Балканы: «Новый курс» Трампа?

Обнародованный в США проект новой стратегии Вашингтона на Балканах призван продемонстрировать американским союзникам в регионе, что действующая администрация Белого дома по-прежнему считает регион одним из внешнеполитических приоритетов. Однако конкретные аспекты балканской политики при президенте Дональде Трампе – как явствует из документа – претерпевают серьезные изменения. Если при прежних администрациях США основной упор делался на укрепление евроатлантической солидарности и поддержку курса балканских государств на вступление в НАТО и Европейский союз, то теперь приоритет отдан сугубо американским интересам, понимаемым, прежде всего, в военно-политическом смысле. Это -  обеспечение постоянного военного присутствия США в регионе, налаживание прямого взаимодействия с Сербией (в том числе «через голову» Евросоюза) и принятие на себя верховной посреднической роли в урегулировании региональных проблем.

Как нетрудно заметить – по всем трем вышеперечисленным направлениям реализация целей Белого дома на деле приведет к нарастанию противоречий США с европейскими союзниками. Фактически Вашингтон поставил перед собой задачу «вытеснить» ЕС с Балкан и взять регион под собственный военно-политический контроль при одновременном укреплении финансово-экономических позиций – что по определению составляет основу «бизнес-подхода» Дональда Трампа к международным делам.

Авторство в разработке новой балканской стратегии Белого дома принадлежит американскому Атлантическому совету – организации, являющейся одним из элементов идеологического и практического экспертного обеспечения Госдепартамента и администрации президента США. Кроме того, согласно имеющейся информации, ключевую роль в подготовке документа сыграл лично помощник заместителя госсекретаря, отвечающий за регионы Европы и Евразии, Хойт Брайан Йи.

Его место и роль в нынешней внешнеполитической команде президента Дональда Трампа во многом уникальны.  Хойт Брайан Йи – один из немногих представителей Госдепартамента США, сохранивший свое место при новом хозяине Белого дома с прицелом на сохранение преемственности американской политики в Европе в условиях, когда сам Трамп в первую очередь занимается регионами Ближнего Востока и Юго-Восточной Азии, проблемами мировой торговли и энергетическими вопросами. При этом именно Хойт Брайан Йи занимал должность директора по европейским делам в Совете национальной безопасности США в период бомбардировок Югославии 1999 года, а до этого - заместителя директора личной канцелярии генсека Североатлантического альянса Хавьера Соланы.

О позиции представителя Госдепартамента в отношении балканских проблем, а более конкретно – в отношении Сербии, которой в проекте новой стратегии Белого дома уделено особое место, - можно судить по содержанию его визита в Белград, состоявшегося в октябре текущего года. Тогда  он назвал главным препятствием для вступления Сербии в Евросоюз ее конструктивные взаимоотношения с Россией, а прежде всего – нежелание Белграда присоединяться к антироссийским санкциям и сворачивать деятельность Российско-сербского гуманитарного центра в Нише. «Страны, которые хотят войти в ЕС, должны ясно продемонстрировать свою решимость. Вы не можете сидеть на двух стульях, тем более, если зашли так далеко», - заявил Хойт Брайан Йи и конкретно по российско-сербскому центру добавил: «Нам не кажется, что предоставление дипломатического иммунитета персоналу Центра поможет Сербии достичь цели - войти в ЕС». Распространение соответствующего иммунитета на сотрудников Центра предусмотрено российско-сербскими межправительственными соглашениями. 

При этом в ходе своих переговоров с сербским президентом Александаром Вучичем он выразил особую озабоченность «в связи с тем, что одной ногой Сербия стоит на пути к Европейскому союзу, а другой - к союзу с Россией». «Он также выразил обеспокоенность российским влиянием в регионе», - говорится в сообщении президентской пресс-службы в Белграде.

(http://www.pecat.co.rs/2017/10/vreme-odluke/)

Подобные акценты расставлены и в новой американской стратегии в отношении Балкан – подчеркивающей необходимость обеспечения «исторического примирения» с Сербией, которая «может и должна стать близким партнером и союзником США в регионе - при условии дистанцирования от России».

Таким образом, именно Сербия уже в ближайшее время может стать главным балканским фронтом в контексте российско-американского соперничества. В самой Сербии проект новой американской стратегии в отношении Балкан рассматривается именно сквозь призму устойчивости действующей с начала 2000-х годов внешнеполитической концепции самого Белграда, предусматривающей одновременную опору на четыре «столпа» - Россию, Китай, США и Европейский союз. И в этом отношении геополитические сдвиги последних полутора десятилетий поставили под сомнение ее устойчивость.

Позиция тех сербских общественно-политических кругов, которые высказываются в пользу необходимости более тесного взаимодействия страны с Западом в лице ЕС и особенно НАТО укладывается в следующую парадигму: «Популисты скажут, что Сербия дважды героически противостояла намного более сильному противнику. В первый раз - во время Первой мировой, а во второй - во время Второй мировой войны. Но тогда Сербия и Югославия были частью союза-победителя, и тогда существовали две  стороны, из которых можно было выбирать. Сегодня все иначе, и это стало очевидно еще во время бомбардировок, точнее конфликта с НАТО. Просто уже созданы и окрепли некоторые новые политические, а значит потенциально и военные, союзы, и перераспределена власть. Сербия больше не является «перемычкой» между двумя потенциальными мировыми противниками. Эту роль теперь играет Украина, а Сербия находится далеко в глубине территории одного из потенциальных противников».

(http://www.danas.rs/politika.56.html?news_id=351787&title=Srbija+između+NATO+i+Rusije±+Realnost+protiv+emocija)

В сложившейся ситуации, как признают источники в Белграде  и других балканских столицах, существенную роль в продвижении интересов России в Сербии и в целом на Балканах может сыграть наращивание взаимодействия по двум ключевым направлениям – военно-техническому и энергетическому.

По первому направлению Россия, согласно оценкам, звучащим, в частности, в Сербии и Хорватии, уступает США и НАТО даже применительно к сербскому направлению. Как указывает  хорватское издание European Western Balkans, «что касается взаимодействия с НАТО и двустороннего сотрудничества с его членами, армия Сербии участвует в десятках учений, и для перечисления всех видов сотрудничества потребовалось бы немало времени. Вообще, Сербия регулярно участвует в учениях регионального формата, а также в учениях, которыми НАТО реагирует на нынешний кризис на востоке. Летом 2017 года подразделения армии Сербии участвовали в подобных маневрах в Венгрии, Румынии и Болгарии. Если говорить о договоренностях исключительно коммерческого характера, то Сербия преимущественно ориентируется на покупки у стран-членов НАТО… Анализ сотрудничества с НАТО и с Российской Федерацией показывает, что сотрудничество с НАТО значительно более комплексное и глубокое, поскольку включает разные виды взаимодействия в сфере обучения, оснащения и участия в международных мероприятиях».

(http://europeanwesternbalkans.rs/vojna-saradnja-da-li-je-srbija-bliza-zapadu-ili-istoku/)

Необходимо признать - настроения в пользу приоритетного взаимодействия с США и Североатлантическим альянсом в сербском общественном мнении действительно существуют, и, к сожалению,  не приходится сомневаться, что реализация новой стратегии США придаст соответствующим дискуссиям в Сербии новый импульс, переводя вопрос в практическую плоскость. В этой связи российская сторона должна быть готова к этому вызову как с точки зрения реализации совместных проектов с Сербией в военно-технической сфере, так и в более широком политико-информационном плане.

Что же касается энергетического аспекта развития ситуации в треугольнике «Россия-Балканы-США», то он в значительной мере определяется прогрессом в реализации проекта «Турецкий поток». Этому в немалой степени содействуют политические усилия Турции - в данном отношении объективно соответствующие российским интересам. Как справедливо подчеркивает турецкая газета Yeni Safak, «для США очень важно, чтобы европейские страны сокращали свою зависимость от российского природного газа, искали альтернативные источники и новые рынки. С другой стороны, США, которые стали экспортером, неизбежно обращаются к рынку ЕС с его высоким потенциалом. Но в числе альтернатив для тех стран, куда США хотят экспортировать свои ресурсы, - с одной стороны, Катар, крупнейший в мире экспортер сжиженного природного газа, с другой стороны, и Россия, которая транспортирует природный газ с помощью трубопроводов. Главная причина позиции США по кризису вокруг Катара, а также их решения о санкциях, принятых для сокращения влияния России, - желание присутствовать и даже доминировать на этих рынках.

(http://www.yenisafak.com/yazarlar/erdaltanaskaragol/abd-yaptirimlari-turk-akimi-projesini-etkiler-mi-2039692)

В этих условиях балканские страны проявляют приоритетный интерес именно к российским проектам. К настоящему времени Сербия уже подписала предварительное соглашение с Болгарией о будущей закупке 10 млрд.  кубометров газа в том случае, если он придет в эту страну по экспортной нитке трубопровода «Турецкий поток». Выступая на 22-м Всемирном нефтяном конгрессе в Стамбуле в июле текущего года, президент Сербии Александар Вучич, со своей стороны, заявил, что проект «Турецкий поток» «станет важной инвестицией особенно для стран Западных Балкан».

«Все эти события показывают, что между балканскими странами, Россией и Турцией начинает возникать новая система отношений», - весьма обоснованно констатирует в данной связи турецкое издание Aydinlik Gazetesi и приводит показательное мнение американского экономиста и эксперта в области геополитики Уильяма Энгдаля. Говоря о соглашениях по сотрудничеству в энергетической сфере, заключенных в последнее время Россией с Чехией, Сербией, Болгарией и Турцией, он подчеркивает, что данные соглашения «внушают ужас Вашингтону и дают сигнал о разочаровании этого региона политически обанкротившимуся ЕС».

 (https://www.aydinlik.com.tr/turkiye-rusya-ve-yeni-balkan-jeopolitigi-ali-riza-tasdelen-kose-yazilari-agustos-2017)

«Есть все основания присмотреться к тому, что предпринимают в Юго-Восточной Европе Россия и Китай. У России в Сербии много друзей, которые предпочитают иметь в друзьях не ЕС, а сверхдержаву на востоке. Китай укрепляет свое влияние, выделяя восточноевропейцам, по большей части бедным, крупные суммы», - подтверждает, со своей стороны, норвежское издание ABC Nyheter и, к слову, весьма осторожно оценивает возможности реализации новой американской стратегии на Балканах: «Американский аналитический центр Атлантический совет предложил установить постоянное американское военное присутствие в Юго-Восточной Европе для стабилизации ситуации. Посольство США в Сербии было вынуждено заявить, что аналитический центр для американской внешней политики не указ».

(https://www.abcnyheter.no/nyheter/verden/2017/12/05/195353559/nasjonalismen-danser-videre-pa-balkan)

При этом укрепление позиций США в Сербии и признание  важности этого государства в контексте общебалканской стабильности -  лишь один из элементов новой американской политики в регионе по версии экспертов Атлантического совета. Указанный элемент «встроен» в два других направления, которые предусматривают сохранение и укрепление военно-политических позиций Вашингтона и более активную роль американской дипломатии в разрешении региональных проблем.

В военном плане речь идет, прежде всего, о более активном и эффективном использовании возможностей американской военной базы Camp Bondsteel в Косово при одновременной проработке других возможных районов дислокации военных объектов США – в том числе в Черногории, ставшей членом НАТО при беспрецедентном лоббировании данного шага со стороны Вашингтона.

Что же касается региональных миротворческих усилий, то, по мысли авторов документа, США могут сыграть решающую роль в нормализации отношений Белграда и Приштины в рамках урегулирования косовской проблемы, а также в разрешении спора Греции и Македонии вокруг официального названия этой бывшей югославской республики.

Если говорить о греко-македонских противоречиях, то более активное участие американской дипломатии  объективно способно принести позитивные плоды, учитывая членство Греции в ЕС и НАТО и одновременно четко прозападный вектор нынешних македонских властей. О том, что именно споры Афин и Скопье вокруг названия македонского государства могут  стать «пробным камнем» для администрации Дональда Трампа в «обновлении» балканской стратегии свидетельствует и появившаяся информация о том, что новым американским послом в Македонии может стать именно Хойт Брайан Йи – воплощающий в себе напористость и жесткость суждений, столь ценимые нынешним президентом США.

Что же касается отношений Белграда и Приштины, то в этом вопросе добиться прогресса американской стороне будет гораздо сложнее – прежде всего, в силу историко-правовой и социо-культурной специфики косовской проблемы и позиции сербского общественного мнения.

«Цель Запада - добиться изменений в сербской конституции и исключить Косово и Метохию из конституционной преамбулы», провозглашающей Косовский край составной частью территории Сербии, – уже поспешило заявить белградское издание «Видовдан».

(http://www.vidovdan.org/2017/12/12/tomislav-kresovic-ukrajinskli-scenario-nece-proci-u-srbiji/)

 Однако вряд ли подобная констатация объективно отражает специфику нынешней американской политики, которая меньше всего склонна уделять внимание внутренним правовым аспектам в сравнении с принципами Realpolitik.

Согласно имеющейся информации, в американской администрации в настоящее время рассматривают два других варианта долгосрочного урегулирования косовской проблемы (помимо давления на Белград с целью заставить его признать де-юре косовскую независимость). Первый вариант предусматривает одновременный прием Сербии и Косово в Европейский союз с соответствующими оговорками относительно статуса края (независимость которого не признают пять государств-членов ЕС – Греция, Испания, Кипр, Румыния и Словакия) – по определенной аналогии с приемом в ряды Евросоюза в 2004 год разделенного Кипра. Второй вариант заключается в проведении «территориального размена» между Северным Косово с компактно проживающим сербским населением и районами южносербской  Прешевской долины за пределами Косово с преобладающим албанским населением.

Оба эти подхода имеют под собой определенные основания именно в контексте Realpolitik. Однако их реализация неизбежно потребует как гораздо более тесного взаимодействия между США и ЕС, так и активного подключения России в качестве постоянного члена Совета Безопасности ООН – к чему в настоящее время нет объективных предпосылок, учитывая катастрофическое снижение доверия в отношениях Вашингтона, Брюсселя и Москвы. А без решения проблемы Косово с учетом интересов Сербии реальное закрытие «балканского досье» для Европы вряд ли возможно.

Следует также иметь в виду возможное усиление давления США на власти входящей в состав Боснии и Герцеговины Республики Сербской в преддверии намеченных на 2018 год выборов. Ее президент Милорад Додик традиционно является самым активным оппонентом Запада в регионе и при этом пользуется авторитетом не только среди боснийских сербов, но и в самой Сербии. В этом плане отстранение его от власти, несомненно,  вписывается в новую балканскую стратегию Вашингтона как в плане противодействия влиянию России, так и с точки зрения «перезагрузки» отношений с Белградом на американских условиях.

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs