Турция начинает новую операцию в Сирии?

12 декабря президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган объявил о скором начале военной операции против курдских, «террористических», по мнению официальной Анкары, формирований на севере Сирии. Сделав реверанс в сторону Москвы («Совместно с Россией мы предотвратили гуманитарный кризис в Идлибе»), он подчеркнул, что США уже проинформированы о планах Анкары и что американские военнослужащие «однозначно не являются целью» наступления турецкой армии. При этом, как всегда, турецкий лидер не преминул обвинить Вашингтон в поддержке курдских боевиков и в невыполнении обещаний отвести курдские формирования из района Манбиджа на восточный берег Евфрата. Теперь, по его словам, Турции не остается ничего другого как «изгнать их силой».[i]

О намерениях «восстановить стабильность» к востоку от Евфрата Эрдоган говорит давно, но анонсирована операция только теперь. Рассуждая о внешнеполитических причинах такого решения, нужно, прежде всего, упомянуть заявление представителя Сухопутных войск США Роба Мэннинга об обустройстве цепочки наблюдательных пунктов вдоль сирийско-турецкой границы «для снижения напряженности между турками и курдскими союзниками».[ii] Известно, что официальная Анкара выступает против этой инициативы американцев. Далее: в начале декабря председатель объединенного комитета начальников штабов американских ВС Джозеф Данфорд сообщил, что на севере Сирии ведется подготовка 40 тысяч местных ополченцев, и «программа уже выполнена на 20%». Напомним: в январе этого года информация о подготовке американцами в этом же районе 30-тысячного корпуса «пограничных войск» стала причиной острого кризиса в американо-турецких отношениях и спровоцировала вторжение турецкой армии в Африн. Несмотря на то, что Вашингтон поспешил дезавуировать сообщения о работе с «пограничниками».

Решительные действия (по крайней мере, заявления) Эрдогана обусловлены и негативным внутриполитическим трендом. Рейтинг президента и правящей Партии справедливости и развития падает. Согласно репрезентативному ноябрьскому опросу, проведенному агентством AREA, 84% респондентов сочли, что Турция находится в состоянии экономического кризиса (само наличие которого власти продолжают упорно отрицать), а 48% даже назвали его главной проблемой страны; 52% заявили, что президентская форма правления не оправдала ожиданий.[iii] Кроме того, через три месяца в Турции состоятся местные выборы, и теряющая поддержку избирателей партия власти идет на них в союзе с Партией националистического действия. Кстати, ослабленной после выхода из нее ряда функционеров, создавших новую партию, тоже националистическую, но использующую более умеренную риторику. Очередная операция на севере Сирии призвана расширить электоральную базу правящего режима за счет патриотического подъема на фоне войны с «врагами Турции».

Первой реакцией американцев на заявление турецкого лидера стал комментарий представителя Пентагона Шона Робертсона о «неприемлимом» характере односторонних действий турецкой армии.

Однако, уже через день позиция Вашингтона стала меняться: по случайному совпадению (? – А.И.) американские законодатели проголосовали за законопроекты, которые Анкара не могла не приветствовать. Сенат принял резолюцию, возлагающую на Мухаммеда бин Салмана ответственность за убийство в Стамбуле журналиста Джамаля Хашогги и проголосовал за прекращение военной помощи возглавляемой Саудовской Аравией антихуситской коалиции (Турция хуситов не поддерживает, но с Саудовской Аравией конфликтует). А Палата представителей Конгресса утвердила законопроект о признании геноцидом действия армии Мьянмы против мусульман рохинджа в 2017 году.

В тот же день Джозеф Данфорд «созвонился» со своим турецким визави. По информации, поступившей из Пентагона, «Стороны, исходя из озабоченностей Турции в связи с вопросами безопасности, обсудили тему наблюдательных пунктов США на северо-востоке Сирии, а также взаимные интересы в сфере безопасности».[iv] В частности, Данфорд, по сути дезавуируя прежние заявления своих коллег, сообщил, что американские наблюдательные пункты предназначены лишь для купирования угроз в адрес Турции, исходящих с сирийской территории. Позднее и президенты двух стран в беседе по телефону договорились «более эффективно» координировать свои действия в Сирии.

Спекуляций на тему возможных последствий турецкой операции множество. Ее итогом называют ослабление или разгром курдских отрядов, если американцы отвернутся от своих союзников, или прямое столкновение турецких и американских войск, если последние станут курдов защищать. В первом случае эксперты не исключают, что Вашингтон, пожертвовав курдами, сможет вернуть расположение Эрдогана, причем, скорее всего, - в ущерб российско-турецким отношениям. Во втором - прогнозируют внутринатовский вооруженный конфликт. Третий вариант – это некий компромисс. О нем, в частности, говорит живущий в эмиграции известный турецкий аналитик Фехим Таштекин. Напоминая, что турецкая экономика «утонула» из-за «кризиса вокруг одного священника», (по обвинению в сотрудничестве с движением Фетхуллаха Гюлена в Турции был арестован, но в итоге отпущен на свободу американский пастор Эндрю Брансон – А.И.) он задается риторическим вопросом: Рискнет ли руководство страны нарваться теперь на еще с более жесткую реакцию со стороны США? По мнению Таштекина, Эрдоган «замахивается» на левобережье Евфрата с тем, чтобы в итоге удовлетвориться оккупацией Манбиджа на его правом берегу.[v] Такое развитие событий представляется наиболее вероятным. Великая ближневосточная река может стать «естественной» границей между зонами влияния Турции и США. Ну а анонсированную операцию к востоку от Евфрата Эрдоган, дабы предстать перед избирателями хозяином своего слова, может свести к очередной бомбардировке позиций курдских боевиков.

В любом случае в нагнетании конфликта не заинтересованы ни Вашингтон, ни Анкара. Очевидно, что обе стороны стараются сохранить союзнические отношения. Недаром турецкие власти в последнее время так «раскручивают» расследование убийства Джамаля Хашогги – вплоть до апеллирования к ООН. Скорее всего, цель демаршей - показать, что сотрудничество с «преступным режимом» в Эр-Рияде не пристало «цитадели демократии», и «главным союзником» в регионе следует «назначить» Турцию.

Среди возможных последствий нового вторжения называют и вооруженное противодействие туркам со стороны сирийской армии. Но это маловероятно. Дамаск и во время предыдущих операций турецких ВС на севере Сирии («Щит Евфрата» и «Оливковая ветвь») ограничился официальными протестами. Тем более он не станет нагнетать обстановку сейчас, когда на театре военных действий присутствуют американцы. Ведь в противном случае возрастает риск прямого боестолкновения российских и американских военных. А этого не нужно никому.

Неконтролируемая эскалация противостояния Вашингтона и Анкары вряд ли возможна, стороны, старательно сохраняя лицо, будут делать шаги навстречу друг другу. При этом дальнейшее развитие событий с большой долей вероятности приведет к ослаблению «Демократических сил Сирии», а от этого выиграют и Турция, и Дамаск, и его союзники, а в проигрыше окажутся США. Обиду на Эрдогана Трамп, конечно, затаит. И рано или поздно найдет способ поквитаться.

Мнение автора может не совпадать с позицией Редакции

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs