НАТО: всё больше сомнений, всё меньше времени

20 лет назад, в ходе саммита НАТО в Мадриде, была предпринята попытка задать новый вектор развития этой военно-политической организации на долгие годы вперёд. Три государства Центральной и Восточной Европы – Польша, Венгрия и Чехия, получили формальные официальные приглашения о вступлении в Организацию. К чему же пришёл блок за 20 лет расширения за пределы исторически сложившейся зоны влияния?

После распада «Варшавского договора», альянс в одночасье потерял сразу оба ключевых элемента, оправдывавших его существование на протяжении нескольких предыдущих десятилетий - врага и миссию. А ведь издавна хорошо известно, что дружить "против" всегда легче, чем дружить "за". В организации начался мучительный поиск тех общих приоритетов, ради которых «членам клуба» стоило бы и дальше жертвовать немалой частью собственных интересов. Хронической проблемой НАТО становится неспособность сконцентрироваться и определить верные цели и задачи.

Нараставшие разногласия между членами альянса привели к отказу от выбора одной из двух, наиболее реалистичных на тот момент, моделей развития. Либо объединить потенциал НАТО и политический мандат ОБСЕ, сформировав подлинно общеевропейскую организацию для обеспечения безопасности и поступательного развития всего континента. Либо просто взять на себя роль такой организации, объединившись с бывшими противниками по «холодной войне».

В результате, на радость бюрократам в брюссельской штаб-квартире, был выбран путь количественного расширения, продвижения границ альянса как можно дальше вглубь Центральной и Восточной Европы. Итоги оказались неутешительны. Продемонстрированная уже операцией "Буря в пустыне" неспособность альянса на практике реализовать единую политическую линию, к концу 1990-х трансформировалась в фактическую ликвидацию фундаментального для НАТО принципа "коллективной обороны".

Изменить ситуацию не смогли ни спешно выработанная концепция "гуманитарной интервенции", ни декларированное расширение зоны ответственности НАТО за пределы его географических границ. А явная односторонность позиции НАТО в вопросах "урегулирования на Балканах" поставила крест на перспективах натоцентричной системы общеевропейской безопасности.

Всю глубину деградации военной составляющей НАТО продемонстрировали события после 11 сентября 2001 года. Тогда, приступая к антитеррористической кампании в Афганистане, США почти демонстративно отказались от использования большей части потенциала НАТО. Тогда же, по сути дела, была публично поставлена под сомнение целесообразность дальнейшего существования организации. Кому нужен «оборонный альянс», не способный сформулировать ни новой внятной военной доктрины, ни – на худой конец – эффективных тактических ответов на сиюминутные вызовы безопасности.

Тем временем, глобализация обостряла конкуренцию между странами. Стремительно приобретала транснациональный характер организованная преступность - зачастую гораздо быстрее, чем происходило расширение сотрудничества между правоохранительными органами отдельных государств. Наконец, главной угрозой национальной и международной безопасности становились террористические формирования, стремительно превращавшиеся в сетевые структуры глобального масштаба.

С формальной точки зрения, НАТО продолжало находиться на передовой линии борьбы с новыми угрозами. Отдельные подразделения стран-членов альянса сражаются бок о бок с американцами в Афганистане. Значительное число военных советников НАТО до сих пор находится в Ираке. Однако в стратегическом плане организация окончательно увязла в спорах о целесообразности участия европейцев в начинаниях США, соблазнах автономной европейской оборонной идентичности и попытках новых восточноевропейских членов альянса реализовать с его помощью свои застарелые геополитические комплексы.

Тем временем, ситуация на Ближнем Востоке и в Северной Африке только ухудшалась, произошел новый всплеск террористической угрозы. Систематические акты насилия в отношении мирного населения в политических целях со стороны негосударственных формирований приобрели характер преступлений против человечности.

Где всё это время было НАТО?  Под эгидой «войны против терроризма», в большинстве стран альянса стали рутинными явлениями массовая слежка, заключение без суда и следствия, пытки в отношении подозреваемых в терроризме. Всё шире практикуются внесудебные «ликвидации» предполагаемых экстремистов, неизбирательное применение беспилотников. Набирает силу тенденция к росту угроз свободе слова и доступа к информации, к усилению контроля и цензуры в сфере электронных коммуникаций.

Тем не менее, волна невиданных прежде терактов обрушилась на Европу. Лавинообразный наплыв сотен тысяч беженцев, включая жертв принудительной «демократизации» «стран-изгоев», в которой активно поучаствовали и некоторые члены НАТО, поставил на грань раскола Европейский Союз, вызвал к жизни решение о выходе Великобритании из ЕС, и даже породил опасения относительно перспектив сохранения самой объединенной Европы.

Окончательное смятение в ряды членов НАТО внесло стремительное возвращение России на международную арену в качестве одного из ведущих военно-стратегических игроков. С другой стороны, в этот же момент многим на Западе показалось, что новый призрак «угрозы с Востока» создает благоприятные условия для ускоренной реанимации альянса. Однако попытки перегруппироваться против «внешнего врага» в очередной раз высветили глубину политических разногласий и организационной дисфункциональности,  к которым пришла НАТО за четверть века, минувших с момента окончания «холодной войны».

Последняя по времени угроза существованию НАТО пришла с самой, казалось бы, неожиданной стороны – из-за океана. Во главе Соединенных Штатов встал человек, не скрывавший своего скептического отношения к альянсу уже в 1980-е. И даже последовавшее вскоре «потепление» риторики новой администрации США в адрес Организации, было быстро сведено на нет фактическим возвращением Вашингтона к политике военно-стратегического унилатерализма.  Об этом свидетельствуют и односторонние удары «Томагавками» по Сирии, и публично заявленные новой администрацией сомнения в целесообразности американского участия в решении «украинского вопроса».

Не удивительно, что последний саммит альянса запомнится, в первую очередь, своей кратковременностью, и почти нарочитой церемониальностью. НАТО предприняло несколько ритуальных шагов для демонстрации формального единства. Дональд Трамп произнес несколько «положенных» слов о «российской угрозе». Европейские члены НАТО вписали в текст итоговой декларации бюрократически обтекаемые положения о формальном вступлении всего альянса в войну (но без непосредственного участия в боевых действиях) США против запрещенной на территории РФ организации «Исламское государство».

Тем не менее, из уст президента США не прозвучало главного – так ожидавшегося европейцами - подтверждения безусловной приверженности самого могущественного члена альянса 5-й статье Устава, постулирующей принцип коллективной обороны. Такое произошло впервые за все годы существования блока. Большинство западных СМИ и экспертов заговорили  о «разрушительном ударе», который глава Белого дома нанёс по союзникам по альянсу. Обретают новое дыхание опасения относительно того, что, в лучшем случае, Трамп предпочтет ситуативно взаимодействовать с несколькими ведущими партнерами по Организации. Усугубив, тем самым, её внутренние противоречия. В худшем же - и вовсе «отвернется от НАТО».

Таким образом, России, скорее всего, придется в ближайшее время иметь дело с НАТО, преисполненной растущих сомнений в своей жизнеспособности. В этой связи, наверняка будут предприниматься значительные усилия, призванные оправдать сохранение альянса по крайней мере в нынешнем формате. Возможны всплески алармизма, искусственного нагнетания напряженности в отношениях с Москвой – то ли под предлогом якобы возрождающейся «угрозы» с её стороны, то ли с целью провоцирования такой «угрозы». Потеря ощущения поддержки США у себя "за спиной", может сделать большинство европейских членов НАТО еще более подозрительными по отношению к России, еще менее склонными к диалогу, тем более конструктивному.

С другой стороны, как представляется, дальнейшая деградация НАТО, тем более – его диссоциация, означала бы появление у западных границ России целого ряда вызовов, и даже потенциально конфликтных ситуаций, которые Москве, в силу объективных обстоятельств, было бы непросто разрешать в одиночку. И даже если историческое время НАТО действительно подходит к концу, вопрос о формировании устойчивой модели европейской безопасности остается не просто открытым. Он приобретает новую остроту.

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs