ENGLISHСОВСЕМ НЕДАВНО в США были опубликованы дневники Президента Рональда Рейгана1. Будучи дисциплинированным человеком, он на протяжении двух президентских сроков коротко, но регулярно записывал свои мысли, впечатления о событиях и проведенных им встречах в личный дневник. Значительную часть своих записей он посвятил отношениям с СССР - те или иные аспекты отношений с Москвой обсуждались в Белом доме практически ежедневно. Несмотря на сжатый формат записей, дневник тем не менее дает сегодняшнему читателю уникальную возможность взглянуть на происходившие в те годы в советско-американских отношениях события глазами 40-го президента. Рейган вкратце записывал, как обсуждались и принимались в Белом доме те или иные решения касательно Советского Союза и диалога с ним, излагал свои впечатления от встреч и бесед с М.Горбачевым, Э.Шеварднадзе, А.Добрыниным и другими советскими деятелями того времени. Часть его записей довольно тесно перекликается с событиями сегодняшнего дня. Ведь именно Рональд Рейган дал старт Стратегической оборонной инициативе (СОИ), которую под брэндом "глобальной ПРО" сегодня претворяет в жизнь нынешняя администрация США.
Если следовать записям дневника, то можно сказать, что идея СОИ родилась 14 сентября 1982 года. В тот день Рейган встретился в Овальном кабинете с "отцом" американской водородной бомбы и основателем Ливерморской национальной лаборатории. Тогда он сделает в своем дневнике следующую запись: "Приходил доктор Теллер. Он предлагает захватывающую идею - задействовать ядерное оружие "в связке" с лазерами, с тем чтобы оно не применялось для разрушения, за исключением случаев, когда оно используется для перехвата и уничтожения вражеских ракет над Землей…"
Идея действительно "захватила" президента. Уже 23 марта 1983 года Рональд Рейган выступит с обращением к нации, в котором объявит о намерении создать СОИ. В тот вечер он запишет в своем дневнике, что сделал далекий от оптимистического прогноз - реализация СОИ может потребовать более 20 лет, но он уверен, что США должны это сделать.
Уже 11 июля 1983 года Рейган сделает в своем дневнике заметку, что в тот день к нему приходил Эдвард Теллер с группой лоббистов СОИ "поднажать" на него, с тем чтобы он учредил проект, равный по значимости "Манхэттеновскому проекту": иметь оборонительное оружие, которое будет разрушать ядерные ракеты. "Я должен с ними согласиться, - напишет Рейган, - это путь, которым мы пойдем".
Вашингтон начинает исследовательские работы в рамках СОИ. Одновременно с ними начинается большая дипломатическая игра с СССР вокруг реализации этой противоречивой программы. Белый дом всеми силами пытается обеспечить себе "поле для маневра" - как видно из записей Р.Рейгана, одной из основных тем совещаний Совета национальной безопасности (СНБ) в то время был вопрос "обхода" жестких ограничений, заложенных в тогдашнем Договоре по ПРО. Твердая позиция Кремля*
(* Планы США по ПРО не поддержала Франция. В мае 1985-го Рональд Рейган запишет в свой дневник, что поделился этой идеей с Франсуа Миттераном и ощутил скептицизм с его стороны. А в сентябре того же года канадское правительство отказалось присоединиться к исследованиям в рамках СОИ, однако сообщило, что не будет возражать против участия в них частных компаний, как и против реализации американцами программы СОИ в целом.) и отчасти неопределенность в отношении того, насколько идея СОИ осуществима на практике, не давали США двигаться вперед с той скоростью, с которой они хотели бы это делать. "Масла в огонь" подливали и демократы в Конгрессе, регулярно блокировавшие финансирование критических программ в рамках СОИ.
Белый дом лавировал, одновременно пытаясь сохранить переговорный процесс по продвигаемому им Договору по СНВ. В феврале 1986-го, сразу после того как М.Горбачев выступил с новой инициативой по уничтожению ядерного оружия, Р.Рейган предложит на заседании СНБ открыто объявить, что США идут вперед в реализации СОИ. Однако, предложил он, если исследования покажут, что американская противоракетная оборона практически осуществима, то Вашингтон решит, как она может быть использована, чтобы защитить весь мир, а не только США. Между тем в Белом доме "ломают голову", не являются ли озвученные Горбачевым предложения СССР по сокращению ядерных арсеналов пропагандистским трюком. Когда все более или менее подтверждается, Рейган излагает своим советникам следующую схему действий: США предлагают СССР сокращение межконтинентальных баллистических ракет (МБР) и одновременно договоренность о продолжении исследований по ПРО. "Если и когда эти исследования покажут, что такая оборонительная система возможна, - предложил Президент США, - мы вместе пронаблюдаем за ее "испытанием" и договоримся, что ее развертывание должно последовать за уничтожением всех МБР, и после этого мы сделаем эту оборонительную систему доступной для всех".
Потом будет Рейкьявик. Вечером 12 октября 1986 года после окончания напряженных и безрезультатных переговоров с Горбачевым Рейган запишет в свой дневник, что американцы предложили советской стороне соглашение, по которому США и СССР уничтожают все ядерные устройства в течение десятилетнего периода. Одновременно США в течение десяти лет ведут исследования и развивают СОИ, а затем развертывают ее. "Я предложил поделить с Советами участие в системе, - напишет Рейган, - но затем началось "раскрытие карт". Горбачев, отметит он, начал требовать, чтобы соглашение было написано языком, фактически ставящим "крест" на СОИ. "Цена была высокая, но я не "продался"… Наши ребята считают, что я сделал все очень правильно". Рейган пишет, что он поклялся не "сдавать" СОИ, и он этого не сделал, хотя и понимал - это означало отсутствие сделки и срыв сокращения вооружений. "Я был взбешен и не скрывал этого", - напишет он в дневнике, Горбачев же тем временем демонстрировал дружелюбие.
После Рейкьявика, в декабре 1986 года Рейган решает пойти на начало развертывания СОИ примерно к 1993 году. Он признает, что это будет незаконченная система, однако она обеспечит США частичную защиту и, что более важно, позволит получить сведения, необходимые для завершения работ по созданию СОИ. Американцы понимают, что "довести до ума" систему можно лишь испытывая ее на практике, хотя прекрасно осознают, что это нарушит Договор по ПРО. Мнения в администрации разделяются: военные и министр обороны Каспар Уайнбергер "за", в то время как госсекретарь Джордж Шульц категорически возражает против этого. Тогда Рейган предлагает пойти на "широкое толкование" Договора по ПРО. Это поможет американским ученым, работающим над программой, напишет он, но "Советы и, возможно, кто-то из наших союзников могут "завопить". Тем временем из Москвы поступают сигналы, что СССР будет увязывать СОИ с переговорами по Договору СНВ. Ситуация осложняется.
Решение "противоракетного кроссворда" предложил сам 40-й президент. Уже 10 февраля 1987 года он занесет в дневник условие задачи: как продолжить диалог с СССР по сокращению вооружений и в то же самое время устранить любые связывающие США компромиссы по СОИ? Ее решение следует там же: "Я предложил план - добиваться соглашения, что мы - когда и если СОИ будет готова для размещения - передадим ее в руки международных сил как защиту от любых и всех ядерных ракет, откуда в мире они не были бы запущены…"
Менее чем через два года, 10 января 1989-го, Рональд Рейган навсегда покинет Овальный кабинет, чтобы начать, как он напишет в дневнике, новую жизнь, оставив СОИ в наследство своему преемнику - вице-президенту Джорджу Герберту Уокеру Бушу, избранному 41-м Президентом США.
К сожалению, сегодня мы вряд ли сможем достоверно узнать, что действительно думал 40-й Президент США по поводу возможности передачи американской СОИ под международный контроль и о сотрудничестве на данном направлении с СССР. Задумывалось ли это как хитро спланированный ход, с тем чтобы заманить Москву в стратегическую ловушку, или шло, что называется, от "здравого смысла" (в те годы, насколько это видно из записей Рональда Рейгана, именно он убеждал свое окружение в необходимости "нулевого" варианта по Договору о РСМД), а также через госсекретаря Дж.Шульца и советского посла А.Добрынина пытался организовать канал прямого диалога с руководством СССР, не посвящая в эти планы других деятелей своей администрации), определенно сказать сегодня уже, наверное, невозможно. Во всяком случае, те из его соратников, которым мне удалось задать вопросы на этот счет, не уверены, что в тех условиях это было осуществимо. Оно и понятно, то были времена, когда каждая из двух великих держав, подчиняясь логике доктрины гарантированного взаимного уничтожения и будучи заложницей "игры с нулевым результатом", вела свою собственную игру.
Кажется, что все это было еще совсем недавно, но от последних "залпов" холодной войны нас отделяют уже почти два десятилетия. Так, может быть, настал день, когда, окончательно оставив в прошлом былое недоверие и стереотипы блокового мышления, США и России все же стоит попытаться, как предложил в Кеннебанкпорте Владимир Путин, "сыграть в одну и ту же игру" - во имя будущего наших народов и всего человечества.
q
ВСТРЕЧА Владимира Путина и Джорджа Буша, прошедшая в начале июля в курортном местечке Кеннебанкпорт в штате Мэн, на восточном побережье США, несмотря на свой неформальный характер, имела принципиальное значение как с точки зрения сегодняшнего диалога Москвы и Вашингтона, так и для формирования "дорожной карты" отношений между двумя странами за "горизонтом" 2008 года, когда истекают сроки президентских полномочий обоих лидеров.
Ни чарующие взор просторы Атлантики, ни идиллическая атмосфера семейного имения Джорджа Буша-старшего не помешали лидерам обеих стран "пройтись" практически по всей повестке двусторонних отношений и актуальным международным вопросам, включая Косово, Ближний Восток, иранскую и северокорейскую ядерные проблемы, поговорить об экономике, терроризме, демократии, о будущем стратегического диалога и сокращении наступательных вооружений. И хотя накануне саммита большинство наблюдателей сходились во мнении, что от предстоящих в Кеннебанкпорте переговоров вряд ли стоит ожидать каких-либо прорывов - уж больно непросто складывались в последнее время отношения Белого дома и Кремля, - президентам тем не менее удалось сохранить присущую их встречам доверительность и "задать курс" дальнейшему российско-американскому диалогу, имеющему отнюдь не только двустороннее измерение.
Среди конкретных итогов встречи - достигнутое лидерами обеих стран понимание необходимости дальнейшего сокращения стратегических наступательных вооружений после окончания срока действия Договора о СНВ и заявление по ядерной энергетике и нераспространению. Данные президентами поручения по разработке новых договоренностей в области сокращения до минимально возможного уровня стратегических наступательных вооружений должны прийти на смену истекающему в 2009 году соглашению, направлены на обеспечение преемственности и предсказуемости в отношении стратегических наступательных сил России и США. Реализация же совместных действий в ядерной области будет иметь, без преувеличения, глобальное значение, так как позволит существенно расширить использование атомной энергии в мире при одновременном укреплении режима нераспространения.
Однако главное внимание на встрече, как это и ожидалось, было приковано к теме ПРО, приобретшей в последнее время особое звучание. Неожиданное предложение Владимира Путина о задействовании Габалинской РЛС, сделанное несколькими неделями ранее Джорджу Бушу на саммите "Большой восьмерки" в германском Хайлигендамме, получило в Кеннебанкпорте дальнейшее развитие. В обмен на отказ Вашингтона от создания третьего позиционного района (ТПР) российский лидер предложил региональную концепцию противоракетной обороны с участием США, России и стран Европы, с переносом консультаций по этой проблеме на площадку Совета Россия - НАТО и расширением числа их участников за счет всех заинтересованных сторон.
Впрочем, как заявил в Кеннебанкпорте Владимир Путин, российское предложение не ограничивается только этим. Россия предлагает вернуться к достигнутым несколько лет назад договоренностям и реализовать на практике идею создания в Москве центра по обмену информацией о ракетных пусках. Аналогичный центр, полагает Россия, можно было бы развернуть, например, в Брюсселе. Таким образом, речь могла бы идти о создании замкнутой системы контроля за пусками баллистических ракет, которая бы работала в режиме реального времени. В этом случае, отметил Путин, "не будет никакой необходимости размещать ни новые объекты в Европе - имеется в виду в Чехии, - ни ударную группировку в Польше". Для реализации этих предложений Москва согласна не только задействовать арендуемую у Азербайджана радиолокационную станцию в Габале, но, если этого будет недостаточно, готова включить в общую систему строящуюся на юге России новую станцию по предупреждению ракетных пусков.
Комментируя итоги саммита в Кеннебанкпорте, первый вице-премьер российского правительства Сергей Иванов отметил, что Россия предлагает создать к 2020 году единую систему противоракетной обороны с равным доступом к управлению этой системой для всех участников. Последнее обстоятельство наиболее важно, так как его реализация позволит изменить существующую сегодня архитектуру безопасности и степень доверия друг к другу, "потому что при равном доступе стороны, естественно, понимают, что мы не враги, мы не соперники, и холодная война окончательно ушла в прошлое".
Таким образом, в Кеннебанкпорте российский лидер, по сути дела, предложил Джорджу Бушу принципиально новую философию будущих отношений Москвы и Вашингтона, направленную на изменение качества российско-американских отношений, что, по его словам, постепенно будет вести к стратегическому партнерству наших стран в сфере безопасности и, как думается, во всех других областях. Россия и США стоят сегодня перед лицом общих угроз и вызовов - это международный терроризм и проблемы нераспространения ОМУ, глобальная энергетическая безопасность, изменение климата на планете и многое другое. Эффективно реагировать на них можно только объединив усилия. Такой подход как нельзя лучше отвечает и решению задач, стоящих в повестке дня наших двусторонних отношений - от сокращения СНВ и сотрудничества в области ядерной энергетики до вопросов экономики, торговли, космоса и гуманитарной сферы. Ведь у сегодняшних России и США гораздо больше общих интересов и точек соприкосновения, нежели разногласий.
Сотрудничество же в области противоракетной обороны может реально стать "моментом истины", способным вывести диалог наших стран на уровень, обеспечивающий гарантированное прохождение "точки возврата" на пути, ведущем нас прочь от мышления времен холодной войны. Как уже не раз заявляли российские официальные лица, решение проблемы ПРО зависит только от политической воли сторон, и "объективно не существует причин, которые не позволили бы договориться по этой животрепещущей теме, которая затрагивает интересы всех". Терять этот шанс сегодня было бы вряд ли простительно.
q
КАКИМ БУДЕТ ОТВЕТ ВАШИНГТОНА на российские инициативы по ПРО и готова ли будет американская сторона принять предложенную В.Путиным формулу сотрудничества, пока не ясно. Президенты договорились, что российские предложения будут обсуждаться сначала на уровне экспертов, а затем осенью нынешнего года - на уровне министров обороны и иностранных дел России и США. Москва также призвала заморозить любые шаги по размещению ПРО в Европе на период изучения и анализа, а также переговоров по этому вопросу. Комментируя в эфире телекомпании CNBC прозвучавшие в Кеннебанкпорте предложения, госсекретарь США Кондолиза Райс фактически признала, что "мяч" в диалоге по проблеме ПРО находится сегодня на стороне американцев. "Русские после периода времени, в течение которого они говорили "нет, нет, нет" на то, что мы намерены делать в области противоракетной обороны, решили теперь выступить с рядом своих собственных идей. Теперь мы не согласны. Мы считаем, что по-прежнему должны продолжать двигаться вперед с Чешской Республикой и Польшей, - заявила Кондолиза Райс. - Однако мы согласны с тем, что это могло бы быть сферой, где американо-российское сотрудничество могло бы сделать гигантский скачок вперед, потому что это угроза - угроза баллистических ракет дальнего радиуса действия, - перед лицом которой находятся обе наши страны. Это угроза, которой надо противостоять силами всего международного сообщества".
Тем временем "движение вперед вместе с Польшей" действительно имеет место. В середине июля в Вашингтоне побывал президент этой страны Лех Качиньский, с которым Джордж Буш обсудил планы размещения в Польше десяти ракет-перехватчиков будущей системы ПРО. Подводя итоги состоявшейся встречи, Президент США заявил, что "для нашего стремления работать на благо мира и безопасности нет лучшего символа, чем система противоракетной обороны, которая обеспечит безопасность Европы от разовых пусков со стороны режимов, которые находятся в таких регионах мира, где лидеров не волнует наш образ жизни и где идет процесс создания серьезных вооружений массового уничтожения". Не отставал от хозяина Белого дома и его польский гость, объявивший, что американская система противоракетной обороны будет построена в Польше вопреки возражениям России. Он также отметил, что место, где будут размещаться американские ракеты-перехватчики, уже определено и будет вскоре объявлено.
Несколькими днями ранее американский Сенат, "ломающий копья" из-за проекта военного бюджета на 2008 год, с подачи сенатора-республиканца от штата Алабама Джеффа Сешинса включил в его текст поправку о том, что "скорейшее, насколько это позволяют технологии, развитие и развертывание Вашингтоном, совместно с их союзниками и другими странами, эффективной обороны против угрозы ракетных ударов со стороны Ирана является политикой Соединенных Штатов". Размещаемые элементы системы противоракетной обороны в Европе, согласно этой поправке, должны быть интегрированы или дополнять систему ПРО, которая может быть развернута там странами НАТО. Не обошлось, как водится в таких случаях, без упоминания России. Возможные действия в ответ на создание ТПР в Восточной Европе, открыто и честно заявленные Москвой, были названы сенатором-республиканцем не чем иным, как попытками воспрепятствовать законным интересам американцев по защите своей страны и их союзников от угроз, исходящих от Ирана. Факт того, что у России также имеются свои законные интересы в сфере обеспечения собственной безопасности, автором поправки, как видно, в расчет не принимается. За принятие поправки проголосовали 90 из 100 американских сенаторов. И теперь, если она сохранится в тексте законопроекта после обсуждения в согласительном комитете Конгресса, а сам законопроект будет одобрен обеими палатами и подписан президентом, администрация будет иметь возможность апеллировать в вопросе развертывания третьего позиционного района в Европе к мнению американских законодателей.
Пока же борьба за души и умы, вернее, за голоса конгрессменов в поддержку финансирования программы ПРО продолжается. Лоббирующие ее реализацию компании американского ВПК, заинтересованные в размещении многомиллионных военных заказов, активно подыгрывают республиканцам, считающим противоракетную оборону "политическим наследием" Рональда Рейгана. И те и другие, по-видимому, спешат сделать реализацию программы ПРО необратимой - кто знает, какую позицию на этот счет займет новый хозяин Белого дома, возможно, из партии демократов, которые уже не раз ставили крест на "нетленном" проекте "звездных войн". В мае Палата представителей, где большинство голосов принадлежит Демократической партии, при голосовании по проекту военного бюджета США на 2008 год существенно сократила запрашиваемые администрацией Буша ассигнования на программу ПРО. При этом демократы, соглашаясь с республиканцами в том, что создание ПРО отвечает национальным интересам США, аргументировали свою позицию в основном непомерной дороговизной будущей системы и сомнениями в ее работоспособности и эффективности. С тех пор, однако, Пентагону удалось успешно испытать прототип нового противоракетного лазера воздушного базирования, что, без сомнения, будет использоваться сторонниками ПРО в качестве очередного аргумента в пользу ее скорейшей реализации.
q
НА ТОМ, КАКИМ ВИДИТСЯ будущее глобальной американской ПРО, ее наиболее ярым апологетам в Соединенных Штатах, видимо, стоит остановиться подробнее.
В начале нынешнего года американским Институтом внешнеполитического анализа был обнародован доклад "Противоракетная оборона, отношения в космосе и ХХI век", подготовленный Независимой рабочей группой, в состав которой вошли представители ряда неправительственных организаций и исследовательских центров США (Институт Джорджа Маршалла, Массачусетский технологический институт, Ливерморская национальная лаборатория, Гуверовский институт, Американский совет по внешней политике, Фонд "Наследие", Клейрмонтский институт и др.). Рабочая группа, как указывалось в двухсотстраничном докладе, была создана в 2002 году и ставила своей целью изучить возникающие для Соединенных Штатов, их во-оруженных сил за рубежом и союзников угрозы от распространения баллистических ракет, проанализировать требования к программам противоракетной обороны в соответствии с угрозами безопасности в XXI столетии, оценить реализуемые Вашингтоном программы ПРО в свете возможностей, открывшихся в связи с его выходом из Договора по ПРО 1972 года, а также разработать рекомендации по созданию мощной и эшелонированной системы противоракетной обороны.
Выбрав в качестве отправного пункта доклад Комиссии Рамсфелда, проинформировавшей в 1998 году Конгресс об угрозах безопасности США от ударов баллистических ракет, Рабочая группа пришла к выводу о том, что развертывание глобальной ПРО для защиты от растущей ракетной опасности со стороны враждебных государств и негосударственных акторов необходимо сделать безотлагательным национальным приоритетом. Она также рекомендовала формировать "широкое общественное признание" того, что угроза ракетного удара по США, в случае ее реализации, будет иметь разрушительные последствия; добиваться "широкого национального консенсуса" по вопросу создания системы ПРО, включающей компоненты морского и космического базирования; усиливать превосходство США в космосе. Претворять эти рекомендации в жизнь, по мнению экспертов Независимой рабочей группы, необходимо при прямом участии Президента США и на основе мощной двухпартийной поддержки в американском Конгрессе. Кроме того, в Конгрессе, где принимаются решения по бюджету США, должен быть создан кокус законодателей в поддержку космической и противоракетной обороны.
Проанализировав существующие угрозы и технологические возможности, авторы сделали заключение о том, что Соединенным Штатам необходимо ограничить создание наземных баз противоракетной обороны позиционными районами на Аляске и в Калифорнии. "Сэкономленные" средства следует направить на развитие главных компонент глобальной ПРО - противоракетных систем морского и космического базирования. Именно системы морского и космического базирования, считают авторы доклада, позволят максимально расширить "зону ответственности" глобальной ПРО и добиться ее наибольшей эффективности, причем намного меньшими средствами, нежели за счет создания наземных позиционных районов. "Разрабатываемые сейчас системы морского базирования могут стать весьма эффективной компонентой глобальной ПРО, равно как служить инкубатором для различного рода технологий, которые могут быть со временем использованы в космосе" - отмечается в докладе. Они обеспечивают гибкое развертывание на американских кораблях, находящихся в международных водах по всему миру - а это две третьих общей поверхности нашей планеты, - и могут быть при необходимости оперативно передислоцированы в кризисные районы мира. К тому же это позволит избежать трудностей, которые могут возникнуть при обсуждении вопроса о размещении американских систем ПРО наземного базирования на территории иностранных государств. Нынешние же наземные объекты ПРО на Аляске и в Калифорнии, по мнению авторов доклада, разрабатывались еще во времена действия Договора по ПРО, с учетом действовавших тогда ограничений. Они не способны адекватно противостоять растущим угрозам и, помимо всего прочего, не снижают уязвимости американских городов к ударам ракетами, выпущенными с морских судов, находящихся вблизи побережья США. Создание третьего позиционного района в Европе, интерес к чему, как указывается в докладе, среди прочих восточноевропейских стран изначально проявили Венгрия, Польша и Чехия, направлено в первую очередь на защиту значительной части европейской территории и будет дополнять потенциал ПРО на американском направлении. Одновременно это "подчеркивает обязательства Вашингтона по защите своих союзников и размещенных в Европе войск".
Главную же "скрипку", как считают эксперты Независимой рабочей группы, должна играть космическая компонента - только она позволит обеспечить возможность для перехвата и последующего уничтожения баллистических ракет, из какой бы точки мира они ни были бы запущены. Однако за последние 15 лет на этом направлении не было достигнуто каких-либо существенных прорывов. В этой связи в докладе содержится призыв "вернуться назад в будущее", возобновив, параллельно с ведущимися сейчас работами по ПРО, исследования по замороженной ранее программе "Brilliant Pebbles" ("Блестящие камушки"). Последняя, как известно, активно реализовывалась в конце 1980-х - начале 1990-х годов и предусматривала создание и вывод на орбиту миниатюрных искусственных спутников-перехватчиков, предназначенных для уничтожения межконтинентальных баллистических ракет или их боеголовок путем кинетического удара. Одновременно США предлагается решительно отвергать все попытки ограничить их нынешнее первенство в космосе путем навязывания им разного рода международно-правовых режимов и соглашений.
Авторы доклада не исключают возможности сотрудничества США по ПРО с союзниками. В ближайшие годы система ПРО должна обеспечивать безопасность территории США и их войск за рубежом, а также подключить к ней союзников и партнеров там, где это только возможно. Сегодня, отмечают они, шаги в этом направлении сделаны Вашингтоном с Австралией, Великобританией, Германией, Данией, Израилем, Италией, Турцией, Южной Кореей, Японией и рядом государств Персидского залива. Данное сотрудничество, по оценкам американцев, может быть взаимовыгодным, так как позволит совместно работать над развитием технологий. При этом США будут участвовать в создании всех трех компонент противоракетной обороны. Однако, как считают авторы, они, в силу "разделения труда", скорее всего сосредоточат основное внимание на космической компоненте, оставляя союзникам ответственность за системы наземного и морского базирования.
В своем конечном виде, по мере развития Соединенными Штатами и их союзниками соответствующей противоракетной инфраструктуры, глобальная ПРО видится авторам доклада как единая сеть, каждый сегмент которой должен быть совместим с другими частями системы. Они признают, что ее участникам предстоит еще определиться с тем, как будет осуществляться управление глобальной ПРО, как будут обеспечиваться коммуникации, кому и как придется наносить ответный "удар возмездия", каким образом будет обеспечена безопасность обмена информацией и передачи чувствительных технологий. Все это, отмечается в докладе, потребует многочисленных испытаний, совместных учений и значительной работы в сфере планирования.
Помимо сугубо военных аспектов, авторы доклада усматривают в сотрудничестве Соединенных Штатов со своими союзниками по ПРО и вполне конкретные политические резоны: чем решительнее США и их союзники и партнеры будут придерживаться своих обязательств по ПРО, тем более ограниченными будут возможности "агрессивных держав" поссорить их с Вашингтоном.
К числу же тех, кто препятствует планам Вашингтона по ПРО, американцы относят Россию и Китай. Москва, отмечается в докладе, "посредством серии предложений и дипломатических инициатив пытается втянуть Белый дом, после его выхода из Договора по ПРО, в узкие рамки договоренностей, направленных на сдерживание будущей американской космической и противоракетной обороны".
Венчают же свои рассуждения на этот счет авторы доклада следующим: "Выводом нашей Независимой рабочей группы является то, что США должны развернуть противоракетную оборону, способную не только защищать их от незначительных по потенциалу ракетных сил "государств-изгоев" и ракетных пусков со стороны террористов, но также от ракетных сил таких стран, как Россия и Китай".
К этому выводу Независимой рабочей группы можно относиться по-разному. Не будучи официальными лицами, его авторы могли позволить себе не тратить время на оттачивание дипломатических формулировок и "перегнуть палку" в оценках сегодняшнего дня. Старые привычки смотреть на Россию сквозь призму ее сдерживания и видеть в ней скорее соперника, если не противника, нежели потенциального партнера, как видно, отмирают с трудом. Вот только не приведет ли подобный стиль мышления времен холодной войны к никому не нужной сегодня конфронтации и позволит ли он сохранить и укрепить доверие друг к другу по вопросу, затрагивающему интересы безопасности всего международного сообщества, а не только одних Соединенных Штатов?
Ведь, наверное, далеко не случайно, что и накануне, и после саммита в Кеннебанкпорте многие американские СМИ "отметились" комментариями о том, что предложения России по сотрудничеству в области ПРО или априори нереализуемы по ряду политических причин, или просто-напросто рассчитаны на то, чтобы затянуть работы по созданию системы до следующей американской администрации. Кое-кто и вовсе открыто предложил пошантажировать Кремль европейскими планами по ПРО. Дескать, "американские власти должны четко дать понять русским, что единственный для Москвы путь предотвратить развертывание системы американской противоракетной обороны в Центральной и Восточной Европе - это оказать более сильное давление на Тегеран, с тем чтобы он отказался от своих ядерной и ракетной программ".
Примечателен также тот факт, что, словно следуя рекомендациям доклада, в конце июня нынешнего года в Палате представителей Конгресса США был создан кокус в поддержку космической и противоракетной обороны, объединивший в своих рядах около 40 конгрессменов от Республиканской и Демократической партий. Развертывание же системы ПРО против иранских ракет, в том числе за счет ее элементов, размещаемых в Европе, как уже отмечалось выше, и вовсе было записано в проект военного бюджета на 2008 год в качестве государственной политики США. По всему выходит, что раз подобные доклады пишутся, то это кому-то нужно…
1 The Reagan Diaries. By Ronald Reagan, Edited by Douglas Brinkley, Illustrated, 767 pp., HarperCollins Publishers, 2007, First Edition.
