Сможет ли Иран противостоять санкциям США?

Американские санкции и противостояние им

Исламская Республика Иран (ИРИ) сегодня, как и всегда за прошедшие 40 лет её существования, находится в центре мировых политических и экономических событий.

Как известно, 8 мая президент США Дональд Трамп объявил о выходе Соединенных Штатов из ядерной сделки – Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД) с возобновлением против ИРИ санкционного режима.

Так, 7 августа американцами был введен первый антииранский санкционный пакет, включающий ограничения на закупки иранских автомобилей, золота и металлов. Санкции коснулись также иранских компаний, специализирующихся на алюминии, графите, угле, стали и выпускающих компьютерные программы для промышленных предприятий.

4 ноября будет введен второй пакет, который нанесет удар по иранской энергетике, в первую очередь, по нефтегазовой промышленности и связанными с ней отраслями, а также по крупным транзакциям, то есть по банковской системе ИРИ.

Несомненно, это серьезная атака на иранскую экономику. Вспомним 2011 – 2016 года, когда подобные международные санкции всего за несколько месяцев ввергли ее крутое пике, готовое было закончиться коллапсом. Однако сегодня дело обстоит несколько по-другому. Объявленные Трампом антииранские санкции потеряли определение - международные.

Тогда из-за «ядерного» упорства Тегерана против него выступил практически весь мир, сегодня антииранская инициатива Трампа никем не поддерживается. Администрация Белого дома рассчитывает только на финансово-экономическое давление на ослушников и строптивцев, не желающих присоединяться к кампании против ИРИ.

А их, как оказалось, достаточно много. На июльской встрече в Вене пятерка участников ядерной сделки с Ираном (Россия, Китай, Великобритания, Франция, Германия) договорилась защищать компании пяти стран от воздействия американских санкций. Глава МИД России Сергей Лавров сообщил, что стороны также договорились создать методы ведения торговых отношений с Ираном, которые «не будут зависеть от прихоти США».

Европейский Союз 7 августа - сразу же после введения американцами санкций против ИРИ - принял так называемый блокирующий регламент, который объявляет недействительными на своей территории американские санкции в отношении Ирана, запрещает европейским компаниям их соблюдение, а также исполнение любых решений иностранных судов, принятых на основании этих санкций.

Введение в силу этого регламента также позволяет всем европейским организациям в судебном порядке взыскивать компенсацию ущерба от выполнения санкций с лиц, по вине которых это произошло (имея в виду власти США).

В конце августа в ЕС началось обсуждение по созданию независимой от США платежной системы, которая призвана обезопасить европейский бизнес от американских санкций против ИРИ. К проекту могут быть привлечены центральные банки Франции и Германии

Более того, в конце августа Европейская комиссия (ЕК) одобрила финансовую помощь Ирану в размере 50 млн. евро для решения «ключевых экономических и социальных проблем» ИРИ. Первый транш составил 18 млн. евро, которые предназначены «для проектов в поддержку устойчивого экономического и социального развития в ИРИ», причем 8 млн. евро из них выделяются иранским частным компаниям. Деятельность по поддержке частного сектора включает помощь иранским малым и средним предприятиям, содействие развитию отдельных производственно-сбытовых цепочек, а также техническую помощь иранской Организации содействия торговле. Суммы небольшие, но это важно.

ЕС будет поддерживать Иран, пока страна привержена «полному и эффективному» соблюдению договоренностей «ядерной сделки», частью которого является отмена санкций, уточняет исполнительный орган Европейского союза.

Конечно, несмотря на меры по поддержке Ирана, на желание сохранить СВПД, на возмущение ЕС антииранскими санкциями, крупные европейские и транснациональные компании не очень верят в реальные возможности Евросоюза противостоять США. Как полагают специалисты, опыт прежних конфронтаций Евросоюза после односторонних действий Белого дома, подсказывает, что не особо действенными угрозами все «сопротивление» Европы и ограничится, потому что иранский рынок несмотря на всю свою привлекательность не идет ни в какое сравнение с американским. Так, Роберт Айнхорн старший научный сотрудник Brookings Institution (Вашингтон), бывший советник госсекретаря США отметил: «С Ираном иностранным компаниям и без того весьма непросто вести дела, а если к существующим сложностям — непрозрачным правилам, коррупции, плохому менеджменту и так далее — добавится риск быть отрезанным от американского рынка и финансовой системы США, то никакие увещевания европейских политиков на предпринимателей не подействуют».

И уже сегодня за три месяца до введения американцами основной порции санкций многие крупные компании покидают ИРИ. В нефтяном секторе - это французский нефтегазовый гигант Total.[1]

Понимая создавшуюся ситуацию, иранское руководство делает ставку на сотрудничество с малыми и средними зарубежными предприятиями, которые не так связаны с США. Заместитель министра иностранных дел Ирана по экономическим вопросам Голям Реза Ансари заявил недавно: «В Европе насчитывается 23 миллиона малых и средних предприятий, от которых мы можем получить помощь, чтобы обойти санкции США <…>. Мы должны использовать возможности европейских предприятий для удовлетворения наших экономических потребностей в трудные времена <…>. Мы стремимся создать рабочую группу из экспертов для продвижения таких предприятий в стране».

Поддерживают антисанкционные меры Тегерана многие страны. Они готовы покупать у Ирана нефть, инвестировать проекты, предоставлять ноу-хау и технологии. В первую очередь в нефтегазовый сектор.

Китайский экономический аналитик КингйиСузаявил, что экономика Ирана способна преодолеть санкции США с наименьшими трудностями, поскольку эти меры не поддержаны международным сообществом. Китайский эксперт подчеркнул, что после санкций многие крупные экономики, в том числе европейские страны, Китай и Россия сохранили или даже усилили экономические отношения с Ираном.

И действительно, директор Департамента международного сотрудничества Федерации нефтяной и химической промышленности Китая (CPCIF) заявил, что Китай продолжит импортировать иранскую нефть, несмотря на санкции США. Он подчеркнул, что китайский рынок и многие другие рынки Азии сильно от нее зависят. По данным The Wall Street Journal (WSJ), крупнейший покупатель иранской нефти - Китай приобретает примерно четверть ее поставок, и он вряд ли снизит ее закупки.

В свою очередь, директор по инвестициям Иранской национальной нефтехимической компании (NPC) Хосейн Алиморад заявил, что вклад китайских инвесторов в иранскую нефтяную и нефтехимическую промышленность не изменился после выхода США из ядерной сделки. Недавно г-н Алиморад  объявил, что NPC достиг соглашения с консорциумом компаний из Китая и Филиппин относительно инвестиций в размере 7 млрд. долларов в нефтехимическую промышленность Ирана.

Более того, директор по инвестициям Национальной иранской нефтяной компании (NIOC) Мохаммад Мостафави заявил, что Национальная нефтяная корпорация Китая (CNPC) вместе с иранской Petropars может взять на себя долю Total, составляющую 50,1% акций совместного проекта разработки 11-ой фазы газового месторождения «Южного Парса», если французская компания покинет Иран.

Немецкая компания ADL недавно подписала соглашение о сотрудничестве в секторе переработки нефти с иранской нефтяной компанией Sepahan (SOC) о сотрудничестве в секторе переработки нефти. Цель - передача технических ноу-хау и знаний с целью повышения качества выпускаемой продукции, включая промышленные масла и смазочные материалы. ADL начнет осуществлять этот гигантский план в сотрудничестве со своими швейцарскими и австрийскими партнерами.

Южная Корея (РК) заявила в середине августа, что Сеул будет оказывать финансовую поддержку компаниям, пострадавшим от повторных санкций в отношении Ирана, и изучит возможности для бизнеса на альтернативных рынках, чтобы минимизировать потери местной экономики. Понятно, что РК, купив  147 млн. баррелей нефти у ИРИ в 2017 году, крайне заинтересована в расширении нефтяного бизнеса с ней.

Безусловно, международная поддержка Ирана в его противостоянии с санкционным давлением Трампа важна. Однако, пожалуй, не менее важны и внутриэкономические меры, которые предпринимает Тегеран для отражения или, по крайней мере, смягчения удара по главной отрасли своей экономики – нефтегазовой добывающей и перерабатывающей промышленности.

Нефтяное импортозамещение

В этом направлении руководство ИРИ активизирует деятельность по импортозамещению. Так, министерство нефти Ирана запретило недавно ввоз 84 видов оборудования для нефтяной промышленности, которое может быть произведено внутри страны.

Среди запрещенного к ввозу оборудования и продукции – устьевое[2] оборудование, опреснительные комплексы, антикоррозийные вещества, катализаторы для извлечения серы, панели управления устьевыми скважинами и др.

Смогут ли иранцы решить проблему импортозамещения в нефтяной промышленности, обеспечив при этом так необходимую модернизацию всего нефтегазового комплекса?

Конечно, введение новых санкций против Ирана поставило сложные проблемы перед иранской нефте- газодобычей и нефтехимией.

Однако необходимо отметить, что ИРИ, находившаяся под американскими санкциями практически постоянно после исламской революции 1979 года, активно развивала собственное производство нефтегазового оборудования. Особенно интенсивно эти работы осуществлялись в 2010 – 2016 годов, в период наиболее жестких международных антииранских санкций.

Глава Иранской нефтяной компании южных районов Хамид Бовард заявил в 2013 году, что на иранских предприятиях осуществляется выпуск нефтегазового оборудования и разрабатываются варианты запуска в производство продукции около семи тысяч наименований. Г-н Бовард высказал уверенность, что такое нефтегазовое оборудование как: газовый насос, турбина, шаровой кран и компрессор будут являться основным для восстановления нефтяной промышленности Ирана. На тот момент уже запущено в реализацию восемь сотен проектов, капиталовложения в которые составляли около 15,5 млрд. долларов. Все они направлены на увеличение коэффициента извлекаемости сырой нефти и ее добычи.

Сегодня в условиях мощного давления администрации Трампа на Иран меры по борьбе с санкциями усиливаются. Как заявил директор нефтехимической компании Jam Саид Ширдель, специалисты компании в сотрудничестве с другими иранскими фирмамиразработали и произвели 1000 наименований изделий и оборудования для нефтехимии, которые ранее закупались за границей.Он добавил, что в ближайшие два года компания будет выпускать 20000 наименований нефтехимической продукции.

В свою очередь, глава Общества производителей оборудования нефтяных компаний ИРИРеза Хайямян отметил, что иранские производители могут оказывать технические услуги и производить 80% передового нефтяного оборудования для разработки проектов по добыче и переработке нефти. По словам г-на Хайямяна, в этой отрасли работают более 50 иранских фирм. Скоро новые контракты на сумму более 6 млрд. долларов будут подписаны с местными компаниями по добыче и переработке нефти.

Как заявил г-н Хайямян, импортозамещение нефтегазового оборудования входит в список приоритетов министерства нефти и планируется производство 14 000 ключевых устройств.

Как мы видим, Иран, в первую очередь, стремится мобилизовать собственные ресурсы. Так, секретарь Высшего совета национальной безопасности Ирана Али Шамхани заявил недавно, что иранский частный сектор играет важную роль в противодействии экономической войне, начатой против Ирана администрацией Трампа.

А членпопечительского совета Национального фонда развития Ирана (НФРИ) Мохаммад Хосейни сообщил, что НФРИ выделит 12% финансовых ресурсов для противодействия санкциям США в отношении Ирана.

Однако говорить о глубокой модернизации всего нефтегазового комплекса на основе внедрения современных высоких технологий, пожалуй, не стоит. Ведь самые передовые технологии, ноу-хау, инновации в нефтегазовой и нефтехимической промышленности, инициирующие качественные скачки в данной отрасли и ее всестороннее усовершенствование концентрируются и особо охраняются в лабораториях всего нескольких крупнейших нефтегазовых компаний, которые, увы, не готовы сегодня поделиться ими с Ираном.

Экономика и политика под гнетом санкций

В целом экономическая ситуация в Иране еще до объявления Трампом антииранского санкционного режима была не в лучшем состоянии. Но в связи с реализацией СВПД были надежды и вера в лучшее будущее.

Теперь всё усугубляется санкциями. Курс риала упал, что вызвало у населения ажиотажный спрос на доллары. Это еще в большей степени ускорило падение иранского риала. Так, если в январе за один доллар на черном рынке давали 43 тыс. риалов, то в конце августа, – уже 107 тыс. Официальный курс за этот период снизился примерно с 36 тыс. до 42 тыс.

Оппозиция не упускает возможности всю ответственность за сложившуюся ситуацию возложить на президента Хасана Роухани и его либерально-реформаторскую команду.

В конце июля оппозиционные парламентарии воспользовались предусмотренным в конституции правом вызывать президента для отчета об эффективности его деятельности. Они дали президенту Роухани месяц, чтобы подготовить ответы на их вопросы: почему правительство ничего не сделало для прекращения контрабанды, которая наносит урон производству, в чем причины падения иранского риала, экономического спада и роста безработицы.

И  вот 25 августа президент Роухани выступил в меджлисе. В частности, он сказал: «Мы не боимся Америки или экономических проблем. Мы преодолеем все трудности <…>. Вы можете говорить о безработице, иностранной валюте, спаде и контрабанде. Я думаю, что проблема во взглядах людей на будущее <…>. Люди не боятся США, они боятся наших разногласий. Если они увидят, что мы объединены, они поверят, что проблемы будут решены»,— сказал президент. В то же время он признал, что часть населения страны «потеряла веру в будущее ИРИ и сомневается в ее мощи».

Депутатов меджлиса не удовлетворили объяснения президента. Они выразили свое неудовольствие деятельностью Роухани и его правительства. Более того, парламентарии нанесли удар по кадровому составу правительства. Их усилиями были отправлены в отставку министр экономики и финансов Масуд Карбасиан, министр труда, социального обеспечения и по делам кооперативов Али Рабийи. Ранее был уволен  глава Центробанка Валиолла Сейф, вместо него назначен Абдолнасер Хеммати.

Таким образом, политическая ситуация в ИРИ также перестала отличаться стабильностью. Явно проявляется процесс размежевания и раскола правящей элиты страны. Однако было бы преждевременно говорить о кризисе иранского режима. Американские санкции поставили под удар лишь президента Роухани и его команду, которая отличалась готовностью к диалогу с Западом. Растущая политическая слабость президента Роухани и его правительства дает шанс его противникам – радикалам, сторонникам жесткой линии укрепить свои позиции и оказывать существенное влияние на политику ИРИ  внутри страны и за рубежом.

Пока речь не идет о смещении Роухани. Верховный лидер аятолла Хаменеи, опасаясь внутриполитического взрыва, оказывает поддержку президенту. Однако в данных условиях политика (как внутренняя, так и внешняя) самого Роухани под давлением оппозиции может измениться отнюдь не в сторону реформ и либерализации.

Вопрос о том, пойдет ли Тегеран на новые переговоры с Вашингтоном, на компромиссы по ракетно-ядерным программам неоднозначен. На сегодняшний день можно с уверенностью сказать, что нет. Это было бы «смерти подобно» (политической, конечно) для Роухани. Да и для верховного лидера Хаменеи также. Что будет дальше, сказать трудно. Многое будет зависеть от возможностей сохранить СВПД и самое главное – от способности всех противников антииранских санкций Трампа противостоять им в финансово-экономическом плане.

Хотя аятолла Хаменеи довольно пессимистичен на этот счет. Он заявил 29 августа, что Ирану следует оставить надежды на спасение европейцами ядерной сделки. Кроме того, он добавил две важные вещи.  Первое: СВПД – это не цель, а средство,  и  Иран, если обнаружит, что План перестал отвечать иранским интересам, откажется от него. И второе: Иран не намерен вести переговоры любого уровня с США о новом соглашении из-за их «непристойности».

Действительно, для новых переговоров ИРИ по ракетно-ядерным вопросам нет условий и нет побудительных мотивов.

Ведь даже при худшем варианте, когда и если экономика ИРИ приблизится к серьезным проблемам, то к реальной власти в Тегеране могут прийти самые радикальные элементы, концентрирующиеся вокруг политических противников Роухани, для которых вопрос о переговорах с США просто не будет стоять. Исламская Республика Иран вновь превратится в «осажденную крепость», но это вряд ли отразится на внешнеполитических амбициях, особенно в регионе. Наоборот, они возрастут под водительством антизападных политиков и КСИР, став основой военно-политической нестабильности  в регионе.

Мнение автора может не совпадать с позицией Редакции

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs