После развала СССР на постсоветском пространстве в исторической науке правит бал политическая конъюнктура. Практически в каждой бывшей союзной республике, а ныне в суверенном государстве проявляется и получает развитие тенденция к пересмотру научного и культурного наследия «братской семьи народов СССР». С чистого листа в странах СНГ и Балтии создавалась или заново переписывалась теперь уже своя национальная история. По сей день под флагом защиты интересов титульной нации правящие элиты ближнего зарубежья продолжают поиск и разработку новых, а иногда и принципиально иных историко-культурных ориентиров, затрагивающих судьбы коренных этносов.

В этой обстановке знаковые события, связанные с формированием Российского многонационального государства, также подвергаются экспертизе на уровне каждой бывшей республики СССР и зачастую получают неоднозначные оценки местных политиков. На поверку эти начинания представляют собой ревизию истории вхождения тех или иных этносов в состав Российского государства как во времена царизма, так и в годы советской власти.

Новые веяния и перемены не обошли стороной и Молдавию. Еще на этапе перестройки в ходе научных дискуссий и политических дебатов молдавская общественность инициировала обсуждение необходимости осмыслить с позиции современности свою недавнюю историю и «преданья старины глубокой». Призывы молдавской общественности были встречены с пониманием и получили поддержку во властных структурах Республики Молдова. 23 июня 1990 года по предложению Народного фронта Молдавии республиканский парламент принял Постановление, получившее название «Заключение Комиссии Верховного Совета ССР Молдова по политико-юридической оценке советско-германского договора о ненападении и Дополнительного секретного протокола от 23 августа 1939 года, а также их последствий для Бессарабии и Северной Буковины». В этом документе наряду с анализом советско-молдавских отношений накануне Великой Отечественной войны нашлось место и оценкам исторических событий периода русско-турецкой войны 1806-1812 годов и Бухарестского мира между Россией и Османской империей, подписанного по ее итогам и предусматривавшего вхождение Бессарабии в состав Российской империи. По версии разработчиков этого документа, присоединение Бессарабии к России в 1812 году квалифицировалось как расчленение государства Молдова и аннексия Россией территории между Прутом и Днестром1.

С позиций сегодняшнего дня становится очевидно, что Постановление от 23 июня 1990 года, принятое молдавским парламентом, было крайне противоречиво по своему содержанию, оценкам и выводам. С одной стороны, этот документ стал отправной точкой для поиска «белых пятен» в истории советско-молдавских отношений накануне Великой Отечественной войны; с другой стороны, в том же документе явно искажалась история российско-молдавских отношений, связанная с вхождением Бессарабии в состав Российского государства.

При оценке событий 1812 года молдавские парламентарии не проявили должной компетентности в знании существа проблемы, а их экспертные оценки оставляли желать лучшего. Заявления республиканских политиков в большей степени носили популистский характер и содержали ряд неточностей:

- во-первых, в рассматриваемом историческом периоде на политической карте мира не существовало государства Молдова. Речь могла идти только о вассальном образовании в составе Османской империи, именовавшемся Молдавским княжеством;

- во-вторых, под аннексией подразумевается захват чужой территории тем или иным государством в результате военных действий против другого государства или угрозы захвата. Однако общеизвестно, что за всю многовековую историю российско-молдавских отношений Россия никогда не воевала с Молдавским княжеством;

- в-третьих, определение аннексии указывает на насильственный захват и присоединение одним государством территории другого государства, но Бессарабия по Бухарестскому миру в 1812 году была передана Турцией в состав России. К тому же молдавское население только приветствовало смену государственной принадлежности Бессарабии от Османской к Российской империи.

Однако оставим в стороне вопрос об уровне юридической грамотности авторов Постановления от 23 июня 1990 года. Для нас наиболее важна политическая суть этого документа. В нем молдавские депутаты впервые официально заявили о своем отрицательном отношении к вхождению Бессарабии в состав России и осудили политику царизма в Пруто-Днестровском регионе в начале XIX века. Этим заявлением республиканские парламентарии вольно или невольно поставили под сомнение законность подписанного в Бухаресте русско-турецкого договора 1812 года.

Позицию официальных властей сходу взяли на вооружение «новые молдаване» и начали распространять антироссийские идеи в первую очередь среди учащейся молодежи и студенчества, то есть среди наиболее восприимчивой к новым идеям группе населения, у которой отсутствуют должные знания и жизненный опыт. Вместе с тем историческую память народа невозможно в одночасье подвергнуть ревизии. «Красногвардейской атакой» подорвать доверие молдаван к России - своему испытанному и многовековому союзнику в борьбе против турецкой тирании - оказалось невозможным даже при опоре на парламентский указ вкупе с поддержкой депутатского корпуса.

Бухарестский мир, подписанный Россией и Турцией 28 мая 1812 года, официально оформил отказ Османской империи от территории Пруто-Днестровского междуречья в пользу самодержавной России. Основные положения этого договора 1812 года из поколения в поколение передавались в молдавском обществе и были хорошо известны, как говорится, всем от мала до велика. Особое удовлетворение жителей Бессарабии вызвал запрет турецким властям иметь свои воинские контингенты на территории соседних Дунайских княжеств (Молдавии и Валахии).

По обоюдному согласию представителей России и Турции на переговорах 1812 года на Пруто-Днестровские земли, вошедшие в состав Российской империи, было распространено общее название «Бессарабия». Ранее в данной местности этим топонимом обозначался лишь южный участок бывших владений Турции и ее союзника Ногайской Орды. В новых границах Бессарабии, теперь уже очерченных руслами рек Прута и Днестра, оказались и земли, входившие в восточные цынуты (административные районы) Молдавского княжества - вассала Османской империи. По условиям Бухарестского мира турецкий султан уступил эту часть молдавских земель, и она перешла под юрисдикцию Российского государства.

Для природных молдаван, проживавших в Пруто-Днестровском междуречье, а теперь, не сходя с места, ставших коренными жителями Бессарабии, присоединение к России означало исполнение их вековых чаяний: освобождение от турецкого ига и долгожданное воссоединение с русским народом, братским по православной вере и родственным по культуре. Победа русской армии над турками в войне 1806-1812 годов при активном участии молдавских добровольцев, воевавших на стороне России, коренным образом изменила жизнь населения междуречья. Навсегда ушли в прошлое турецкие и татарские набеги на молдавские поселения в Пруто-Днестровском регионе, местные жители прекратили платить дань в турецкую казну, была окончательно упразднена мусульманская система управления в этом крае, освобожденном от турецкой неволи2.

Вскоре население Бессарабии смогло убедиться на собственном опыте, что Российская империя не только обеспечивает надежную защиту их жизни и имущества, но и является общепризнанным гарантом политической и социально-экономической стабильности в этом стратегически важном регионе, где сходились интересы России, Турции и ряда других держав. Следует особо отметить, что в последующие русско-турецкие войны (1828-1829 гг., 1853-1856 гг. и 1877-1878 гг.) Пруто-Днестровское междуречье избежало участи вновь стать театром военных действий, военное лихолетье также обошло стороной местное население. С момента заключения Бухарестского мира (май 1812 г.) и вплоть до крушения самодержавия (февраль 1917 г.), то есть на протяжении более чем 100 лет, благодаря России на территории Бессарабии воцарился прочный мир и неукоснительно соблюдался порядок, установленный центральной властью. Необходимо также подчеркнуть, что положительная оценка судьбоносных для молдаван событий, связанных с вхождением Бессарабии в состав России, никогда не оспаривалась и не подлежала пересмотру и во времена царизма, и в годы советской власти вплоть до перестройки.

После крушения СССР молдавская элита, окончательно потерявшая поддержку «старшего брата» в лице Советского Союза, переживала не лучшие времена и находилась в состоянии разброда и шатаний. Местные интеллектуалы, вознесенные судьбой на политический олимп Республики Молдова, стремились найти новую точку опоры своему политическому курсу на фоне бархатных революций в Европе и развала мировой системы социализма. По-видимому, они полагали, что перестроечный антисоветский багаж им еще послужит и позволит приобрести новых могущественных союзников и влиятельных партнеров на Западе в рамках концепции однополярного мира во главе с США.

В новых условиях депутатский корпус суверенной Республики Молдова представлял собой уже не блок коммунистов и беспартийных, а широкий спектр политических сил демократического, либерального, националистического и иного толка. Однако в постановление от 23 июня 1990 года никаких изменений внесено не было, и оно продолжало сохранять свою силу. Вместе с тем сей документ чудесным образом превратился из Манифеста перестроечных сил в Программу действий молдавских националистов, ратовавших за пересмотр российско-молдавских отношений.

Под огнем критики вновь оказались знаковые события совместной истории русских и молдаван, в том числе и итоги русско-турецкой войны 1806-1812 годов. С еще большим рвением молдавские сторонники радикальных перемен продолжили пропагандистские кампании, в ходе которых неизменно подвергали осуждению сам факт подписания Бухарестского договора о присоединении Бессарабии к России. Этот договор от 28 мая 1812 года расценивался уже как закулисный сговор России и Турции в обход интересов молдавского этноса. Указывалось также, что при подготовке и подписании этого двустороннего соглашения грубо нарушались нормы международного права. По мнению «новых молдаван», в русско-турецких переговорах в Бухаресте обязательно должен был принимать участие и молдавский представитель. Ведь на этих переговорах решалась судьба Молдавского княжества и принимались решения о передаче его исконных земель в Пруто-Днестровском междуречье в состав России. Поэтому новоявленным правдоискателям казалось необходимым, чтобы на всех документах, имевших отношение к Бухарестскому миру, стояла и подпись уполномоченного лица, защищавшего интересы Молдавского княжества.

Местные «борцы за правое дело», среди которых теперь были и многочисленные представители творческой интеллигенции, требовали провести открытое расследование обстоятельств дела об ущемлении прав молдавской стороны при заключении Бухарестского мира с Россией. Они утверждали, что в архивах существует «особая папка», скрытая еще царскими сатрапами, в которой содержатся инструкции по поводу русско-турецких переговоров 1812 года и оговариваются условия передачи Бессарабии под управление Российской империи. «Новые молдаване» заявляли, что уже давно пора довести до сведения общественности всю правду о том, что при заключении Бухарестского мира Россия нарушила все мыслимые и немыслимые правила и нормы международной жизни.

Эти обвинения в адрес России, мягко говоря, не выдерживают никакой критики. Популистские заявления антироссийского толка по поводу переговоров России и Турции 1812 года лишь внешне выглядели вполне убедительно, но не имели никакого отношения к реальным событиям прошлого. Необходимо напомнить, что в начале XIX века любое государственное образование, имевшее, как и Молдавское княжество, вассальный статус, было официально лишено права субъектности в международных отношениях. Турецкая сторона запрещала правителям Молдавии подписывать договоры с иностранными государствами, а также вступать в какие-либо союзы и коалиции. Молдавские господари могли проявлять «самостоятельность» на международной арене только при условии, если их деятельность не противоречила интересам турецкого султана. Любое отклонение от «генеральной линии» Блистательной Порты нещадно каралось3. Заявлять обратное - значит грешить против истины и вводить в заблуждение российскую, молдавскую, да и мировую общественность.

Поиск «жареных фактов» в истории российско-молдавских отношений был поставлен на поток, но масштаб и качество этих пропагандистских кампаний не удовлетворяли заказчиков из числа национал-патриотов. Рассматривая Постановление республиканского парламента от 23 июня 1990 года как отправную точку своей программы, национал-патриоты делали ставку на разработку системного проекта, который обеспечил бы новое прочтение истории российско-молдавских отношений. По рекомендации зарубежных специалистов подготовительный этап работы в этом направлении начался с подбора команды историков-профессионалов, отличавшихся «новым мышлением».

В шеренге волонтеров, атакующих Бухарестский мир 1812 года и осуждающих включение Бессарабии в состав России, особой активностью отличались кишиневские историки И.А.Ожог и И.М.Шаров. Они достаточно умело и изобретательно подогревали интерес молдавской общественности к событиям времен русско-турецкой войны (1806-1812 гг.), обещая вскоре на конкретных примерах разоблачить агрессивные замыслы Российской империи в регионе. Эти авторы утверждали, что всю подноготную экспансионистских планов России им удалось вскрыть благодаря новым материалам, отражающим историю молдаван в контексте соответствующей канвы событий тех лет.

Возникает вполне закономерный вопрос: в какой стороне следует искать этот «неиссякаемый источник» новых материалов, где уже в готовом виде содержится принципиально новая, научно и политически обоснованная оценка истории молдавского этноса на всех этапах его развития? Ларчик, как говорится, открывался просто - всего-навсего было необходимо встроить молдавскую историю в историю «румынского пространства». Именно этой цели и была посвящена широко разрекламированная работа И.А.Ожога и И.М.Шарова «Краткий курс лекций по истории румын», изданный в Кишиневе в 1997 году.

В данной публикации вышеназванные авторы пытаются доказать, что «экспансия» Российской империи в регионе проявилась в немотивированном вторжении в «румынское пространство» и нарушении территориальной целостности «румынских государств», к числу которых, наряду с Трансильванией, Добруджей и Валахией, причислялась якобы и Молдавия. Однако позволю себе заметить, что в период русско-турецкой войны 1806-1812 годов и подписания Бухарестского мира рассуждать о каком-либо «румынском пространстве» не представлялось возможным, так как такого понятия в международном праве не существовало и вышеупомянутое пространство носило, как сейчас принято говорить, исключительно виртуальный характер. Не существовало в начале XIX века и «румынских государств». Общеизвестно, что самостоятельное государство Румыния возникло по итогам русско-турецкой войны 1877-1878 годов, и только на Берлинском конгрессе 1878 года мировое сообщество официально признало его суверенность.

Авторы «Краткого курса лекций по истории румын» отмечают, что их версия событий новой истории румынских земель (XVIII-XIX вв.) изложена в соответствии с традиционной для румынской историографии идеей о том, что «вся история румынских государств есть история борьбы за независимость, на которую посягали Россия, Турция и Австрия; их политика - главная причина социально-экономического и политического отставания в развитии румынских земель»4. «Очарованные» румынской историографией, ее идеями и традициями кишиневские историки-публицисты дают ложную оценку роли и места России в событиях в регионе на момент подписания Бухарестского мира. Заведомое искажение обстановки событий 1806-1812 годов проявилось в следующем: во-первых, в своем курсе лекций И.А.Ожог и И.М.Шаров основным агрессором называют Россию; таким образом, в сознании молдаван формировался новый образ России - образ врага, якобы действовавшего заодно с турками «в румынском пространстве»; во-вторых, эти исследователи не только проводили огульное сравнение действий России и Турции, но и ставили знак равенства между Россией, освободившей православные и славянские народы от турецкого ярма, и Османской империей, проводившей политику диктата и подчинения христианских народов.

Однако «румынский» подход к историческому наследию молдаван не получил безоговорочного признания среди молдавских историков. Среди представителей молдавской общественности заявили о себе протестные группы, выступавшие против изображения политики России в Бессарабии как политики систематического подавления национальных особенностей, политики разорения и ограбления края. Молдавские исследователи, которых можно отнести к сторонникам исторической школы с явной пророссийской ориентацией, выражали крайнее недоумение по поводу стремления «новых молдаван» поставить на одну доску политику России и Турции.

Например, И.Благодатских в своей статье «Молдова и Приднестровье в поисках своей истории», критикуя апологетов румынской историографии среди своих «коллег по цеху», считает непозволительным отрицание объективной роли Российской империи на Балканах. Автор также выступает против того, чтобы замалчивать значение для Дунайских княжеств (Молдавии и Валахии) русско-турецких соглашений (Кючук-Кайнарджийский мир 1774 г., Ясский мир 1791 г. и Андрианопольский мир 1829 г.). Ведь именно эти договоры закрепили за российской стороной право выступать в защиту прав и интересов православных народов, входивших в состав Османской империи5.

Следует отметить, что при написании своих работ, посвященных истории заключения Бухарестского мира, молдавские историки как пророссийской, так и прорумынской ориентации в большинстве случаев стараются идти проторенной дорогой. Общий недостаток их исследований заключается прежде всего в том, что они оценивают знаковые события 1812 года, как, впрочем, и последующие события 1918 и 1940 годов в истории Молдавии, исключительно со сменой государственной принадлежности Бессарабии.

Речь идет о переходе управления территорией от Османской империи к самодержавной России (1812 г.), затем передаче власти в Бессарабии от большевистской России к правителям Румынии (1918 г.) и наконец о возвращении Пруто-Днестровского междуречья в состав СССР (1940 г.) вплоть до развала Советского Союза и провозглашения суверенного государства - Республики Молдова. Такого рода подход к анализу проблем носит поверхностный характер и крайне непродуктивен. В нашем случае этот изъян в научных изысканиях неминуемо приводит к односторонней оценке событий 1812 года, хотя, как представляется, времена одномерных оценок в исторической науке уже давно канули в Лету.

В преддверии памятной даты - 200-летия присоединения Бессарабии к России - официальным властям Кишинева представилась уникальная возможность объединить молдавских ученых, представляющих различные исторические школы, в научном поиске и привлечь их к разработке комплексного подхода к изучению узловых проблем истории Молдавии. Однако этот шанс покончить с политической конъюнктурой в исторической науке Республики Молдова так и не был реализован.

В мае 2012 года состоялась международная конференция, посвященная 200-летию окончания русско-турецкой войны 1806-1812 годов и вхождению Бессарабии в состав России. Повестка дня международного научного форума определялась нейтральной и сквозной темой «Бессарабия - 1812 г. Национальная проблема, международные осложнения». Для проведения этой международной конференции был задействован мощный административный ресурс. Большое количество участников, гостей и наблюдателей из стран дальнего и ближнего зарубежья съехались в столицу Республики Молдова. Дискуссии и обсуждения поэтапно проходили на двух выделенных площадках: сначала участников конференции приветствовали в Академии наук Республики Молдова, где и состоялось ее открытие, а спустя несколько дней участники форума продолжили свою работу уже в Румынии, в городе Яссы - бывшей столице Молдавского княжества (1565-1862 гг.).

К сожалению, эта международная конференция так и не предложила каких-либо прорывных решений и новых подходов к изучению событий, связанных с вхождением Бессарабии в состав России. Вот почему такой известный специалист по истории Молдавии, как В.Я.Гросул, в одной из своих работ, вышедшей в свет в 2018 году и посвященной истории формирования молдавской элиты в России, только вскользь упомянул сам факт проведения конференции по случаю 200-летия присоединения Бессарабии к России. Он ограничился общими дежурными фразами по этому поводу, признав, что Бухарестский мир имеет различные толкования в научной литературе. В.Я.Гросул «призвал всех исследователей подходить к анализу российско-турецкого мира 1812 года только с учетом всей суммы тогдашних международных и внутренних отношений». Свою авторскую оценку этому «юбилейному форуму» он так и не дал6 .

Вполне возможно, что «молчание доктора В.Я.Гросула» по поводу итогов научного форума в Кишиневе в мае 2012 года не было случайным - ученый не захотел разжигать очередные политические страсти в молдавском обществе по поводу оценки вхождения Бессарабии в состав России. Дело в том, что полярные оценки Бухарестского мира и присоединения Бессарабии к России развели по разные стороны баррикад не только молдавских историков, представляющих разные научные школы. Дискуссии по данному поводу в молдавском обществе активизировались, и их центр переместился из тиши научных кабинетов и студенческих аудиторий на улицы и площади Кишинева и ряда других молдавских городов. Приметой времени стали альтернативные уличные шествия и манифестации, разделившие политически активную часть населения Молдавии на сторонников и противников присоединения Бессарабии к России.

В ходе официально разрешенных демонстраций одна группа митингующих традиционно признает историческую значимость Бухарестского мира как дату освобождения молдаван от османского ига; другая группа митингующих отмечает эту памятную дату как скорбный день, когда самодержавная Россия аннексировала Бессарабию. Таким образом, оценка присоединения Бессарабии к России в современном молдавском обществе стала разграничительной чертой в определении политической ориентации тех или иных социальных групп населения Молдовы. Размежевание сил на сторонников и противников вхождения Бессарабии в состав России стало свершившимся фактом.

В ближайшей перспективе центробежные тенденции в развитии молдавского общества получат новый импульс, где опять яблоком раздора станут эти противоположные подходы. Согласно политическому календарю Республики Молдова на 2020 год, не за горами круглая дата - 30-летие со дня выхода в свет Постановления республиканского парламента от 23 июня 1990 года, положившего начало ложной трактовке темы перехода Бессарабии под юрисдикцию России в 1812 году. Безусловно, представители тех или иных политических партий и общественных организаций, а также демонстранты с молдавских улиц выскажут свое отношение к этой «юбилейной» дате. Пока невозможно определить температуру в молдавском обществе ближайшего будущего. Гадать не будем, поживем - увидим.

Однако, как говорится, наступает момент истины. Пора официальным представителям Молдовы определиться: либо внести коррективы в Постановление республиканского парламента 30-летней давности, либо окончательно снять этот документ с политической повестки. Сегодняшняя реакция общественности Молдовы на искажение исторических событий, связанных с присоединением Бессарабии к России, подтверждает азбучную истину, известную с незапамятных времен: нельзя стрелять в прошлое из пистолета, иначе оно обязательно ответит выстрелом из пушки. Так это происходит и сегодня. События в современной Молдавии за последние 30 лет служат тому свидетельством.

Молдавское общество и по сей день продолжает будоражить ложный тезис об агрессивных замыслах Российского государства и захвате Бессарабии в 1812 году. Это проявляется в следующем:

- антироссийские настроения в некоторых социальных группах молдавского населения постоянно подпитываются огульными обвинениями России в аннексии Бессарабии в 1812 году;

- под влиянием пропагандистских кампаний, осуждавших внешнеполитический курс царизма в Пруто-Днестровском междуречье, в молдавском электорате сформировался достаточно устойчивый и влиятельный антироссийский сегмент избирателей;

- ложная трактовка некоторых этапов совместной истории России и Молдавии, в том числе и неоднозначность оценки вхождения Бессарабии в состав России, осложняет развитие российско-молдавских отношений и позволяет лишь пунктиром наметить перспективу их дальнейшего развития;

- изучение истории Молдавии с антироссийских позиций способствует дальнейшей румынизации молдавского общества во всех ее проявлениях. Налицо угроза потери молдавским этносом своей национальной идентичности. Конечной целью этого «гуманитарного» проекта является разрушение исторической памяти молдаван и прежде всего подрастающего поколения. Все это неизбежно приведет к забвению славных и героических страниц истории борьбы русского и молдавского народов за единство православного мира против турецко-мусульманской тирании. Эта тема сегодня актуальна как никогда;

- политическая конъюнктура и сиюминутная выгода в значительной степени влияют на ход событий в мировой политике на рубеже XX-XXI веков. Вот почему пропагандистские кампании, насаждающие в молдавском обществе подход к истории исключительно как к политике, опрокинутой в прошлое, ведут к перманентной политической нестабильности в самой Республике Молдова. Последствия такой политики непредсказуемы.

В создавшейся обстановке вполне уместно вспомнить определение истории, данное в свое время выдающимся русским историком В.О.Ключевским. Он неоднократно подчеркивал, что история - не учитель, а наставник и смотритель. Она не учит, она лишь наказывает за незнание уроков. Об этом сегодня стоит крепко призадуматься, оценивая взаимосвязь событий прошлого и настоящего в развитии современного молдавского общества.

 

1Подробнее см.: Законы, постановления и другие акты, принятые первой сессией Верховного Совета ССР Молдова двенадцатого созыва. Кишинев, 1990.

2Подробнее см.: Булатов Ю.А. Молдавия и политика Дома Романовых во времена русско-турецких войн (1710-1812 гг.) // «Международная жизнь», 2019. №11.

3Подробнее см.: Булатов Ю.А. Российско-молдавские отношения в царствование первых Романовых // «Международная жизнь» 2019. №8.

4Ожог И.А. и Шаров И.М. Краткий курс лекций по истории румын. Кишинев, 1997.
С. 119-123.

5Благодатских И. Молдова и Приднестровье в поисках своей истории // Национальные истории в советском и постсоветских государствах. М., 1999. С. 201.

6Гросул В.Я. Молдавская элита в России» // Этнические элиты в национальной политике России. М., 2018. С. 245.