«Вода дорогу найдет». Газ и нефть – тоже

По почти единодушному мнению политиков и экспертов, последствия достигнутого в Лозанне компромисса по иранской ядерной программе в обозримом будущем могут ощутимо переформатировать мировой рынок энергоносителей.  Предостережение Госсекретаря США Д.Керри на пресс-конференции в Лозанне о том, что «Осталось еще немало работы, чтобы достичь окончательной ядерной сделки до 30 июня… еще должны быть приняты политические решения.» (https://news.mail.ru/ politics/21598660/ ?frommail=1) воспринимается скорее как проявление обычной дипломатической осторожности. Но в целом настроение приподнятое: и Иран, и Россия, и западные участники переговоров единодушно считают лозаннские договоренности «прорывом» и, конечно, будут дорожить ими. Вашингтон надеется на то, что будет обеспечена ядерная безопасность Израиля, а иранские энергоносители ослабят позиции российских экспортеров; Брюссель ждет вожделенной диверсификации поставок энергоносителей; Пекин планирует укрепить свой статус главного покупателя иранской нефти; Москва надеется на рост экономического сотрудничества с Ираном в целом ряде отраслей. Ну и, пожалуй, все заинтересованы в более активном противостоянии Ирана боевикам «Исламского государства». А Тегеран стремится ослабить санкционную «удавку», а со временем - избавиться от нее совсем. Как заявил Президент Ирана Хасан Рухани  -  соглашение с шестеркой стран по ядерной программе состоится только после того, как все действующие в отношении Тегерана санкции будут аннулированы. (http://www.newsru.com/world/09apr2015/iran.html).

Экспертный консенсус сводится к тому, что Иран со временем потеснит всех региональных экспортеров углеводородов, хотя расконсервация скважин и оборудования может занять до года. (http://www.interfax.ru/business/434415).  Тем не менее, эксперты предлагают готовиться к изменениям уже сейчас: «Возвращение Ирана на глобальный нефтяной рынок приведет к обвалу цен на «черное золото».  Иран выйдет на рынок с новыми объемами и наверняка будет демпинговать для поиска покупателей».

«Досанкционный объем в 2,5 млн баррелей в сутки — это очень много даже для глобального рынка. Начнется ценовая война на выбывание, поэтому производителям уже сейчас нужно думать о диверсификации и об оптимизации логистики». (https://news.mail.ru/economics /21599674/?frommail=1).  Звучат голоса и о том, что уже на сегодня в иранских нефтехранилищах и в танкерах, стоящих в портах, накоплены значительные запасы нефти, готовой к экспорту – в последние годы, по данным агентства Bloomberg, Иран производил примерно 2,8 млн баррелей сырой нефти в год, а экспортировал только один миллион.  (https://news.mail.ru/economics/21599674/?frommail=1)

С увеличением объема экспорта все большее значение будет приобретать проблема логистики. В настоящее время львиная доля транспортировки нефти приходится на танкерный флот, проходящий через узкое горло Ормуздского пролива. Однако по мере нарастания противоречий между шиитско-имперскими амбициями Ирана и суннитско-миссионерскими – Саудовской Аравии надежность этого маршрута снижается. И, как следствие, будет расти заинтересованность Ирана в трубопроводном транспорте. Протянуть трубопровод  в сторону Китая и Индии практически невозможно: на востоке недружественный Пакистан, пики Гиндукуша и непредсказуемые Афганистан с Таджикистаном. Таким образом, критическое значение приобретает западное направление. Но ветка из Ирана через Сирию и Ливан не работает уже много лет и вряд ли заработает в обозримом будущем, принимая во внимания политическую обстановку в регионе. Остается Турция с ее проектами трансанатолийских  газо- и нефтепроводов в Европу. Надо сказать, что еще в 2012 году Иран прорабатывал вопрос об увеличении поставок нефти по «турецкому» маршруту. (http://korrespondent.net/business/ economics/1330611-iran-diversificiruet-puti-eksporta-nefti-chtoby-kompensirovat-poteri-ot-zakrytiya-ormuzskogo-proliva).  К тому же экономические  связи между двумя странами в последние, «санкционные», годы не ослабевали: Турция не без выгоды для себя поддерживала экономику Ирана насколько возможно – официально, а когда это было невозможно - неофициально. Турецкий министр финансов Мехмет Шимшек следующим образом прокомментировал результаты переговоров в Лозанне: «Договоренности с Ираном увеличат турецкий экспорт в эту страну и помогут понизить мировые цены на нефть». (http:// www.hurriyet.com.tr/dunya/28635202.asp).

Так что, Турция не без основания ждет иранские нефть и газ в свои трубопроводные проекты.  Кстати, тогда они смогут составить реальную конкуренцию «Голубому», «Турецкому» или любому другому российскому «потоку» в рамках Южного энергетического коридора. Если только российские и иранские (азербайджанские, туркменские и проч.) углеводороды не «обезличатся», перемешиваясь на  турецко-греческой границе в единой трубе. Что, кстати, должно помочь европейцам преодолеть страх перед «энергетической зависимостью от Москвы». Но даже при этом увеличение объемов углеводородов, поставляемых в Европу, приведет, скорее всего, к снижению цен.

В этой связи большое значение носил визит президента Турции в Иран, состоявшийся 7 апреля. Визит чуть было не сорвался после резкого выступления становящегося все более экстравагантным турецкого лидера, в котором он потребовал от Ирана «уйти» из Йемена, Ирака и Сирии. Но переговоры в Тегеране все-таки состоялись, хотя программу сократили с двух до одного дня. Как сообщала накануне визита близкая к правительству газета Sabah, в повестке значились следующие пункты: ситуация в Йемене, Сирии, Ираке (скорее, поддержка Ираном шиитских сил в этих странах – А.И.) и «сотрудничество в энергетике». (http://www.sabah.com.tr/gundem/2015/04/06/tahrana-4-kritik-dosyayla-gidiyor ).

На пороге Саадабадского дворца президенты двух стран обнялись и, взявшись за руки, проследовали к месту переговоров. Однако, выступая перед прессой по завершении встречи (прямую трансляцию вели почти все центральные турецкие телеканалы), Хасан Роухани по сути не произнес ничего, кроме протокольных фраз, а Реджеп Тайип Эрдоган по большей части сетовал на несговорчивость иранской стороны в вопросе о цене на природный газ. «Да, с одной стороны, мы придаем значение диверсификации. Но с другой стороны, мы будем закупать газ по приемлимой цене с тем, чтобы обеспечить своих граждан дешевым газом». – Этими словами он закончил свое выступление. (http://www.yenisafak.com.tr/gundem/akan-kani-durduralim-2116370).

Информации о переговорах по транспортировке энергоносителей по итогам встречи предоставлено не было. Тем не менее, из последней фразы Эрдогана следует, что Турция уже видит себя основным региональным транзитером углеводородов, который может решать, кого пустить в свой (кстати,  еще не построенный) трубопровод, а кого - нет. Однако вряд ли стоит сомневаться в том, что прагматичные лидеры двух стран раньше или позже найдут компромисс – ведь в нем заинтересованы и Тегеран, и Анкара, и основной покупатель - Брюссель.

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs