабной военной операцией США после проигранной вьетнамской войны. Она продемонстрировала готовность и способность Вашингтона применять военную силу в зоне своих жизненных интересов, а также укрепила связи американцев со своими союзниками в карибском регионе. С другой стороны, достигнутый с относительно небольшими потерями успех на Гренаде стал поворотным пунктом с точки зрения роста агрессивности в политике Белого дома и его все большего увлечения силовыми методами и вмешательством во внутренние дела других стран. Уже в 1986 году последовали бомбардировки ливийских городов Триполи и Бенгази, а в 1989 году США провели гораздо более масштабную, чем на Гренаде, военную операцию против Панамы с целью поимки тогдашнего лидера страны Даниэля Норьеги.

Указанная тенденция получила дальнейшее развитие в 1990-2000-х годах – когда ареной применения политики «Большой дубинки» стали более актуальные с точки зрения американских интересов регионы – Балканы, страны Ближнего и Среднего Востока и Передней Азии.

Однако нынешнее развитие событий вокруг Венесуэлы заставляет предположить, что именно регион Латинской Америки в ближайшее время может вновь оказаться в сфере первоочередных интересов США – особенно учитывая уже ввергнувший страну в рекордный по продолжительности шатдаун курс президента Дональда Трампа в отношении Мексики. Ключевыми факторами, провоцирующими США на вмешательство в Венесуэле, выступают финансово-экономические (в частности, стремление установить контроль над ее запасами нефти), - что вполне в духе «бизнес-подхода» президента Трампа. «Кому есть дело до Венесуэлы и ее народа? Американцам, европейцам? Плевать они хотели на них! Их интересует власть над страной, которая владеет самыми большими запасами нефти в мире. Их интересует выбить точку опоры России, которую она пытается там построить!» - считает, в частности, экс-глава израильской спецслужбы «Натив» Яков Кедми. [5]

Подобная ситуация, в свою очередь, грозит нарастанием дестабилизации как в самой Венесуэле, так и в латиноамериканском регионе в целом, а также на мировых энергетических и финансовых рынках.

Мнение автора может не совпадать с позицией Редакции

Примечания:

[1] URL: https://www.vedomosti.ru/economics/articles/2019/01/24/792414-venesuele

[2] URL: http://www.kremlin.ru/events/president/news/59724

[3] URL: https://www.rbc.ru/politics/24/01/2019/5c4979559a7947435d6493e2

[4] URL: https://www.rbc.ru/politics/24/01/2019/5c4979559a7947435d6493e2

[5] URL: https://regnum.ru/news/polit/2559166.html

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs