ENGLISHВ условиях глобальных (политических, экономических, информационных) трансформаций публичная дипломатия (ПД) как одна из действенных практик внешнеполитической деятельности занимает все более прочные позиции. Сегодня под влиянием технологических изменений сама политика, как внутренняя, так и внешняя, становится публичной, представляя собой «новый жанр осуществления власти в период глобальной информатизации»1.
Публичная дипломатия (в научном дискурсе с начала ХХI в. активно присутствует термин «новая публичная дипломатия»2, который отличается усилившимся сетевым и информационным компонентом), будучи продолжением и проявлением именно такой «новой политики», представляет некую политико-дипломатическую «вселенную». «Ее главными действующими лицами - «планетами» - являются не только и даже не столько политики, сколько различные СМИ и неправительственные организации, деятели науки и образования, культуры и спорта, кинематографа и шоу-бизнеса, пользователи социальных сетей»3. По истине, вспоминая слова Ш. де Голля, можно утверждать: «Политика слишком серьезное дело, чтобы доверять ее только политикам».
Однако не следует понимать публичную дипломатию как совершенно независимую, самостоятельную от государства сферу деятельности - любая государственная власть заинтересована в создании благоприятного образа страны, который позволяет решать многие экономические и геополитические задачи. Россия не является в этом смысле исключением. В Указе Президента России от 7 мая 2012 года «О мерах по реализации внешнеполитического курса Российской Федерации» особо подчеркнут интерес государства в повышении результативности российской внешней политики. В этих целях государство должно «эффективнее использовать ресурс публичной дипломатии, вовлекать гражданское общество во внешнеполитический процесс, укреплять взаимодействие с Общественной палатой Российской Федерации, некоммерческой организацией «Фонд поддержки публичной дипломатии им. А.М.Горчакова», другими неправительственными организациями внешнеполитической направленности, содействовать их широкому участию в деятельности мировых экспертно-политологических диалоговых форумов, в международном гуманитарном сотрудничестве»4.
Значение и роль публичной дипломатии в продвижении интересов и позиций России детализированы в Концепции внешней политики РФ. В частности, в документе указывается, что «в рамках публичной дипломатии Россия будет добиваться объективного восприятия ее в мире, развивать собственные эффективные средства информационного влияния на общественное мнение за рубежом, обеспечивать усиление позиций российских СМИ в мировом информационном пространстве, предоставляя им необходимую государственную поддержку, активно участвовать в международном сотрудничестве в информационной сфере, принимать необходимые меры по отражению информационных угроз ее суверенитету и безопасности»5.
Итак, хотя изначально публичная дипломатия понималась не только и даже не столько как государственное, сколько общественное явление, она тем не менее была и остается важным проводником национальных интересов конкретной страны. Поэтому глубинный смысл ПД заключается в создании особой синергии государственных и общественных инициатив.
Публичная дипломатия: научный дискурс
и политическая практика
Одним из принципиальных отличий ПД от классической дипломатии является ее субъект. Это не государство, а «инициативная часть социума, в том числе и любой гражданин, неравнодушный к тому, что и как происходит в России и вне ее»6.
Формально главные акторы публичной дипломатии не относятся к так называемой «внешнеполитической триаде» - МИД, военные, спецслужбы и непосредственно, то есть напрямую, не связаны с государством как политическим институтом. Иными словами, большинство субъектов ПД не находятся на государственной службе, хотя профессиональные дипломаты могут быть включены в процесс продвижения гуманитарных инициатив страны. Например, дипломатические представительства за рубежом содействуют развитию культурных связей. Непосредственно этим, как правило, занимаются атташе по культуре. В то же время ведущие дипломаты вплоть до посла могут присутствовать на научных симпозиумах и конференциях, активно работать с медиаресурсами и социальными сетями. И все же это лишь вершина огромного айсберга под названием «публичная дипломатия». Его мощь определяют количество и качество гуманитарных контактов самой широкой направленности.
Особым в публичной дипломатии является также объект ее воздействия. Как известно, классическая дипломатия подразумевает обмен мнениями в единой политической плоскости - посредством действующих политиков и представителей МИД происходит влияние на формирование внешнеполитического курса той или иной страны, на принятие политических решений и процесс их реализации. В свою очередь, главная цель ПД - это общество, его различные сегменты, начиная от простых граждан и заканчивая институтами гражданского общества. В результате «обработанное» публичной дипломатией общественное мнение конкретной страны способно влиять как на внешнеполитическую повестку своего государства, так и на отношение различных гражданских структур (СМИ, НПО, фондов, ассоциаций, бизнеса и т. п.) общества к стране - инициатору ПД.
Однако не стоит ставить знак равенства между публичной дипломатией и пропагандой, которые отличаются как методами, так и целями воздействия. «Если конечной целью пропаганды является формирование прежде всего информационными средствами нужных ее проводникам образа страны и картины мира, то публичная дипломатия ориентирована на создание новых эффективных каналов обмена мнениями на самых разных уровнях, начиная от школьников и студентов и заканчивая бизнесменами и журналистами. При этом ПД опирается не столько на традиционные и новые СМИ, сколько на негосударственных участников мировой политики»7. Прежде всего это международные организации и наднациональные гуманитарные структуры, неправительственные организации самой разной направленности, региональные объединения, международные сетевые сообщества, научные и экспертные сообщества. Эффективными площадками ПД являются экономические и гуманитарные форумы, кинофестивали, книжные ярмарки, научные конгрессы и конвенты, практические семинары и т. п.
Исключение из практики публичной дипломатии такого метода воздействия, как дезинформация, есть еще одно важное ее отличие от пропаганды. Главный инструмент публичной дипломатии - грамотное преподнесение выгодных стране - проводнику ПД фактов и проектов. Искусство публичной дипломатии - в изложении правдивых фактов в нужном свете. Как ни патетично это звучит, но в условиях глобализации, когда взаимопроникновению подвергаются все сферы жизни государства и общества, публичная дипломатия может быть названа сверхразумом дипломатии классической. Более того, ПД в современном мире - не просто технология представительства страны, а вопрос выживания сегодня и в будущем столетии.
Пожалуй, самым показательным примером недопустимости пренебрежения публичной дипломатией служит политическая и гуманитарная катастрофа в российско-украинских отношениях. То, что почти 80% украинского населения, по оценке спикера парламента Новороссии О.А.Царева8, в настоящее время настороженно и негативно относятся к России, есть результат не только киевской пропагандистской машины, но и недоработки российской стороны. Причем речь в данном случае идет не только о постмайданном кризисе, но о всех постсоветских десятилетиях.
Начиная с 1991 года степень российского гуманитарного влияния на украинское общество не просто снижалась. Происходило медленное, но целенаправленное вытеснение общих для наших стран и народов ценностей. Итогом такой политики, на которую Россия должным образом не прореагировала, стало возникновение, преимущественно в молодежной среде, невероятно агрессивных русофобских настроений. Такое положение вещей усугубляется фактическим уходом России из гуманитарного пространства соседней страны: 87% студентов с Украины участвуют в западных программах, а вот о российских программах практически никто ничего не знает.
Впрочем, не только современная Украина служит укором наших недоработок в сфере публичной дипломатии. Фактически Россия потеряла даже такой близкий исторически и культурно регион, как Балканы. В данном случае речь идет прежде всего о православных странах. Прямым доказательством тому служит, в частности, ежегодный рост числа сербов, позитивно рассматривающих вступление страны не только в ЕС, но и в НАТО. Более того, Черногория, которую Александр III назвал (после русских армии и флота) самым надежным историческим союзником России, не будучи членом ЕС, 11 апреля 2014 года присоединилась к антироссийским санкциям и в ближайшее время собирается стать 29-й страной - членом агрессивного Североатлантического альянса.
Конечно, ответить на такие действия можно словами святого Петра Цетиньского: «Кто не будет верен единокровной России, да будет проклят трижды и еще три тысячи раз». Но этого явно не достаточно. Российским государству и обществу необходимо в корне пересмотреть свое отношение к публичной дипломатии в этом регионе, и не только, максимально полно и широко использовать ее инструментарий в продвижении своих позиций и интересов.
Содержание ПД лучше всего раскрывает понятие «информационно-разъяснительная работа». Речь прежде всего идет об информировании о стране, ее культуре, ценностях и политике, и делается это все в целях большей заинтересованности конкретного общества в сотрудничестве с субъектом ПД. В то же время публичная дипломатия косвенно, опосредованно содействует пресечению попыток дискредитации политики государства - проводника ПД. Например, болгары, греки, сербы, хорошо знающие историю своих стран, русские культуру и традиции, бывающие часто в России и тесно сотрудничающие с различными российскими НКО, то есть включенные в пространство российской публичной дипломатии, никогда не поверят в тиражируемые в западных СМИ и социальных сетях мемы об агрессивной политике Российской Федерации.
В российском научном и политическом дискурсе существует еще одна концептуальная ошибка - приравнивание публичной дипломатии к «мягкой силе» (МС). С нашей точки зрения, ПД - не синонимичное «мягкой силе» понятие. Публичную дипломатию следует рассматривать как один из инструментов МС, главной целью которой является посредством различных активов (культуры, образования, СМИ, кино, шоу-бизнеса, моды и т. д.) продуцировать привлекательность страны - проводника МС. Достичь этого удается, используя прежде всего власть информации и образов, власть нематериального, что гораздо шире, чем понятие ПД. Поэтому правильнее понимать публичную дипломатию как инструмент «мягкого» влияния, как механизм поиска новых и активизации существующих каналов взаимодействия в целях позиционирования и продвижения культурно-ценностных (а в идеале - и политических) ориентиров страны - субъекта публичной дипломатии.
В современных условиях усиление роли публичной дипломатии связано с появлением новых участников мировой политики. Это негосударственные субъекты самого разного уровня, начиная от международных и наднациональных институтов (например, ПАСЕ, ОБСЕ, «Врачи без границ») и заканчивая малыми некоммерческими организациями, занимающимися широким спектром общегуманитарных вопросов. В то же время само это явление - публичная дипломатия - нельзя назвать «политически инновационным продуктом»9.
Само понятие ПД как способа «влияния общественных установок на осуществление внешней политики страны»10 появилось стараниями декана Школы права и дипломатии им. А.Б.Флетчера (Университет Тафтса, США) Эдмунда А.Гуллиона ровно полвека назад - в 1965 году. В широком смысле ПД включала в себя различные, выходящие за рамки традиционной дипломатии способы изменения международных отношений. Развивая понятие «публичная дипломатия», Гуллион указывал на необходимость воздействия на общественное мнение в других странах; на взаимодействие частных групп интересов, прежде всего бизнеса; на взаимодействие между представителями госструктур и СМИ; на важность межкультурных коммуникаций. Иными словами, центральным моментом для публичной дипломатии как в 1965 году, так и полвека спустя был и остается транснациональный поток идей и информации.
Вне всякого сомнения, пальма первенства в освоении практик ПД принадлежит Соединенным Штатам, которые использовали их как один из видов воздействия и продвижения своих интересов в условиях холодной войны. Именно в биполярный период мировой истории были созданы «масштабные программы в области информации, культуры и образования, направленные на дискредитацию политики СССР и его союзников»11. Тем не менее в официальный дискурс правительства США термин «публичная дипломатия» вошел лишь после 1991 года, что является косвенным свидетельством перехода мировой политики на новый уровень развития.
Публичная дипломатия в постбиполярный период: старые цели, новые возможности
В последние годы интерес к публичной дипломатии в силу объективных причин - развитие информационных технологий и рост влияния негосударственных участников мировой политики, в том числе сетевых, - усилился. Одним из первых на значительную роль информационной составляющей в развитии концептуального понимания этого явления обратил внимание израильский исследователь Э.Гилбоа12.
По его мнению, существуют три разновидности ПД: традиционная публичная дипломатия, медиадипломатия и дипломатия журналистов-посредников. Традиционная дипломатия предполагает использование программ, приносящих долгосрочный эффект. Это прежде всего образование и культура в самом широком смысле (литература, искусство, в том числе сценическое, кинематограф). Медиадипломатия приносит быстрые результаты в конкретном социуме, поскольку выполняет дипломатические задачи посредством СМИ и так называемых «новых медиа» (Интернет, социальные сети, фотосети и т. п.). Дипломатия журналистов-посредников - своего рода высший пилотаж посредничества и даже лоббизма. В ее задачи входит налаживание переговорного процесса между представителями различных общественных сфер - политиками, бизнесменами, гражданскими активистами, что может приносить как краткосрочные, так и долгосрочные дивиденды.
Не менее актуальной представляется анализ компонентов публичной дипломатии, предложенный американским исследователем Н.Куллом. В зависимости от целей он выделил пять форм ПД, первые две из которых были впервые введены в научный оборот. Это (1) изучение общественного мнения и установление диалога с зарубежным обществом, обозначенное им как listening (буквально - слушание); (2) информационные кампании для формирования положительного мнения в зарубежных странах (advocacy); (3) культурная дипломатия; (4) программы обменов и (5) международное вещание13.
Первые два компонента стали неотъемлемой частью современной внешней политики США. Как справедливо отмечает Кулл, «сегодня эффективность публичной дипломатии зависит от наличия диалога между правительством страны и зарубежным обществом»14. Установление такого диалога возможно, если субъект ПД изучает все сигналы, оценки, мнения, идущие со стороны зарубежного общества. Это и есть процесс своеобразного «слушания» общества, «вслушивания» в оценки и мнения, имеющие место в конкретной стране. «Вслушивание» позволяет правильно отреагировать на внешние импульсы - провести, если есть такая необходимость, серию информационных кампаний (advocacy), реабилитирующих поведение и корректирующих имидж субъекта ПД. Это, в свою очередь, способствует достижению главной цели - установлению диалога даже с теми, кто относится отрицательно к деятельности страны - проводника публичной дипломатии.
Примеры Сербии и Черногории - яркое доказательство эффективности такой работы. Несмотря на негативный образ США и НАТО, особенно после агрессии с их стороны против Союзной Республики Югославии в 1999 году, сербское общественное мнение постепенно меняет свои приоритеты, особенно это касается молодежной аудитории. А вот Россия в этом смысле явно не дорабатывает.
Роли общения, диалога в продвижении имиджа и интересов страны в западных научном дискурсе и политической практике уделяется самое пристальное внимание. Так, американские исследователи и публичные дипломаты различают три уровня ПД: монологовый, диалоговый и уровень сотрудничества15.
Монологовая ПД, по их мнению, была доминирующей в период холодной войны, когда приоритетом считалось донесение, озвучивание своей позиции по тем или иным вопросам. Дискуссия была по многим причинам неуместна. Хотя именно монологовая ПД позволяла реализовывать Советскому Союзу свои национальные интересы. Диалоговая ПД считается западными учеными и практиками более эффективной и востребованной. Очевидно, что в диалоге есть больше возможностей донести до противоположной стороны информацию с целью создания положительного имиджа страны - проводника ПД. Однако именно в диалоге российская сторона часто проигрывала. Может быть, потому, что становилась лишь объектом чужой ПД, забывая о своей изначально значимой субъектной роли.
Показателен в этом смысле диалог, о котором в своих мемуарах вспоминал Е.М.Примаков, между бывшем Президентом США Р.Никсоном и действующим тогда министром иностранных дел РФ А.Козыревым. Никсон спросил Козырева о том, каковы интересы новой России. «Одна из проблем Советского Союза состояла в том, что мы слишком как бы заклинились на национальных интересах, - ответил на это Козырев. - И теперь мы больше думаем об общечеловеческих ценностях. Но если у вас есть какие-то идеи и вы можете нам подсказать, как определить наши национальные интересы, то я буду вам очень благодарен»16. Очевидно, что при таком подходе к диалогу сложно было продвигать свои интересы как посредством классической, так и публичной дипломатии. Нынешнее российское руководство не нуждается в такого рода «подсказках» и делает все возможное, чтобы вернуть утраченные позиции, «отыграть назад», расширить коридор возможностей. Однако сегодня это требует огромных усилий и ресурсов. Тем не менее, если Россия хочет быть субъектом мировой политики, у нее нет иного выбора. Нужно научиться использовать диалог в своих интересах.
Третий уровень ПД - дипломатия сотрудничества - подразумевает создание совместных проектов, формирующих позитивное восприятие разных обществ и стран, что также важно и весьма перспективно в целях продвижения российского влияния.
Однако, несмотря на акцентирование внимания российской стороной на «философии сотрудничества»17, ошибочно утверждать, что в сфере публичной дипломатии сотрудничество пришло на смену соперничеству, что «перезагрузка» действительно состоялась. Более того, в условиях усиления конфронтации по целому ряду вопросов (сирийский и украинский кризисы, расширение НАТО, интеграционные процессы на постсоветском пространстве) сохранение своей гегемонии США видят в том числе в наращивании мощи своей публичной дипломатии. В результате усиливается не только антироссийская риторика, но постоянно открываются новые «фронты» информационной войны против России.
В качестве примеров, подтверждающих данный тезис, можно привести создание сети русскоязычных медиаресурсов, осуществляющих вещание на постсоветском пространстве. Так, в 2015 году на базе чешского офиса холдинга «Радио Свободная Европа/Радио Свобода» (RFE/RL) создан цифровой медиадепартамент, где работают специалисты по социальным сетям. Перед руководством департамента поставлена задача: «противостоять дезинформации в российской медиасфере посредством различных соцмедиаплатформ («Facebook», «Twitter», «ВКонтакте» и «Одноклассники»)».
На первое время американский Совет управляющих по вопросам вещания (Broadcasting Board of Governors, BBG), которому и принадлежит RFE/RL, выделил департаменту огромную сумму - 15,6 млн. долларов. Причем этот проект определен BBG как приоритетный наравне с противостоянием идеологии фундаменталистов запрещенного в России «Исламского государства». Всего на 2016 финансовый год BBG запросило у Конгресса США бюджет в 751 млн. долларов (+1% к предыдущему году). Заявки BBG на финансирование за обозримый период удовлетворялись в полном объеме, так что у ведомства нет повода для беспокойства18.
К этому следует добавить выделение США гранта в размере 500 тыс. долларов на подготовку (с 25 сентября 2015 г. по 30 ноября 2016 г.) русскоязычных журналистов и других медиапрофессионалов, которые должны будут противостоять «российской пропаганде» в странах Балтии. В этом случае важна не сумма гранта, а его цель - создание «послушной экосистемы, в которой выпускники проекта из трех балтийских стран будут и после учебы поддерживать тесные контакты как между собой, так и с «американскими тренерами, экспертами» в целях «расширения аудитории и круга источников»19. На самом деле мы являемся свидетелями создания очередных структур влияния - американские кураторы будут указывать балтийским СМИ, что писать, как оценивать тот или иной факт. Иными словами, оруэлловское Министерство правды в действии.
Политическая практика доказывает, что, несмотря на изначальное понимание публичной дипломатии как дистанцированного от государства института, в условиях обострения борьбы за влияние США активно используют его ресурс в своих интересах. Полагаем, что в такой ситуации российское правительство должно эффективнее задействовать возможности и инструментарий ПД; брать на себя (хотя бы частично) финансовое бремя расходов по проведению мероприятий, позволяющих продвигать инициативы и интересы России за рубежом.
Публичная дипломатия России на Балканах
Балканы были и остаются для России особой геополитической и геоэкономической зоной. В современных условиях борьба за влияние в различных частях мира не только не ослабевает, а, наоборот, «сопровождается возросшей турбулентностью на глобальном и региональном уровнях»20. Возрастающая конкуренция в политической, экономической и информационной сферах требует от России серьезных усилий по сохранению своего влияния в регионе, поиска эффективных методов внешнеполитической деятельности. Это, в свою очередь, подразумевает диверсификацию коммуникаций с различными общественными сегментами балканских стран, что невозможно без использования инструментария публичной дипломатии.
Все теоретические изыскания о публичной дипломатии оказываются блефом, если нет реально работающих институтов. Среди десятков НПО, формирующих образ России на Балканах, безусловные гранды - Россотрудничество, Русский мир и Фонд поддержки публичной дипломатии им. А.М.Горчакова (ФГ). Последний является грандом не в плане количества работающих в организации, не в плане получаемого финансирования, но исключительно в силу влияния, которое фонд оказывает на общественное мнение балканских стран. Пожалуй, ФГ можно назвать единственной российской организацией, профессионально занимающейся публичной дипломатией. Особо значимо то, что фонд ориентирован на молодежь, то есть он в буквальном смысле работает на будущее.
Фонд Горчакова - довольно молодая организация: распоряжение Президента России Д.А.Медведева «О создании Фонда поддержки публичной дипломатии им. А.М.Горчакова» за №60-рп было подписано 2 февраля 2010 года. Однако, несмотря на столь юный по историческим меркам возраст, фонд, руководимый Л.В.Драчевским, - это авторитетный и представительный институт российской публичной дипломатии во многих странах мира.
ФГ - одна из крупнейших грантодающих организаций в России, хотя, конечно, не стоит ее сравнивать с западными структурами - масштабы финансирования у Фонда Горчакова очень скромные. Однако это не является препятствием к сотрудничеству: количество грантополучателей из стран Балканского региона ежегодно растет в геометрической прогрессии. И это несмотря на довольно жесткие требования к оформлению заявок и отчетности по грантам. Представители стран региона активно включаются практически во все программы фонда. Прежде всего, это действующий с 2012 года Дипломатический семинар, различные экспертные площадки и форумы. Серьезный эффект имеет работа Клуба друзей фонда: проводятся не только ежегодные встречи, но постоянно поддерживаются контакты в виртуальном пространстве. Можно с уверенностью сказать, что Клуб друзей - это живая, развивающаяся сетевая структура.
С 2013 года в рамках фонда действует ежегодная масштабная программа «Балканский диалог». Участники «Диалога» - представители всех балканских и ряда европейских стран, в том числе Беларуси, Болгарии, Боснии и Герцеговины, Греции, Македонии, Молдавии, Сербии, Словакии, Словении, Республики Сербской, России, Украины, Хорватии, Черногории.
Проект реализуется в формате двухдневной «дискуссионной площадки для молодых специалистов в области международных отношений, международной журналистики, а также представителей научного сообщества балканских стран. В качестве тем дискуссии приоритетными являются балканский вектор внешней политики России, региональные интеграционные проекты России и перспективы участия в них балканских государств, а также глобальные аспекты мировой политики сквозь призму их восприятия на Балканах»21. I Балканский диалог проходил на базе исторического факультета Софийского университета им. святого Климента Охридского при поддержке Центра евразийских исследований «VIA EVRASIA».
Масштабным по количеству участников и политической повестке был II Балканский диалог молодых экспертов, состоявшийся 6-7 мая 2014 года в Белграде. Мероприятие открыл председатель Государственной Думы РФ С.Е.Нарышкин, посетивший Сербию с официальным визитом в эти дни. На панельной дискуссии выступили известные российские и балканские историки, специалисты в области международных отношений и права, парламентарии и политики. В своей как всегда эмоциональной речи всемирно известный режиссер Э.Кустурица особо подчеркнул, что Россия не имеет адекватного своей силе и мощи влияния в мире в силу «занавеса CNN»22, который накрывает страны и народы подобно толкиеновской «завесе мрака». Сбросить этот «занавес/завесу» можно лишь комплексными усилиями активной государственной политики и публичной дипломатии.
В рамках II Балканского диалога состоялись встреча представителей фонда со студентами правового факультета Белградского университета и публичная лекция российских экспертов для молодежной аудитории; прошли презентации фонда для сербских НКО, работающих в сфере ПД. Как непосредственные участники названных мероприятий, можем авторитетно констатировать живой интерес сербской молодежи к российским инициативам и проектам фонда. Партнером ФГ в организации мероприятия стал белградский Центр евразийских исследований при поддержке Посольства России в Сербии.
III Балканский диалог, собравший рекордное количество участников - более 80 человек из 15 стран, прошел в июне 2015 года в Нови-Саде и Белграде. С приветственным словом к участникам встречи обратился Чрезвычайный и Полномочный Посол Российской Федерации в Республике Сербия А.В.Чепурин. Партнерами ФГ выступили сербская НПО «Сербски код», организационную и медиа-поддержку оказали «Российская газета» и белградский медиацентр «Руски експрес».
О последнем следует сказать отдельно. Хрестоматийным примером эффективной публичной дипломатии может служить показ в Сербии фильма Н.С.Михалкова «Солнечный удар». Подчеркнем, что не Российское государство, а небольшой медиацентр «Руски експрес», созданный русскими и сербскими энтузиастами и направляемый энергией продюсера Е.Баранова, обеспечил потрясающий прием картины признанного мэтра кинематографии в сербском обществе. Закономерно, что после такого триумфального показа Н.С.Михалков получил звание почетного гражданина Белграда.
«Руски експрес» выступал также соорганизатором показов таких российских фильмов, как «Батальонъ» и «Битва за Севастополь»; организатором приезда в марте 2015 года российских деятелей искусства на крупнейший в Сербии 43-й международный кинофестиваль «FEST». Координация усилий Фонда Андрея Первозванного, Центра национальной славы и Фонда святителя Василия Великого по доставке впервые в истории Благодатного огня в пасхальную ночь с 11 на 12 апреля 2015 года из иерусалимского храма Гроба Господня в Сербию также была возложена на медиацентр23.
Эта акция собрала только на улицах Белграда более 35 тыс. человек, не говоря уже о тех, кто смотрел торжественное событие по телевизору. Огонь был отвезен также в Республику Сербскую и Черногорию, что стало своеобразным символическим объединением сербского пространства. Важно отметить, что в том действии объединились не только сербы, разделенные государственными границами, но и русские фонды и организации. Деятельность медиацентра «Руски експрес», выраженная лозунгом «Мягкая сила единства», соединяет различные формы и методы ПД: диалоговую и дипломатию сотрудничества, медиадипломатию и дипломатию журналистов-посредников. Полагаем, что именно такие институты гражданского общества Российское государство должно всячески поддерживать и поощрять.
Взаимодействие Фонда Горчакова и таких структур, как «Руски експрес», не только существенно расширяет возможности российской публичной дипломатии в регионе, но и приносит столь необходимый «маштабируемый» (Н.Талеб) эффект. В современном высокотехнологичном и информационном мире достучаться до сознания общества невозможно без использования медиаресурсов и пиар-технологий. К тому же в грантовой политике при всем желании Россия не может конкурировать с западными странами. К примеру, только США ежегодно выделяют на поддержку своего влияния в Балканском регионе посредством НПО, СМИ и социальных сетей более
40 млн. долларов. Поэтому России необходимо искать в публичной дипломатии альтернативные и инновационные методы работы, что реально сделать, лишь объединив усилия эффективных гражданских институтов.
q
В заключение подчеркнем еще раз, что в реалиях быстроменяющегося мира развитие публичной дипломатии - залог успеха и продвижения России, реализация ее субъектности. Общественное мнение - важнейший барометр политического климата в любой стране. Балканы в этом смысле не исключение. Поэтому нужно работать со всеми сегментами общества, работать постоянно и кропотливо. И главное, следует помнить, что сотрудничество, как и несотрудничество, приносит свои плоды. Современная Россия нацелена на сотрудничество. Дело за малым - реализовать желаемое.
1Зонова Т.В. Публичная дипломатия и ее актеры // URL: http://russiancouncil.ru/inner/?id_4
=681#top-content
2The New Public Diplomacy: Soft Power in the Information Age / Jan Melissen ed. N.Y.: Palgrave Macmillan, 2005; Zaharna R.S. The Soft Power Differential: Network Communication and Mass Communication in Public Diplomacy // The Hague Journal of Diplomacy. 2007. №2. P. 219-221.
3Ягья В.С., Пономарева Е.Г. Научное сотрудничество - форма и метод публичной дипломатии // Обозреватель-Observer. 2015. №8. C. 69.
4Указ Президента РФ от 7 мая 2012 г. «О мерах по реализации внешнеполитического курса Российской Федерации» // URL: http://www.kremlin.ru/events/president/news/15256
5Концепция внешней политики Российской Федерации, утвержденная Президентом В.В.Путиным 12 февраля 2013 г. // URL: http://www.mid.ru/bdomp/ns-osndoc.nsf/info/c32577ca0017434944257b160051bf7f
6Фонд поддержки публичной дипломатии им. А.М.Горчакова // URL: http://gorchakovfund.ru/about/
7Ягья В.С., Пономарева Е.Г. Указ. соч. C. 71.
8Выступление О.А.Царева на VI Международной конференции «Особенности современных интеграционных процессов на постсоветском пространстве», организованной журналом «Международная жизнь». Ялта. 20 октября 2015 г. (личный архив Е.Г.Пономаревой).
9Пономарева Е.Г., Никифорова А.Э. Инновации как научная и политическая проблема // Свободная мысль. 2011. №1. С. 29.
10What is Public Diplomacy? // URL: http://fletcher.tufts.edu/Murrow/Diplomacy
11Кубышкин А.И., Цветкова Н.А. Публичная дипломатия США. М.: Аспект Пресс, 2013.
С. 6.
12Gilboa E. Diplomacy in the Media Age: Three Models of Uses and Effects // Diplomacy and Statecraft. 2001. №6. P. 3.
13Cull N. Public Diplomacy: Taxonomies and Histories // The Annals of the American Academy of Political and Social Science. 2008. Vol. 616. №1. P. 32-34.
14Ibid. Р. 49.
15Cowan G., Arsenault A. Moving from Monologue to Dialogue to Collaboration: The Three Layers of Public Diplomacy // The Annals of the American Academy of Political and Social Science. 2008. Vol. 616. №1. P. 10-12.
16Примаков Е.М. Годы в большой политике. М.: Совершенно секретно, 1999. С. 210.
17Путин В.В. Интервью итальянской газете «Il Corriere della Sera» // URL: http://www.kremlin.ru/events/president/news/49629
18США вводят информационные войска в российские социальные сети // URL: http://izvestia.ru/news/585366#ixzz3ib6HJwl1
19США запускают балтийский проект по борьбе с российской пропагандой // URL: http://izvestia.ru/news/589736#ixzz3iZzXPQNB
20Пресс-конференция министра иностранных дел России С.В.Лаврова 18 января 2012 г. // URL: http://www.mid.ru/brp_4.nsf/0/FBBD4D11AF502771442579890048D166
21Фонд Горчакова. Балканский диалог // URL: http://gorchakovfund.ru/project/6212/
22Эмир Кустурица на Балканском диалоге: Россия в одиночку бьется о занавес CNN // URL: http://gorchakovfund.ru/news/11277/
23Руски експрес // URL: http://ruskiekspres.rs/
