Забытое слово Мариана Глушкевича

В жизни иногда случается, что потомки заново открывают ранее известные имена, чтобы вновь оценить их творческий и интеллектуальный масштаб.

К таким именам относится и имя Мариана Феофиловича Глушкевича, галицко-русский поэта, просветителя и адвоката в одном лице. И даже 136-летний юбилей со дня его рождения (31 марта 1877 г.) прошёл на родине поэта незамеченным, как до этого проходили незамеченными прочие юбилеи, связанные с именем не только М. Глушкевича, но и других галицко-русских писателей. К сожалению, их книги – большая редкость: они уничтожались и при австрийских властях, и при советских, а в современной Украине их переиздание считается нецелесообразным с идеологической точки зрения.

М. Глушкевич, как и все галицко-русские будители, выступал за единство трёх ветвей русского народа – великороссов, малороссов и белорусов, а Галицкую Русь считал западной частью Руси Великой. Будучи адвокатом, М. Глушкевич был защитником известного галицко-русского публициста Семёна Бенадсюка на т.н. Львовском шпионском процессе – одном из целой серии крупных судебных процессов против православных галицко-русских священников, которых австро-венгерские власти накануне Первой мировой войны обвиняли в шпионаже в пользу России. Благодаря адвокатскому таланту М. Глушкевича, С. Бендасюк (и другие подсудимые) были освобождены.

В 1915 г. М. Глушкевич покидает Галицию вместе с русской армией, проживает в Киеве и Ростове-на-Дону. Ростов-на-Дону, вообще, занимает заметное место в галицко-русской истории. Находясь в полутора тысячах километров от Львова, столицы австрийской Галиции, этот город был центром галицко-русской эмиграции. Здесь нашли приют бежавшие от австро-венгерского гнёта галицийские крестьяне и интеллигенция, здесь открылась гимназия для детей из Галиции, здесь в годы Первой мировой войны жили и творили сразу несколько известных галицко-русских деятелей.

Филипп Иванович Свистун (1844-1916) - историк и языковед, директор библиотеки Русского народного дома в Львове. Среди самых известных его работ – «Прикарпатская Русь под владѣнием Австрии», «Галицко-русское войско в 1848 году», «Що то есть - украинофильство ? Его исторiя и теперешняя характеристика». Скончался в Ростове-на-Дону.

Малец Григорий Семёнович (1867-1935) – военный и общественный деятель. Входил в Русский народный совет Прикарпатской Руси, который был эвакуирован сначала в Киев, а потом – в Ростов-на-Дону. От имени совета заключил соглашение с командованием Добровольческой армией о формировании в Ростове Карпато-русского отряда. Отряд сражался в Крыму и против махновцев, участвовали в Первом Кубанском походе Белой армии.

Ваврик Василий Романович (1889-1970), один из наиболее ярких представителей карпато-русской идеи с непростой судьбой, литературовед, исследователь народного фольклора. С началом Первой мировой по доносу местного украинофила был брошен в концлагерь Терезин, где познакомился с сербским патриотом Гаврилой Принципом, убившим в Сараево австрийского наследника Франца Фердинанда. Из Терезина В. Ваврик попадает в другой концлагерь – Талергоф, где томилось множество галицко-русских патриотов. Живя в СССР, тайно сотрудничал с галицко-русскими активистами в США. Автор очерка «Карпатороссы в Корниловском походе и Добровольческой армии», «Иван Григорьевич Наумович — просветитель Галицийской Руси», а также содействовал выходу наиболее впечатляющей работы о зверствах австрийцев в концлагере Талергоф – «Талергофского альманаха».

Тёрох Илья Иванович (1880-1942), композитор, поэт, активист т.н. «Американской Руси» - сети карпато-русских организаций, созданных в США эмигрантами из Галиции. Накануне Первой мировой выехал за рубеж, что спасло его от гибели. Отец Тёроха за свои русские взгляды погиб в Талергофе. На короткое время И. Тёрох возвращается в Галицию, когда туда входят русские войска, но бежит, как только Галицию вновь захватывают австрийцы. Оседает в Ростове-на-Дону, где тогда находился в эвакуации Варшавский университет, и получает диплом о его окончании. В годы Гражданской войны отправляется в США, чтобы наладить контакты с тамошней галицко-русской диаспорой.  Назад не вернулся, т.к. на Украине победила советская власть, проводилась политика украинизации, а родная Галиция отошла к Польше. Побывал на родине единожды -  в 1929 г., но вновь уехал в США, не найдя общего языка ни с польскими властями, ни с местными украинизаторами. Его перу принадлежит острая статья «Украинизация Галичины».

Поэтический талант М. Глушкевича признавался и современниками. Юлиан Яворский, галицкий литературный критик, сравнивал его произведения с произведениями А. Фета, и называл М. Глушкевича «галицким Лермонтовым». Особенно популярны были три сборника стихотворений М. Глушкевича: «Мелодии» (1903), «Собрание стихов» (1907), «Символы и иллюзии» (1922). Часть своих стихотворных работ М. Глушкевич посвятил русской истории, из которых самая известная  - «Сказание о князе Романе Галицком», своего рода, литературный апофеоз русского патриотизма М. Глушкевича: «… Вы сзывайте мне вече народное, собирайте вы рати великие, и ведите на битву кровавую за отчизну, за Русь православную!».

Но больше, всё-таки, М. Глушкевич был сентиментальным романтиком, и любовная лирика занимала внушительное место в его произведениях: «И ждал тебя в глухую осень… По саду ветер бушевал, в изломах туч мутнела просинь, на ветке чахлый лист дрожал, - спросонья птичка завопила… погасли зорьки…ночь слезила…Я ждал тебя в глухую осень…».

Кроме того, М. Глушкевич – это не только поэт-патриот и поэт-романтик, но и поэт-психолог, поэт-моралист, критик современных ему человеческих нравов: «Я устал. Мне ненавистен мутный бред людских страстей, я устал от пошлых истин, от врагов и от друзей. Стая злых, тупых, холодных, труп под сгнившею парчой! Нет живых, нет благородных, сильных любящих душой».

Последние строки этого стихотворения указывают на веру поэта в силу любви, как очищающего средства от тщеты дня: «Но как пламень неугасный в грозной тьме льдяных полей тихо светит взор твой ясный в глубине души моей» (из сборника «Символы и иллюзии», Львов, 1922).

Супругой М. Глушкевича была дочь другого видного галицко-русского поэта Богдана Дедицкого, Александра. Но их брак не задался, и сложно сказать, кому конкретно посвящал М. Глушкевич свои поэтические послания («Я встретил вас…Ваш взор невольно моей души смутил покой… Я встретил вас, и сердце больно заныло прежнею тоской…»). 

После смерти М. Глушкевича в 1935 г. (он похоронен в Львове на Лычаковском кладбище в Братской могиле галицко-русских журналистов) его стихи публиковала эмигрантская галицко-русская пресса  -  газета «Свободное слово Карпатской Руси», выходившая в США. Ещё и сегодня номера этой газеты можно иногда найти в американских публичных библиотеках, и ознакомиться с творчеством галицко-русских поэтов и публицистов прежних времён.

В его творчестве чувствуется наследование традиции русской лирической поэзии («Я жажду слёз и утоленья, я жажду ласк и мук любви. Услышь, Господь, мои моленья, мою любовь благослови!»; «Приди ко мне в полночный час, когда в величии суровом, под тихой ночи, звёздным кровом, утонет в грёзах старый вяз. В тот тихий час, с тоской в груди, приди ко мне, приди, приди!»).  И это не должно удивлять, ведь литературное достояние Великороссии, от которой Галицкая Русь была оторвана в силу геополитических неудач, было для М. Глушкевича предметом постоянного изучения и восхищения, а стиль и язык русских классиков – образцовым каноном.

Будем надеяться, что имя М. Глушкевича не канет в Лету, и наши современники получат возможность насладиться его поэзией. 

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs