Андрей Видишенко: «Европа сжимается в размерах: особенности трансформации системы международных отношений»

Андрей Видишенко, научный сотрудник Киевского центра политических исследований и конфликтологии ответил на вопросы журнала “Международная жизнь”

Что стало причиной смены системы международных отношений (СМО), в которой мы очутились в текущий момент и невиданной со времён Второй мировой войны?

Мы наблюдаем отход от т.н. либерального мироустройства, возникшего после 1991 г. и разрушенного уже в 2008 г., после экономического кризиса, давшего значительные трещины, которые привели к нивелированию, рассасыванию данного миропорядка к 2019 г. Очевидно, что за последние 10 лет мироустройство изменилось значительно.

Речь даже не идёт о многополярности, по той простой причине, что многополярность подразумевает наличие целого ряда центров силы, приблизительно равных по потенциалу воздействия.

Если мы говорим о европоцентризме 19 века - это, например, Венская СМО 1815 г., - по итогам Венского конгресса и ее продолжение в виде Парижской подсистемы МО, по итогам Парижского мира 1856 г., по окончании Крымской восточной войны, - закончившаяся, фактически, только в 1918 г., с переходом в Версальско-Вашингтонскую СМО.

Венская СМО была полицентрична, но в рамках европоцентричного подхода. Яркое отличие от того, что мы будем наблюдать впредь - это то, что в течение последних лет тенденция отхода от европоцентричности стала ярко выраженной: Европа сжимается в размерах, ее геоэкономическое и геополитическое значение ослабевает. В ЕС существует целый клубок противоречий между его макрорегионами, разделяющими Европу не только на традиционные Север и Юг, но и создающими напряжение между т.н. Старой Европой - романо-германским центром, состоящим из франко-германского союза, который держит в повиновении собственно пан-европейское объединение - и националистически ориентированным Восточным блоком, скажем, являющимся некой реинкарнацией, вместе с Польшей, правда, Дунайской монархии Габсбургов - Австро-Венгерской империи. Лидером этого движения являются в нынешних условиях Варшава и Будапешт и туда же пытается “встроиться” вундер-канцлер Себастьян Курц.

Мировое сообщество наблюдало в 20 веке появление и угасание биполярной СМО, сформированной двумя сверхдержавами. Что такое сверхдержавы по сравнению с Великими державами 19 века?

Есть мнение, что это державы, которые выше по потенциалу воздействия. На самом деле это не так и терминология лишь отчасти корректна. Великие державы европейские - империалистические государства 19 - начала 20 в.в. - сжались по своему потенциалу в значительной степени к 50-ым г.г. 20 века.

Речь не о том, что СССР и США стали чрезмерно сильными, а, например, Французская и Британская колониальные империи и, на тот момент уже поверженный Третий Рейх и переделанный в ГДР и ФРГ, имели потенциал гораздо меньший в сравнении с данными государствами. А речь о том, что эти государства сжались по потенциалу, по своим возможностям оказания влияния на международные процессы. В то время как, если сравнить потенциал США и Британской империи в 19 веке, то Британия имела куда большие возможности в отдельные десятилетия 19 веке, чем США в 20 в. Ключевая разница заключена в том, что у Британской империи были очень сильные конкуренты, поэтому Британия никогда не могла полноценно доминировать, так как на равных с Британской империей выступала в течение всего 19 века Российская империя, имевшая не меньше возможностей по проекции силы, а в первой половине 19 века фактически играла роль гегемона и жандарма Европы - во время правления государей Александра Благословенного и Незабвенного Николая Павловича.

Закат Европы начался в 20 веке?

В 20 веке европейские Великие державы постепенно отошли на второй план, перестали играть свою первоначальную роль. Но, если говорить о возможностях империи Кайзера Вильгельма и, в сравнении, потенциала Второго Рейха - Германской империи Гогенцоллернов, - в сравнении с Третьим Рейхом, то потенциал был выше у империи Гогенцоллернов, которая 40 лет готовилась к Первой мировой войне. С их установкой на гегемонию в мире, на замещение двух крупнейших колониальных империй: Британской и Российской империй, с колоссальным ростом их национальной экономики и главным фактором - сплоченностью общества и уверенностью в своём праве занять эту нишу.

В то время, когда речь идёт о Второй мировой войне, то даже такой аспект как системные теракты в отношении фюрера, поддержанные частью германских элит, являются демонстрацией того, что общество уже было разобщено. И военный потенциал был куда ниже у Третьего Рейха, в том числе. Это касается как флота, так и сухопутных вооруженных сил, не смотря на успехи в 30-е годы по реанимации имперского проекта во времена нацистского правления. Это было повторением значительных успехов старых фирм, таких как, например, концерн Круппа, созданного ещё в эпоху Гогенцоллернов и реанимированного полномасштабно.

Почему сейчас формируется мнение о том, что политический дискурс как бы перемещается в 17 век?

Переходя в 21 век, мы наблюдаем попытку повторения мироуклада, который был, практически, реализован даже не в 19 веке в период Венской СМО, но в период Вестфальской СМО середины 17 века. Т.е. полицентризм предполагает полуавтономность ряда региональных акторов, и, даже, в некоторых случаях, малых держав по отношению к глобальным акторам, что лишь способствует относительной анархичности системы. Глобальных акторов нашего времени всего три и это лишний раз подтверждено стратегией нацбезопасности США 2017 года в правление 45-го президента Дональда Трампа, где по отношению к США в качестве государств-соперников названы РФ и КНР.

Если посмотреть на подобный документ конца 90-ых г.г. - это было более радужное свидетельство американского самопозиционирования, учитывая идеи Фукуямы о “конце истории”. Конец 1990-ых - это очень необычный период СМО. Попытка становления почти-что гегемонии одного государства, вследствие ухода из жизни собственно ключевого оппонента в виде СССР - имперского крупного тела в виде бывшей Российской империи (СССР) и ослабленной на тот момент РФ; ещё не ставшего мощным Китая. Следует отметить определение менее привилегированного положения КНР, вторичного по отношению к РФ в градации важных политических акторов в доктринах США в 90-е г.г., т.е. РФ на тот момент рассматривали как более серьезного партнёра.

В течение нулевых годов наблюдалась попытка определить место для США в глобальной системе, временно сложившейся в их пользу, но, как показали политические итоги – подобная монополярность не была жизнеспособна.

Мир не готов к наличию гипердержавы - эта терминология введена представителями экспертных кругов США для описания гипотетического влияния США на международную систему в 21 веке. Сейчас от этого термина, слава Богу, отказались. “Конец истории” не наступил, напротив, фактор этно-конфессиональных противоречий, словно джин, выпущен из бутылки. Иными словами, в европейском обществе есть запрос на традиционный консерватизм.

Можем ли мы говорить, в связи с этим аспектом, о начале деглобализации?

После экономического кризиса 2008 года, сыгравшего роль основного триггера на уровне понимания собственных ошибок со стороны американских и других исследователей в области МО, геоэкономики и геополитики, произошло понимание того, что выстроенный по окончанию Холодной войны мироуклад, т.н. мировой либеральный порядок отнюдь не комфортен для американцев и для представителей многих государств коллективного Запада.

США, например, несмотря на колоссальное геополитическое влияние экономически не стали полноценными бенефициарами данной системы. Поэтому сейчас Дональд Трамп пытается возглавить процесс отчасти обратный: деглобализации, делиберализации мировой финансовой системы для того, чтобы избежать издержек политических и экономических, которые они уже имеют в следствие того, что не являются экономическими бенефициарами данного мироуклада. Ибо основными выгодополучателями системы 1991 г. стали страны т.н. Третьего мира: КНР, вся коллективная Азия - Индонезия, Юж. Корея, Япония, Сингапур, Таиланд, Вьетнам, Индия, Бирма, - Ближний Восток и в некотором смысле даже Латинская Америка.

Но ведь экономический расцвет Ирана произошел тоже после Второй мировой войны. Что это было?

Попытка эффективной модернизации своей страны иранским шаханшахом Мохаммедом Реза Пехлеви - величайшим реформатором в Азии своего времени - в период 1950-х-1970-х годов нельзя назвать иначе, как экономическое чудо! Иран стал ключевой державой Ближневосточного региона. И, даже, не смотря на то, что и сегодня Иран оказывает колоссальное влияние на все региональные процессы, в текущий момент Иран ещё не вернулся к тому уровню воздействия на процессы, по крайней мере на Аравийский полуостров, которое он имел при Мохаммеде Резе Пехлеви. Не зря его полный титул “Царь царей и Солнце ариев”! Персидская Империя, конечно, на тот момент имела наиболее привилегированное положение по отношению к Ближневосточным старым монархиям. К слову, нельзя не упомянуть и о том, что именно царская Россия и Британия до прихода к власти династии Пехлеви, сместивших династию Каджаров, оказывали ключевое влияние на Персию. Стоит отметить, что ещё во время Первой мировой войны рассматривался, в том числе Российской империей, вопрос раздела в будущем Палестины и международного управления Иерусалимом, как это позднее в 1948 году будет осуществлено резолюцией ООН. Ведь тогда Российская империя претендовала на Иерусалим, равно как и на Константинополь. Если говорить о Саудовской Аравии, то она стала основным бенефициаром политических итогов Исламской революции в Иране в плане роста собственного влияния на другие государства Персидского залива. Как сказали бы наши Саудовские коллеги - Арабского залива. Думаю, что попытки Эр-Рияда повторить модернизационный путь шаха Ирана и императора Японии Мацухито с реставрацией Мейдзи в 1868-1889 годах, - судя по всему, не будут столь масштабными… Тем не менее, все же определенные изменения на наших глазах происходят и какую-то модернизацию в ближайшие 5-7 лет мы там увидим. Пока же ключевым получателем преимуществ текущих политических раскладах стала Турецкая Республика.

Возможно ли еще доминирование Европейской цивилизации?

В текущих реалиях- это весьма тяжелая задача. Один из важнейших итогов “холодной войны” - это факт системного противостояния внутри христианской цивилизации.

Не смотря на то, что СССР возглавлял противоположный по отношению к коллективному Западу блок, исторически СССР, как территориальный преемник Российской империи являлся частью того самого Запада, который доминировал в СМО, начиная с 15 века. С периода великих географических открытий - посредством мощной территориальной экспансии и колонизации - ряд Европейских государств продвинули границы европейской культуры и собственные территориальные границы.

С 15 века и до 21 века коллективный Запад, включая Россию - весь Старый Свет: христианская цивилизация, Атлантико-Европейская цивилизация - доминировали в СМО при помощи превосходства в военно-политической сфере.

В 1991 г., благодаря таким “трудам" какие писали эксперты уровня господина Фукуямы, ушло из политического дискурса понимание того, что мир может еще все переиграть! И текущие изменение СМО: подъём стран бывшего Третьего мира, в частности подъём Азии во главе с КНР - это наглядная демонстрация того, что доминирование Европейской цивилизации было результатом военно-политического доминирования, прежде всего. Именно эта составляющая подкрепляла доминирование в области культуры, экономики и финансов.

Последние 20 лет были попыткой сохранить доминирование в области культуры, образования и финансов, при наивной надежде, что можно “сдать назад” в области экономики и военно-политической. И мы видим, что в период конфликта двух систем в Холодную войну- странам Третьего мира была дана историческая передышка, особенно после Второй мировой войны благодаря деколонизации, когда на двоих СССР и США громили старую колониальную систему европейских держав - Британии, Франции, Португалии, Испании, Италии. Переход к установке на усиление суверенизации к концу 20 века и в 21 веке стран бывшего Третьего мира сыграл очень важную роль в изменении СМО.

Почему возникли разногласия между Россией и Западом?

Нынешний антагонизм между Москвой и Вашингтоном - это болезненная реакция на уход от прежнего положения, комфортного для государств коллективного Запада в период нескольких последних столетий. США становятся “первым среди равных” до той поры, пока КНР не перехватит это первенство в ближайшие лет 10-15, и даже не к 2050 году, как скромно заявляет председатель Си Цзинь Пин.

РФ стала государством - основным балансиром в СМО, поставщиком безопасности в Евразийский регион, прежде всего через эффективную проекцию силы на Ближневосточный регион. РФ заинтересована в т.н. стратегии Большой Евразии, где Российско-Китайский союз обеспечит безопасность на территории этого мегаконтинента. Рано или поздно Европа будет вынуждена двигаться в сторону нормализации отношений с РФ.

Нормализация этих отношений входит и в национальные интересы государства Украина, т.к. это будет способствать деэскалации напряжения в Восточноевропейской подсистеме безопасности, дестабилизированной украинским политическим кризисом.

Каково значение изменений американской стратегии в Сирийском конфликте в последние месяцы, имеет ли это важное значение для трансформации СМО?

Ближневосточная система региональной безопасности наряду с Тихоокеанской подсистемой играют роль ключевых для всего процесса трансформации международных отношений и системы мироустройства, как такового. Ближний Восток продолжает играть стратегически важную роль в следствие того, что - это как раз смычка между Европой и Азией. Действия Трампа укладываются в обещания его избирательной кампании и в те стратегические нарративы, которые были определены стратегией национальной безопасности США. В связи с этим интересно было наблюдать отставку Лоуренса Аравийского наших дней, как я его называю, - господина Макгурка, оставившего свою должность в связи с конфликтом с президентом США. Хотя Трамп заявил о том, что тот в феврале и так должен был уходить, поскольку в стратегии, предпринимаемой Штатами, Макгурк не нужен - он там лишний! Ему указали на дверь - он решил опередить события и сам громогласно хлопнул дверью! Вместе с ним ушел и министр обороны США Джеймс Мэттис. Это отражает тот конфликт, который присутствует сейчас в рамках республиканского истеблишмента в отношении подхода к решению сирийского вопроса. В рамках тройственного союза Саудовской Аравии, Израиля и США американцы действуют вот уже последние несколько лет. А то, что воинский контингент США частично покинул территории восточнее реки Евфрат в пределах Сирийской Арабской республики - это очень важный момент. Пока это элемент торга как с РФ, так и с Турецкой Республикой.

Завершая, короткий вопрос в контексте ослабления привлекательности Европы. На примере Украины евроинтеграционный выбор может стать стержнем развития страны?

Очевидно, что не может, евроинтеграция гипотетически могла быть лишь средством модернизации, но не может быть самоцелью! Попытка превращения подобных установок в стержневой элемент государственности выглядит нелепо и постыдно для некогда сорокамиллионного государства. Словосочетание цивилизационный выбор в данном случае звучит забавно, не говоря уже о печальных последствиях евроустремлений украинского правящего класса, приведших к беспрецедентному политическому кризису и фактической дезинтеграции государственного организма. Заявлять в 21 веке о цивилизационном выборе - сомнительно в текущих условиях геополитического, геоэкономического процессов и обречено на провал. Цивилизационный выбор делается один раз. В случае населения современной Украины выбор был сделан в 988 г. святым равноапостольным князем Владимиром Крестителем, когда Русь приняла Святое Крещение и стала частью Православной Цивилизация. Я убежден, что Украина, несмотря ни на какую политическую конъюнктуру в вопросе идентичности останется неотъемлемой частью цивилизационного пространства исторической Руси. Выбор уже сделан единожды и абсолютно верно!

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs