ENGLISHВ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЕ Иран сохранял нейтралитет. Тем не менее в этот период иранскому государству был нанесен значительный ущерб. В результате действий британских и турецких войск были разорены северо-западные провинции, в стране усилились центробежные тенденции и общий политический кризис. Правящая династия Каджаров не справлялась с нарастающим хаосом.
Изменилась и геополитическая ситуация вокруг Ирана. Существенно усилилось региональное влияние Великобритании. Посредством англо-иранского соглашения 1919 года Лондон стремился навязать Тегерану статус протектората. Напротив, Советская Россия предлагала Ирану взаимовыгодное сотрудничество. Его условия были выражены в Московском договоре 1921 года, в соответствии с которым отменялись русские концессии, вся собственность России в Иране передавалась иранским властям. Иранское правительство со своей стороны согласно 13-й статье этого договора обязалось не отдавать аннулированные концессии другим государствам.
В новых условиях чрезвычайное значение приобретал нефтяной фактор. Во многом благодаря иранской нефти британский флот в ходе прошедшей войны имел известное преимущество над флотами других держав1. Все нефтяные месторождения на юге Ирана находились в монопольном владении Англо-персидской нефтяной компании (АПНК), основанной на концессии Уильяма Нокса д'Арси. Контрольный пакет акций АПНК принадлежал правительству Великобритании. Но пять северных провинций Ирана - Семнан, Дамган, Мазендеран, Гилян и Хорасан - не были включены в концессию, ибо в момент ее подписания фактически входили в сферу влияния Российской империи. После революции в России Лондон добивался включения этих провинций в концессию д'Арси, что фактически означало бы подчинение всех иранских нефтяных месторождений АПНК.
Для улучшения понимания вопроса стоит взглянуть на географическую карту Ирана. В частности, в составленной американскими специалистами справке говорится: "Возможности коммерческой эксплуатации ограничиваются двумя участками, обозначенными на карте как А и В, в северном Иране, причем А окаймляет юго-восточный угол Каспийского моря, а В находится к востоку оттуда, между Лоторабадом и Сарахсом. Первый из них А, известный под именем Горганской равнины, прилегает к юго-восточному концу Каспийского моря... На юге участок… идет по южной границе Горганской равнины, включая Астрабад, нижний Горган… и охватывает Ганбод-е-Кабус. Западная граница проходит в 15 милях к западу от верхнего Горгана. Его северную границу образует река Атрек…"2. К указанному следует также отнести районы Семнана и пустыни Кевир, где проводил исследования советский геолог Д.В.Голубятников. Советское правительство в то время не имело финансовых возможностей для участия в освоении североиранской нефти. Предметом беспокойства Москвы, нашедшего свое отражение в директивах Наркомата иностранных дел (НКИД) и Совета труда и обороны, стало обеспечение безопасности Баку как центра советской нефтяной индустрии*. (*Память об английской интервенции в Азербайджан была еще жива. Более того, как известно, во время советско-финляндской войны правительства Франции и Великобритании всерьез рассматривали вопрос о бомбардировках Баку. Поэтому опасения советского правительства не были лишены оснований.)
Иранское правительство, в свою очередь, было заинтересовано в инвестициях для эксплуатации природных ресурсов. АПНК активно добивалась права на североиранскую нефть. Но в Тегеране прекрасно понимали, что привлекать АПНК на север страны опасно. Полпред РСФСР Ф.А.Ротштейн сообщал из иранской столицы: "Меджлис* (* Меджлис - иранский парламент, которым, по Конституции 1905 г., была ограничена власть шаха.) и общественное мнение и слышать не хотят про англичан. Сам Реза-хан, являющийся фактически диктатором, до сих пор громогласно заявлял, что он скорее умрет с голоду, чем пойдет искать помощи у англичан"3. Более предпочтительным тегеранским властям казался нейтральный американский капитал.
28 июня 1921 года меджлис информировал правительство о необходимости передачи северной нефтяной концессии "прогрессивной" американской компании. В июле иранский посол в США Хосейн-хан Ала передал в Госдепартамент США меморандум иранского правительства о притеснениях Ирана со стороны двух "грубых соседей" и с призывом к Вашингтону оказать техническое содействие иранскому народу. В сентябре послу было предписано найти какую-нибудь американскую фирму для ведения переговоров относительно североиранской концессии. По совету Моргана Шустера** (** В 1911 году американский финансовый советник в Иране. Был выдворен из страны вследствие энергичных протестов Англии и России, не согласных с его политикой. Автор книги "Strangling of Persia".) дипломат выбрал "Стандард ойл оф Нью-Джерси"***. (*** "Стандард ойл" - в настоящее время "Эксон-Мобил", старейшая американская нефтяная компания, основанная Джоном Рокфеллером. В начале ХХ века была разделена на "Стандард ойл оф Нью-Джерси", "Стандард ойл оф Калифорния" и др. Весной 1921 года на вашингтонском съезде американских нефтяных производителей объявила о начале самостоятельных действий на мировом рынке. По утверждению американских исследователей, компанию "Стандард" активно продвигал Государственный департамент США.)
23 ноября 1921 года меджлис в спешном порядке принял Закон о северных концессиях, по которому правительству предписывалось передать концессии компании "Стандард" без права передачи их другой фирме или стране. Концессия выделялась сроком на 50 лет и включала территории Азербайджана, Гиляна, Мазендерана, Астрабада и Хорасана. Доля отчислений в пользу Ирана составляла 10% от всей добываемой нефти. Это решение меджлиса вызвало негативную реакцию Советской России. В ноте от 23 ноября 1921 года Ф.А.Ротштейн утверждал, что передача концессии на северную нефть противоречит 13-й статье Московского договора, но, поскольку сам договор еще не ратифицирован меджлисом, тем более сделка со "Стандардом" невозможна, ибо все права Советской России на севере Ирана по-прежнему в силе4.
Однако "Стандард ойл" помимо собственно иранской нефти интересовало обретение доступа к нефтяным предприятиям бывшей Османской империи. На Вашингтонской конференции по морскому разоружению (1921 г.) американцы добились от АПНК согласия уступить "Стандард ойл" часть своих интересов в этом районе в обмен на участие в североиранских концессиях. С этого момента "Стандард" и АПНК действовали сообща. 22 декабря 1921 года британское посольство проинформировало Госдепартамент США, что АПНК и "Стандард" достигли соглашения по иранской нефти5.
Иранцев ждало разочарование: в ходе дальнейших переговоров представители "Стандард ойл" стали упорно настаивать на допуске к североиранским нефтяным месторождениям АПНК, предложив Тегерану семипроцентный займ на сумму 10 млн. долларов. Вскоре у "Стандард ойл" появился серьезный конкурент в лице компании "Синклер". Эта компания входила во влиятельный американский синдикат, имевший тесные торговые отношения с Советской Россией по ряду европейских проектов*. (*"Синклер" удалось заполучить выгодную нефтяную концессию на Сахалине и право учредить коммерческое агентство по продаже русской нефти за границей. По мнению западных историков, эту компанию поддерживал министр торговли США Герберт Гувер.) "Синклер" предложила советскому правительству выгодный совместный проект: строительство транскавказского нефтепровода из Северного Ирана в черноморские порты в обмен на защиту ее интересов в Иране.
Транспортировка североиранской нефти была возможна только по территории Южного Ирана в порты Персидского залива. Для этого была необходима инфраструктура АПНК, или - через Кавказ или Каспий, что требовало соглашения с Советской Россией. Эксплуатация североиранских месторождений была экономически невыгодна российской стороне, ибо это создавало конкуренцию бакинской нефти. Но сотрудничество с "Синклер" ставило будущее североиранской нефти в зависимость от политической воли Москвы, а также способствовало укреплению российских позиций в Закавказье. В более широком геополитическом плане Москва стремилась не допустить иностранные державы, особенно Англию, к южному побережью Каспия.
14 июня 1923 года в меджлис поступил законопроект, разрешавший иранскому правительству предоставить концессию компании "Синклер" или любой американской компании, готовой дать Ирану десятимиллионный займ, который был подписан 20 декабря 1923 года. В марте под этим договором поставил свою подпись и Ахмад-шах Каджар. 16 июля 1924 года концессия была ратифицирована меджлисом.
Однако у компании начались неприятности в Америке. В 1923 году в США разразился скандал вокруг нефтяного месторождения "Teapot-Dome". Министр внутренних дел в правительстве Президента США У.Гардинга А.Фолл оказался замешанным в незаконной передаче государственного нефтяного участка владельцу компании "Синклер". Афера, как считается, свела президента в могилу, а "Синклеру" испортила деловую репутацию. Представители "Стандарда" умело использовали скандал "Teapot-Dome", чтобы максимально затруднить "Синклеру" поиск средств на десятимиллионный займ для иранского правительства (что было главным условием концессии). Получив отказ американских банков, "Синклер" стала склоняться к секретному сговору с англичанами. Этому способствовало обязательство Государственного департамента США "не поощрять попытки персидского правительства натравливать правительство США на правительство Его Величества"6. Впоследствии компания "Синклер" вошла в состав "Индиано-стандард-ойл", объединявшей ее интересы с интересами "Стандарда". В результате кабинетной борьбы секретная сделка "Синклера" с АПНК в обход Москвы состоялась.
В этих условиях НКИД СССР не оставалось ничего иного, как применить против концессии 13-ю статью Московского договора*, (* Московский договор был ратифицирован шахом 24 января 1922 г.) запрещавшую передачу аннулированных русских концессий. В это же время был расторгнут договор и о сахалинской концессии "Синклера".
В конце июля 1924 года в Тегеране был убит американский вице-консул майор Роберт Имбри. По горячим следам был арестован клерк АПНК, который, по заявлению военного градоначальника столицы генерала Мортезы Язданпанаха, был, "очевидно, замешан в преступлении"7. Между тем, по убеждению иранских историков (Хосейна Макки, Насроллы Фатеми), Имбри пал жертвой заговора агентов АПНК, в котором участвовали иранские военные, сотрудники компании и религиозные фанатики. Но вероятнее всего, после разрыва с Москвой синклеровцы использовали "дело Имбри" всего лишь как предлог для того, чтобы покинуть Тегеран.
Права на северную нефть могли быть оспорены и Советской Россией. 12 марта 1916 года грузинский дворянин Акакий Мефодьевич Хоштария перекупил у одного иранского аристократа фирман Наср-эд-Дин-шаха Каджара на добычу нефти в Семнане и Дамгане, но с началом революции в России и оккупации Ирана англичанами его дело "осталось на бумаге". Руководство АПНК узнало про концессию Хоштарии. В 1919 году он втайне продал акции своего предприятия АПНК за 200 тыс. фунтов стерлингов наличными и 750 тыс. фунтов - акциями своего предприятия. Англичане тут же создали "Североиранскую нефтяную компанию" с заявленным капиталом в 3 млн. фунтов стерлингов. Впрочем, возродить концессию англичанам не удалось, ибо иранские власти заявили, что концессия Хоштарии недействительна, так как не была ратифицирована меджлисом.
С началом в 1921 году новой экономической политики в России внешняя торговля страны стала постепенно возрождаться. Мечтавший снова стать во главе крупного дела, Хоштария стал активно добиваться контактов с советскими официальными лицами. В кулуары советского правительства Хоштарию ввел его бывший знакомый грузинский большевик Буду Мдивани. Он же и познакомил предпринимателя с наркомом внешней торговли Л.Б.Красиным и ответственным сотрудником НКИД Б.С.Стомоняковым.
В 1925 году после экспедиции Д.В.Голубятникова в Северный Иран в Политбюро было принято решение организовать смешанное советско-иранское нефтяное общество для добычи нефти и недопущения иностранного капитала, в первую очередь английского, в этот стратегически важный район. Для совместных нефтяных проектов были созданы "Персидское общество Гилянской нефти" и трест "Персазнефть", но рентабельными они так и не стали.
16 августа 1925 года Хоштария подтвердил договор с владельцами шахских фирманов на эксплуатацию недр в районе Семнана и Дамгана в течение 70 лет. 7 сентября советское полпредство выкупило эти фирманы, один из которых, оцененный в 4,5 млн. туманов*, (*Около 11,5 млн. рублей. Обменный курс был 0,4 тумана за 1 рубль.) был положен в уставной капитал создаваемого общества "Кевир-Хуриан лимитед". Дополнительно по 250 тыс. туманов внесли сам Хоштария и Русперсбанк. Было выпущено 100 тыс. акций по 50 туманов каждая, распроданные в первые два года. Участие в обществе распределялось следующим образом: 64% акций - СССР, 20% - Хоштария и 10% - иранские вкладчики, среди которых были самые влиятельные лица Ирана, такие как иранский шах Реза Пехлеви, министр Двора А.Теймурташ, министр общественных работ Давар и другие. Данные об этом косвенно подтверждает Л.Элвелл-Саттон: "Ходили слухи, что… Реза-хан, который… в декабре 1925 года был провозглашен шахом, закупил лично значительную долю акций нового предприятия"8. В совет правления вошли два представителя СССР, Хоштария с помощником и иранский предприниматель. От советской стороны в управление назначались "старорежимные" специалисты-нефтяники, имевшие опыт работы в Иране. Впоследствии ответственным директором общества был назначен Ф.П.Чамров. 1 июня 1926 года АО "Кевир-Хуриан" было зарегистрировано в главном нотариальном отделе Тегерана по регистрации документов за номером 740.
Первоначально "Кевир-Хуриан" финансировалось "Азнефтью", крупнейшим трестом советского нефтесиндиката, потратившим на иранское предприятие до мая 1928 года около 600 тыс. рублей для создания необходимой инфраструктуры (две скважины, насосные станции и жилые помещения). Даже минимальные темпы бурения оказались весьма затратными (до 10 тыс. туманов в месяц). Помимо финансирования не был решен вопрос о площади эксплуатации общества. Более того, шахский фирман середины XIX века не давал юридического права на строительство современной нефтедобывающей инфраструктуры. Противники советско-иранского сближения в правительстве требовали заключения отдельного соглашения по "Кевир-Хуриану". Поэтому в конце 1920-х годов в СССР было решено привлечь для финансирования общества иностранный, а именно французский, капитал и выкупить акции у Хоштарии. Французские нефтяники в то время стремились обеспечить свою независимость от англо-американских поставщиков. Первоначально иранская сторона в лице министра А.Теймурташа отнеслась к идее привлечения французского капитала настороженно. Посредником между иранским правительством и французскими компаниями пытался выступить известный нефтяной коммерсант Калуст Гульбенкян, имевший, между прочим, иранский паспорт. Однако его посредничество было отвергнуто не только Тегераном, но и Москвой.
О желании участвовать в освоении североиранской нефти объявила связанная с бельгийским банковским капиталом французская компания "Петрофина", представителем которой выступил Леон Ванжер. Переговоры с ней вел председатель концессионного комитета СССР Г.Л.Пятаков и полпред в Париже В.С.Довгалевский. Сделка "Петрофины" с СССР получила одобрение во Франции на самом высоком уровне. В результате переговоров, проводившихся одновременно и в Париже, и в Тегеране, было решено, что три стороны получат равные доли в предприятии, для чего СССР предоставлял Ирану кредит для скупки акций у частных лиц, погашаемый из будущих прибылей, Хоштария из предприятия исключался. Вопрос об эксплуатационной территории АО "Кевир-Хуриан" откладывался до тройственной конференции.
Эта встреча состоялась в Москве в феврале 1929 года и окончилась провалом ввиду отказа иранской стороны назвать французам размеры территории для "Кевир-Хуриана". Впоследствии иранцы попытались договориться с Леоном Ванжером самостоятельно в обход советской стороны и даже образовали для этого в 1930 году совместное общество "Société franco-persane de recherche" с капиталом в 10 млн. франков. Но создание общества не получило одобрения Реза-шаха.
Переговоры между Ираном и СССР о "Кевир-Хуриане" продолжались на всем протяжении 1930-х годов. Финансирование общества все это время осуществлялось советской стороной. Так, в 1938 году Москвой было запрошено у Тегерана разрешение на поставку в Северный Иран оборудования для проведения электроразведки нефти9.
Судьбу АО "Кевир-Хуриан" в значительной степени осложнило убийство по приказу Реза-шаха Теймурташа, который с самого начала энергично работал над скорейшим урегулированием вопроса. Его преемники действовали предельно осторожно. "6-го апреля (1938 года)… Адль (помощник министра иностранных дел) заявил, что советское правительство не учло иранской точки зрения, сводящейся к тому, что иранское правительство согласилось несколько расширить прежнюю территорию "Кевир-Хуриана", но это может иметь место только в пунктах, прилегающих непосредственно к "Кевир-Хуриану"10, - гласила одна из нот МИД Ирана.
В 1936 году история с американскими компаниями неожиданно получила продолжение. Добившись выгодной концессии в Афганистане, Чарльз Харт, бывший посол США в Иране и Албании, а потом представитель компании "Амираниан" ("Американо-иранская нефтяная компания"), дочернего предприятия компании "Сиборд" (Seabord Oil Company) из Делавера, и некто Фредерик Клэпп, принимавший участие в качестве иранского советника по выработке соглашения с АПНК от 29 апреля 1933 года, приехали на переговоры в Тегеран. Они намеривались получить концессию на эксплуатацию нефти в Хорасане, Мазендеране и Семнане. 3 января 1937 года с ними было подписано два соглашения на нефтеразработки в Горгане (Астрабаде), Семнане, северном Кермане и Хорасане и на строительство нефтепровода. 9 марта концессию подписал Реза-шах. Законопроект был принят в глубокой тайне и спешке. В тегеранском дипломатическом корпусе ходили слухи, что в сделке были затронуты интересы гитлеровской Германии и что даже германский министр Яльмар Шахт во время своего визита в Тегеран упомянул о концессии "Амираниан".
Размеры территории концессии были огромны: только в Восточном Иране они составляли 19 тыс. кв. миль. Американская пресса писала в то время: "…это большая работа, требующая продолжительного напряжения... Эти же слова можно было бы употребить и для финансовой характеристики таких концессий, как Барко в Колумбии, и некоторых других концессий на Дальнем Востоке, Суматры, Борнео и Явы, не говоря уже об Англо-иранской компании в Иране"11.
У американцев на этот раз имелись убедительные данные о месторождениях нефти в Северном Иране. Американские геологи сообщали: "Возле западной границы участка А, к югу от русской границы, возле небольшого участка, называемого Нефте-Джа, на находящейся возле каспийской береговой линии вершине горы имеется кратер с небольшим соленым озером, через которое выделяется воспламеняющийся газ с явственным запахом нефти… Нефте-Джа является… конкретным доказательством наличия нефти на участке А"12.
Теперь американцам оставалось договориться с Москвой. Однако советская сторона отнеслась к данной концессии настороженно. В ноте полпредства СССР в Тегеране от 23 ян-варя 1937 года по этому поводу говорится: "В связи со сведениями о предоставлении... нефтяных концессий в Восточном и Северном Иране правительство СССР считает необходимым предупредить... что оно полностью сохраняет свои права, вытекающие из соглашения о "Кевир-Хуриане" и из статьи 13-й Советско-иранского договора 1921 года. В связи с этим будущие концессии не могут претендовать ни на территории Кевир-Хуриана… ни на территории бывшей русской нефтяной концессии в Северном Иране"13. В ответной ноте иранский МИД заявил, что "Шаханшахское правительство" не признает за СССР существование каких-либо концессий в Северном Иране и что соглашение по "Кевир-Хуриану" недействительно, ибо не ратифицировано меджлисом. После подписания концессии "Амираниан" в Тегеране неожиданно покончил с собой министр финансов Давар. Это была уже вторая после Теймурташа смерть среди крупных акционеров "Кевир-Хуриана". Примечательным фактом является встреча 17 марта Харта с советником полпредства СССР М.Карташевым. К какой договоренности они пришли, сказать трудно, однако в скором времени американская компания неожиданно свернула свою деятельность в Иране.
В 1938 году, когда в Европе уже шла подготовка к новой войне, Реза-шах решил, что СССР в скором времени будет не до североиранской нефти. Поэтому весной иранское правительство предпочло затянуть переговорный процесс по АО "Кевир-Хуриан". Нота № 272 МИД Ирана от 17 апреля 1938 года гласила: "5 апреля 1938 года советский посол Черных передал в министерство проект и карту относительно добычи нефти в "Кевир-Хуриане". Так как этот проект и карта составлены вопреки переговорам, которые велись между иранским правительством и правительством СССР относительно района деятельности в Хуриане, и для района деятельности предусмотрены некоторые участки на побережье Каспийского моря, то МИД считает необходимым… довести до сведения советского посольства, что иранское правительство ни в коем случае не согласится распространять тему переговоров на пункты, расположенные к северу горы Эльбрус и за пределами Хуриана"14.
С началом Второй мировой войны и вводом войск союзников в Иран (что привело к отречению Реза-шаха) соперничество за иранскую нефть продолжилось. В советской ноте от 30 августа 1941 года Москва призывала Иран "оказывать содействие органам СССР для развития нефтяного дела в Кевир-Хуриане согласно Советско-иранского договора о концессии". Весной 1943 года в Иран прибыли представители американских компаний для изучения новых возможностей получения концессий. Это были нефтяники А.Кертис и сын бывшего президента США Г.Гувер-младший, представлявшие компании "Синк-лер ойл" и "Стандард вакуум ойл". Последняя являлась дочерней компанией "Стандарда". Американские специалисты не скрывали: после войны английскому капиталу в Иране придется потесниться.
Откровенность американцев напугала не только Лондон, но и Москву. 10 сентября в Тегеран с многочисленной делегацией прибыл замнаркома иностранных дел С.И.Кавтарадзе. Он быстро ознакомился с положением дел в районе Кевир-Хуриана и 25 сентября сделал иранскому правительству предложение возродить акционерное общество, предоставив площадь эксплуатации в 270 тыс. кв. миль и определив срок АО в 75 лет. Иранское правительство в лице премьер-министра М.Саеда отвергло предложение С.Кавтарадзе и заявило о невозможности предоставления концессий до конца войны. 2 де-кабря меджлис с подачи М.Мосаддыка принял Закон о запрете нефтяных концессий под угрозой тюремного заключения, несмотря на уличные протесты активистов просоветской партии Туде. Сторонники закона указывали на печальный опыт концессии д'Арси, приведший к господству АПНК на всем юге Ирана.
Впоследствии иранский политик Насролла Фатеми назвал закон Мосаддыка "величайшим сюрпризом", покончившим с "претензиями Советов" на иранскую нефть. В то же время бывший пресс-атташе польского посольства в Тегеране Джордж Ленчовский предполагал, что миссия С.Кавтарадзе была лишь политическим маневром Москвы "с целью накалить националистические настроения" в Иране и в очередной раз не пустить туда американские компании. Впрочем, легко отказаться от участия в эксплуатации североиранской нефти и списать в убыток затраченные средства в СССР не собирались. При этом в Москве учитывали, что к концу войны нефтяной фактор приобрел ко всему прочему и территориальный аспект: советские войска контролировали Северный Иран, оказывая поддержку демократическому правительству Южного Азербайджана.
Проблема нефти была затронута во время визита нового иранского премьер-министра М.Кавама-ос-Салтане в СССР весной 1946 года. На повестке дня стоял вопрос о выводе советских войск. Тегеран угрожал жалобой в СБ ООН. И.В.Сталин требовал от иранцев допустить СССР к разработке северной нефти и прав, аналогичных привилегиям АПНК на юге Ирана. Речь шла о создании нового совместного предприятия сроком на 50 лет с разделом прибыли по принципу 50/50. М.Кавам-ос-Салтане признавал, что в сравнении с англичанами нефтяные интересы СССР в Иране не были учтены. Соответствующее соглашение было подписано. Но иранский меджлис его не ратифицировал, хотя СССР вывел войска с территории Ирана, отказавшись от поддержки Южного Азербайджана. Что касается АО "Кевир-Хуриан", то официально оно было ликвидировано с принятием меджлисом Закона 15 марта 1951 года о национализации иранской нефти.
26 июня 1956 года на приеме в честь посетившего СССР иранского шаха Мохаммеда Реза Пехлеви Первый секретарь ЦК КПСС Н.С.Хрущев произнес тост, в котором отметил, что "нам… не нужна иранская нефть; у нас своей нефти достаточно; пусть те, кому нужна нефть, покупают ее у Ирана. Что касается вопроса о судьбе иранского Азербайджана, то никакое вмешательство здесь недопустимо; это - земля Ирана"15.
Таким образом, фактор североиранской нефти сыграл определенную роль в истории борьбы иранского народа за свои нефтяные ресурсы. Учитывая печальный опыт концессии д'Арси, которая привела к господству АПНК на юге Ирана, национальные силы пытались сохранить за Ираном северную нефть. В разное время Тегеран был вынужден вести сложную дипломатическую игру, которая из поиска иностранных инвестиций переросла в открытое сопротивление нефтяной политике "великих держав". Данная тема позволяет также определить момент появления на горизонте средневосточной политики "третьей силы" в лице США, чьи компании предпринимали активные действия в Иране и регионе в целом. В дальнейшем Вашингтону будет принадлежать центральная роль в истории борьбы Ирана за национализацию нефти и связанных с нею важнейших политических событиях.
Что касается позиции СССР в отношении североиранской нефти, то она была основана преимущественно на политических соображениях, прежде всего на принципе безопасности южных границ страны. В этом плане СССР и Иран добились поставленных целей, ибо западный капитал к северным месторождениям допуска не приобрел. Вместе с тем и совместный проект освоения северной нефти (АО "Кевир-Хуриан") стал жертвой осложнения двусторонних отношений. В настоящее время достоверных данных о планах иранского руководства по эксплуатации северных месторождений не имеется.
1 Завриев Д.С. Персия наших дней. Тифлис, 1931, с. 46.
2 АВП РФ, ф. 94, оп. 22, п. 61, д. 38, л. 6.
3АВП РФ, ф.094, оп.6, п.108, д.3, л.13. Цит. по: Соколов В.В. Дипломатическая деятельность академика Ф.А.Ротштейна.//Новая и новейшая история, 2007, №2, с. 167.
4 АВП РФ, ф. 94, оп. 21, п. 55, д. 20, л. 66.
5 Fatemi Nasrolla. Oil Diplomacy. Powderkeg in Iran. N-Y., 1954, p. 117.
6 US Department of State. United States Foreign Documents, 1923. Vol. 3. Wash., 1946, p. 655. Цит. по: Годс Реза. Иран в ХХ веке. М., 1994, с. 101.
7 Fatemi Nasrolla. Oil Diplomacy. Powderkeg in Iran. N.Y., 1954, p. 133.
8 Элвелл-Саттон Л. Иранская нефть. М., 1956, с. 58.
9 АВП РФ, ф. 94, оп. 22, п. 61, д. 38, л.1.
10 Там же, л. 10.
11 Oil Weekly, декабрь 1937 г. Цит. по: АВП РФ, ф. 94, оп. 22, п. 61, д. 38, л. 4-6.
12 АВП РФ ф. 94, оп. 22, п. 61, д. 38, л. 6.
13 Там же, л. 15.
14 Там же, л. 11.
15 Воронин А.Л. К вопросу об исламе и его роли в политике.//Дипломаты сообщают. Мир глазами дипломатической службы. М., 1997, с. 483.
