ENGLISHЧЕТЫРЕ ДЕСЯТИЛЕТИЯ отделяют нас от чехословацкого кризиса 1968 года. Нет уже той страны, в которую в августе 1968 года были введены войска государств Варшавского договора: ее место на карте занимают нынче независимые Чехия и Словакия. Нет и Организации Варшавского договора (ОВД), как нет и мировой социалистической системы. Однако и по сей день произошедшее в те далекие дни служит пищей для разноречивых суждений и комментариев.
Небезынтересным представляется вспомнить о некоторых международных аспектах чехословацкого кризиса 1968 года, не углубляясь в сложности развития внутриполитической обстановки, перипетии диалога между Компартией Чехословакии (КПЧ) и другими "братскими" партиями в рамках ОВД.
Неоднозначность оценок событий 1968 года в Чехословакии вполне понятна. С одной стороны, имело место нарушение суверенитета страны - члена ОВД пятью государствами этой организации, которые осуществили вооруженное вторжение на ее территорию "для оказания помощи здоровым силам" и "предотвращения контрреволюционного переворота". С другой - то, что происходило тогда в Чехословакии, было не просто "отходом от ленинских принципов" строительства социализма. По большому счету речь шла о судьбе страны, расположенной в центре Европы и принадлежавшей к одному из двух соперничавших в то время блоков - Варшавскому договору. От того, в каком из этих лагерей оказалась бы в конечном счете ЧССР, во многом зависела конфигурация военно-политического ландшафта в этом чувствительном регионе, а значит, и расстановка сил на континенте.
В любом случае, произошедшее, в том числе ввод войск ОВД в ЧССР, было бы, думается, неправильно оценивать только с позиций нынешнего дня, в отрыве от политических реалий того времени. Каковы были основные слагаемые международной ситуации вокруг Пражской весны 1968 года?
В разгаре была холодная война со всеми политико-психологическими атрибутами противостояния двух мировых систем. Еще не стерлись в памяти следы Карибского кризиса 1962 года, чуть было не поставившего мир на грань ядерной войны. Конфронтация Востока и Запада наглядно проявлялась сквозь призму арабо-израильского конфликта, вьетнамской войны. Еще не было ни хельсинкского Заключительного акта ОБСЕ, ни "восточных договоров" с ФРГ. Тема европейских границ оставалась в значительной мере открытой. У Москвы имелись основания для беспокойства по поводу поведения некоторых союзных СССР государств, особенно Румынии. Не просто складывалась обстановка на восточных рубежах Советского Союза с учетом тогдашнего состояния советско-китайских отношений.
В этих условиях становится более понятным приоритетное значение, которое придавалось руководством СССР сохранению послевоенного статус-кво в Европе, укреплению социалистического блока в глобальном противоборстве двух систем. Между тем развитие событий в Чехословакии в 1968 году порождало все более ощутимые опасения, что отход Праги от согласованного курса стран социалистического лагеря может привести к нарушению сложившегося баланса сил в Европе и усилению международной напряженности. На это обращал внимание, по указанию Москвы, посол СССР в Праге С.В.Червоненко в беседе с руководством ЦК КПЧ 9 июля 1968 года1.
Такие опасения в условиях блокового противостояния возникли не на пустом месте. Определенные основания для этого давала неординарная эволюция обстановки в Чехословакии, возрастающее воздействие на нее со стороны стран Запада. В конце 1967 - начале 1968 года в Праге начались студенческие волнения и демонстрации молодежи. По оценкам советской печати, они были спровоцированы правыми, контрреволюционными элементами и носили антисоциалистический характер. Сообщалось, что активизировалась антипартийная деятельность правых группировок и ревизионистов, направленная на подрыв КПЧ и ее влияния в массах.
В январе 1968 года состоялся пленум ЦК КПЧ, на котором лидером партии стал А.Дубчек. Вскоре последовали и другие кадровые перемены в руководящих эшелонах партии и государства, укрепившие позиции сторонников социально-демократических (тогда советская печать их называла "буржуазно-демократическими") реформ. В СМИ Чехословакии стали появляться материалы с критическими оценками социалистического строя, отношений между СССР и Чехословакией, социалистического содружества. По сути, в советской прессе утверждалось, что дело шло к "антисоциалистическому перевороту" и "реставрации буржуазного строя" при поддержке "империалистических кругов".
Справедливости ради следует сказать, что Запад не оставался безучастным в контексте нараставшего кризиса. Изменения в политическом руководстве ЧССР, имевшие место в начале 1968 года, процессы радикального реформирования чехословацкого общества, обозначенные в политическом лексиконе Пражской весной, явились объектом самого пристального внимания этих стран. Как явствует из архивных документов, ход событий в Праге, имевший следствием дистанцирование от СССР и других его союзников, активно поддерживался на Западе. Более того, западные демократии усиленно разрабатывали "свои мероприятия в отношении Чехословакии". Об этом, в частности, сообщал один из руководителей посольства ЧССР в Вене сотруднику советского посольства2. Через, по существу, открытые границы ЧССР в страну для подпитки подпольных групп доставлялись с территории Австрии и ФРГ деньги, соответствующая печатная продукция, а также оружие.
Некоторые западные страны открыто выступали за расширение связей с чехословацкой оппозицией. Перспективы нормализации отношений с ЧССР активно обсуждались в ФРГ, хотя со стороны Праги сохранялась здесь определенная осторожность вследствие исторического наследия проблемы судетских немцев. В дипломатических кругах Запада обстановку в Чехословакии сравнивали с положением в Венгрии в 1956 году и не исключали повторения схожего сценария. В июле, в разгар кризиса, возможность военной акции и ее последствия уже широко обсуждались во всех западных столицах.
Активно включился в работу на чехословацком направлении механизм Североатлантического блока. С повестки дня НАТО не сходили вопросы о положении в ЧССР, проводились масштабные учения на территории ФРГ, вблизи чехословацких границ. Были задействованы воздушные и космические средства наблюдения. Как вариант решения чехословацкого кризиса, по мнению советского министра обороны А.А.Гречко, не исключалось и военное вторжение3.
В свою очередь, США, занятые войной во Вьетнаме и президентскими выборами, явно не спешили активно втягиваться в события в ЧССР и обострять отношения с СССР из-за Чехословакии. Госсекретарь США Д.Раск заявил в одной из бесед 22 июля 1968 года: "Правительство США стремится быть весьма сдержанным в своих комментариях в связи с событиями в Чехословакии. Мы определенно не хотим быть как-то замешаны или вовлечены в эти события. Поэтому мы особенно удивлены тем обстоятельством, что Советский Союз пытается втянуть нас в эти события… США с самого начала не были намерены вмешиваться в дела Чехословакии. Это - дело прежде всего самих чехов. Кроме этого, это дело чехов и других стран Варшавского договора"4. По отзывам американской прессы, такая позиция Вашингтона, похоже, не была случайной. Вооруженная акция ВД была на руку американской политической элите: любой исход "чешского кризиса" в известном смысле оказывался выгодным для США, так как неизбежно приводил к проникновению "веяний демократии" в соседние социалистические страны и сам СССР5.
Тем временем развитие ситуации в Чехословакии все более настоятельно диктовало необходимость согласованных поисков решения назревавшего кризиса вокруг одного из участников Варшавского договора. Если поначалу - после избрания А.Дубчека первым секретарем ЦК КПЧ - союзники по ОВД демонстрировали поддержу новому чехословацкому руководству, то по мере углубления в ЧССР реформаторских процессов их взгляды менялись. Уже 23 марта на встрече в Дрездене руководители партий и правительств пяти социалистических стран выступили с критикой линии КПЧ и лично А.Дубчека. Чехословацкий лидер пытался убедить союзные страны в правильности избранной реформаторами цели - построения "социализма с человеческим лицом" - и методов ее достижения. Однако "пятерка" выражала растущую обеспокоенность направленностью происходивших в ЧССР общественно-политических процессов, усматривая в них угрозу позициям ВД.
После этого совещания лидеры ГДР, Польши и Болгарии стали склоняться к вооруженному вмешательству с целью выправления ситуации. Советское руководство тогда еще сохраняло приверженность политическим методам. Оно старалось убедить А.Дубчека в опасности проводимого КПЧ курса на либерализацию, который вел к активизации в стране деятельности антисоциалистических сил.
В июле, когда обстановка в ЧССР серьезно осложнилась, в Варшаве состоялась еще одна встреча лидеров стран ВД, на этот раз без румын и чехословаков. На ней впервые открыто прозвучали предложения о военном решении чехословацкого кризиса, хотя СССР все еще оставался сторонником политических шагов с опорой на "здоровые силы" в КПЧ. Сторонники военного варианта, прежде всего руководители ГДР, ПНР и НРБ, доказывали, что обстановка в ЧССР и руководстве КПЧ продолжает осложняться. Ссылались они и на то, что опасения, связанные с возможным выходом ЧССР из Варшавского договора с последующим вступлением в НАТО, приобретали все более отчетливые очертания.
Определенной "демонстрацией мускулов" стали масштабные военные учения стран ВД, состоявшиеся в конце июня на территории ЧССР.
При обсуждении в рамках ВД возможности применения в Чехословакии "крайних мер" наиболее резкой и прямолинейной была позиция ГДР. Руководство Восточной Германии опасалось негативного воздействия событий в соседней Чехословакии на население своей страны, роста настроений в пользу объединения с ФРГ и потери власти вследствие размывания ее идеологической основы. По сообщению посольства СССР в ГДР, на заседании Политбюро ЦК СЕПГ 30 июля 1968 года было сочтено необходимым "коллективно всеми имеющимися средствами подавить реакционные и контрреволюционные силы в Чехословакии… и… совместно выработать программу исправления допущенных Чехословакией ошибок и оздоровления обстановки в стране"6.
Схожей была и позиция руководства ПНР. Оно тоже опасалось, что процессы у соседей негативно скажутся на польском обществе. В.Гомулка полагал, что "чехословацкие товарищи не могут "свернуть голову" антисоциалистическим элементам, окопавшимся в печати, на радио и телевидении, и вообще открытым врагам социализма"7.
Болгары для сохранения социалистических завоеваний в ЧССР также предлагали "использовать все возможные и необходимые средства, в том числе силы Варшавского договора, если потребует обстановка". Об этом заявил Т.Живков совпослу в Софии А.М.Пузанову 1 августа 1968 года8.
Венгры, в свою очередь, исчерпав все возможности убеждения А.Дубчека на двустороннем уровне, пришли к выводу, что нельзя более ждать, когда дело дойдет до кровопролития, как случилось в 1956 году у них в стране.
Румыния занимала особую позицию, дистанцируясь от остальной "пятерки" ОВД. Н.Чаушеску, в частности, выступал против вмешательства в дела КПЧ и ЧССР. Его устремлениям отвечало усиление самостоятельности Праги, независимости ЧССР от соцсодружества. Неудивительно поэтому, что Бухарест стремился поощрять лидеров Чехословакии, побуждая их к большей решительности в проведении реформ.
Стоит отметить, что в руководстве КПСС, в том числе в Политбюро ЦК, не было единства мнений в отношении чехословацкого кризиса и методов его разрешения. В ходе неоднократных обсуждений этой темы в руководящих инстанциях партии летом 1968 года Генеральный секретарь ЦК КПСС Л.И.Брежнев вплоть до середины августа недвусмысленно демонстрировал предпочтение использованию политических средств, то есть давлению на чехословацких лидеров, с большой осторожностью относясь к перспективе применения "крайних мер". Аналогичной позиции придерживался и глава правительства СССР А.Н.Косыгин. В то же время ряд других их коллег по Политбюро однозначно выступали за радикальный вариант урегулирования проблемы9.
Последняя попытка решения кризиса политическими средствами была предпринята странами ВД в конце июля - начале августа 1968 года в Чиерне-над-Тиссой, где встретились руководители СССР и ЧССР, а затем в Братиславе, где собрались уже все - лидеры "пятерки" ВД и руководство ЧССР.
Готовясь к этим встречам, советские руководители исходили из того, что они будут проходить на фоне усиления в ЧССР антисоветских настроений, в условиях, как тогда считалось, роста угрозы "правого поворота" в политике КПЧ и выхода на авансцену деятелей, настроенных более радикально, чем А.Дубчек. В Москве опасались, что власть в ЧССР довольно быстро мирным путем может перейти в руки "антисоциалистических сил". Такая позиция подпитывалась тревожными письмами ряда чехословацких руководителей с просьбами об оказании военной помощи их стране. (Копии этих посланий в июле 1992 года были переданы Президенту Чехословакии В.Гавелу.)
В августе лидеры "пятерки" ВД были уже уверены, что руководство КПЧ и ЧССР неспособно справиться с ситуацией в стране, и 18 августа в Москве провели встречу, на которой было окончательно решено ввести войска в Чехословакию. При этом было учтено и мнение "здорового ядра" в руководстве КПЧ, которым был высказан, по словам Генерального секретаря ЦК КПСС Л.И.Брежнева, целый ряд соображений о синхронности действий и своем плане"10.
21 августа "в ответ на обращение к СССР о помощи", как говорилось в советской печати, в Чехословакию вошли войска пяти стран ВД. С военной точки зрения операция была проведена грамотно. Не было пролито практически ни единой капли крови. Президент ЧССР Л.Свобода и министр обороны М.Дзур, хотя и не приветствовали ввод войск, но отдали приказ не оказывать сопротивления. Более того, союзным войскам было даже оказано содействие со стороны чехословацких военных.
Несмотря на резко критическую официальную реакцию Запада на ввод войск пяти стран ВД в Чехословакию, до открытой поддержки на государственном уровне антисоциалистических сил в ЧССР дело не дошло. США и их союзники с оглядкой на ялтинские договоренности 1945 года о разделе сфер влияния в Европе все же воздержались от прямого вмешательства в возникший конфликт.
При этом западные страны постарались максимально использовать в своих интересах сложившуюся в результате ввода войск ситуацию, извлечь из нее максимальные политико-пропагандистские и идеологические дивиденды. В частности, они попытались "раскрутить" этот вопрос в ООН. Ряд стран, включая Англию, Австралию, Ирландию, Канаду, Мальту и Новую Зеландию, предприняли шаги по свертыванию культурных и научно-технических контактов с Советским Союзом. При этом, что характерно, торгово-экономические отношения затронуты не были. Более того, при всей своей враждебности к СССР представители этих стран высказывались за продолжение политики разрядки напряженности в международных отношениях. По мнению экспертов, ставка делалась на то, что в условиях разрядки Западу будет легче продолжать политику "наведения мостов" с Востоком, нацеленную на отрыв отдельных стран от социалистического лагеря11.
Ввод войск стран ВД в ЧССР имел целый ряд негативных международных последствий и для СССР. В частности, этот шаг привел к обострению кризиса мирового коммунистического движения - большинство западноевропейских компартий не поддержало данную акцию, - породил усиление трений в самом социалистическом лагере. Впрочем, и сам чехословацкий конфликт, вызревавший как межпартийный, в итоге стал межгосударственным, заложниками которого оказались народы стран соцсодружества.
Немало вопросов возникает и на предмет соответствия подобных действий нормам международного права, их морально-политических аспектов. С учетом последовавшей многолетней и болезненной "нормализации" в Чехословакии осуществленная военная операция ВД в этой стране в августе 1968 года обернулась, по сути, для ее организаторов вполне очевидным политическим поражением. Надеждам на "здоровое ядро" в руководстве Чехословакии не суждено было сбыться. Среди населения страны стремительно росли настроения против присутствия войск ВД. Вместо укрепления отношений дружбы между СССР и другими восточноевропейскими странами, с одной стороны, и ЧССР - с другой, под эти отношения в августе 1968 года была фактически заложена "бомба замедленного действия", на долгие годы отяготив общественное сознание народов этих стран взаимным недоверием, если не враждебностью. "Трудно было даже вообразить, - отмечает отечественный исследователь Р.Г.Пихоя применительно к коллективной военной акции ВД, - более мощный фактор антисоветской, антикоммунистической агитации, чем то, что было так тщательно спланировано Политбюро ЦК КПСС и "братскими социалистическими странами"12.
Вместе с тем, если абстрагироваться от идеологических и правовых аспектов, акция ВД в Чехословакии - при всех ее негативных аспектах и издержках для СССР и отношений Восток - Запад - в известной мере, как ни парадоксально, содействовала сохранению стабильности в Европе - при ином исходе чехословацких событий равновесие на континенте могло бы подвергнуться серьезному испытанию. Немаловажно и то, что ведущие страны Запада, обозначив свою критическую реакцию, сделали тогда выбор в пользу политики разрядки и продолжения диалога с СССР.
Драматические события тех дней стали уже достоянием истории. Однако до сих пор не утихают споры относительно концептуально-идеологических и международно-правовых интерпретаций предпринятой в 1968 году странами ВД коллективной акции в Чехословакии. С подачи легких на броские эпитеты политологов именно с той поры в обиход вошел термин так называемой "доктрины ограниченного суверенитета", или "доктрины Брежнева", согласно которой интересы некоего коллективного блага группы стран преобладают над интересами отдельного государства.
Сегодня подобные термины и рассуждения можно было бы считать давно отжившими, если бы мир не столкнулся в совершенно иную эпоху и при иных обстоятельствах с рецидивами аналогичных концептуальных установок и действий. Бомбардировки НАТО в Сербии в 1999 году, вооруженная акция "международных сил" в Ираке в 2003 году, попытки "гуманитарных интервенций" в других местах наводят на определенные размышления. При этом не столь важно, какими лозунгами такие действия прикрывают - защитой "социализма", "прав человека" или "свободы и демократии". Речь идет о правомерности или неправомерности такого подхода в международных отношениях. Здесь не может быть "двойных стандартов". Как представляется, данная проблема, особенно в условиях глобализации, требует к себе определенного внимания и исследователей, и практиков.
И еще. Кое-кто склонен винить в событиях 1968 года в ЧССР зловещую "руку Москвы", пытаясь притянуть к ответственности за случившееся руководство нынешней России. Думается, такая постановка вопроса - явно от лукавого. Россия не является и не может быть "продолжателем" волюнтаристских решений тех лет лидеров СССР - и тем более других стран ВД - и нести за это ответственность. Это просто абсурд. Всякий непредвзято мыслящий политик или ученый, да не усомнится в этом.
1 АВП РФ, ф. 059, оп. 58, п. 124, д. 571, л. 145-149.
2 Там же, п. 87, д. 409, л. 13-14.
3 Военно-исторический журнал, 1994, №4, с. 18.
4 Цит. по: Новая и новейшая история, 1995, №1, с. 36.
5 АВП РФ, ф. 138а, оп. 49, п. 147, д. 12, л. 18-21.
6 АВП РФ, ф. 059, оп. 58, п. 124, д. 573, л. 79-80.
7 Там же, л. 398-400.
8 Там же, л. 95-96.
9 Новая и новейшая история, 1995, №1, с. 35-38.
10 Там же, с. 44.
11 АВП РФ, ф. 138а, оп. 49, п. 47, д. 12, л. 36.
12 Новая и новейшая история, 1995, №1, с. 45-46.
