Экономический пояс Шелкового пути: стратегия китайского дракона

Фото: so-l.ru.

В Москве состоялся круглый  стол «Экономический пояс Шелкового пути: реальность и перспективы», в ходе которого ведущие отечественные экономисты-востоковеды проанализировали перспективы китайской интеграционной инициативы с точки зрения государств-участников. Мероприятие было организовано  Центром энергетических и транспортных исследований Института востоковедения РАН. Мы знакомим наших читателей лишь  с некоторыми выступлениями, прозвучавшими в ходе  этого  представительного  форума.

«Один пояс-один путь»: риски для России?

Доктор экономических наук, заведующий отделом экономических исследований  Института востоковедения РАН Александр Акимов  в своем полемическом выступлении проанализировал перспективы  китайской инициативы «Один пояс – один путь» с точки зрения интересов Российской Федерации.

Эксперт считает, что для нашей страны участие в Экономическом поясе Шелкового пути  – это, скорее, вопрос не о выгодах, а о минимализации рисков и потерь. Российская Федерация  находится между двумя полюсами экономического притяжения – Европейским союзом и Китаем. При этом в технологическом плане, в вопросе промышленной роботизации и транспортной инфраструктуры наша страна  существенно отстает. Исключение составляет только топливно-энергетический комплекс. Кроме того, Москва, учитывая введенные против нее экономические санкции, заинтересована в диверсификации основных маршрутов доставки нефти и газа, а также  проявляет все больший интерес к странам Азии. Несмотря на обострение отношений с Западом, Европейский союз по-прежнему остается нашим важнейшим  торговым партнером, на которого приходится 42% товарооборота. При этом стратегия «поворота на Восток», активно продвигаемая в последние годы, сталкивается с противодействием среди стран Азиатско-Тихоокеанского экономического сообщества (АТЭС), где лидерами остаются Китай, Республика Корея и США, рассматривающие Восточную Азию как важный регион для своих внешнеполитических и внешнеэкономических интересов.

А.Акимов считает, что Россия не должна отказываться от использования своего транзитного потенциала, однако делать это необходимо так, чтобы не убить собственную отечественную промышленность. Известно, что Китай, развивая инициативу «Один пояс – один путь», заинтересован в перевозках товаров с высокой добавленной стоимостью. В этой ситуации Российская Федерация  не всегда оказывается в выигрыше. Впрочем, эксперт отметил, что у сотрудничества Москвы и Пекина есть и положительные стороны. Среди них – рост въездного туризма. А.Акимов отметил, что китайцев интересует не столько качество туристической инфраструктуры, сколько стремление ближе узнать жизнь и культуру посещаемых стран. Наконец, китайский средний класс готов платить и даже переплачивать за качественное импортное продовольствие. В этом вопросе у наших производителей также есть ниша, которую она могла бы занять.  Однако в целом ученый посоветовал не питать чрезмерно крупных надежд на рост инвестиционного сотрудничества с Пекином, поскольку китайское руководство далеко не всегда готово идти навстречу планам России по развитию логистики, а российской стороне зачастую выгоднее иные проекты.

Китайско-израильское сотрудничество на современном этапе

Кандидат экономических наук, старший научный сотрудник отдела изучения Израиля и еврейских общин Института востоковедения РАН Дмитрий Марьясис рассказал об экономических интересах Китая в Израиле.  По его словам, в начале 1940-1950-х годов, в первые годы после обретения государственности и формирования политических институтов современного типа, обе страны были настроены на плодотворное сотрудничество. Однако затем отношения между ними охладели. Причиной тому была не столько политика, сколько экономический фактор: Китайская Народная Республика была заинтересована в импорте ближневосточного газа и нефти, которые Пекину могли предоставить, в первую очередь, арабские государства, многие из которых находились в конфликте с Государством Израиль. 

Ситуация начала меняться в 1980-х годах. В это время Израиль разрабатывал проект собственного истребителя IAI Lavi. Именно тогда на горизонте появились китайские специалисты, заинтересованные в модернизации собственной армии, которые, по некоторым данным, предложили израильским коллегам поделиться с ними результатами исследований.  Согласно некоторым осведомленным источникам, Тель-Авив продал Китаю технологии, которые легли в основу всепогодного многоцелевого самолета четвертого поколения Changdu J-10. В создании нового истребителя КНР также участвовали консультанты из российских авиационных конструкторских бюро. 

Помимо военно-технического сотрудничества, Китай уделяет большое внимание и совместным инфраструктурным проектам. Пекинское руководство разработало стратегию «жемчужной нити», или водного дублера сухопутного Шелкового пути, в которой должна быть задействована  сеть портов на Ближнем Востоке и в странах Юго-Восточной Азии. Согласно этому замыслу, Израиль рассматривается как важный транспортный узел связывающий Европу и Азию. Так, еще в 2014 году строительная компания China Harbor выиграла тендер на постройку первого частного порта в городе Ашдод. Аналогичное строительство началось в  2015 году в Хайфе.  Китайские инженеры ведут строительство железной дороги Эйлат-Ашдод.

По словам Д.Марьясиса, в настоящее время Китай воспринимается в Израиле как второй по значению экономический партнер после США.  Пекин ведет активную скупку местных компаний – от различных стартапов (по кибербезопасности,  альтернативным источникам энергии)  до косметических фирм, специализирующихся на выпуске косметики Мертвого моря. Именно на китайские средства построен студенческий кампус университета в Хайфе. Китайцы активно создают  совместные с израильскими коллегами венчурные фонды, ориентированные на совместные работы  с инновационными  предприятиями и проектами. 

Д.Марьясис заметил, что в своих взаимоотношениях с Израилем Китай выработал формулу, которая максимально интересна Израилю. Этот фактор должны в полной мере учитывать и в Москве. «Разумеется, потенциал научного сотрудничества российских и израильских ученых и предпринимателей огромен, но, если не поторопиться, то очень скоро имеющиеся «окна возможностей» для сотрудничества могут быть полностью закрыты коллегами из Поднебесной», - подчеркнул эксперт.

«Китайско-пакистанский экономический коридор»: фактор Кашмира

Кандидат экономических наук,  ведущий научный сотрудник Института востоковедения Института востоковедения РАН, заведующий сектором Пакистана Центра изучения Ближнего и Среднего Востока ИВ РАН Сергей Каменев дал в своем выступлении оценку перспектив китайско-пакистанского сотрудничества. В Пекине, по словам ученого, уделяют  значительное внимание сотрудничеству с Исламабадом по нескольким причинам. Во-первых, Исламская Республика Пакистан занимает важное геостратегическое положение на пересечении важнейших маршрутов, объединяющих Дальний Восток, Южную и Центральную Азию. Во-вторых, эта страна обладает серьезным демографическим потенциалом. Согласно последней переписи, состоявшейся в 2017 году, численность населения в этой стране составила 208 млн. человек (шестое место в мире). В-третьих, Пакистан – ядерная  держава, обладающая не только атомным оружием, но и средствами его доставки.

На отношения Исламабада и Пекина оказывают активное влияние и события в соседнем Афганистане, и тлеющий конфликт Пакистана и Индии из-за спорных территорий.

В апреле 2015 года Исламабад и Пекин подписали пакет документов по строительству инфраструктурных объектов (шоссейных дорог, линий электропередач). Так стартовал проект Китайско-пакистанского экономического коридора (КПЭК). Его северной узловой точкой должен стать город Кашгар в Синцзян-Уйгурском автономном районе КНР, а южной – пакистанский порт Гвадар на берегу Ормузского пролива. Сам маршрут ориентировочно должен пройти по территории спорной  части Кашмира, находящейся в настоящее время под контролем Исламабада.

В самом Пакистане высоко оценивают перспективы сотрудничества с Китаем. Согласно предварительным расчетам, благодаря инфраструктурному строительству, ВВП страны ежегодно будет увеличиваться на 3% к текущим показателям, которые в настоящее составляют 5,3-5,5%.    В свою очередь, Россия, заинтересованная в сохранении прочных отношений с Исламабадом и Дели, занимает нейтральную позицию по вопросу китайско-пакистанского экономического  коридора, уклоняясь в тоже время от инвестиционного или любого иного сотрудничества по данному вопросу. В свою очередь, США, при внешне демонстрируемом нейтралитете, не упускают возможности осудить этот проект и «поддержать» Индию.

Китай – перспективный, но сложный партнер

По итогам  состоявшегося в ходе круглого стола обсуждения большинство экспертов сошлись во мнении, что действия Китая на международной арене – это не просто меры по созданию единой региональной транспортно-логистической сети, но и серьезная заявка  на роль мирового экономического лидера, который опирается  не только на перспективную маркетинговую стратегию, но и на серьезный  военный   потенциал. Например, северная часть китайско-пакистанского коридора предоставляет Пекину возможность доступа на торговые, углеводородные и водные рынки республик Центральной Азии. Закрепление в Израиле, на побережье Красного моря, и в странах арабского Востока может дать КНР кратчайший доступ к крупнейшим рынкам Ближнего Востока, Африки и Европы.

В сложившихся  условиях Россия, которая заинтересована в сотрудничестве с таким перспективным партнером, как Китай, должна крайне продуманно и взвешенно строить собственную экономическую стратегию, чтобы не оказаться в подчиненном положении у Пекина.

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs