В 2015 году человечество отпраздновало 70-летний юбилей двух ключевых событий XX века - окончания Великой Отечественной и Второй мировой войн, а также создания Организации Объединенных Наций, которая была призвана упрочить мир, достигнутый столь дорогой ценой. «Поддерживать международный мир и безопасность и с этой целью принимать эффективные коллективные меры для предотвращения и устранения угрозы миру…»1 - так звучит первая цель ООН в ее Уставе, который вступил в силу 24 октября 1945 года. Семь десятилетий спустя способность Всемирной организации успешно следовать этой заповеди, адаптируясь к новым вызовам и угрозам, все чаще становится предметом споров.

Один из самых чувствительных ударов по репутации миротворцев ООН за последние два десятилетия был нанесен 20 ноября 2012 года. Тогда несколько сотен боевиков «Движения 23 марта» (М23) захватили город Гома* (*Административный центр провинции Северное Киву с населением более 1 млн. человек.) на востоке Демократической Республики Конго (ДРК), не встретив сопротивления ни вооруженных сил Республики (ВС ДРК), ни 1,5 тыс. размещенных в городе «голубых касок» Миссии ООН по стабилизации в Демократической Республике Конго (МООНСДРК)2. Тот факт, что МООНСДРК, на тот момент вторая по численности и размеру годового бюджета миссия ООН в мире** (**По данным ООН за ноябрь 2012 г., общая численность МООНСДРК составляла 19 154 военных и полицейских и 3872 гражданских специалиста, или соответственно 20,1% и 21,5% от их суммарного числа во всех действовавших тогда миротворческих операциях ООН в мире, ее годовой бюджет - более 1,4 млрд. долл. По состоянию на июль 2015 г. МООНСДРК является крупнейшей по численности и размеру бюджета миротворческой Миссией ООН.), не смогла обеспечить свою первоочередную задачу - защиту мирного населения города, оставленного на произвол боевиков, возмутил не только конголезцев, но и представителей мировых держав.

После такого, в том числе и репутационного, поражения Миссии предстояло заново доказать руководству и населению ДРК, а также мировому сообществу свою востребованность и эффективность. Для достижения этой цели в рамках МООНСДРК была создана уникальная для миротворчества ООН Бригада оперативного вмешательства (БОВ) - первое и единственное подразделение «голубых касок» в мире, получившее право «проводить целевые наступательные операции»3 по нейтрализации и разоружению (фактически - принуждать к миру) более десятка незаконных вооруженных формирований (НВФ), действующих на востоке ДР Конго.

Попытаемся понять, был ли этот эксперимент успешен. Первой реакцией на захват боевиками Гомы стала принятая в тот же день в ходе экстренного заседания Совета Безопасности ООН резолюция 2076 (2012). Члены Совбеза потребовали, чтобы «М23 немедленно покинуло Гому… и чтобы его участники были немедленно и навсегда распущены и сложили оружие»4. Среди прочего, текст документа уполномочивал Генерального секретаря представить доклад о «дополнительных факторах повышения оперативной эффективности [Миссии] и войсках, которые… могли бы повысить способность МООНСДРК исполнять свой мандат».

Особо активную роль в разрешении этого кризиса играли страны - члены ключевых региональных организаций - Международной конференции по району Великих озер (МКРВО), Сообщества развития Юга Африки (САДК) и Африканского союза. Наряду с попытками добиться политического урегулирования конфликта* (*В частности, 24 февраля 2013 г. в Аддис-Абебе страны региона заключили Рамочное соглашение о мире, безопасности и сотрудничестве для Демократической Республики Конго и региона. Также они активно способствовали возобновлению в декабре 2012 г. переговоров представителей конголезских властей и М23 в Кампале.), они также искали способ обеспечить долгосрочную стабилизацию востока ДР Конго. Практически сразу речь пошла о размещении там дополнительных нейтральных вооруженных сил из африканских стран. Для согласования различных предложений в январе 2013 года регион посетил военный советник Генсека ООН, встретившийся, в частности, с Президентом Уганды Й.Мусевени (на тот момент - председатель МКРВО), Президентом Танзании Дж.Киквете (на тот момент - глава директората по вопросам политики, обороны и безопасности САДК) и Президентом ДР Конго Ж.Кабилой5. В итоге уже 8 января на совещании министров стран - членов Афросоюза была обнародована концепция развертывания в составе МООНСДРК новой бригады, сформированной из военнослужащих государств САДК, с «усиленным мандатом».

Эта африканская инициатива и легла в основу соответствующего доклада Пан Ги Муна, представленного СБ ООН 27 февраля 2013 года - за месяц до очередного продления мандата МООНСДРК. Сославшись на проведенные консультации со странами Афросоюза, САДК и МКРВО, Генсек предложил создать в рамках Миссии специальную Бригаду оперативного вмешательства (БОВ) для осуществления «целевых операций либо самостоятельно, либо совместно с ВС ДРК» по «нейтрализации и разоружению» НВФ6. Усилить БОВ предполагалось двумя вертолетами огневой поддержки и артиллерийской батареей; снабжать ее оперативной информацией планировалось за счет развертывания беспилотников.

Для миротворчества ООН это было во многом революционное предложение, выходящие далеко за рамки традиционных принципов, включавших, помимо прочего, неприменение силы, за исключением случаев самообороны и защиты мандата. В этой связи согласование текста резолюции, санкционировавшей формирование новой бригады, сопровождалось жаркими дискуссиями7. Возможность создания прецедента «наступательного» миротворчества ООН, заложенная в докладе, серьезно обеспокоила целый ряд государств, включая председательствующую в тот момент в Совбезе Россию.

Именно она и внесла во французский проект недвусмысленное указание на то, что развертывание БОВ в рамках МООНСДРК происходит «в порядке исключения и без создания прецедента или нанесения какого-либо ущерба согласованным принципам поддержания мира», а также итоговый вариант пункта 10 резолютивной части об условиях вывода Бригады из Республики. Остальные рекомендации Генсека были приняты практически без изменений.

Как и просила Киншаса, БОВ была сформирована весьма оперативно. Уже в середине июля 2013 года, после соответствующей спецподготовки, большая часть из вошедших в нее подразделений миротворцев из ЮАР (из числа уже присутствовавших в ДР Конго), Танзании и Малави была переброшена на восток ДР Конго. Чуть позже, 13 августа 2013 года, в Киншасу прибыл новый глава МООНСДРК, немец М.Коблер* (*До назначения в Киншасу М.Коблер возглавлял Миссию в Ираке, ранее работал по линии ООН в Афганистане, начинал свою карьеру в МИД ФРГ.) с четкой установкой на эффективную реализацию мандата Миссии, в частности нейтрализацию НВФ М23, под контролем которого все еще находились ближайшие окрестности Гомы. 21 августа, после месячного затишья, боевики атаковали вооруженные силы ДРК и возобновили минометные и артиллерийские обстрелы города. 22 августа БОВ получила первое боевое крещение, поддержав артиллерией и боевыми вертолетами начавшуюся контратаку ВС ДРК8.

Однако полномасштабное наступление правительственных войск при поддержке БОВ началось лишь 25 октября. К тому моменту под-разделения, входившие в БОВ, были уже полностью развернуты в Гоме** (**Из-за технических задержек со стороны Малави национальный контингент в составе 850 военнослужащих прибыл в Гому 10 октября 2013 г. более чем с двухмесячным опозданием.), а командующие силами ВС ДРК и МООНСДРК, вероятно, уже разработали план совместной операции по нейтрализации М23*** (***Как сообщали конголезские СМИ, согласие на проведение подобной операции было получено М.Коблером в ходе его первой аудиенции у Президента Республики Ж.Кабилы 28 августа 2013 г.). После десяти дней тяжелых боев, 5 ноября конголезским солдатам и «голубым каскам» удалось полностью разгромить это НВФ, вынудив его членов бежать с конголезской территории в Уганду и Руанду. В тот же день руководство М23 объявило о прекращении вооруженной борьбы в ДР Конго9.

Успех совместной операции был оглушительным. МООНСДРК сумела восстановить свою репутацию в глазах мирового сообщества и Совета Безопасности, «высоко оценившего» действия Миссии10. Ведущие представители политических кругов Республики выразили благодарность М.Коблеру. По стране прокатилась волна манифестаций в поддержку сотрудничества ВС ДРК и миротворцев ООН.

Поражение М2311, а также объявленный правительством Республики ультиматум другим НВФ с требованием сложить оружие до 20 декабря 2013 года подтолкнули к добровольному разоружению около 8 тыс. боевиков12. В ожидании запуска разрабатываемого конголезским правительством Национального плана по разоружению, демобилизации и реинтеграции (РДР) экс-комбатантов, их содержание в значительной степени легло на Миссию и действующие в Республике структуры ООН13.

Вместе с тем ряд НВФ, действовавших в Северном Киву и других восточных провинциях ДР Конго, проигнорировали ультиматум Киншасы, продолжая держать под своим контролем значительные территории страны и периодически совершать новые нападения на мирное население и ВС ДРК. Наиболее активными из них были угандийские «Объединенные демократические силы» (ОДС), регулярные стычки которых с конголезской армией происходили в окрестностях города Бени (Северное Киву), и руандийские боевики хуту из «Демократических сил освобождения Руанды» (ДСОР).

Именно они - наряду с действовавшей в районе общих границ ДР Конго, Уганды, Южного Судана и ЦАР «Армией сопротивления Господа» (АСГ)* (*Необходимость борьбы с АСГ была ранее сформулирована в заявлениях председателя Совбеза ООН по региону Центральной Африки и АСГ S/PRST/2013/18 от 25.11.2013 г. и S/PRST/2013/6 от 29.05.2013 г.) - и были обозначены в качестве следующих приоритетных «целей» БОВ в новой резолюции СБ ООН 2147 (2014), принятой 28 марта 2014 года. Усилиями Руанды, которая в тот момент являлась непостоянным членом Совбеза и активно использовала в своих выступлениях тему 20-й годовщины геноцида тутси в Руанде 1994 года, основной упор в преамбуле резолюции был сделан именно на борьбу с ДСОР, «в число лидеров и членов которой входят лица, совершившие акты [этого] геноцида». Резолюция также уполномочивала Миссию ООН способствовать «всеохватному и транспарентному политическому диалогу… и содействовать организации внушающих доверие и транспарентных выборов», которые должны были пройти в ДР Конго в 2015-2016 годах. Кроме того, Совет Безопасности инициировал проведение «стратегического обзора» МООНСДРК, результаты которого должны были лечь в основу «стратегии выхода» Миссии из Республики14.

К тому моменту ВС ДРК уже вели наступательную операцию «Сукола-1» против ОДС в окрестностях города Бени, начатую еще 16 января 2014 года15. Самостоятельные действия национальной армии были весьма успешны, в этой связи ВС ДРК редко прибегали к помощи БОВ* (*Характерно, что ВС ДРК, вероятно, изначально планировали вести борьбу с ОДС своими силами, поскольку они начали операцию по нейтрализации этого НВФ еще до того, как силы БОВ были переброшены в окрестности г. Бени 31 января 2014 г.). Роль МООНСДРК в операции ограничивалась периодической огневой поддержкой ударных вертолетов, логистикой и снабжением. Несмотря на то что конголезской армии удалось существенно ослабить ОДС к концу лета 2014 года** (**В августе 2014 г. конголезские и угандийские военные заявили о сокращении боевого потенциала ОДС на 60-70%.), внезапная смерть командующего операцией конголезского генерал-майора Ж.-Л.Баумы 1 сентября привела к ее фактической приостановке.

Видя решимость мирового сообщества и региональных организаций положить конец присутствию НВФ в ДР Конго, а также наблюдая за успехами конголезской армии, пользующейся поддержкой «голубых касок», 18 апреля 2014 года руководители ДСОР публично объявили о своем добровольном разоружении 30 мая*** (***Letter on the Invitation to witness the handing over of weaponry and relevant ex-combatants to SADC. Président ai des FDLR Victor Byiringiro. 18.04.2014.). Конголезские власти (как и МООНСДРК) фактически одобрили эту инициативу, подготовив собственный План разоружения ДСОР, который, однако, не устроил боевиков. В итоге обещанное разоружение было сорвано. Официальная Киншаса выступила с очередным ультиматумом, потребовав у членов ДСОР сложить оружие до 2 июля либо приготовиться к военной операции по разоружению. К обозначенному моменту сдались лишь первые 186 боевиков**** (****Еще 165 экс-комбатантов при поддержке Миссии ООН были добровольно репатриированы в Руанду в январе-сентябре 2014 г.), но и этого было достаточно, чтобы представители МКРВО и САДК (включая и ДР Конго), собравшиеся в Луанде, приняли решение продлить срок добровольного разоружения еще на полгода***** (*****Техническое обеспечение этого процесса также практически полностью легло на Миссию, поскольку комбатанты ДСОР предпочитали сдаваться не ВС ДРК, а МООНСДРК, гарантировавшей не только их безопасность, но и приемлемые условия размещения.). Вместе с тем совсем скоро стало ясно, что процесс добровольного разоружения окончательно остановился и что обещанием сложить оружие руководство НВФ хотело лишь отсрочить начало военной операции.

Одновременно с этим конголезская армия проводила ряд операций против других, менее крупных НВФ, к которым привлекала миротворцев ООН. Однако в целом боевой потенциал БОВ использовался крайне мало. Не лучше обстояли дела и с Национальным планом РДР, который был согласован конголезскими властями лишь 11 июля 2014 года, однако средства на его реализацию еще только предстояло найти16. Неожиданной сложностью стала и невозможность осуществлять наблюдение за трансграничными перемещениями боевиков при помощи поступивших в распоряжение Миссии беспилотников из-за нежелания Руанды давать разрешение на их полеты вдоль собственной границы.

В таких условиях М.Коблер решил сосредоточить внимание на исполнении «политической» части своего мандата, в том числе и набиравшей все большую актуальность в ДР Конго теме содействия проведению предстоящих в 2015-2016 годах выборов в Республике. 30 апреля - 27 мая 2014 года в присутствии представителей аккредитованного в Киншасе дипкорпуса он провел серию «круглых столов» по ключевым электоральным вопросам с лидерами оппозиции и правящего большинства. Это вызвало незамедлительную реакцию Ж.Кабилы, который 31 мая на встрече с дипкорпусом и руководством Миссии подверг жесткой критике попытки организовать «параллельный диалог» между правящим большинством и оппозицией в обход конголезских властей17.

Очередным сигналом, свидетельствовавшим о росте противоречий между руководством Республики и МООНСДРК, стало объявление 17 октября 2014 года персоной нон-грата главы Объединенного управления ООН по правам человека в ДР Конго С.Кэмпбелла и его последующее выдворение из страны* (*С.Кэмпбелла обвинили в дискредитации Конголезской национальной полиции (КНП) из-за публикации критического доклада о совершенных сотрудниками КПН нарушениях прав человека в ходе проведения операции по борьбе с преступностью в Киншасе в ноябре 2013 - феврале 2014 г.). Столь беспрецедентное решение конголезских властей в отношении непосредственного подчиненного М.Коблера продемонстрировало шаткость его собственного положения в стране.

Практически одновременно по репутации немца и Миссии ООН был нанесен новый удар. С 2 октября резко активизировалась деятельность ОДС, члены которой стали регулярно совершать кровавые нападения на мирных жителей в окрестностях города Бени, где были размещены значительные силы ВС ДРК и «голубых касок». К концу декабря счет убитых с особой жестокостью превысил 250 человек18. МООНСДРК вновь оказалась не в состоянии ни обеспечить защиту мирного населения, ни предложить эффективный способ борьбы с боевиками* (*В качестве причин М.Коблер называл новую, «партизанскую» тактику боевиков. Под покровом ночи и в форме ВС ДРК они малыми группами нападали на удаленные деревни, убивали их жителей и отступали до появления конголезских военных и «голубых касок». Отслеживать подобные перемещения было крайне сложно.).

Между тем Ж.Кабила продолжал усиливать давление на миротворцев. В ходе визита в ДР Конго 5-14 ноября 2014 года Группы стратегического обзора Миссии** (**Эта группа представителей центральных учреждений ООН должна была подготовить рекомендации для составления стратегического обзора Миссии в соответствии с резолюцией 2147 (2013).) он выступил с неожиданной инициативой уменьшить численность миротворцев МООНСДРК - «на 5000 человек к концу 2014 года и на 7000 к середине 2015 года, не предоставив… никакого обоснования этих показателей»19. Фактически конголезский президент хотел вывести из страны все подразделения «голубых касок», деятельность которых он считал недостаточно эффективной, за исключением БОВ. Свое требование о радикальном сокращении Миссии Ж.Кабила публично повторил 15 декабря 2015 года в ходе ежегодного обращения к нации.

Членам Группы было очевидно, что столь быстрое и радикальное сокращение МООНСДРК сделает практически невозможным исполнение ею своего мандата и может подорвать уже достигнутый прогресс в деле стабилизации ситуации на востоке ДР Конго. В этой связи в основу своих рекомендаций они положили разработанные Миссией и заранее согласованные с Нью-Йорком планы по сокращению МООНСДРК на 2450 человек к концу 2015 года (12% от числа всех «голубых касок»*** (***10-процентное сокращение было изначально обозначено Нью-Йорком в качестве ориентира, сокращение же еще 2% позволяло высвободить ресурсы для пополнения транспортного парка МООНСДРК и решения ряда других задач.)).

Тем временем, несмотря на давление Совета Безопасности ООН (особенно - Руанды), МКРВО и САДК**** (****См., в частности, Заявление председателя Совета Безопасности S/PRST/2014/22 от 05.11.2014 и Совместное коммюнике МКРВО и САДК от 20.10.2014.), ДСОР так и не завершили процесс своего добровольного разоружения к 2 января 2015 года (сдалось не более 26% от общего числа боевиков). В тот же день Киншаса заявила о неизбежности военной операции, однако продолжала медлить с ее началом. В этой связи уже 8 января Совбез ООН призвал Ж.Кабилу к оперативному началу совместных боевых действий ВС ДРК и МООНСДРК против ДСОР20. Ключевые участники БОВ - ЮАР и Танзания - также выразили всестороннюю поддержку военной операции. Под давлением мирового сообщества 29 января Киншаса наконец объявила о начале операции «Сукола-2» по борьбе с ДСОР* (*Реальные боевые действия начались лишь в конце февраля 2015 г.).

При этом практически сразу стало известно, что конголезские генералы, назначенные Ж.Кабилой командующими данной операцией, подозреваются ООН в нарушениях прав человека, что автоматически делало невозможным взаимодействие между подконтрольными им подразделениями ВС ДРК и МООНСДРК** (**Это было обусловлено требованием резолюции 2147 (2014) к МООНСДРК «обеспечивать, чтобы любое содействие национальным силам безопасности предоставлялось в строгом соответствии с действующей у ООН политикой должной осмотрительности в вопросах прав человека».). 13 февраля, после нескольких безуспешных обращений к конголезскому лидеру с просьбой заменить руководство операции «Сукола-2», М.Коблер приостановил оказание логистической, снабженческой и иной поддержки данным подразделениям21. В ответ 15 февраля Ж.Кабила в жесткой форме заявил об отказе от любого участия «голубых касок» в операции ВС ДРК против ДСОР22.

После этого контакты МООНСДРК с Генштабом и Минобороны Республики по борьбе с этим НВФ были заморожены. Аналогичный подход стал частично распространяться и на операцию «Сукола-1», что существенно затрудняло участие в ней «голубых касок». В итоге Миссия ООН, в особенности ее БОВ, фактически, оказалась лишена возможности полноценно исполнять свой мандат по борьбе с наиболее опасными НВФ.

Конголезская сторона в одностороннем порядке свернула не только военное взаимодействие, но и полностью отказалась от ооновских программ по реформе сектора безопасности*** (***Реформа, в частности, заключалась в содействии подготовке национальной бригады быстрого реагирования, которая должна была прийти на смену БОВ.), правам человека и РДР. Р.Чибанда в ходе личных встреч с М.Коблером прямо обвинял МООНСДРК в «навязывании своей воли суверенной Киншасе» и личной заинтересованности ооновцев в дестабилизации ситуации в Республике для оправдания своего присутствия в стране.

Еще более очевидным «кризис доверия» стал после выступления Р.Чибанды на заседании СБ ООН 19 марта 2015 года. Он возложил на Миссию всю полноту ответственности за ее решение приостановить поддержку ВС ДРК в их борьбе с ДСОР23. Одновременно конголезский министр попытался убедить членов Совета Безопасности поддержать радикальное сокращение МООНСДРК и внести соответствующий пункт в текст новой резолюции о продлении мандата Миссии. Несмотря на это, в основу проекта документа было заложено сокращение лишь 2 тыс. миротворцев, как это и предлагалось в стратегическом обзоре.

Утвержденная 26 марта резолюция 2211 (2015) вновь продляла мандат МООНСДРК и ее БОВ на год и жестко увязывала их реорганизацию с развитием ситуации на местах, а также выполнением Киншасой своих обязательств по защите мирного населения, стабилизации, проведению национальных реформ и т. д.24. В качестве «компенсации» конголезской стороне было предложено вступить с Миссией в «стратегический диалог» для совместной разработки стратегии вывода МООНСДРК из Республики. При этом, как подчеркивалось в резолюции, прекращение деятельности миротворцев в ДР Конго в любом случае должно было «осуществляться постепенно и последовательно», в координации с конкретными «целевыми показателями», которые предстояло совместно разработать Миссии ООН и официальной Киншасе.

Подобная формулировка, однако, не смутила конголезскую сторону, которая изначально стала рассматривать «стратегический диалог» прежде всего как механизм принудительного сокращения МООНСДРК. Неудивительно, что с первого раунда «стратдиалога» (главными переговорщиками которого стали М.Коблер и Р.Чибанда) Киншаса вновь начала требовать дополнительного вывода нескольких тысяч «голубых касок» до конца 2015 года. При этом конголезские переговорщики умело увязывали вопрос о сокращении Миссии с возможностью подключения ее миротворцев к операции ВС ДРК против ДСОР - что являлось одним из важнейших пунктов резолюции 2211 (2015). Однако в ответ на подобные требования Киншасы М.Коблер неизменно указывал на то, что вопрос о дополнительном сокращении МООНСДРК находится исключительно в компетенции СБ ООН.

В этой связи уже 21-26 апреля 2015 года в ходе визита в Киншасу заместителя Генсекретаря ООН по вопросам миротворческих операций, директора Департамента международных операций Э.Ладсу Президент ДР Конго Ж.Кабила заявил ему о «потере доверия» к МООНСДРК, «проигнорировавшей» требование властей Республики уменьшить ее воинский контингент, что является нарушением суверенитета страны. В этой связи конголезский президент подчеркнул, что считает резолюцию 2211 (2015) лишь «точкой отсчета» для дальнейших переговоров о новых сокращениях до конца 2015 года. Попытки Э.Ладсу обосновать необходимость сохранения в стране 20-тысячного контингента миротворцев приближающимися всеобщими выборами в ДР Конго и связанными с ними рисками были с ходу отвергнуты.

После этого, несмотря на попытки разблокировать ситуацию* (*В частности, М.Коблер был готов на определенных условиях наладить взаимодействие с командующими операцией «Сукола-2». Конголезское Минобороны со своей стороны выступило с предложением о сокращении «всего лишь» 1865 «голубых касок» к концу 2015 г. Однако эти инициативы не получили продолжения.), «стратегический диалог» так и не был возобновлен до момента истечения срока полномочий М.Коблера 31 октября 2015 года** (**Характерным симптомом кризиса в отношениях Миссии ООН и официальной Киншасы стало выступление 28 августа 2015 г. мининдел Р.Чибанды, демонстративно назвавшего воинский контингент МООНСДРК «оккупационными силами».).

Прибытие 16 ноября в Киншасу нового главы МООНСДРК нигерца М.Сидику, казалось, вновь открыло перспективы для возобновления полноценного военного сотрудничества. Уже в конце ноября подразделения конголезской армии и БОВ впервые за долгое время провели успешную совместную операцию по выдавливанию боевиков ОДС из населенного пункта Эрингети. А 28 января 2016 года было объявлено о подписании рамочного соглашения о нормализации отношений ВС ДРК и МООНСДРК*** (***Как позже стало известно, официальная Киншаса поставила весьма жесткие условия возобновления военного сотрудничества. Во-первых, роль МООНСДРК сводилась лишь к оказанию помощи подразделениям ВС ДРК при поступлении соответствующего запроса, то есть речь о проведении совместных операций больше не шла. Во-вторых, вся информация о ходе боевых действий против НВФ могла исходить только от представителей ВС ДРК либо совместно от конголезских военных и Миссии ООН и в обязательном порядке соответствовать официальной позиции Киншасы.), что должно было открыть дорогу к участию БОВ в операции «Сукола-2» против боевиков ДСОР. Однако в реальности с начала 2016 года подразделения Бригады оперативного вмешательства фактически бездействовали.

30 марта СБ ООН принял новую резолюцию 2277 (2016)25 о продлении мандата МООНСДРК, которая сохранила предельную численность Миссии на прежнем уровне, несмотря на озвученные Р.Чибандой в ходе консультаций в Совбезе требования сократить число «голубых касок» в Республике к концу 2016 года в два раза* (*Рекомендацию Генерального секретаря ООН Па Ги Муна сократить численность Миссии на 1700 человек Совет Безопасности также лишь «принял к сведению».). Такое решение вызвало в Киншасе ожидаемо резкую реакцию, которая продемонстрировала непрочность достигнутого в январе соглашения, что сделало перспективы реального подключения БОВ к борьбе с НВФ еще более туманными.

Между тем с конца 2015 года стало появляться все больше информации о проблемах внутри самой Бригады: свидетельства передачи танзанийскими «голубыми касками» припасов и медикаментов боевикам; обвинения в грубом нарушении воинской дисциплины представителями батальона ЮАР, в результате которого ими было обстреляно дружественное подразделение, и др. Кроме того, в своем докладе Генеральной Ассамблее о сексуальной эксплуатации и насилии26 Пан Ги Мун сообщил, что в 2015 году три танзанийских и четыре юаровских миротворца БОВ были обвинены в преступлениях сексуального характера. Еще больший скандал разразился после того, как 23 марта, спустя всего несколько дней после принятия Советом Безопасности первой в истории ООН резолюции по борьбе с сексуальной эксплуатацией и насилием 2272 (2016)27, МООНСДРК начала новое расследование обвинений в секс-насилии в отношении еще 11 танзанийских миротворцев Бригады28.

Таким образом, «голубые каски» БОВ, призванной укрепить пошатнувшуюся репутацию миротворчества ООН, сами нанесли по ней еще один чувствительный удар.

В целом появление БОВ в рамках МООНСДРК имело для Миссии лишь ограниченный и временный позитивный эффект, связанный в основном с разгромом М23 в ноябре 2013 года. За последующие два года Бригада оперативного вмешательства так и не смогла внести свой вклад в нейтрализацию ДСОР, хотя это и входит в ее мандат. БОВ также играла лишь вспомогательную роль в борьбе с членами ОДС, которые так и не были полностью разоружены и вскоре убили несколько сотен мирных жителей.

Представляется, что такая ситуация обусловлена тремя основными факторами. Во-первых, речь идет о неспособности БОВ проводить самостоятельные операции без участия ВС ДРК вопреки положениям ее мандата. Это определяет исключительную зависимость результативности действий БОВ от уровня военного взаимодействия с конголезской армией и более широко - от характера отношений МООНСДРК и официальной Киншасы, которые в силу независящих от нее причин переживают глубокий кризис.

Во-вторых, подразделения БОВ оказались неэффективными в условиях «партизанской войны», ведущейся ДСОР, ОДС и рядом других конголезских НВФ, члены которых перемещаются в составе малочисленных групп по труднодоступным районам и избегают прямого контакта с противником. В таких условиях крайне сложно проводить целевые наступательные операции, как это предписано БОВ.

Наконец, в-третьих, наличие у Бригады «усиленного» мандата не избавило ее от «родовых болезней», присущих другим миротворческим контингентам, но сформировало у конголезских властей завышенные ожидания от БОВ. Это, в частности, продемонстрировали действия ВС ДРК, которые прекратили активную фазу операции против ОДС в окрестностях города Бени, неоправданно полагая, что одного лишь присутствия там подразделений Бригады будет достаточно для того, чтобы предотвратить новые нападения боевиков на мирных жителей.

С учетом очевидной универсальности этих факторов можно предположить, что гипотетический аналог БОВ в рамках другой миротворческой миссии ООН столкнется с теми же проблемами, способными минимизировать эффективность этого подразделения. В таких условиях нет никакой уверенности в том, что возможная позитивная отдача от создания подобного аналога сможет компенсировать связанные с ним высокие риски и затраты и что «следующий БОВ» станет адекватным ответом на новые вызовы и угрозы, стоящие сейчас перед «голубыми касками».

Все это лишний раз подтверждает обоснованность позиции России, изначально настоявшей на том, что создание Бригады оперативного вмешательства в ее нынешнем виде не может и не должно являться прецедентом, определяющим дальнейшие пути развития миротворчества ООН, как это хотели преподнести представители ряда других государств.

 

 

 1Устав ООН // URL: http://www.un.org/ru/sections/un-charter/chapter-i/index.html

 2В Демократической Республике Конго повстанцы взяли город Гома // ИТАР-ТАСС. 20.11.2015 // URL: http://tass.ru/mezhdunarodnaya-panorama/648513

 3Резолюция СБ ООН 2098 (2013) от 28.03.2013 // URL: http://www.un.org/ru/documents/ods.asp?m=S/RES/2098(2013)

 4Резолюция СБ ООН 2076 (2012) от 20.11.2012 // URL: http://www.un.org/ru/documents/ods.asp?m=S/RES/2076(2012)

 5Доклад Генерального секретаря о Миссии Организации Объединенных Наций по стабилизации в Демократической Республике Конго S/2013/119 от 27.02.2013 // URL: http://www.un.org/ru/documents/ods.asp?m=S/2013/119

 6Специальный доклад Генерального секретаря по Демократической Республике Конго и району Великих озер S/2013/96 от 15.02.2013 // URL: http://www.un.org/ru/documents/ods.asp?m=S/2013/96

 7Об этом можно судить хотя бы по характеру выступлений членов СБ ООН в ходе заседания 28 марта 2013 г., неоднократно выразивших озабоченность в связи с созданием БОВ. Подробнее см.: Предварительный отчет. 6943-е заседание Совета Безопасности ООН. 28.03.2014 // URL: http://www.un.org/ru/documents/ods.asp?m=S/PV.6943

 8Combats entre FARDC et M23: Martin Kobler visite la ligne de front de Kanyaruchinya // Radio Okapi. 23.08.2013 // URL: http://www.radiookapi.net/actualite/2013/08/23/combats-entre-fardc-m23-martin-kobler-visite-la-ligne-de-front-de-kanyaruchinya/

 9Доклад Генерального секретаря о Миссии Организации Объединенных Наций по стабилизации в Демократической Республике Конго S/2013/119 от 17.12.2013 // URL: http://www.un.org/ru/documents/ods.asp?m=S/2013/757

10Заявление председателя СБ ООН S/PRST/2013/17 от 14.11.2013 // URL: http://www.un.org/ru/documents/ods.asp?m=S/PRST/2013/17

11Подробнее см.: Евдокимов И., Сидорова Г. «Восточный» кризис в Демократической Республике Конго и проблема его урегулирования // Международная жизнь. 2013. №11. С. 53-65.

12Предварительный отчет. 7094-е заседание Совета Безопасности ООН. 13.01.2014 // URL: http://www.un.org/ru/documents/ods.asp?m=S/PV.7094

13Доклад Генерального секретаря… от 17.12.2013.

14Данная рекомендация, вероятно, была обусловлена стремлением бюджетного комитета ООН сократить расходы на МООНСДРК, возросшие в связи с появлением в ее составе БОВ. Резолюция СБ ООН 2147(2014) от 28.03.2014 // URL: http://www.un.org/ru/documents/ods.asp?m=S/RES/2147(2014)

15Les positions des ADF/Nalu à Beni // Radio Okapi. 18.01.2014 // URL: http://www.radiookapi.net/actualite/2014/01/18/les-positions-des-adfnalu-beni

16Подробнее см.: Илышев О.П. Выборы президента ДР Конго в 2016 году: внешний фактор // Международная жизнь. 2014. №7. С. 99-110.

17Там же.

18Доклад Генерального секретаря о Миссии Организации Объединенных Наций по стабилизации в Демократической Республике Конго S/2014/956 от 30.12.2014 // URL: http://www.un.org/ru/documents/ods.asp?m=S/2014/956

19Доклад Генерального секретаря о Миссии Организации Объединенных Наций по стабилизации в Демократической Республике Конго, представленный во исполнение пункта 39 резолюции 2147 (2014) Совета Безопасности S/2013/119 от 30.12.2014 // URL: http://www.un.org/ru/documents/ods.asp?m=S/2014/957

20Заявление председателя Совета Безопасности S/PRST/2015/1 от 08.01.2015 // URL: http://www.un.org/ru/documents/ods.asp?m=S/PRST/2015/1

21Доклад Генерального секретаря о Миссии Организации Объединенных Наций по стабилизации в Демократической Республике Конго S/2015/172 от 10.03.2015 // URL: http://www.un.org/ru/documents/ods.asp?m=S/2015/172

22Traques des FDLR : la RDC renonce à tout soutien de la Monusco // Radio Okapi. 16.02.2015 // URL: http://www.radiookapi.net/actualite/2015/02/16/traques-des-fdlr-la-rdc-renonce-tout-soutien-de-la-Monusco

23Предварительный отчет. 7410-е заседание Совета Безопасности ООН. 19.03.2015 // URL: http://www.un.org/ru/documents/ods.asp?m=S/PV.7410

24Резолюция СБ ООН 2211(2015) от 26.03.2015 г // URL: http://www.un.org/ru/documents/ods.asp?m=S/RES/2211(2015)

25Резолюция СБ ООН 2277 (2016) от 30.03.2016 // URL: http://www.un.org/en/ga/search/view_doc.asp?symbol=S/RES/2277(2016)

26Специальные меры по защите от сексуальной эксплуатации и сексуальных надругательств. Доклад Генерального секретаря от 19.02.2016 // URL: http://www.un.org/ga/search/view_doc.asp?symbol=A%2F70%2F729&Submit=Search&Lang=R

27Резолюция СБ ООН 2272 (2016) от 11.03.2016 г. - URL: https://documents-dds-ny.un.org/doc/UNDOC/GEN/N16/069/28/PDF/N1606928.pdf?OpenElement

28U.N. investigating sex abuse allegations against Tanzanian peacekeepers in Congo // Reuters. 02.04.2016 // URL: http://www.reuters.com/article/us-congodemocratic-un-crimes-idUSKCN0WZ06P; Daily Press Briefing by the Office of the Spokesperson for the Secretary-General. 04.04.2016 // URL: http://www.un.org/press/en/2016/db160404.doc.htm; Daily Press Briefing by the Office of the Spokesperson for the Secretary-General. 06.04.2016 // URL: http://www.un.org/press/en/2016/db160405.doc.htm