Иран – США: война или мир?

Главная проблема на Ближнем Востоке сегодня – это отношения по линии США – Иран. Именно от взаимоотношений Вашингтона и Тегерана зависит мир в регионе.

После выхода США из Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД) в мае 2018 г. отношения между Исламской Республикой Иран (ИРИ) и Соединенными Штатами, которые и так были в удручающем состоянии, резко ухудшались. Однако всё же с того времени в течение полутора лет провалы и разочарования сменялись робкими надеждами на разрядку напряженности.

Отставка президентом США Трампом своего советника по национальной безопасности ярого «антиираниста» Джона Болтона 10 сентября  и последующие за этим смягчение риторики в Белом доме в отношении ИРИ, в том числе и заявления о возможности переговоров с президентом Ирана Хасаном Роухани, намеки на одобрение плана французского президента Макрона по спасению СВПД виделись знаками готовности США к диалогу.

И это был шанс для президента Роухани убедить верховного лидера ИРИ аятоллу Хаменеи в необходимости встречи с американским президентом если не для масштабных переговоров, то хотя бы для обмена мнениями.[1] С надеждой обговорить, по крайней мере, смягчение санкций. Иран, по заявлениям спецпредставителя США по Ирану Брайана Хука, меньше чем за год потерял от американских санкций, направленных на нефтяной сектор страны, до 50 млрд. долларов.[2] Поэтому социально-экономическое положение ИРИ в этих условиях - весьма непростое.

Объективно говоря, Хасан Роухани и его правительство, непосредственно отвечающее за финансово-экономическое и социальное состояние страны, заинтересованы в диалоге с Трампом. И это, несмотря на мощное противодействие радикальной оппозиции, в первую очередь, Корпуса стражей исламской революции (КСИР), не желающей идти ни на какие компромиссы с Западом. При этом у президента Роухани вроде бы даже появился «козырь» – смягчение позиции Трампа по иранской проблеме. США как бы подняли белый флаг парламентера, предлагая сесть за стол переговоров. И в этой ситуации Роухани мог бы представить аятолле Хаменеи этот «белый флаг», поднятый в Белом доме, в качестве капитуляции администрации США, как победу иранской дипломатии над коварными янки, и предложить согласиться на свою встречу с Трампом в кулуарах сессии Генеральной Ассамблеи ООН на неделе высокого уровня 23 – 30 сентября.

Но, увы! 14 сентября воздушный удар по объектам саудовской нефтяной инфраструктуры взорвал надежды на детант в ирано-американских отношениях и, естественно на возможность встречи иранского и американского президентов.

Напряженность достигала предела. Стороны выступали с бесконечными угрозами друг другу.

Министр иностранных дел Ирана Мохаммад Джавад Зариф заявлял, что не исключает скорого начала боевых действий в регионе Персидского залива. При этом г-н Зариф настаивал, что «ограниченной войны», которой американцы постоянно пугают Иран, не будет».[3] То есть, исходя из этого заявления, можно предположить, что Иран не станет только обороняться, а нанесет удары по военным объектам США и их союзников, а также по центрам добычи углеводородов.

Ранее о готовности дать ответ на любые провокации объявил командующий КСИР Хосейн Салами. «Мы не позволим ограниченному акту агрессии остаться ограниченным и намерены не только дать отпор любому агрессору, но и продолжать военные действия до его полного уничтожения»,— заявил он.[4]

Президент Трамп не отстает от иранцев в угрозах. Однако ясно, что доводить дело с ИРИ до реальных боевых действий американский президент – бизнесмен не стремится. Безусловно, Белый дом не заинтересован ещё в одной войне вдобавок к Афганистану, Ираку, Сирии. Тем более, что последствия военной акции против ИРИ, действительно, непредсказуемы. Иран — влиятельное государство, и военный конфликт с ним может привести к «тектоническим переменам» на всём Ближнем Востоке.

Политолог востоковед Станислав Тарасов справедливо отмечает: «Нужно понимать, что президент США Дональд Трамп не склонен начинать боевые действия на Ближнем Востоке – у него нет чужих рук в этом регионе, с помощью которых он мог бы осуществить боевую операцию или создать локальный конфликт. Прямого же вооруженного столкновения с Ираном лидер США опасается. То есть Вашингтон откровенно блефует, делая громкие заявления и бросаясь угрозами, но когда доходит до действий, предпочитает отступить».[5]

Есть еще, по меньшей мере, две причины, по которым американский удар по ИРИ маловероятен. Во-первых, в США началась жесткая предвыборная борьба. Трамп мечтает о втором сроке. Однако «любые военные действия против Ирана будут противоречить предвыборному обещанию Трампа избежать нового конфликта на Ближнем Востоке. Еще одна военная акция в регионе привела бы к отчуждению большинства базовых избирателей Трампа, которые поддерживают его изоляционистское поведение во внешней политике».[6]

Во-вторых, санкционировать удар по ИРИ президенту Трампу будет чрезвычайно сложно, исходя из формальных юридических факторов. Известно, что 12 июля Палата представителей Конгресса США приняла поправку к закону об обороне, которая ограничивает возможности г-на Трампа санкционировать военный удар по Ирану, если он не получит явного одобрения Конгресса.[7]

К тому же у Вашингтона есть формальные обоснования не ввязываться в войну. Так, после ударов по саудовским нефтяным объектам в Белом доме прошло совещание, где было сказано, что американцы и объекты американской собственности в королевстве от этих ударов не пострадали. И повода для начала войны против ИРИ у США нет.[8]

В силу этих причин (а, быть может, и еще каких-либо личных, неведомых никому) президент США Трамп пока начал демонстрировать сдержанное миролюбие. Так, на встрече с британским премьером Борисом Джонсоном уже после атаки на Саудовскую Аравию «американский лидер согласился ужесточить режим санкций в отношении Ирана, однако заявил, что о войне пока речь не идет. По его словам, это «крайний вариант».[9]

Сегодня одна из главных задач американской дипломатии сформировать антииранскую коалицию на базе ООН. Именно поэтому, выступая 24 сентября на сессии Генеральной Ассамблеи ООН президент Трамп заявив, что ни одно государство не должно поддерживать и субсидировать «жажду крови» со стороны Тегерана, призвал все страны усилить давление на Иран, на иранскую экономику.[10]

Делая заявления в унисон со своим президентом, помощник госсекретаря США по делам Ближнего Востока Дэвид Шенкер уточнил цели давления: «Мы будем усиливать давление, но мы стремимся к тому, чтобы привести Иран к столу переговоров и добиться заключения ядерной сделки, договоренностей по ракетной программе. [11]

Комментируя ситуацию с атаками на нефтяные объекты Саудовской Аравии, Шенкер отметил, что американские власти намерены рассекретить информацию, подтверждающую, что за ними стоит Иран. Однако, как обычно, он не упомянул, когда это может быть сделано. Ранее спецпредставитель США по Ирану Брайан Хук заявил, что страны, обвинившие Иран в причастности к атакам на объекты нефтяной компании Saudi Aramco, исходят из разведданных. [12] Каких – опять неизвестно.

При этом 23 сентября Саудовская Аравия, США, Великобритания, Германия и Франция в совместном заявлении обвинили Иран в нападении на саудовские нефтяные объекты, призвав Тегеран согласиться на новые переговоры с мировыми державами по его ядерным и ракетным программам и вопросам региональной безопасности.[13]

Действительно, в этих обстоятельствах СВПД близок к коллапсу. Пожалуй, ядерную сделку может спасти только чудо.

Но Иран исключил возможность переговоров. Министр иностранных дел Ирана Мохаммад Джавад Зариф заявил в Твиттере, что европейские партнеры не выполнили свои обязательства по СВПД.[14] Однако не прошло и суток, как президент Ирана Хасан Роухани заявил средствам массовой информации в Нью-Йорке, что он открыт для обсуждения небольших изменений, дополнений или поправок к соглашению по ядерной программе 2015 года между Ираном и шестью основными державами [авторы СВПД – пять постоянных членов Совбеза ООН плюс ФРГ. - В.С.], если США отменит санкции, наложенные на Исламскую Республику Иран.[15]

Это, можно сказать сенсация, поскольку иранская сторона упорно отказывалась вести переговоры об изменениях в ядерной сделке.

Возможно, основываясь именно на последних заявлениях сторон, президент Франции Эммануэль Макрон заявил, что на данный момент существуют все условия для встречи президентов США и Ирана – Дональда Трампа и Хасана Роухани. Оба политика находятся в Нью-Йорке на сессии Генеральной ассамблеи ООН. [16]

Однако всё же их встреча в нынешних условиях пока маловероятна. Еще не рассекречены разведывательные данные, не известны итоги расследования атаки на Саудовскую Аравию, которое проводит международная комиссия, в состав которой входят специалисты из Саудовской Аравии, США, Франции, ООН. Главная ее задача определить места запуска и маршрут полета ракет и дронов, поразивших цели в Королевстве.

Выводы, которые получит комиссия, очень важны. На основе этих заключений Саудовская Аравия выступит с заявлением, в котором официально назовет виновника. Все ответные действия будут предприняты после оглашения итогов расследования, заявил глава внешнеполитического ведомства Королевства Адель аль-Джубейр. [17]

Доказательство  того, что дроны были запущены со стороны ИРИ (если это будет доказано!), может стать казус белли, то есть основанием для Саудовской Аравии объявить Ирану войну.

Однако Эр-Рияд вряд ли будет воевать с иранцами самостоятельно: война в Йемене продемонстрировала, что саудовские вооружённые силы находятся не в самом лучшем состоянии. Вести боевые действия Королевство может только руками США и Израиля.

При этом сейчас трудно сказать, какую позицию займет президент Трамп, если по результатам расследования будет чётко и недвусмысленно заявлено, что за терактами могут стоять иранцы. Американский президент окажется в очень непростом положении, потому что ему придётся как-то на это отвечать. Если же от Вашингтона не последует никакой реакции, то США рискуют потерять авторитет среди союзников в регионе Персидского залива и на Ближнем Востоке в целом. И это может повлиять на исход грядущих президентских выборов. Вести войну против ИРИ, как мы уже отмечали, Америка не может и не хочет.

Хотя не исключен вариант, что ни разведданные не будут рассекречены, ни итоги работы комиссии не будут полностью опубликованы. Ведь так спокойнее?

Мнение автора может не совпадать с позицией Редакции

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs