Работа выполнена при финансовой поддержке Министерства науки и высшего образования Российской Федерации (код научной темы FZRS-2022-0003) в рамках государственного задания ФГБОУ ВО «МГУ им. Н.П.Огарева - «Исторические основы российской государственности в советский период: принципы и ценности отношений власти и общества».

 

Перед современной Россией как правопреемницей Советского Союза стоит ряд глобальных вызовов, главным из которых, на наш взгляд, является формирование четкого образа настоящего и видения будущего понятной большинству российских граждан и соотечественников национальной идеи на основе синтеза ключевых достижений прошлого и понимания контекста настоящего. Советский проект дал серьезный импульс развитию мировой цивилизации, продемонстрировав способность к сверхусилиям в годы Великой Отечественной войны и впечатляющие результаты послевоенного восстановления страны, запустив первый спутник и первого человека в космос. СССР разработал и применил эффективные технологии геополитической конкуренции, которые могут быть использованы современной Россией на внешнеполитическом контуре.

Дипломатия на службе идеологии

С момента создания СССР дипломатия рассматривалась советской властью как «средство доставки» идеологии социализма мировому сообществу, а элиты коллективного Запада силились понять идейные основы внешнеполитической линии большевиков: определяется ли она имперскими традициями ушедшей в небытие некогда великой державы или направляется сугубо марксистской идеологией? В конечном итоге большинство государственных деятелей пришло к выводу о двойственном характере советской дипломатии.

Свидетельством этой двойственности стали достаточно непростые отношения между Наркоматом иностранных дел (НКИД) и III Коммунистическим интернационалом (Коминтерном), учрежденным в Москве в марте 1919 года в качестве объединения коммунистических партий всего мира. Радикальные позиции Коминтерна, нацеленные на слом существовавших в странах Запада государственных институтов и мировую социалистическую революцию, противоречили гибкой и прагматичной политике, проводившейся В.И.Лениным и ставшим в 1918 году наркомом по иностранным делам Г.В.Чичериным.

В.И.Ленин одним из первых мировых лидеров XX века возвел в ранг государственной политики наиболее привлекательные для иностранных государств и впоследствии стран третьего мира нормы права и ценности: народовластие; принцип мирного сосуществования государств; общественную справедливость и равный доступ к национальным богатствам; право наций на самоопределение; борьбу с колониализмом; признание независимости новообразованных государств и помощь им; принцип солидарности и коллективной безопасности, позже конкретизированный в документах ООН и ОБСЕ в части того, что безопасность одной страны не может обеспечиваться за счет безопасности другой.

Более того, народовластие составляло ядро зародившейся именно в ранние годы становления нового советского государства народной дипломатии. Данный принцип закреплен в «Декларации прав народов России» от 2 (15) ноября 1917 года, пункт 2 которой гласит: «Право народов России на свободное самоопределение вплоть до отделения и образования самостоятельного государства» [2]. Следствием чего стало лавинообразное оформление самостоятельных государств в границах бывшей Российской империи. В «Декрете о мире» от 26 октября (8 ноября) 1917 года впервые в достаточно консервативной международной практике предлагается новый подход: «Правительство предлагает всем правительствам и народам всех воюющих стран немедленно заключить перемирие… в течение которого вполне возможно как завершение переговоров о мире с участием представителей всех без изъятия народностей или наций, втянутых в войну или вынужденных к участию в ней, так равно и созыв полномочных собраний народных представителей всех стран для окончательного утверждения условий мира» [3].

Идеологи внешней политики СССР в 1920-х годах делали ставку на базовые для любого народа ценности, центральное место среди которых занимают безопасность и защищенность от внешней агрессии. В результате последовательного продвижения ленинского принципа мирного сосуществования государств в 1925-1927 годах Советский Союз заключил договоры о ненападении и нейтралитете с Афганистаном, Литвой, Ираном, Турцией. А в 1926 году между СССР и Германией был подписан договор о ненападении и нейтралитете, что, безусловно, являлось крупной дипломатической победой молодого советского государства. В 1932-1933 годах система советских договоров о ненападении и нейтралитете существенно расширилась. В нее были включены договоры с Финляндией, Латвией, Эстонией, Польшей, Францией и Италией.

Коллективная безопасность и высокие гуманитарные технологии раннего СССР

Коллективная безопасность рассматривалась СССР в качестве наиболее надежного средства предотвращения войны, и советская дипломатия стремилась воплотить эту идею в различных форматах - от получения постоянного членства в Лиге наций в 1934 году, до двусторонних соглашений, как в Европе, так и Азии. Присоединение к Лиге наций можно назвать победой советской дипломатии, поскольку именно западные страны выступили с инициативой пригласить СССР в Лигу, предоставив постоянное членство.

Данный дипломатический успех имел две составляющие: во-первых, это стало признанием Советского Союза со стороны международного сообщества в качестве мощного игрока на мировой арене, которого пригласили «за стол» сильных держав, по сути, вписав его в систему международных отношений без условий и оговорок; во-вторых, СССР, став членом крупнейшей в то время международной организации, получил возможность более плотно контактировать с руководством других стран, выступать с трибуны Лиги со своей повесткой. Таким образом, у советского проекта появилось новое средство «доставки» своих ценностей и идеологем мировому сообществу [12]. Результатом стала полоса установления двусторонних отношений. К числу государств, установивших в это время дипломатические отношения с СССР, принадлежали Албания, Болгария, Венгрия, Испания, Румыния, США, Чехословакия. В 1935 году к ним прибавились Бельгия, Колумбия, Люксембург.

Наиболее интересным с точки зрения продвижения советской системы ценностей и популяризации образа светлого социалистического будущего за рубежом стал период 1930-х годов. Именно тогда Советскому Союзу удалось создать и испытать сначала внутри страны, а затем и за ее пределами широко известные сегодня высокие гуманитарные технологии (т. н. hi-hume, далее - ВГТ). Большинство современных исследователей «обозначают современные гуманитарные технологии, продуктом которых является, по сути, определенное состояние человеческого сознания, в том числе массового (в отличие от традиционных «материальных» технологий, продуктом которых является товар)» [12].

Это технологии формирования «живого человеческого сознания». Ряд авторов утверждает, что «первоначально они использовались только для обозначения технологий формирования сознания, однако затем были расширены на весь спектр традиционных гуманитарных технологий, связанных с образованием, здравоохранением, культурой и т. д.» [6]. Инструментально высокие гуманитарные технологии реализовывались советскими идеологами, партийными функционерами и деятелями культуры посредством публичной (общественной) дипломатии, путем регулярного взаимодействия с зарубежными лидерами мнений. В СССР широко использовался термин «народная дипломатия» для обозначения международных контактов граждан и общественных организаций.

Исследователи феномена публичной дипломатии советского периода отмечают, что «именно опыт СССР является вполне передовым для современной практики государств в области выстраивания общественных, гуманитарных контактов» [19]. Об этом в своей статье пишет американский социолог из Калифорнийского университета Льюис Самуэль Фойер: «Вся концепция «социального эксперимента», понятие планового человеческого вмешательства в социальные процессы для повышения благосостояния народа, в сознании американской интеллектуальной элиты и общественных лидеров были прочно связаны с практиками Советского Союза» [20].

Наиболее яркими примерами реализации высоких гуманитарных технологий на практике являются представители, как бы сейчас сказали, креативных индустрий, к примеру Бернард Шоу, которые, побывав в Советской России, рассказывали, что будущее - за Советским Союзом. Уолтер Дюранти, московский корреспондент газеты «New York Times», работал в Москве с 1922 по 1936 год. В своих публикациях постоянно проводил просоветскую линию. В 2003 и 2014 годах его посмертно пытались лишить за это Пулитцеровской премии.

В монографии американского профессора истории Майкла Дэвида-Фокса «Витрины великого эксперимента. Культурная дипломатия Советского Союза и его западные гости 1921-1941» [4] исследуется одно из заметных явлений в политической и интеллектуальной истории межвоенного периода - «паломничество в Россию». Автор подчеркивает, что среди посетивших СССР в этот период - десятки тысяч европейских и американских писателей, художников, артистов и ученых, педагогов и инженеров, многие из которых написали о своих впечатлениях.

Исследуя историю советской культурной дипломатии, Майкл Дэвид-Фокс добавляет к истории формирования советской системы новое, международное измерение, поскольку, как он утверждает, формы восприятия «развитого Запада» и отношения с ним играли центральную роль в формировании советской культуры, идеологии и политики в 1930-х годах.

Можно назвать целую плеяду выдающихся писателей, посетивших Советский Союз и давших высокую оценку советскому эксперименту: Ромен Роллан, Леон Фейхтвангер, Люк Дюртен, Поль Вайян-Кутюрье, Шарль Вильдрак и др. Самую красноречивую поддержку всему советскому выражал Андре Жид, французский писатель и нобелевский лауреат по литературе, друг и ученик Оскара Уайльда. В своей книге «Возвращение из СССР» он называет Советскую Россию «избранной страной - примером, руководством к действию… в этой необъятной стране, мучающейся родами, - кажется, само будущее рождается на глазах» [5].

О каких же «родах» говорит Андре Жид? Советский проект демонстрировал всему миру возможность создания нового государства социальной справедливости и нового типа человека. Для первого была использована технология «созидательного разрушения» Йозефа Шумпетера, которую он подробно описал в своей работе «Капитализм, социализм и демократия» [18], впервые опубликованной только в 1942 году, и которая легла в основу теории инноваций. Кстати, одно из первых упоминаний о креативной роли разрушения обнаруживается в «Манифесте коммунистической партии» Карла Маркса, впервые опубликованным 21 февраля 1848 года.

Советской власти, чтобы создать социалистическое общество и человека нового типа, необходимо было сначала разрушить до основания предшествующие практики и культурные пласты, а затем на основе уникального синтеза отечественного и западного пластов культуры из полезных элементов создать органичную и вместе с тем динамично развивающуюся советскую культуру. Уникальность заключалась в том, что удалось соединить ранее разорванные культурные пласты православия, просвещения и технократии в единую советскую традицию, окончательно оформившуюся накануне Великой Отечественной войны. Советская идеократия, устранив сакральный компонент и церковные институты православия, вычленила из него ценности социального равенства, справедливости и братства.

Знаменитый «Кодекс строителя коммунизма», как проект Homo Soveticus, весьма соответствовал христианским заповедям. В основу формирования человека советского типа вместо религиозного компонента была помещена идея деятельного преобразования человека через просвещение (народное образование) и научно-технический прогресс как ценность общественного развития. В документах Политбюро ЦК ВКП (б) от 1935 года декларировалось, что «в центре всех интересов советской власти является забота о человеке, о выявлении всех его способностей… в результате этого появился почти во всех областях советской жизни подлинно социалистический тип человека - трудящегося героя…» [7]. Так утверждалась ценность человека, антропоцентрическое измерение советского проекта.

Таким образом, апологетами советского образа жизни, ценностей и видения будущего в 30-х годах ХХ века выступали в первую очередь иностранные представители творческих профессий, что свидетельствует об успехах не только народной, но и классической дипломатии СССР со всем ее богатым инструментарием.

«Амторг» как «витрина» страны возможностей

Отдельного внимания заслуживает учрежденное с целью содействия развитию советско-американской торговли в первые годы существования Советской России в 1924 году в штате Нью-Йорк акционерное общество «Амторг», выступавшее в роли посредника при осуществлении экспортно-импортных операций советских внешнеторговых объединений с американскими компаниями. Создано оно было с участием советского капитала в результате слияния контролируемых советским правительством торговых компаний
«Аркос» (ARCOS) и «Продактс эксчейндж корпорейшн» (Products Exchange Corporation).

Работа «Амторга» была особенно важна в годы, предшествовавшие признанию СССР со стороны США. В 1924-1933 годах «Амторг» фактически выполнял функции и посольства, и торгпредства, служил главной закупочной организацией Советского Союза в Америке и источником экономической информации о США. В 1929-1930 годах через «Амторг» 1700 американских компаний продали товаров на сумму 94,5 млн долларов, то есть более 50% всего объёма торговли между двумя странами. Американцы небезосновательно считали эту организацию базой для подпольной работы Коминтерна и вмешательства во внутренние дела США [14]. И результаты этой работы вылились в то, что для простых американцев СССР выглядел как общество будущего. Переселиться и работать у нас готовы были миллионы американцев.

Позиционированием и продвижением СССР как страны возможностей «Амторг» занимался через американскую прессу, в которой публиковались соответствующие объявления (в том числе о вакансиях для квалифицированных специалистов из США на заводах СССР). В декабре 1926 года представитель «Амторга» в Москве И.А.Поляков пишет члену Коллегии НКИД СССР Ф.А.Ротштейну об издании третьего, специального выпуска американской газеты «The Journal of Commerce», посвященного СССР: «Нами получено сообщение от нашего правления из Нью-Йорка, что проф. Г.П.Виллис в разговорах с Правлением выразил желание издать еще один русский номер «The Journal of Commerce»… он хотел бы получить для этого номера объявлений из СССР» [15].

Это была системная информационно-пропагандистская работа. «Амторг» в 1929 году объявил о наличии в СССР около 12 тыс. вакантных рабочих мест в различных отраслях промышленности. Одновременно в ряде периодических изданий США были опубликованы рекламные объявления, подобные тому, которое появилось в журнале «The Nation» от 16 января 1929 года: «Интеллектуалы, работники социальных служб, мужчины и женщины, имеющие специальность, от чистого сердца приглашаются в Россию. Страну, в которой проводится величайший в мире эксперимент, страну с созвездием живописных народов, чудесной природой, восхитительной архитектурой и экзотическими цивилизациями» [1]. В 1931 году «Амторг» декларировал, что за 8 месяцев текущего года к ним поступило более 100 тыс. заявлений на иммиграцию в СССР. В мае 1932 года венская газета «Rote Fahne» сообщала, что более миллиона западных рабочих изъявили желание переехать в Советскую Россию [21].

Природа интереса простых американцев к заманчивой перспективе начать новую жизнь в новой стране объясняется двумя факторами: во-первых, реклама вакансий в СССР происходила на фоне Великой депрессии со всеми ее тяготами и, по сути, предлагала спасение от безработицы (четверть трудоспособных американцев, а это около 12,8 млн человек, сидела без работы), голода и нищеты. Во-вторых, целевой аудиторией являлся основной для Советской России класс - пролетариат и «синие воротнички», так необходимые для успешной индустриализации. Более подробно об этом пишет Тим Цулиадис, автор книги «Брошенные: американская трагедия в сталинской России» [22]. Но была еще и чисто идеологическая причина - людей подталкивало любопытство: им очень хотелось посмотреть на новую чудо-страну. Люди очень хотели верить, что в мире существует государство, где человек способен честно трудиться и достойно жить. В целом, по оценкам Цулиадиса, от 6 до 10 тыс. человек переехали в СССР в начале 1930-х годов из США. Пик этого процесса пришелся на 1931 год.

Таким образом, в начале 1930-х годов в СССР работали более 15 тыс. американских, немецких, итальянских и др. инженеров и более 60 тыс. высококвалифицированных рабочих с Запада. СССР создал им такие условия, что в США в представительство «Амторга» стояли очереди из специалистов, чтобы уехать на Магнитку или на ГАЗ. Примерно 700-800 американцев работали на автозаводе в Нижнем Новгороде, то же самое происходило на тракторном заводе в Сталинграде. Их приглашали, потому что они умели делать то, что требовалось для строительства социализма.

В мае 1933 года заместитель наркома тяжелой промышленности СССР М.М.Каганович в приказе о работе и условиях труда иностранных специалистов отметил их «существенную помощь в строительстве, пуске и освоении новых видов производств на крупнейших гигантах (Магнитострой, Кузнецкстрой, ГАЗ… и др.)» [13]. В Советской России американские колонии возникли не только в Москве, но и Горьком, Карелии, Нижнем Тагиле, Магнитогорске, на Украине. И везде, где поселялись американцы, они создавали бейсбольные команды и обучали этой игре своих советских коллег. В результате была создана бейсбольная лига - сперва эта идея была поддержана советскими властями, которые тогда собирались сделать бейсбол новым национальным видом спорта. Несколько американцев создали газету «Moscow Daily News», в которой еженедельно публиковались результаты бейсбольных матчей в СССР и США.

13 июля 1935 года в Москве между США и СССР было заключено торговое соглашение, а 4 августа 1937 года - и торговый договор, согласно ему, стороны предоставляли друг другу «безусловный и неограниченный режим наиболее благоприятствуемой нации». Таким образом, во второй половине 1930-х годов Советский Союз вообще стал главной дружественной нацией для США уже с официальным статусом наибольшего благоприятствования. Примерно, как Китай для США в 1990-х годах.

Изучая дипломатические документы времен Второй мировой, мы видим, что и на данном историческом этапе СССР всячески продвигал максимально близкие широкому кругу потенциальных союзников ценности. Например, в «Атлантической хартии» от сентября 1941 года не только декларировался отказ от территориальных захватов, но и признавалось «право народов избирать себе форму правления, при которой они хотят жить», а также выражалось стремление оказать «содействие восстановлению суверенных прав тех народов, которые были лишены этого насильственным путем».

На межсоюзнической конференции в Лондоне 24 сентября 1941 года представители Бельгии, Великобритании, Греции, Люксембурга, Нидерландов, Норвегии, Польши, СССР, США, Чехословакии, Югославии и движения «Свободная Франция» одобрили хартию и ее ключевые положения. Спустя год эти принципы и ценности были повторно закреплены в т. н. «Декларации двадцати шести государств», или «Декларации Объединенных Наций», заложившей фундамент создания ООН как основы послевоенного миропорядка. Именно по настоянию советских дипломатов в документ внесли положение о том, что полная победа над фашизмом «необходима для защиты жизни, свободы, независимости и религиозной свободы и для сохранения человеческих прав и справедливости» во всех странах мира. Здесь мы видим последовательное продвижение принципа коллективной безопасности и универсальных общечеловеческих ценностей.

После окончания Великой Отечественной войны, несмотря на колоссальные потери, экономика СССР стремительно восстанавливалась, сумев создать ядерное оружие. Произошла социокультурная консолидация и создание социалистического лагеря дружественных стран. Советское общество было бы не в состоянии выдержать с 1917 по 1950 год столько страданий и катастроф, если бы не было веры в то, что осуществляемый проект соответствовал осуществлению высших национальных ценностей.

СССР в своей внешней политике не вел борьбу за территории, он вел борьбу за умы потенциальных союзников. Именно поэтому коллективный Запад во главе с Великобританией так испугался успехов советского государства, так как, по сути, это было построение империи, основанной не столько на военно-политическом и экономическом превосходстве метрополии, сколько на идеологическом.

Послевоенные годы обозначили курс СССР на помощь странам социалистического лагеря на фоне роста антисоветских настроений в странах коллективного Запада и эскалации холодной войны. Конец 1950 - начало 1960-х годов стал временем стремительного распада колониальной системы. Укреплению связей со странами третьего мира СССР уделял большое внимание по двум причинам. Во-первых, привлекая новые независимые государства на свою сторону, Советский Союз сохранял паритет в условиях сложившейся биполярной системы международных отношений. Отечественные дипломаты хорошо выучили урок, что, как только ослабевала помощь новообразованным странам от СССР, в них автоматически росло влияние Соединенных Штатов Америки. Во-вторых, ХХ съезд КПСС классифицировал национально-освободительное движение, наряду с коммунистическим и рабочим движениями, как составную часть мирового революционного процесса в русле учения марксизма-ленинизма. Поэтому расширение сотрудничества с этими странами рассматривалось как форма борьбы с мировым империализмом. Развивающиеся страны получали от СССР внушительную дипломатическую поддержку, но самое главное - огромную финансовую помощь на развитие базовой инфраструктуры.

На данном этапе ключевой ценностью, предлагаемой советским проектом миру, стало развитие и технический прогресс, совершаемый советским человеком - человеком труда.

 

Резюмируя, отмечаем, что СССР в основу продвижения своих внешнеполитических интересов закладывал понятные большей части человечества универсальные ценности, продвигая их как по официальным дипломатическим каналам, так и с помощью народной дипломатии.

Говоря о мировоззрении, лежащем в основе картины мира советского человека и разделявших советские ценности граждан дружественных стран, согласны с позицией Ж.Т.Тощенко из Института социологии РАН: «Очевидно, что и 30 лет спустя после разгрома Советского Союза, несмотря на кризис идей социализма и коммунизма, в современной России продолжает существовать социалистическое мировоззрение. Эта идеология никуда не исчезла, более того, имеет тенденцию к дальнейшему сохранению и даже большему распространению. Она продолжает существовать, так как олицетворяет собой вековую и даже тысячелетнюю мечту о справедливом государстве, каким и был в представлениях этих групп населения Советский Союз…» [16].

СССР разработал и использовал уникальные технологии и подходы, применявшиеся в геополитической конкуренции и налаживании международного сотрудничества. К ним необходимо отнести высокие гуманитарные технологии формирования и проецирования во внешний контур (не только внутри социалистического блока, но и в лагерь представителей «креативного класса» коллективного Запада) образа Советского Союза как страны возможностей. Основой успехов советской дипломатии была ставка на базовые для любого народа ценности, центральное место среди которых занимают безопасность и защищенность от внешней агрессии, справедливость в виде народовластия и равного доступа к национальным богатствам, стремление к развитию. Ученые-политологи и политики-практики все чаще говорят о том, что от столкновения цивилизаций на рубеже тысячелетий современный мир переходит к аксиомахии [29], поэтому учет прорывного опыта СССР в области применения высоких гуманитарных технологий для транслирования своих ценностей внешнему миру весьма актуален для современной России.

 

Источники и литература

  1. Галушка А.С., Ниязметов А.К., Окулов М.О. Кристалл роста к русскому экономическому чуду. М., 2021. С. 104.
  2. Декларация прав народов России // Документы внешней политики СССР. М., 1957. Т. 1. С. 14-15.
  3. Декрет о мире от 26 октября (8 ноября 1917 г.) // Документы внешней политики СССР. М., 1957. Т. 1. С. 11-14.
  4. Дэвид-Фокс Майкл. Витрины великого эксперимента. Культурная дипломатия Советского Союза и его западные гости 1921-1941. М.: Новое литературное обозрение, 2015. 568 с.
  5. Жид А. Возвращение из СССР // Два взгляда из-за рубежа: Переводы. М., 1990. С. 64.
  6. Жукова Е.А. Hi-Tech: феномен, функции, формы / Под ред. И.В.Мелик-Гайказян. Томск: Издательство Томского государственного педагогического университета, 2007. C. 186.
  7. Конышева Е. «Комплекс превосходства»: павильон СССР на Всемирной выставке в Париже и советская культурная дипломатия // Quaestio Rossica. Т. 6. 2018. №1. С. 161-182. DOI 10.15826/qr.2018.1.289. С. 166.
  8. Кукушкин Ю.С., Чистяков О.И. Очерк истории Советской конституции / Ю.С.Кукушкин, О.И.Чистяков. Изд. 2-е, доп. М.: Политиздат, 1987. С. 310.
  9. Курылев К.П., Дегтерев Д.А., Грачиков Е.Н., Шпаковская М.Н. Назад в будущее: советская внешняя политика 2.0 // Постсоветские исследования. 2022. 7(5):754-763. С. 756.
  10. Ландерова А.А. В поисках идеологии общественного согласия // Вестник Поволжского института управления. 2022. Т. 22. №3. С. 114-124.
  11. Лебедева О.В. История и эволюция дипломатической службы России. Диссертация на соискание ученой степени доктора исторических наук по специальности 07.00.15. М., 2019. С. 381.
  12. Неклесса А.И. Инновация и революция // Дружба народов. М., 2003, №4. С. 129-140.
  13. Первушина Е.В. Ленинградская утопия. Авангард в архитектуре Северной столицы. М.: Издательство Центрполиграф, 2012. С. 113.
  14. Письмо главного доверенного лица «Амторга» Андрейчина народному комиссару иностранных дел СССР М.М.Литвинову о беседе с американским инженером Попом по вопросам советско-американских отношений. 22 октября 1932 г. // АВП РФ. Ф. 0129. Оп.15. П. 128. Д. 328. Л. 27-31. Подлинник и копия // https://clck.ru/33GpNj (дата обращения: 15.01.2023).
  15. Письмо представителя «Амторга» в Москве И.А.Полякова члену Коллегии НКИД СССР Ф.А.Ротштейну об издании третьего, специального выпуска американской газеты «Джорнал оф коммерс», посвященного СССР. 31 декабря 1926 г. // АВП РФ. Ф. 0129. Оп. 9. П. 116. Д. 197. Л. 49. Подлинник и копия // URL: https://clck.ru/33GqaC (дата обращения: 15.01.2023).
  16. Тощенко Ж.Т. Кто в России олицетворяет борьбу за сохранение человечества? // Экономические и социальные перемены: факты, тенденции, прогноз. Т. 15. № 4. С. 32-41.
  17. Фейхтвангер Л. Москва 1937. Отчет о поездке для моих друзей // Два взгляда из-за рубежа: Переводы. М., 1990. С. 165-166.
  18. Шумпетер Й. Капитализм, социализм и демократия. М.: Экономика, 1995. 540 с.
  19. Якуб Н.В. Государство и общественная дипломатия РСФСР/СССР в 1917-1925 гг.: принципы взаимодействия // Вестник Омского университета. Серия «Исторические науки». 2020. Т. 7. №3 (27). С. 62-70.
  20. Feuer Lewis S. American Travelers to the Soviet Union 1917-32: The Formation of a Component of New Deal Ideology // American Quarterly. Vol. 14. №2. Part 1 (Summer, 1962). P. 119-149.
  21. Graziosi Andrea. Foreign Workers in Soviet Russia, 1920-40: Their Experience and Their Legacy. International Labor and Working-Class History. №33. 1988. Р. 38-59. JSTOR // http://www.jstor.org/stable/27671737 (аccessed 18 Jan. 2023).
  22. Tzouliadis Tim. The Forsaken: An American Tragedy in Stalin’s Russia. Published by The Penguin Press, 2008.