Карабах как точка напряжения на Южном Кавказе

События 19-20 сентября 2023 г. на Южном Кавказе были стремительно вытеснены из международной повестки эскалацией палестино-израильского конфликта, пополнив копилку геополитической напряженности за этот год. Вместе с тем, несмотря на снижение внимания в общественном поле к нагорно-карабахскому сюжету, распространяемое отдельными аналитиками мнение о том, что «узел противоречий близок к своей развязке», диктует необходимость обосновать свое несогласие с этим тезисом и напомнить о некоторых сохраняющихся факторах напряженности, которые, как представляется, еще длительное время будут определять специфику положения дел в регионе.

Проявляемая Турцией активность на Южном Кавказе подкрепляется наращиванием ее «особых связей» с Азербайджаном, основанных уже не только и не столько на идеях этнорелигиозной и лингвокультурной общности, сколько на возможности создания де-факто военно-политического союза. После победы Баку во Второй карабахской войне 2020 г. две столицы интенсифицировали проработку совместных оборонных проектов, в том числе по строительству в Азербайджане завода по производству БПЛА Bayraktar и расширению предприятия компании ASELSAN (один из основных подрядчиков ВС Турции) по выпуску военной электроники. Хотя Реджеп Тайип Эрдоган регулярно заявляет о важной роли России в регионе, такие отсылки нередко сопровождаются высказываниями о том, что договоренности между Турцией и Азербайджаном являются важным вкладом в Трасатлантическую безопасность. По мнению некоторых экспертов, эти слова можно расценить как стремление Анкары заручиться поддержкой своих действий на Кавказе со стороны США и НАТО.

В этом контексте реальным препятствием на пути осуществления каких-либо опрометчивых шагов со стороны Азербайджана и Турции являются российская военная база и миротворческий контингент в Армении. Вместе с тем, следует учитывать, что в самой Армении в определенных кругах распространены критические оценки нахождения российских военных в Гюмри. Доходит до того, что некоторые оппозиционеры поддерживают идею аннулирования договора о функционировании 102-й военной базы, что, безусловно, отвечало бы интересам западных игроков. О том, что США ранее уже советовали Армении отказаться от размещения российской базы и пограничников, обещая взамен «обеспечивать безопасность», в мае с.г. сообщал С.В. Лавров[1].

На данном этапе Никол Пашинян уже выступил только против перевода российских миротворцев в Армению в случае их передислокации из Нагорного Карабаха, подчеркнув при этом, что «Армения не поднимает вопрос о пребывании военной базы РФ и российских пограничников, поскольку все юридические основы для их присутствия на территории Армении сохраняются»[2]. Вместе с тем, не исключено, что в будущем в кресло премьер-министра сядет еще более прозападный политик, взращенный на западные деньги, и тогда вопрос о российском военном контингенте обострится с новой силой. В качестве одной из таких кандидатур называется нынешний секретарь Совета безопасности Армен Григорян, известный как проводник провокационных заявлений в адрес России о ее якобы «принуждении и предательстве».

Кроме того, со стороны Еревана уже сейчас проявляется центробежная тенденция в ОДКБ: постоянный представитель Армении при данной организации был отозван, а новая представленная кандидатура, как ожидается, тоже едва ли пройдет все этапы на пути к своему назначению.

Добавляет напряженности и факт наличия особых интересов Ирана в регионе, которые зачастую контрастируют с амбициями Турции, называемыми Тегераном «экспансионистскими». Одним из крупнейших камней преткновения до настоящего времени являлась поддержка Анкарой планов Баку по созданию Зангезурского коридора, который обошел бы Иран и напрямую связал Турцию с Центральной Азией через Армению и Азербайджан. Для Турции этот вопрос являлся стратегически приоритетным, о чем заявил президент Эрдоган во время своего выступления на Генеральной Ассамблее ООН в Нью-Йорке в сентябре с.г., выразив надежду, что проект будет реализован «как можно скорее»[3]. Однако уже 10 октября с.г. Ильхам Алиев объявил[4] участникам 27-го заседания Совета министров государств-членов ОЭС о достижении договоренности с Тегераном касательно использования территории ИРИ для строительства автомагистрали и железной дороги в целях обеспечения доступа Азербайджана к его Нахичеванскому эксклаву.

Вместе с тем, на данном этапе можно выделить два ключевых фактора, вынуждающих Иран применять осторожный подход к турецкому присутствию на Южном Кавказе. Во-первых, уже столкнувшись с санкциями, ИРИ в значительной степени заинтересована в экономическом сотрудничестве с Турцией, что делает прямой конфликт с Анкарой крайне нежеательным. Во-вторых, турецко-российское сотрудничество оставляет Тегеран без существенной внешней поддержки в его возможном противодействии ближневосточному соседу на этом направлении.

Кроме того, беспокойство ИРИ вызывают быстро развивающиеся политические, экономические и военные связи Израиля с Азербайджаном. Уже не секрет[5], что Тель-Авив экспортирует в Баку оружие (использовалось в том числе во время Второй карабахской войны) в обмен на продолжающуюся продажу нефти Израилю и (как предполагается) передачу азербайджанских разведданных об Иране. Эти укрепляющиеся контакты рассматриваются Ираном как часть более широкой израильской стратегии по окружению и противодействию иранскому влиянию на Южном Кавказе и, следовательно, как угроза своей национальной безопасности.

С учетом все вышеперечисленного стоит заключить, что имеющиеся узловые противоречия на Южном Кавказе могут прорабатываться только силами региональных игроков, а любое напористое участие третьих стран приведет только к еще большей дестабилизации обстановки. Ориентируясь в этом сложном геополитическом ландшафте, Россия, как представляется, должна отдавать приоритет открытым каналам коммуникации не только с государствами Южного Кавказа, но и со своими влиятельными соседями. Признавая сложности, связанные с распадом СССР и возникновением принципиально новой реальности, условия которой диктуют необходимость прагматичной кооперации, предпочтительным остается избранный формат 3+3, в рамках которого Москва активно взаимодействует с Анкарой, Тегераном, Баку, Тбилиси и Ереваном. Именно совместная работа этого непростого альянса игроков, направленная на согласование интересов всех участников, может способствовать выработке путей к взаимопониманию и деэскалации напряженности, которая, судя по всему, будет продолжаться в этом регионе еще долго.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции

[1] https://ria.ru/20230517/armeniya-1872321014.html

[2] https://www.gazeta.ru/army/news/2023/10/11/21474319.shtml?updated

[3] https://www.aa.com.tr/en/turkiye/president-erdogan-says-turkiye-wants-to-realize-zengezur-corridor-as-soon-as-possible/3001633

[4] https://www.intellinews.com/aliyev-says-tehran-and-baku-have-agreed-on-corridor-to-nakhchivan-via-iran-296451/

[5] https://www.al-monitor.com/originals/2023/03/israel-exports-arms-azerbaijan-tensions-soar-armenia-report

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs