Обращаясь к Бисмарку

Канцлер Германской империи Отто фон Бисмарк стал легендой еще при жизни. Это был бородатый гигант, к концу политической карьеры весивший больше 100 кг., даже своим видом оказывавший давление на окружающих. Все его поведение говорило о том, что он готов сокрушить конкурентов. На вершине власти это была совершенно одинокая фигура, которая стала такой сразу после того, как Бисмарк возглавил правительство. Но главное в нем, были, конечно, ум и принципы, которые этот ум реализовывал.

Бисмарк совершил немало серьезных политических и дипломатических ошибок. Как-то об этом сказал даже Александр II, хорошо знавший будущего канцлера в бытность того прусским посланником в Петербурге. Например, Бисмарк надеялся на появление национальных чувств у немцев, однако этого удалось добиться только после объединения Германии. Бисмарк много на что надеялся, но значительная часть его расчетов оказывались неправильными. И все же он не только сохранился в истории, но и под громким именем, которое гордо звучит до сих пор. 

Он был противоречив. Давно уже в поговорку вошла его реплика «железом и кровью». Но мало кто знает, что канцлер терпеть не мог крови, был в ужасе от вида военных сражений (даже когда он видел, что побеждают прусские войска), допускал возможность применения армии исключительно ради отстаивания национальных интересов сначала Пруссии, а потом Германии. Разумеется, так, как он понимал эти национальные интересы. 

Особенность внешней политики Бисмарка заключалась в том, что он ни при каких обстоятельствах не позволял ставить соседние, пусть и побежденные государства в безвыходное положение. После победоносной войны с Австрией он настоял на том, чтобы прусские войска не входили в Вену. Кроме того, условия мира оказались вполне приемлемыми для проигравшей стороны. Как ни странно, однако Бисмарк во внешней политике всегда, даже после оглушительных военных побед, был готов довольствоваться минимальной программой.

После прусско-французской войны Бисмарк оказался в меньшинстве в германском руководстве в отношении вопроса о границы. Против него были император и генералы. Как он считал, заключенный мир будет снова и снова порождать чувство обиды и уязвленного самолюбия у побежденных. Во всяком случае, в отношении принадлежности крепости Мец он был целиком на стороне французов. Кстати говоря, он в конечном итоге оказался абсолютно прав.

Когда Вена предложила разделить Турцию на зоны влияния между собой и Великобританией (первой доставалась европейская часть Османской империи, второй – азиатская), Бисмарк выступил резко против, сказав при этом: «Империя, подобная России, не может позволить себе оказаться запертой англичанами в Черном море». 

Бисмарк был упорным сторонником «реальной политики». Его главным идеологическим оппонентом в Европе оказался британский премьер Гладстон. То была специфическая дипломатическая дуэль, в которой обе стороны не понимали друг друга. Возможно, это противостояние продлилось вплоть до сегодняшнего дня.

Бисмарк не позволял своим эмоциям влиять на внешнюю политику страны. Он пользовался ими только для тактических целей и в национальных интересах, но временно и ограниченно. Хотя при необходимости мог устроить истерику. Но только спланированную. Как у Наполеона. Для ограниченного воздействия на дипломатического конкурента. Или даже собственного сюзерена. Важен был результат. 

Он, по выражению Горчакова, на посту канцлера слишком много ел, слишком много пил и слишком много работал. Русский министр иностранных дел слегка преувеличивал в отношении третьей составляющей своей формулы. То было счастливое время, когда канцлер германской империи мог отправиться на полгода на воды и принципиально не пользоваться почтой. И ничего за это время не случалось. Остается только позавидовать. Не мне, конечно, - современным министрам.

Из-за его нервозности ему давали где-то в 1880 г. не больше двух лет дальнейшей жизни. Ошибались, разумеется. Кстати, насчет здоровья. И веса. Летом 1883 г. в обществе было полное убеждение, что Бисмарк покинет наш мир раньше своего сюзерена Вильгельма. Достаточно сказать, что он весил 114 кг.

И тут на сцену появился доктор Эрнст Швеннигер. Такой же упрямец и деспот, как и его пациент. Он настоял на диете, состоявшей главным образом из рыбы и запретил пить крепкие вина. Заодно научил его, как входить в режим сна. Видимо, там было еще что-то другое. В результате Бисмарк за 4 месяца сбросил – страшно сказать для современной медицины – 25 кг. Он смог снова заниматься верховой ездой. Он стал подтянутым гладко выбритым респектабельным семидесятилетним дипломатом через два года после того, как был бородатым диким гигантом. Жалко, что его опыт нельзя использовать в современное время – Швеннигер захватил свои секреты с собой в могилу.

К концу жизни Бисмарк искренне жалел, что французы не смогут забыть Седан, да и Ватерлоо. Но он все еще был поклонником силовых соотношений сил между государствами. Так что его желание даже в то время казалось смешным. Как может страна, которая еще не подвержена либеральной культуре, забыть былые унижения? Спустя десятилетия – возможно. Но только не на настоящий момент. Урок современной дипломатии.

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs