Регион Латинской Америки и Карибского бассейна (ЛАКБ) переживает сложный этап своего развития в условиях трансформации системы международных отношений и становления в качестве самостоятельного центра силы в формирующемся многополярном мире. Важное значение в этих процессах занимают стабильность и устойчивость демократических институтов, укрепление их иммунитета к современным вызовам и различным авторитарным отклонениям.

Число демократически избранных правительств в регионе за последние десятилетия увеличилось в разы (особенно в сравнении с 70-80 гг. прошлого столетия, когда в ЛАКБ были широко распространены диктаторские и военные режимы). Главным ориентиром для латиноамериканских демократий остается западноцентричная модель при некоторой национальной специфике. Регулярно изготавливаемые представителями коллективного Запада и их НПО исследования об уровне развития демократии в регионе имеют целью внедрение в общественное сознание латиноамериканцев собственных подходов и критериев в этой чувствительной сфере. К ним относятся такие универсальные характеристики, как политический плюрализм, свободные и прозрачные выборы, уровень развития политических партий и гражданского общества, свобода слова и СМИ, возможность деятельности оппозиции, отчетность власти перед избирателями.

Интерес представляет изучение и компаративный анализ такого рода документов, прежде всего под углом попыток западников оказать влияние на электоральные и в целом политические процессы в латиноамериканских и карибских государствах вплоть до подготовки почвы для их переформатирования путем отстранения от власти неугодных правительств. Согласно докладу британской компании «Economist Group» (охватывает 167 государств), представители ЛАКБ классифицируются следующим образом. К привилегированной группе «полноценных демократий» относятся лишь две страны: Уругвай (14-е место в мире) и Коста-Рика (17-е). В число «несовершенных демократий» внесены Чили (25-е место), за которой с большим отрывом следуют Панама и Суринам - 48-е и 49-е места соответственно. Примечательно, что южноамериканские «гранды» Бразилия и Аргентина занимают соответственно 51-ю и 54-ю строчки. Затем идут Колумбия – 55-е и Парагвай – 74-е места. К так называемым «гибридным режимам» причислены Перу (77-е место в мировом рейтинге), Эквадор (85-е), Мексика (90-е), Гондурас (95-е), Сальвадор (96-е), Гватемала (100-е), Боливия (106-е). В разряд «авторитарных режимов» традиционно записываются боливарианские страны: Куба - 135-е место, Венесуэла - 142-е и Никарагуа -143-е места [1]. По оценкам британских экспертов, за последние восемь лет в регионе наблюдается «демократический спад», а свое положение в соответствующем глобальном рейтинге демократий за прошлый год ухудшили (хотя всего на несколько пунктов) почти две трети латиноамериканских и карибских государств.

В соответствии с ежегодным докладом «Свобода в мире», выпускаемым НПО Freedom House (штаб-квартира в Вашингтоне), латиноамериканские страны делятся на три группы по стобалльной шкале: «свободные», «частично свободные» и «несвободные». К первой категории отнесены все те же Уругвай - 96 баллов, Чили - 94 и Коста-Рика - 91, а также Белиз - 87, Аргентина - 85, Панама - 83, Гайана - 73, Бразилия - 72 и Колумбия - 70. «Частично свободными» признаны Доминиканская Республика (68 баллов из 100), Эквадор (67), Перу (66), Боливия (66), Парагвай (63), Мексика (60), Сальвадор (53), Гондурас (48) и Гватемала (46). В «несвободные» записаны всего четыре государства ЛАКБ: Гаити - 30 баллов, вдвое меньше у Никарагуа (16), Венесуэлы (15) и Кубы (12) [2]. Авторы исследования подчеркивают, что стандарты в области политических прав и гражданских свобод, которых придерживается организация во всех своих проектах, прямо или косвенно зафиксированы во Всеобщей декларации прав человека и «применимы ко всем странам и территориям, независимо от географического положения, этнического или религиозного состава населения, уровня экономического развития». Однако к объективности их выводов закономерно возникают вопросы с учетом того, что деятельность Freedom House финансируется правительством США.

В совместном исследовании аналитических центров Институт Катона (США) и Институт Фрейзера (Канада) дают следующие оценки уровня «свободы человека» в латиноамериканских странах. Лидирующие позиции по этому показателю ожидаемо занимают Чили (26-е место в мире), Коста-Рика (29-е) и Уругвай (34-е). За ними идут Панама (53-е), Доминиканская Республика, Ямайка и Перу (54-е). В середине общемирового рейтинга стран размещены Гватемала (69-е место), Парагвай (71-е), Эквадор (72-е), Бразилия (73-е), Аргентина, Сальвадор (77-е) и Боливия (79-е). Несколько хуже ситуация обстоит в Белизе - 81-е место, Гайане (82-е), Гондурасе (83-е), Мексике (95-е) и Колумбии (96-е). Закономерно замыкают список латиноамериканских государств Никарагуа (133-е) и Венесуэла (160-е) [3].

Ряд аналитиков считает, что демократия в ЛАКБ теряет популярность даже в тех государствах, где еще недавно казалась достаточно устойчивой. Действительно, демократических стран в регионе по формальным показателям становится все больше, а удовлетворение граждан самим политическим процессом (или методами правления действующей власти), судя по опросам общественного мнения, снижается. Это приводит к росту протестных настроений и как следствие стимулирует запрос на неформальных лидеров. В результате «демократические требования» почти практически синхронно усиливаются в странах с относительно небольшим демократическим опытом и/или с так называемым «гибридным режимом».

В данном контексте внимания заслуживает ежегодное исследование чилийской НПО Latinobarometro. Картина в связи с недовольством населения уровнем развития демократических институтов по странам региона выглядит следующим образом. Самый высокий показатель удерживает Уругвай: 69% опрошенных граждан удовлетворены положением дел в этой сфере. За ним расположились Аргентина - 62% респондентов, Чили - 58%, Венесуэла - 57%, Коста-Рика - 56%, Боливия - 51% и Перу - 50%. Средние показатели зафиксированы в Колумбии и Доминиканской Республике - по 48%, в Бразилии, Сальвадоре, Панаме - по 46%, а в Парагвае - 40%. Меньше других деминституты поддерживают в Гватемале - 29%, Гондурасе - 32%, Мексике - 35% и Эквадоре 37% граждан, участвовавших в опросе[4].

Характерной чертой эволюции государств ЛАКБ на нынешнем историческом отрезке времени является то, что политические деятели, склонные к автократическим методам правления, приходят к власти с помощью демократических процедур. К наиболее ярким примерам такого явления следует отнести руководителей Аргентины Х.Милея и Сальвадора Н.Букеле. Примечательно, что так называемые «авторитарные популисты» пользуются достаточно широкой поддержкой населения своих стран. Так, первый из них победил на президентских выборах в ноябре 2023 года с 56% голосов избирателей [5], а второй переизбрался в феврале 2024 года на новый президентский период при рекордной 85-процентной поддержке [6].

К этой же категории можно условно отнести и Президента Эквадора, крупного бизнесмена, ставленника правых сил Д.Нобоа, который добился победы на выборах в октябре 2023 года во многом благодаря западным политтехнологам и «выбиванию» из предвыборной гонки разными методами (вплоть до физического устранения) сильных (и, как правило, неугодных консерваторам) конкурентов. При этом западные «покровители демократических устоев» принимают подобный феномен, допуская лишь дозированную критику. На контрасте с этим главы прогрессивных государств (Куба, Венесуэла, Никарагуа), остающиеся на своих постах в результате конституционных электоральных процессов, огульно причисляются к «диктаторам».

Сравнительный анализ показывает, что уровень развития демократии коррелируется со степенью злоупотребления властью и коррупцией в том или ином латиноамериканском государстве. Чем выше рейтинг демократичности, тем ниже показатели коррупционности и нарушения закона. В качестве примеров в этом отношении можно опять привести Уругвай, Коста-Рику и Чили, которые занимают высокие антикоррупционные позиции. Так, согласно результатам исследования международной НПО Transparency International (оценивает восприятие коррупции в государственном секторе в 180 странах мира), первое место среди латиноамериканских государств занимает Уругвай, набравший в соответствующем рейтинге 73 из 100 баллов. За ним следуют Чили (66 баллов) и Коста-Рика (55). В середине таблицы расположились Куба (42), Колумбия и Гайана (40), Аргентина (37). Далее идут Бразилия (36 баллов), Панама и Доминиканская Республика (35), Эквадор (34), Перу (33), Сальвадор и Мексика (31). Замыкают рейтинг Боливия (29 баллов), Парагвай (28), Гватемала и Гондурас (по 23), Никарагуа (17), Венесуэла (13) [7].

Авторы отчета приходят к выводу, что большинство государств ЛАКБ не добились прогресса или снизили свои соответствующие показатели за последние годы. При этом отмечается, что отсутствие независимости и транспарентности судебной власти в странах ЛАКБ способствует коррупции и чрезмерному росту влияния политических и экономических элит, подрывает верховенство закона и поощряет безнаказанность власть имущих и преступников. Такое положение дел во многом связано с тем, что системы правосудия в латиноамериканских странах далеко не всегда способны эффективно и беспристрастно применять законодательство и выполнять свои функции по контролю над другими ветвями власти.

Еще одной особенностью латиноамериканских государств становится то, что в условиях снижения влияния традиционных партий на политическую авансцену выдвигаются несистемные политики, зачастую не имеющие опыта госуправления и хозяйственного администрирования. Они активно используют социальную демагогию, эксплуатируя в своих интересах протестные настроения в обществе, недовольство населения экономической политикой действующей власти. На этом фоне в политической жизни стран региона возрастает роль информационно-коммуникационных технологий и работы в социальных сетях, с помощью которых удается привлечь на свою сторону значительную часть электората, особенно его молодежный сегмент. Наиболее яркие примеры - упомянутые выше Х.Милей и Н.Букеле. Фиксируемое в ЛАКБ в последнее время снижение удовлетворенности латиноамериканцев качеством политической жизни стимулирует спрос на популистскую альтернативу, что может нести латентную угрозу институциональной устойчивости, эффективному госуправлению и даже провоцировать политическое насилие и нестабильность.

Более справедливой представляется градация латиноамериканских стран на две основные модели демократии: боливарианскую (или народную), для которой характерна рыночная экономика при сильной социальной «составляющей» и выраженном государственно-частном партнерстве, и «традиционалистскую», вобравшую в себя преимущественно западные ценности в этой сфере. К первой модели относятся Венесуэла, Куба, Никарагуа. К ним тяготеют Боливия и Гондурас - при их нынешних прогрессивных руководителях левоцентристского толка (соответственно президентах Л.Арсе и С.Кастро).

В целях защиты национального суверенитета и независимого внутри- и внешнеполитического курса в этих странах могут использоваться отдельные ограничительные меры, которые затрагивают демократические и правозащитные нормы в их западном понимании и интерпретации. Это следует рассматривать скорее как вынужденные шаги в целях противодействия подрывной и разрушительной деятельности правоконсервативной оппозиции, которая поддерживается и спонсируется западными кураторами, пытающимися организовать «цветные революции» и насильственную смену неугодной им законной власти. Во второй, «традиционалистской» модели можно было бы выделить субрегиональные подгруппы (южноамериканскую, андскую, центральноамериканскую), каждая из которых обладает рядом особенностей, связанных с географической и культурно-исторической самобытностью соответствующих стран.

Надо признать, что в отдельных странах ЛАКБ, например в Уругвае и Коста-Рике, качество политической и гражданской культуры и «общей демократичности» особых вопросов не вызывает. Однако у других латиноамериканцев, числящихся у западников на хорошем счету (Перу, Эквадор, Чили), ситуация выглядит не так уж безоблачно. В целом же западный набор признаков демократичности не является безупречным и всеобъемлющим, остается политически ангажированным, выстроенным под собственные геостратегические интересы (по принципу «свой-чужой»). В нем явно не хватает таких важных критериев, как национальное самополагание, социальная справедливость, возможности доступа населения к здравоохранению, образованию, равномерность распределения доходов, степень независимости во внешней политике.

В свете изложенного все более актуальным становится вопрос о выработке совместно с единомышленниками России собственной шкалы ценностей в области демократии в целях составления альтернативных западным рейтингов и проведения соответствующей информационно-разъяснительной работы для разоблачения истинных устремлений их авторов.

 

Источники и литература

  1. EIU report. Democracy Index 2023 // URL: https://www.eiu.com/n/campaigns/democracy-index-2023/?utm_source=media&utm_medium=press_release&utm_campaign=democracy-index-2023
  2. Freedom House. Freedom in the World 2024 // URL: https://freedomhouse.org/countries/freedom-world/scores?sort=desc&order=Total%20Score%20and%20Status
  3. The Cato Institute and the Fraser Institute. Human Freedom Index 2023 // URL: human-freedom-index-2023-full-revised.pdf (cato.org)
  4. Informe Latinobarómetro 2023: La recesión democrática de América Latina // URL: https://www.latinobarometro.org/lat.jsp
  5. Elecciones presidenciales de Argentina de 2023 // URL: https://es.wikipedia.org/wiki/Elecciones_presidenciales_de_Argentina_de_2023
  6. Elección presidencial de El Salvador de 2024 // URL: https://es.wikipedia.org/wiki/Elecci%C3%B3n_presidencial_de_El_Salvador_de_2024
  7. Transparency International. Corruption Perceptions Index 2023 // URL:https://www.transparency.org/en/cpi/2023?gad_source=1&gclid=EAIaIQobChMIrODOiMjChwMVbV9IAB3XFRMVEAAYASAAEgLBJ_D_BwE