Одной из угроз, связанных с использованием ИКТ, является кибертерроризм. Основное его отличие от других типов угроз – его доступность и всеобъемлющий характер. Распространение террористической пропаганды не ограничивается ни определенным регионом, ни конкретной группой лиц. Планируется ли создать совет по координации информационной политики на постсоветском пространстве с дружественными странами?
Елена Сергеевна Зиновьева, заместитель директора Центра международной информационной безопасности МГИМО МИД России, член НАМИБ:
Прежде всего, охарактеризуем такую угрозу международной информационной безопасности, как кибертерроризм. В 1999 г. РФ предложила на уровне ООН «триаду угроз» - военная политическое, преступное и террористическое использование ИКТ. Самыми заметными примерами террористической угрозы является деятельность ИГИЛ в социальных сетях. Кроме того, можем вспомнить Крайстчерчский теракт, когда террорист записывал практически весь процесс теракта и транслировал его в соцсети. Люди не просто просматривали, но и репостили этот сюжет. Количество просмотров буквально за сутки достигло миллиона. Это нас подталкивает к выводу о том, что необходимо контролировать контент в социальных сетях.
Следующее, для чего используют террористы соцсети, это пропаганда идеологии, распространение информации о деятельности организации. Кроме того, современная коммуникация и система шифрования позволяют осуществлять внутреннюю коммуникацию и вербовать новых членов. Это возвращает нас к теме цифрового суверенитета. Согласно официальной позиции России, суверенитет не означает закрытости. Суверенитет предполагает международное сотрудничество.
Приоритетом Российской Федерации является взаимодействие на площадке ООН. Вопросы противодействия терроризму внесены в число направлений в российский проект Конвенции ООН по противодействию использованию ИКТ в преступных целях, рассматриваемому в рамках Спецкомитета ООН.
Кроме того, тематика терроризма, т.ч. информационное измерение, активно обсуждается в ШОС. Это особая структура со своим духом, который предполагает противодействие угрозам, общим для государств-членов данной организации. Одна из таких угроз – терроризм, в частности распространение террористической идеологии.
Для чего необходимо распространение идеологии? Это идет с французской революции. Революционный террор- это страх. Распространяя информацию, террористические структуры получают возможность внушить страх. Тем самым обеспечивается достижение ими поставленных целей.
В рамках ОДКБ выделяется контртеррористическое сотрудничество. Проводятся операции – учения по отражению угроз в информационной сфере. Аналогичная проблематика обсуждается и на площадке СНГ.
Как в универсальной организации ООН, так и в региональных организациях ШОС, ОДКБ, СНГ принимают участие страны постсоветского пространства. Кроме того, СНГ стало первой международной организацией, в которой было принято соглашение о противодействии преступному использованию ИКТ (до принятия Будапештской конвенции 2001 г., нарушающей основополагающий принцип международного права – уважение национального суверенитета). Таким образом, постсоветское пространство не просто участвует в сотрудничестве, а занимает передовые позиции.
Не пришло ли время вводить цензуру для того, чтобы сберечь детей от ЛГБТ пропаганды?
Елена Сергеевна Зиновьева:
Отмечу, что ЛГБТ-пропаганда в медиа и социальных сетях представляет существенную угрозу, прежде всего, для молодого поколения. Гибкое сознание молодежи не должно быть использовано для распространения чуждых России ценностей.
В этом контексте, следует обратить внимание на цифровой суверенитет. Необходимо контролировать потоки информации, ограничить в новых медиа и цифровом пространстве контент, который пропагандирует, например, ЛГБТ. Необходимо, чтобы крупные цифровые гиганты подчинялись не абстрактным вырабатываемым ими самими нормами, преподносимые как универсальные, но на фактически ориентированные на западные ценности, а ценностям, правилам и нормам той страны, на которой они действуют. На Западе ограничивается информация о том, как Россия реализует свою внешнюю политику. Суверенитет предполагает равноправие – он присущ всем государствам международного сообщества.
В этом смысле, идеология России не допускает распространение неолиберальных ценностей не только ЛГБТ, но и семьи (родитель 1, родитель 2). Важно не допускать распространение ценностей, которые противоречат культурному коду Российской Федерации.
Кибератаки рассматриваются как часть обычной войны или как самостоятельное явление?
Сергей Васильевич Коротков: В РФ чаще используется понятие «компьютерные атаки», в западных странах – «киберинциденты». Последние применительны к вредоносной деятельности – использованию деструктивного ПО для вывода из строя информационных систем или причинения экономического ущерба какой-либо стране.
Фундаментом обеспечения стратегической стабильности, как правило, выступал ядерный паритет, когда одно государство способно было причинить непоправимый ущерб другой стороне в случае применения ядерного оружия кем-либо. Исходя из этого подхода, в условиях войны против России требуется развитие киберпотенциала.
При разработке стратегии киберсдерживания акцент следует делать на укреплении кибервозможностей, а не использовании ядерного оружия, к чему подталкивают Россию страны коллективного Запада. Это позволит при нарастании военной угрозой использовать информационный ресурс для нарушения государственного военного управления противоборствующей стороны. Решение этой проблемы обеспечит успех России в случае военного столкновения. В военное время задачей является уже не нарушение, а дезорганизация военного управления противника всеми имеющимися средствами без применения оружия массового поражения.
Страны коллективного Запада называют российских «хакеров» одними из наиболее опасных. По Вашему мнению, могут ли отечественные специалисты IT-сферы конкурировать с иностранными?
Сергей Васильевич Коротков: Россия должна занимать не выжидательную позицию отвечающих или оправдывающих, а стараться играть лидирующую роль, в т.ч. в технологической области. На данном этапе РФ находится в позиции догоняющих в информационной войне. Уровень отечественных специалистов IT-сферы высокий. Однако реализация их потенциала зависит от госзаказов и внебюджетных заказов. Спрос определяет предложение – будет готовится та продукция, на которую есть конкретный запрос. В этой связи, важно повышать заинтересованность высококвалифицированных специалистов.
Постоянно возрастает количество кибератак на государственные инфраструктуры. Какой стратегией защиты будет руководствоваться Россия?
Киберсфера становится ареной информационного и киберпротивоборства, причем все больше стран это осознают. Информационное пространство становится ареной, где доминируют одна, максимум две державы, а остальное международное сообщество оказывается подверженным влиянию как информационному, так и военному. Соединённые Штаты, их киберкомандования этим активно пользуется. На этом основана американская киберстратегия, допускающее превентивные действия. Это представляет серьезный вызов не только для России, но и для иных государств.
Преимущество РФ заключается в том, что она может не только противодействовать такой негативной тенденции, но и призывать другие страны. Таким образом, формируется повестка для продвижения на международной арене.
Сегодня наблюдается заметное использование зарубежных технологий. Возможно ли копирование передовых технологий в РФ?
Прежде всего, необходимо уважать международное право, в т.ч. части, касающейся иностранных технологий. Сегодня РФ в роли догоняющих, в силу того, что на протяжении длительного периода опирались на зарубежные технологи. В то же время, у России достаточно ресурсов и интеллектуального потенциала для создания собственных технологий, а осознания ошибок, совершенных ранее, позволит выработать эффективную стратегию на будущее. При этом, основополагающими элементами является соблюдение международного права и поиск партнеров.
Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.
Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs