Иранский «тест» для России

Министр обороны США Роберт Гейтс в интервью одному из российских информационных агентств в очередной раз затронул тему так называемой иранской ядерной проблемы (так называемой – потому, что в самом Иране этот термин не употребляется, там говорят о «ядерной теме Ирана» или «ядерном вопросе Ирана»). Гейтс вновь заявил, что Вашингтон продолжает «держать все варианты открытыми», в том числе и вариант нанесения военного удара по Исламской Республике. Глава Пентагона подчеркнул, что США готовы согласиться с мирной атомной программой Ирана, но тут же высказал мнение, что иранцы настроены на создание ядерного оружия.

Иранская проблематика постепенно становится одним из ключевых элементов внешнеполитического дискурса в России, приобретая новое качество, отличное от примитивных гаданий «нападут – не нападут» и, если нападут, то когда и какими силами.

Как всё происходящее вокруг Ирана скажется на позициях России в мире, какой может быть роль России в создании системы региональной безопасности на Ближнем и Среднем Востоке в условиях непрекращающегося вмешательства в этой части мира внерегиональных сил? Об этом много говорили на международном круглом столе «Проблемы обеспечения международной безопасности в связи с событиями вокруг Ирана», состоявшемся 14 сентября в Российском торгово-экономическом университете в Москве при участии дипломатических представителей Ирана, Израиля и Ирака.

Прогнозы участников конференции оказались разными, и это отражает общую неконсолидированность экспертного сообщества по поводу того, как будут развиваться события вокруг Ирана в течение ближайших лет. Есть благодушные оценки, суть которых состоит в том, что США и их союзники не пойдут дальше антииранских пропагандистских наскоков или, в крайнем случае, попыток расшатать правящий в Тегеране режим методами «мягкой силы». Однако есть и более реалистичные, на наш взгляд, прогнозы.

Согласно одной из существующих точек зрения, США, действуй они «сами по себе», вероятно, проигнорировали бы возможность появления ядерного оружия у Ирана, как они игнорируют наличие такого оружия у Пакистана или Северной Кореи. При этом необходимо учитывать, что процесс распространения ядерного оружия в мире необратим, и обсуждению подлежит лишь то, как ввести его в международно-правовые рамки. Но в связке Вашингтон - Тель-Авив подобный подход исключён.

В Израиле много говорят о стремлении Ирана уничтожить еврейское государство. Ссылаются на высказывания Махмуда Ахмадинежада, хотя его слова, как правило, вырываются из контекста. Пусть идеи «перестройки» Израиля в арабо-еврейское государство и кажутся экстравагантными, но, по сути, они мало чем отличаются от публично заявляемых намерений «смены режима» в Иране, окружение которого, насыщенное американскими военными базами и прочими военными объектами, не менее враждебно, чем окружение Израиля. Действительная причина постоянного информационного шума вокруг Ирана, по мнению научного сотрудника Российского института стратегических исследований А. Кузнецова, заключается в том, что страна не находится под внешним управлением и не согласовывает свою политику с Вашингтоном, как во времена правления шаха, когда стараниями Запада была запущена иранская ядерная программа.

Самой прочной основой мирного будущего Ближнего Востока могло бы стать создание здесь зоны, свободной от ядерного оружия.Препятствием к этому были и остаются, во-первых, позиция Израиля, стремящегося удержать монополию на ядерное оружие в регионе, и, во-вторых, многолетние усилия США, направленные к тому, чтобы увековечить своё присутствие на Ближнем Востоке. Этот ключевой для континентальной стабильности в Евразии район мира остается первостепенной сферой интересов США, рассчитывающих, видимо, приостановить падение своего влияния через серию крупномасштабных международных конфликтов.

В этих условиях суверенитет и государственная независимость Ирана должны иметь соответствующее геополитическое подкрепление, в том числе в интересах глобальной безопасности.

Российско-иранские отношения многое определяют в Евразии. При этом нужно сознавать, что те проблемы, которые есть в отношениях между Москвой и Тегераном, обозначились не сегодня, и их не решить воспоминаниями о Туркманчайском договоре или о советско-иранском договоре 1921 года. Декларация прикаспийских государств 2007 года не отменила стремления внерегиональных сил к наращиванию своего присутствия, в том числе военного, в Прикаспии и Центральной Азии. Происходивший одно время рост торговли между Россией и Ираном не в состоянии скрыть того факта, что в 2009 году её объем существенно снизился, и вряд ли по итогам текущего года это изменится. Несопоставимо, к примеру, и количество авиарейсов, соединяющих Москву с Тель-Авивом, с одной стороны, и Москву с Тегераном, с другой.

Идущая сейчас напряжённая международная дискуссия по Ирану должна подкрепить выбор оптимальных вариантов поведения России в очень важном, с точки зрения ее интересов, «иранском вопросе», послужить импульсом к более тесной координации действий Москвы и Тегерана на международной арене в вопросах, представляющих для них взаимный интерес.