Как президент США «переформатировал» НАФТА

Недавно между Мексикой, США и Канадой была достигнута трехсторонняя договоренность о модернизации «Соглашения о североамериканской зоне свободной торговли (НАФТА)». Оно действовало с 1 января 1994 года. На смену ему пришло «Соглашение Соединенные Штаты – Мексика – Канада (ЮСМКА)», которое теперь будет прокладывать магистральные направления развития интеграционных процессов в Северной Америке. Соглашение должно быть утверждено и подписано сторонами уже в конце ноября.

Что представляло собой прежнее соглашение? Зачем понадобилось модернизировать НАФТА? Какие изменения отражает новый трехсторонний договор? В чем его основное содержание и значение для североамериканских народов? Что для себя выиграли США?

На эти и другие вопросы обозревателя «Международной жизни» отвечает доктор экономических наук, руководитель Центра иберийских исследований Института Латинской Америки РАН, профессор Российского экономического университета имени Г.В. Плеханова Пётр Павлович ЯКОВЛЕВ.

«Международная жизнь»: Пётр Павлович, что собой представлял НАФТА и зачем североамериканцам понадобилось его обновлять?

Пётр Яковлев: Начну с того, что инициатором трехсторонних переговоров выступил президент Дональд Трамп, которому, образно говоря, уже «стали жать ботинки» НАФТА. И он задался целью добиться максимально выгодных для США условий сотрудничества с соседними странами. Под нажимом Вашингтона Мехико и Оттава были вынуждены пойти на ряд существенных уступок, но на ряде направлений сохранили за собой доступ к стратегически важному для них американскому рынку. В дальнейшем «Соглашение Соединенные Штаты – Мексика – Канада» (ЮСМКА), по мнению американских экспертов, может стать образцом для других международных торгово-экономических соглашений. Переговоры о перезагрузке НАФТА (Соглашения о североамериканской зоне свободной торговли – North American Free Trade Agreement, NAFTA) привлеки пристальное внимание не только в трех странах-участницах, но и далеко за пределами Северной Америки. Представители деловых и политических кругов, экономические эксперты и работники средств массовой информации следили за ходом напряженных переговоров о реформировании условий договора, почти четверть века определявшего характер торгово-экономических отношений между североамериканскими государствами. Такой интерес понятен, поскольку речь идет о судьбе одного из крупнейших интеграционных объединений, члены которого играют видную роль в глобальной экономике и мировой торговле, активно воздействуют на развитие мирохозяйственных связей. И, конечно, международное внимание к переговорам подогревалось тем немаловажным обстоятельством, что они проходили на фоне недовольства Белого дома результатами функционирования НАФТА и многочисленных пропагандистских «наездов» со стороны президента Трампа на Мексику и Канаду. Американский президент сделал перекройку соглашения по собственным лекалам одной из главных целей «трампономики» – новой внешнеэкономической политики Соединенных Штатов.  

«Международная жизнь»: Зачем в принципе понадобилось создавать эту североамериканскую интеграционную группировку? 

Пётр Яковлев: Вопрос о формировании институтов и механизмов североамериканской интеграции с участием всех трех государств региона приобрел особую актуальность в начале 1990-х годов в условиях резко возросшей торгово-экономической конкуренции со стороны Европейского союза и стремительно растущего Китая. Под нажимом конкурентов американские транснациональные корпорации (ТНК) усилили проникновение на рынки соседних стран и потребовали от Вашингтона международно-политической поддержки. Специальный интерес для США стала представлять Мексика, имевшая значительный потенциал превращения в крупную производственную площадку американского бизнеса. В пользу такого сценария говорили сравнительно емкий мексиканский внутренний рынок (более 100 млн населения), достаточно развитая инфраструктура и наличие многочисленной дешевой рабочей силы. Стратегический план американских ТНК сводился к организации на пространстве Северной Америки моноцентричной системы торгово-экономических связей в рамках модели «hub and spoke» (центр гравитационного притяжения – Соединенные Штаты и периферийные зоны – Канада и Мексика. 

В свою очередь, мексиканские политические и деловые круги надеялись, что интеграция с США и Канадой станет решающим фактором комплексной модернизации страны и поможет решить накопившиеся острейшие социально-экономические проблемы. В их числе: структурная и технологическая отсталость национального хозяйственного организма, низкий уровень производственных инвестиций, незначительный (по масштабам страны) объем внешней торговли, огромный государственный долг, нехватка квалифицированных рабочих мест, высокая безработица, бедность и нищета, разгул преступности, подрывающий национальную безопасность трансграничный наркотрафик, массовая эмиграция3. 

Отношение в правящих сферах и бизнес-сообществе Канады к возможному присоединению Мексики к региональным интеграционным процессам было в целом положительным. В Оттаве не без оснований полагали, что такой шаг откроет перспективы расширения торгово-экономических отношений не только с Мексикой, но и с другими латиноамериканскими государствами и тем самым будет способствовать диверсификации канадских внешнеэкономических связей, односторонне ориентированных на американские рынки. Кроме того, мексиканская сторона в определенных обстоятельствах могла стать союзником Канады в торгово-экономических спорах с США. 

Таким образом, все три государства Северной Америки (каждое по своим соображениям) были заинтересованы в развитии интеграционных процессов в регионе. Благодаря этому начавшиеся в 1991 г. трехсторонние переговоры завершились в декабре 1992 г. подписанием Соглашения о североамериканской зоне свободной торговли, которое вступило в силу с 1 января 1994 года. 

Учредив региональное торгово-экономическое объединение, североамериканские страны открыли путь к формированию уникального интеграционного пространства, на долю которого приходится 14,6% земной суши, 6,6% мирового населения, 28% глобального ВВП и 7% международной торговли товарами и услугами.

Нельзя отрицать тот факт, что на протяжении двух с лишним десятилетий в функционировании НАФТА возникало немало проблем, что стало следствием как зачастую противоположных бизнес-интересов предприятий стран-участниц, так и изменений конъюнктурного и долговременного характера. В частности, острые разногласия периодически возникали по торговле так называемыми «чувствительными» товарами, имевшими особо важное значение для национальных производителей и потребителей. К числу этих товаров относилось, главным образом, продовольствие: мясомолочная продукция, свежие фрукты и овощи, сахар. Кроме того, предметом споров являлись национальные системы трудовых отношений, трансграничная миграция рабочей силы, а также правовые аспекты инвестиционной деятельности. 

Но вплоть до прихода в Белый дом Дональда Трампа никто из участников НАФТА не ставил вопрос о коренном пересмотре условий договора. В крайнем случае, речь могла идти о дополнении действующего соглашения разделами, отражающими новые торгово-экономические реалии, или о придании ему более гибкого характера с тем, чтобы повысить инвестиционную привлекательность НАФТА, привлечь в североамериканский регион капиталы европейских и азиатских корпораций.  

Крутые изменения произошли после победы на выборах кандидата-республиканца, который поместил НАФТА в фокус прямых нападок и неоднократно угрожал выходом Соединенных Штатов из объединения. Президента Трампа не устраивало абсолютно все. Партнерам по НАФТА инкриминировалось «перетягивание» на свою территорию американских производственных мощностей, деиндустриализация американской экономики и наращивание активного сальдо в торговле с США. Правда, хозяин Белого дома не обвинял Канаду и Мексику в «нечестных торговых практиках» (как он это делал в отношении Китая), но твердо настаивал на реформировании договора о североамериканской интеграции. Под нажимом Вашингтона у Мехико и Оттавы на осталось другого варианта, как согласиться на переговоры о перезагрузке НАФТА. 

Следует подчеркнуть, что в потоке критики, которую Трамп обрушил на НАФТА, «растворились» его положительные последствия для экономик трех стран. Выделю главные позитивные моменты, ставшие (прямо или косвенно) следствием североамериканской интеграции. 

Первое. В период 1993-2017 годы объем торговли между членами НАФТА вырос в четыре раза: с 297 до 1170 млрд долл., что привело к росту производства, занятости, доходов корпораций и налоговых поступлений в бюджеты США, Мексики и Канады. В указанный период американский товарный экспорт в адрес соседей вырос со 142 до 525 млрд долл., а импорт из этих стран – со 151 до 614 млрд. Действительно, дефицит Вашингтона в торговле с партнерами по НАФТА вырос, но его увеличение было значительно меньшим, нежели повышение отрицательного сальдо в торговле США с остальным миром.

Второе. Отмена импортных пошлин в рамках НАФТА привела к снижению стоимости ввозимых товаров, что способствовало сдерживанию инфляционных процессов и позволило Федеральной резервной системе (ФРС) Соединенных Штатов и Центральным банкам Канады и Мексики сохранять ключевые ставки на сравнительно невысоком уровне. Для США особое значение имело удешевление импорта мексиканской и канадской нефти, поскольку американский рынок критически зависел от закупок за рубежом «черного золота».

Третье. По подсчетам экспертов, участие в НАФТА «прибавляло» США 0,5% ВВП в год. При этом главными бенефициарами стали предприятия автомобильной промышленности, сельского хозяйства и сферы услуг. В частности, снижение традиционно высоких мексиканских пошлин на импорт продовольствия позволило американским фермерам существенно нарастить поставки на мексиканский рынок мяса, риса, продуктов сои, яблок, кукурузы, растительного масла и т.д. В результате, Мексика и Канада стали главными покупателями товаров сельхозпроизводителей США. Одновременно интеграция североамериканских рынков в решающей степени способствовала модернизации американского автомобилестроения, которое в 1980-1990-х годах заметно проигрывало в конкурентной борьбе с японскими и западноевропейскими производителями. В рамках НАФТА (от канадской провинции Онтарио через американский Детройт и до северных штатов Мексики) сложилась конкурентоспособная производственная цепочка североамериканского автомобилестроения, предприятия которого технологически тесно связаны между собой. Например, популярный кроссовер HONDA CR-V, который собирают на заводе в мексиканском штате Халиско, на 70% состоит из деталей и компонентов, выпущенных на предприятиях США и Канады. 

Четвертое. В противоположность тому, что утверждал и утверждает Дональд Трамп, участие в НАФТА в целом оказало благоприятное воздействие на американский рынок рабочей силы. Рост производства, ориентированного на экспорт в Канаду и Мексику, привел к появлению в Соединенных Штатах 5 млн новых рабочих мест. Порядка 43% всех американских компаний-экспортеров (свыше 130 тыс. предприятий) поставляют свою продукцию на мексиканский и канадский рынки. Даже импорт из этих стран способствовал росту занятости США, поскольку 40% товаров, закупаемых в Мексике, изобретены и разработаны в американских лабораториях и дизайн-центрах.  

Пятое. Созданный соглашением по НАФТА режим гарантий для частных иностранных капиталовложений коренным образом изменил ситуацию в этой области. Если прежде мексиканские и канадские власти, опасаясь внешнего контроля за национальной экономикой, пытались регулировать приток инвестиций американских корпораций, то теперь Мексика и Канада устранили практически все барьеры на пути транснационального капитала. В результате американские ТНК получили почти полную свободу рук, благодаря чему накопленный объем их прямых инвестиций в соседних странах в период 1993 – 2016 гг. вырос в 5,3 раза: с 85,1 до 451,5 млрд долл., или с 8 до 16% совокупного ВВП названных двух государств за соответствующие годы. 

Наличие значимых положительных эффектов давало повод рассчитывать на пролонгацию НАФТА, хотя, следует признать, многие эксперты не сомневались в необходимости модернизации соглашения, которое по ряду параметров отстало от жизни.

Международная жизнь»: Что предлагала американцам, скажем, мексиканская сторона?

Пётр Яковлев: Готовясь к переговорам о модернизации соглашения о североамериканской интеграции, стороны обнародовали свои исходные позиции. Первыми это сделали мексиканцы, которые уже из громких и провокационных предвыборных заявлений Трампа извлекли соответствующие выводы. Когда республиканский кандидат в США победил, в Мехико поняли, что перезагрузка НАФТА неизбежна, и президент страны Энрике Пенья Ньето практически сразу после инаугурации Дональда Трампа сформулировал свою переговорную повестку, озаглавленную «С США: ни конфронтация, ни подчинение. Решение проблем – диалог и договоренность» и включавшую пять общих принципов и десять конкретных задач (целей).  

В числе заявленных принципов фигурировали: защита национального суверенитета, уважение правового государства, поиск взаимной выгоды (модель взаимодействия партнеров – «выигрыш-выигрыш»), приверженность идее североамериканской интеграции, стремление к интегральному характеру договоренностей. Что касается целей, то мексиканское руководство акцентировало внимание на ряде ключевых вопросов, часть которых не имели непосредственной связи с проблематикой НАФТА, но затрагивали наиболее болезненные аспекты взаимоотношений соседних стран. В частности, три пункта мексиканской повестки были посвящены положению в США мигрантов, необходимости соблюдения их прав, включая свободу денежных переводов в Мексику. Еще один пункт нацеливал на совместные действия Мехико и Вашингтона по содействию социально-экономическому развитию стран Центральной Америки – главного источника незаконной миграции и переброски наркотических средств в Соединенные Штаты. Пятый пункт затрагивал тему нелегального поступления из США оружия, которое использовалось мексиканскими криминальными структурами. 

Наконец, пять задач переговорной повестки мексиканской делегации напрямую относились к реформированию НАФТА. В том числе: 

сохранить режим свободной торговли в системе экономических отношений между Соединенными Штатами, Мексикой и Канадой. Формировать условия для наращивания мексиканского экспорта в США и Канаду на основе здоровой конкуренции; в целях модернизации НАФТА включить в соглашение новые секторы экономики: телекоммуникации, энергетику, электронную торговлю; добиваться того, чтобы в модернизированный текст договора были внесены положения, способствующие повышению заработной платы мексиканских рабочих. Конкурентным преимуществом Мексики, подчеркивал глава этой страны Пенья Ньето, должна стать не низкая стоимость рабочей силы, а высокая продуктивность. Мексиканский президент призвал США «не строить стены, а наводить мосты», явно намекая на скандальное стремление Трампа возвести стену на границе с южным соседом. 

Делегация Мексики была ориентирована на борьбу за достаточно широкий подход к дальнейшему развитию североамериканской интеграции и готовилась противостоять попыткам вашингтонской администрации свернуть торгово-экономическое взаимодействие трех соседних государств. Вместе с тем, мексиканцы, критически заинтересованные в сохранении зоны свободной торговли, были настроены договариваться и искать взаимоприемлемые, компромиссные решения спорных вопросов.  

Международная жизнь»: Как проходили переговоры? В какой атмосфере?

Пётр Яковлев: Переговорный процесс стартовал 16 августа 2017 г. (ровно через 90 дней после того, как Белый дом известил конгресс о их подготовке). Президент Трамп назначил главой американской делегации торгового представителя Роберта Лайтхайзера, с мексиканской стороны главным переговорщиком был министр экономики Ильдефонсо Гуахардо, а с канадской – министр иностранных дел Христя Фридланд. Всего в переговорах участвовали сотни специалистов, сформировавших три десятка рабочих групп. Несмотря на неоднократные резкие заявления хозяина Белого лома в адрес партнеров по НАФТА, во всех делегациях на начальном этапе бытовало мнение, что трехсторонняя договоренность могла быть достигнута до конца 2017 года. Однако, реальность очень скоро опрокинула эти чересчур оптимистические надежды и расчеты. Процесс оказался долгим и сложным, обернулся настоящим переговорным марафоном, в ходе которого позитивные ожидания неоднократно сменялись унынием и впечатлением неминуемого провала. 

Многочисленные трудности, с которыми столкнулись участники переговоров, были связаны с двумя обстоятельствами. Одно из них носило объективный характер и сводилось к тому, что переговорщикам предстояло внести изменения в большинство статей соглашения, часть которых необходимо было подвергнуть глубокому пересмотру, а также подготовить и согласовать новые разделы. Другое обстоятельство относилось к разряду субъективных и диктовалось настойчивым стремлением Трампа поместить во главу угла исключительно интересы США, что, вполне понятно, серьезно затрудняло достижение взаимоприемлемых договоренностей. 

Вместе с тем, сложность для американской делегации заключалась в том, что по ряду дискуссионных вопросов Мексика и Канада выступали если и не единым фронтом, то с очень близких позиций, пытаясь противостоять политическому давлению и нажиму Вашингтона. В ответ хозяин Белого дома вновь и вновь брал партнеров на испуг и угрожал односторонним выходом США из НАФТА (например, в интервью газете «The Wall Street Journal» в январе 2018 года), вызывая крайнее недовольство значительной части предпринимательских кругов трех стран, кровно заинтересованных в сохранении режима свободной торговли. Заметим, что еще до начала переговоров американские и мексиканские предприниматели, входящие в Торговую палату США – Мексика, «сомкнули ряды» в защиту интеграции и представили свои предложения по содержанию модернизированного договора делегациям двух стран.  

5 марта 2018 г. завершился седьмой раунд трехсторонних переговоров, проходивших под дамокловым мечом угроз Белого дома, но договоренность по всем ключевым пунктам повестки так и не была достигнута. Ситуацию еще больше осложнил Дональд Трамп, который с 31 мая сего года ввел повышенные тарифы на импорт стали и алюминия (соответственно, 25 и 10%). В числе пострадавших оказались мексиканские и канадские металлургические компании, для которых рынок США является приоритетным. В ответ премьер-министр Канады Джастин Трюдо распорядился прибегнуть к ответным мерам и санкционировал введение пошлин на американские товары стоимостью 16,6 млрд долларов.  

По существу, переговоры зашли в тупик. Тогда Трамп прибег к методу «разделяй и властвуй» и предложил (для упрощения ситуации) заключить двустороннее американо-мексиканское соглашение. Для этого Белый дом использовал результат президентских выборов в Мексике, состоявшихся первого июля 2018 года. На них уверенную победу одержал оппозиционный политик левого толка Андрес Мануэль Лопес Обрадор, который был заинтересован в том, чтобы «закрыть» вопрос с НАФТА 2.0 до своего вступления в должность 1 декабря 2018 года, а потому позитивно воспринял идею американского лидера. Как заметил Трамп, ему оказалось легче договориться с «леваком» Лопесом Обрадором, чем с «капиталистом» Энрике Пенья Ньето. Впрочем, и действующему мексиканскому президенту было выгодно завершить свое правление подписанием важного международного договора, а потому путь к сепаратной сделке был открыт. 

Взявшись за дело «с огоньком», делегации США и Мексики менее чем за два месяца «расшили» главные узкие места переговорной повестки. При этом мексиканцы «сдали» некоторые важные для Оттавы позиции. В любом случае, американский президент добился своего и перевел многосторонние переговоры в режим двусторонних договоренностей. 

Наращивая нажим на Канаду, Дональд Трамп установил крайний срок (deadline) возможной договоренности с Канадой – 30 сентября 2018 года. Если стороны успевали достичь соглашения, то оставался шанс получить одобрение американского конгресса и подписать ЮСМКА 30 ноября с мексиканским президентом Энрике Пенья Ньето, который должен передать свои полномочия преемнику 1 декабря текущего года.  

В переговорах делегаций США и Канады началась «сумасшедшая неделя», которая завершилась поздно вечером 30 сентября (за несколько минут до установленного Дональдом Трампом deadline), когда было обнародовано совместное американо-канадское заявление о том, что эти страны, как ранее США и Мексика, пришли к договоренности о подписании нового интеграционного соглашения. В заявлении ЮСМКА характеризовалось как «модернизированный торговый договор XXI века», высокие стандарты которого будут способствовать «более свободной торговле и мощному экономическому росту региона». Кроме того, действие соглашения, подчеркивалось в документе, «усилит позиции среднего класса, создаст высокооплачиваемые рабочие места и предоставит новые возможности почти 500 миллионам граждан, считающих Северную Америку своим домом». 

Международная жизнь»: В чем же еще суть нового договора? Что бы вы особо в нем выделили?

Пётр Яковлев: Обратимся к основным положениям 34 глав ЮСМКА (в тексте НАФТА их было 22), в первую очередь, специально отмеченным в документах торгового представителя США «ключевым достижениям» этого «модернизированного интеграционного соглашения XXI века». 

Автомобильная промышленность. Существенные изменения претерпели условия функционирования автомобильной промышленности – несущей конструкции всей североамериканской интеграции. США добились своей главной цели – по крайней мере частичной деофшоризации производства и увеличения уровня региональной локализации с 62,5 до 75%. Это в известной мере затрагивает интересы мексиканских и канадских предприятий, которые будут вынуждены сократить импорт более дешевых (по сравнению с американскими) автокомпонентов из стран Азии и Европы. Принятое решение получило одобрение и поддержку профсоюзов, но стало «головной болью» для автомобильных компаний, менеджмент которых не без оснований опасается снижения конкурентоспособности североамериканской продукции в результате неизбежного повышения цен. 

Оплата труда и рынок рабочей силы. Изменения внесены в правила, регулирующие рынок рабочей силы, занятой в автомобильной промышленности. По требованию американской делегации, 40-45% стоимости автомобилей должны создаваться рабочими, получающими, как минимум, 16 долл. в час. Поскольку заработная плата в Мексика примерно в 4-5 раз ниже, то реализация этого положения может означать увеличение отраслевой занятости в США и ее сокращение на мексиканских предприятиях. Кроме того, новый договор предусматривает повсеместное введение высоких стандартов трудовых отношений, что также (как и деофшоризация) чревато повышением производственных издержек. 

Интеллектуальная собственность и электронная торговля. В договор включены новые статьи, касающиеся значительного повышения эффективности защиты прав интеллектуальной собственности и ослабления ограничений на электронную торговлю. В частности, Канада пошла на увеличение разрешенного объема импорта в режиме duty free (с 20 до 150 канадских долларов), а Мексика – с 50 до 100 долл. США. И в том, и в другом случае главным бенефициаром выступали Соединенные Штаты, чьи компании в Северной Америке являются основными владельцами инновационных технологий и уверенно лидируют в развитии цифрой экономики и торговли. 

Финансовые услуги. США – крупнейший мировой экспортер финансовых услуг. По этому показателю страна стабильно имеет профицит во внешней торговле и стремится его наращивать. В данном контексте одной из задач американской делегации на переговорах о модернизации НАФТА было добиться от партнеров дальнейшей либерализации национальных финансовых рынков. В значительной мере это было сделано. В новый текст договора был включен принципиально важный пункт, исключавший любые «дискриминационные» (точнее – ограничительные) меры в отношении американских финансовых компаний и банков.

Кроме того, модернизированный договор включил статью, посвященную некоторым аспектам макроэкономической политики и, в частности, обменным курсам национальных валют. Это – один из «больных» вопросов внешнеэкономических отношений Вашингтона, правда, в большей степени относящийся не к североамериканским партнерам, а к странам Азии, а первую очередь Китаю. Именно Пекин администрация Трампа постоянно обвиняет в манипуляции обменным курсом с целью повышения конкурентоспособности своих товаров. На переговорах о новом НАФТА Белый дом решил «подстраховаться» и зафиксировал в соглашении недопустимость проведения «нечестных девальваций». 

«Международная жизнь»: Петр Павлович, чего же еще конкретно добился Вашингтон на переговорах по обновлению НАФТА?

Пётр Яковлев: Стратегическим успехом американских переговорщиков, безусловно, явилось достижение договоренности о расширении доступа сельхозпроизводителей США на канадский продовольственный рынок. Тем самым под нажимом Вашингтона был «снят» один из наиболее дискуссионных пунктов переговорной повестки дня. В результате американские фермеры смогут нарастить поставки в Канаду мяса птицы, яиц, молока и концентрированного молока, сливок, сыра, сухого молока, сливочного масла, йогуртов, мороженного и некоторых других продуктов. В то же время, сравнительно небольшой сегмент рынка, «отданного» американцам (по молоку – 3,59% или порядка 16 млрд долл. в год), указывает на крайне острое противоборство, сопровождавшее переговоры по данному вопросу. 

Таковы были, по оценкам американской стороны, «ключевые достижения» делегации Соединенных Штатов. Значительную роль в этом сыграл лично Трамп, который на протяжении всего переговорного марафона неоднократно прибегал к угрозам и шантажу, вынуждая партнеров идти на уступки. Вместе с тем, по ряду пунктов повестки дня мексиканские и канадские переговорщики сумели отстоять свои исходные позиции. 

«Международная жизнь»: Какую оценку получил модернизированный договор о региональной зоне свободной торговли у лидеров североамериканских государств? И какой еще смысл вкладывает в соглашение Белый дом?

Пётр Яковлев: Нынешний президент Мексики, который после первого декабря заканчивает свои полномочия, выдвинул формулу «выигрыш – выигрыш – выигрыш», подчеркнув тем самым, что все три североамериканские страны стали бенефициарами нового соглашения. Энрике Пенья Ньето также подчеркнул, что вступление в силу ЮСМКА обеспечит «непрерывность и стабильность» процесса интеграции и станет «началом нового этапа развития производственных и торговых отношений в регионе». Джастин Трюдо, в свою очередь, характеризовал момент подписания соглашения как «хороший день» для Канады, а Дональд Трамп заявил: «ЮСМКА – выгодная сделка для всех трех стран, которая исправляет многие недостатки и ошибки НАФТА, широко открывает рынки для наших фермеров и промышленников, снижает барьеры на пути американских товаров и объединяет три великие нации в конкурентной борьбе с остальным миром». 

Показной оптимизм хозяина Белого дома имел явный геоэкономический и геополитический подтекст, о чем свидетельствовало его указание на объединение экономик Северной Америки в целях усиления их международных позиций. Об этом говорило и включение в договор положения о том, что торговый альянс одного из партнеров с «государством нерыночной экономики» (разумеется, в первую очередь, имелся ввиду Китай) дает право двум другим участникам ЮСМКА в течение шести месяцев выйти из соглашения и заключить двусторонний экономический пакт. Тем самым Вашингтон исключал возможность того, что в ответ на американские торговые санкции КНР может договориться о размещении производственных мощностей в Мексике или Канаде и получит возможность входить на рынок США с «черного хода». Международные эксперты считают, что американская администрация будет использовать этот подход при подготовке планируемых торговых соглашений с Европейским союзом и Японией. Стратегический замысел состоит в том, чтобы сформировать единый антикитайский экономический фронт. 

В качестве одного из последствий сохранения механизмов североамериканской интеграции рассматривается приход в Мексику (в меньшей степени в Канаду) высокотехнологичных ТНК, осуществляющих сборку своей продукции в Китае и вывозящих ее в США. В связи с протекционистскими мерами Белого дома в отношении китайского экспорта многие их этих американских и азиатских корпораций, включая Apple, Dell, HP, Foxconn, Pegatron, Compal Electronics и др., уже рассматривают возможность переноса производственных мощностей на мексиканскую территорию. 

Вполне отчетливые геополитические коннотации придают ЮСМКА и другие вызовы глобального порядка, с которыми сталкивается вашингтонская администрация. Помимо обострившегося противостояния с Китаем, США переживают конфликт с Турцией – традиционно ключевым союзником по НАТО, «отвечающим» за южный фланг Североатлантического альянса, объявляют торговую блокаду Ирана, крупного мирового экспортера нефти, наращивают санкционное давление на Россию, множат экономические и политические трения с Европейским союзом, прибегают к протекционистским мерам, затрагивающим интересы целого ряда азиатских и южноамериканских государств, включая Аргентину и Бразилию. В этих условиях разрыв с соседними североамериканскими странами был бы крайне нежелателен, что и побудило Белый дом обойтись сравнительно «малой кровью», не переходить «красные линии» и согласиться на отдельные требования Канады и Мексики. Тем не менее, президент США выступил в своем амплуа, стремясь сохранить доминирование Вашингтона и над своими соседями, и над всем миром. Чем это обернется для Америки и планеты, - покажет будущее.

«Международная жизнь»: Что ж, Петр Павлович, как говорится, поживем – увидим. Спасибо вам за подробные и обстоятельные ответы на наши вопросы.

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs