Игнатий Ягич – филолог и политический публицист

Называть политическим публицистом Игнатия Викентьевича Ягича (1838-1923), известного у себя на родине, в Хорватии, под именем Ватрослав Ягич, наверное, не совсем оправданно. Полем его деятельности была, всё-таки, славянская филология, а не политика. И в историю он вошёл, как выдающийся учёный-славист и палеограф, один из признанных авторитетов в области славянского языкознания.

Перу И. Ягича принадлежит множество статьей и научных работ о сербской поэзии, истории хорватского книгопечатания, генезисе церковнославянского языка, значимости для славян миссии Кирилла и Мефодия, а также исследования в области русистики.

Будучи, по месту рождения, австро-венгерским подданным (И. Ягич появился на свет в хорватском Вараждине), он поступает на философский факультет Венского университета. После его окончания работает на педагогическом поприще в Загребской гимназии, параллельно публикуя научные статьи, первая из которых посвящалась сербскому фольклору.

Будучи членом недавно учреждённой Югославянской Академии наук и искусств, И. Ягич открывает в её стенах целый цикл лекций по славянской филологии. Приблизительно в это время он всё плотнее начинает заниматься русским языком, и достиг в этом деле таких успехов, что в 1870 г. знаменитый русский филолог-славист, академик Петербургской Академии наук Измаил Срезневский успешно ходатайствовал о представлении И. Ягичу Петербургским университетом степени доктора славянской филологии. Незадолго до этого И. Ягич был избран членом Петербургской Академии наук по отделению русского языка и словесности.

Интересуясь историей Руси и русским языком, И. Ягич не мог не побывать в России. Судьбе было угодно, чтобы здесь он остановился надолго. Целых два года, с 1872 по 1874 он преподавал в новороссийском университете (сейчас – Одесский национальный университет им. Мечникова), перебравшись затем в стены Берлинского университета, но, не потеряв научного интереса к русской филологии. К слову, через несколько лет И. Ягич вновь побывает в России, когда его пригласят на должность руководителя кафедры Петербургского университета после смерти И. Срезневского. С 1880 по 1886 г. И. Ягич работал в университете, будучи профессором церковнославянского  и русского языка, хотя его филологические таланты простирались далеко за пределы славистики. Достаточно упомянуть, что в Одессе И. Ягич преподавал санскрит, и опубликовал более 700 трудов из области славистки, причём на разных языках и в разных странах!

Работая в Петербургском университете, будучи хорошо  узнаваемым лицом в научном мире, И. Ягич развил чрезвычайно бурную деятельность. Именно он занимался вопросами усовершенствования преподавательских методик по русскому и церковнославянскому языку, установил их объём для университетского курса, основал практику чтения лекций по грамматике польского языка. И. Ягичу были чужды снобизм, желание подавить молодых студентов-оппонентов тяжестью своего научного авторитета. Напротив, он с лёгкостью позволял им не соглашаться со своим мнением, пробуждая в них способность к самостоятельному мышлению. По инициативе И. Ягича в Петербургском университет появился кружок студентов-славистов. Позже, работая уже в Вене, И. Ягич создаст точно такой же в Венском университете.

Вена вообще станет его последним пристанищем. Здесь он плодотворно проведёт свои последние годы, здесь же и упокоится в 1923 г. Живя в столице Австро-Венгерской империи, глубоко изучая безграничный мир славянских языков, И. Ягич не мог не комментировать текущих событий в  австро-славянских отношениях. В те годы вопрос австро-славянских отношений означал вопрос отношений Австро-Венгрии и России. Уже был на слуху термин «австрославизм» чешского научного и политического деятеля Франтишека Палацкого, подразумевавший ориентацию западных славян на Вену с целью её демократизации и обретения славянами Европы больших прав и свобод под скипетром Габсбургов.

И. Ягич был противником подобных планов, поскольку окидывал проницательным взором учёного всю палитру германо-славянских отношений. Ведь отношения Петербурга и Вены – это и чешский, и польский,  и хорватский, и малороссийский вопрос. Касаясь последнего, И. Ягич отрицательно относился к украинскому сепаратизму, полагая, что это ещё более ослабит славянское движение, и без того раздробленное. Он поддерживал контакты с некоторыми представителями украинского движения, даже такими крупными, как Иван Франко, но осуждал все попытки абсолютизировать культурно-языковые различия малороссов от великороссов, считая украинский и белорусский язык наречиями общерусского (1). Как человек, посвятивший многие десятилетия своей жизни исследованию славянских языков и истории, он не мог положительно воспринимать тогдашние попытки придать украинскому движению национально-политический оттенок.

В 1915 г. Австро-Венгрия и Россия находились в состоянии войны. В 1915 г. украинофил Михаил Лозинский пишет книгу «Документы польского русофильства», полную излияний верноподданнических чувств австрийскому двору. Тогда же ряд украинофильских деятелей обращаются к австрийским властям с обоснованиями необходимости введения в научно-политический обиход терминов «украинец», «Украина», если речь идёт о русинских землях под властью Габсбургов. Тогда же на это отреагировал И. Ягич, указав на искусственность данных терминов, назвав их «чужим растением» и «извне занесённым продуктом подражания». Он открыто говорил, что украинское национальное движение пользуется особыми симпатиями немцев в силу геополитических причин, а конечная их цель – отторжение русского Юга (напомню, что «русский» для И. Ягича означало и малороссийский, и белорусский, и великорусский).

В обсуждении перспектив славянского вопроса в его политическом измерении и заключалась полемика И. Ягича с тем сегментом славянства, который был готов избрать немцев на роль водителя славянского мира. Пангерманизм и панславизм – несовместимые явления. Судьба исчезающего славянского народа – лужицких сербов – затерянных в германском «море», тому свидетельство. И. Ягич это понимал, и не питал иллюзий относительно самостоятельности украинского движения.

И. Ягича можно в полной мере считать продолжателем дела другого выдающегося хорвата-слависта, Юрия Крижанича. И, хотя их разделили 300 лет, оба они близки друг другу по своим научным и политическим взглядам. Ю. Крижанич, полиглот и энциклопедист, прибыв в Москву в 1659 г., оставил нам в наследие труды «Политика», «О святом крещении», ««Грамматично исказание об русском езику».

 В последнем труде Ю. Крижанич отдавал русскому языку главенство в семье славянской речи, и по распространённости, и по наличию памятников церковной литературы. Также, согласно Ю. Крижаничу, и русский народ необходимо должен выступить полюсом притяжения для иных славян, как народ, сохранивший свою независимость и более чистый язык (2).

Так далеко в политику, как Ю. Крижанич, И. Ягич не уходил, и остался в памяти, прежде всего, как талантливейший учёный, взявший на себя нелёгкую миссию поднятия авторитета славянства в глазах романо-германского мира.

1)       Vatroslav Jagić «Archiv fur Slavische Philologie» (1898)

2)       Крижанич Ю. «Граматично исказанје об Руском језику» (1666)

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs