Придется ли миру выбирать между США и КНР?

По мере эскалации торговой войны между США и КНР, все больше экспертов склоняются к мнению, что мир может вновь расколоться, как в годы «холодной войны». Теперь - на два враждующих торгово-экономических лагеря, ориентированных, соответственно, на Китай и США. И тогда едва ли не каждому государству мира придется "выбирать сторону". Насколько реалистичны подобные прогнозы?

Когда к концу 2017 года на горизонте замаячила перспектива разворачивающейся торговой войны между США и КНР, большинство наблюдателей полагало, что характер соперничества вряд ли достигнет накала времен войны «холодной». Вместе с тем, возможный раскол мира по экономическому признаку, нанес бы сильный ударом по мировой экономике и финансам и спровоцировал бы драматические изменения в отношениях между ведущими государствами мира. Компании стран, представляющих противоборствующие лагеря, оказались бы в значительной мере изолированы, если не полностью отрезаны, от источников капитала и новых технологий в государствах, примкнувших к противоположному блоку. Последствия включали бы в себя существенное падение производительности труда, доходов коммерческих предприятий, а также рост безработицы.

Современные глобальные тенденции ставят каждое государство, претендующее на роль суверенной державы, перед нелегким выбором: замахнуться на создание своего порядка, интегрироваться с другими государствами и бороться за адекватное положение внутри некоего нового коллективного порядка или пытаться отгородиться от перемен. При этом задача выстраивания нового миропорядка сталкивается с нарастающей неэффективностью и ригидностью многих существующих институтов международной политики. Наконец, любой «мировой порядок» - будь то «нынешний» или «новый», не существует или не возникает сам по себе, в отсутствие источников его генерации, центров принятия решений и механизмов воплощения решений на практике. «Порядок» также должен быть адекватен нуждам и потребностям государств и людей, их населяющих, должен обеспечивать эффективные механизмы контроля за соблюдением своих основополагающих принципов. Не удивительно, что столь высокая значимость вопросов внешней политики и экономики для любой страны, делает достижение объективно необходимого высокого уровня сотрудничества чрезвычайно трудным процессом, чреватым повышенной конфликтностью.

В нынешних условиях, как представляется, все ведущие страны мира держат в уме сценарий возможного краха современного мирового порядка. И целенаправленные действия Дональда Трампа по разрушению многих международных институтов являются лишь наиболее ярким примером в своем роде. Трудно сказать, действительно ли нынешний глава Белого дома стремится к новому хаосу, тем более, войне всех против всех. А такие выводы можно сделать из его Стратегии национальной безопасности, опубликованной в декабре 2017 года. Или подобные угрозы для него – лишь инструмент шантажа, призванный склонить оппонентов к уступкам Америке. А вот новая пирамидальная гегемония, с США на вершине, наверняка устроила бы не только Трампа и его сторонников и многих официальных оппонентов нынешнего президента в Вашингтоне. В таких обстоятельствах, здравый смысл подсказывает рационально мыслящим политикам в других странах мира, что меньшим из зол мог бы оказаться новый баланс сил в мировой экономике. В нашем случае, динамическое равновесие между двумя финансово-экономическими «полюсами» -  США и КНР.

Идеологические предпосылки для новой биполярности имеются. Вистеблишменте США уже сложился консенсус, согласно которому КНР рассматривается в качестве «стратегического соперника»[i]. В Сенате США в адрес властей Китая звучат обвинения в намерении «навязать» себя миру «в качестве альтернативной модели…, без демократической системы управления». Пекин уже открыто обвиняют в стремлении «подорвать свободный и открытый порядок, основанный на правилах», которые Соединенные Штаты помогли установить после Второй мировой войны[ii]. При этом, в заявлениях официальных лиц в Европе, Японии, Австралии, Канаде, ряде других традиционно союзных США стран, просматривается обеспокоенность относительно «неясности» реальных целей глобальных китайских инициатив.  

Логика новой экономической биполярности[iii] уже выходит за стены академических аудиторий. В ноябре прошлого года, ЕС анонсировал рассмотрение законопроекта о координации контроля за иностранными, читай, китайскими, инвестициями в стратегические секторы экономики, логистическую и технологическую инфраструктуру стран-членов. В течение второй половины прошлого года страны Запада усиливали скоординированное давление на ряд крупнейших китайских высокотехнологических компаний, в первую очередь Huawei. Несмотря на отсутствие прямых доказательств, ряд государств существенно ограничили поставки оборудования этой крупнейшей в мире компании на свои рынки. США полностью запретили закупки оборудования для государственных учреждений и планируют распространить запрет на частный сектор. Кульминацией давления стало задержание в декабре прошлого года в Канаде по запросу США финансового директора компании. А в январе 2019 года стало известно об аресте сотрудника Huawei в Польше по подозрению в шпионаже.

Помимо торговой войны, весь минувший год Вашингтон и Пекин боролись друг с другом в сфере торговой дипломатии. Осенью Белый дом инициировал новые торговые переговоры с Японией, ЕС и Великобританией. Заявлено о планах заключить новые соглашения с Филиппинами и Вьетнамом. Общая стратегия Трампа заключается в подписании двусторонних соглашений, в условиях которых оговариваются ограничения для стран-контрагентов США на заключение торговых договоров с Китаем[iv]. Подобные условия уже включены в новый трехсторонний договор о свободной торговле с Канадой и Мексикой. Хотя остается неясным, насколько Оттава и Мехико будут соблюдать эти положения на практике. Пекин, в свою очередь, делает основную ставку на многосторонние торговые соглашения, рассчитывая укрепить свои позиции на рынке контрагентов за счет масштабов и конкурентоспособности своей экономики. Китай также активно продвигает повестку не разрушения, но конструктивного реформирования существующих международных и региональных институтов коллективного управления.

В результате, взору международного сообщества предстает интересный парадокс: Америка обвиняет Китай в угрозе "свободе торговли" и "ценностям открытого общества". Но ровно в том же самом обвиняют президента Трампа его оппоненты в США и по всему Западу в целом. В результате, в мире набирает популярность линия на геоэкономическую гибкость, один из наиболее ярких примеров которой в 2018 году демонстрировала Европа. В ответ на все более враждебную экономическую политику США, ЕС предложила свой вариант игры, в которой любые две стороны всегда смогут договориться или отказаться практически от любой договоренности. Европейские политики и дипломаты охотно прибегали к блефу, призванному нивелировать трамповскую тактику «эскалация – получение уступок». В Вашингтоне Еврокомиссия поддерживала США против Китая, а в Пекине - КНР против Соединенных Штатов. Показателен пример Великобритании, которая, с одной стороны, поддержала запрет на использование китайского оборудования в национальной IT инфраструктуре. Но с другой - разрешает китайской компании CGN участвовать в строительстве АЭС Хинкли Пойнт[v].

Таким образом, европейская часть «Запада» демонстрирует заинтересованность в многополярной модели международной системы. По мнению многих европейских экспертов, ЕС в состоянии принять на себя роль лидера в лагере сторонников сохранения либеральных норм международной торговли. Свободу торговли поддерживают в той или иной мере все ведущие государства мира, за исключением нынешнего руководства США. Экономический потенциал ЕС не уступает американскому. И если начинать проект «стратегической автономии» Европы, то где, как не в экономической области, в которой объединенная Европа уже способна выступать наравне с Соединенными Штатами, и даже, возможно, независимо от них. В 2017 году Евросоюз заключил важные торговые соглашения с Канадой, Сингапуром и Вьетнамом. Летом 2018 было подписано соглашение о зоне свободной торговли между ЕС и Японией. Активизировались переговоры Брюсселя о создании ЗСТ с Мексикой и южноамериканским торговым блоком МЕРКОСУР, а также с Австралией и Новой Зеландией.

Многовекторную экономическую политику предпочитают развивать и страны Азии. После выхода Трампа из соглашения о Транс-тихоокеанском партнерстве, 11 оставшихся участников в сжатые сроки возродили проект. Причем уход Соединенных Штатов обеспечил оставшимся участникам бОльшую свободу в выборе стратегии его дальнейшего развития. Перестав быть американским инструментом «сдерживания Китая», ТТП может более гибко выстраивать свои отношения со второй экономикой мира, тем более, что почти для всех его участников КНР является ключевым торговым партнёром. Интерес к Партнерству начали демонстрировать и некоторые европейские страны. Новый импульс получили также переговоры о 16-стороннем азиатском соглашении о региональной торговле, которое покроет половину мировой экономики – ВРЭП (RCEP)[vi]. В отличие от ТТП, в нем не участвуют США — зато участвует Китай. При этом, такие традиционные союзники США в Азии, как Австралия, Новая Зеландия и Япония, активно развивают связи в рамках обоих форумов.

Наконец, два года нахождения Трампа в Белом доме существенно обострили финансово-экономических противоречия между ведущими экономиками Запада. К середине 2018 года, в богатых странах, по данным австрийской Der Standart, трансграничные прямые инвестиции сократились более чем на треть. В конечном итоге, если даже ограничительные меры и приведут к положительным эффектам для отдельных экономик — то только в краткосрочной перспективе. Глобализация же в целом теряет импульс. Это может несколько смягчить недовольство диспропорциями в развитии. Однако само по себе не приведет к смягчению общих структурных проблем мировой экономики. Для выработки решения необходима долгосрочная стратегия, которую возможно реализовать только за счет диалога и многостороннего взаимодействия[vii].

Тем временем, экономическая многополярность заявляет о себе как о свершившемся факте. Инвестиции можно найти не только на Уолл-стрит или в лондонском Сити. Китай, страны Персидского Залива, Европа - хотя везде, разумеется, есть свои нюансы и условия. Многие государства уже не скрывают стремления сыграть на противоречиях ведущих экономик. Они используют Пекин и Вашингтон в качестве то противовеса друг другу; то держав, относительно которых испытывают те или иные «страхи». Центральная Азия активно маневрирует в треугольнике Москва – Пекин – Вашингтон. Канада заявляет, что будет и дальше развивать торгово-экономические связи с Китаем. Несмотря, а возможно, как раз, вследствие, столь трудно проходивших переговоров с США об изменениях в договоре НАФТА.

Дальнейшее развитие событий на «фронтах» торговых войн, будет определяться, с одной стороны, качественно возросшей за последние десятилетия финансово-экономической взаимозависимостью мира. С другой, желанием большинства государств избежать опасных последствий для глобальной экономики как возможного затягивания экономического противостояния Вашингтона и Пекина, так и его эскалации. Своего рода движение экономического неприсоединения, особенно в случае нарастания соперничества США и КНР, может, как представляется, оказаться даже более популярным, чем его политический аналог времен «холодной войны». Ведь даже тогда либеральная экономическая идеология пользовалась большой популярностью. А навязать строгую блоковую торговую дисциплину своим союзникам не удалось до конца ни Западу, ни Востоку. Поэтому сегодня среди потенциальных участников нынешней возможной коалиции неприсоединившихся видятся не только страны с развивающимися экономиками, но и многие государства "золотого миллиард".

Если же мировой экономике всё же суждено расколоться в обозримом будущем на сторонников Вашингтона и Пекина, то, скорее всего, размежевание пойдет по линии выбора критически важных для безопасности государств и обществ технологий и инфраструктурных проектов: IT, искусственный интеллект, платежные системы. В большинстве остальных, более традиционных секторов международной товарной номенклатуры, будет идти обычная конкурентная борьба по давно устоявшимся правилам.

Мнение автора может не совпадать с позицией Редакции

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs