19 апреля 2016 года Конституционный Суд провозгласил решение в связи с запросом Минюста России о возможности исполнения решения Европейского Суда по правам человека (далее – ЕСПЧ) по делу «Анчугов и Гладков против России».
Данное решение является первым примером реализации полномочий Конституционного Суда, которыми он был наделен Федеральным конституционным законом № 7-ФКЗ в прошлом году. Напомним, что Закон предусматривает, что с запросом о возможности исполнения решения ЕСПЧ вправе обратиться уполномоченный федеральный орган исполнительной власти. Президент России и Правительство России наделены полномочием по обращению в Конституционный Суд с запросом о толковании положений Конституции РФ в целях устранения противоречия между конституционным и конвенционным толкованием.
При его принятии мы говорили о том, что поправки направлены на закрепление механизма исполнения решений ЕСПЧ. В дальнейшем при его рассмотрении Венецианской комиссией нас обвиняли в уклонении от исполнения решений ЕСПЧ. На этом основании были даны рекомендации, которые имеют временный характер.
В своем заключении Венецианская комиссия неоднократно обращала внимание на то, что Россия присоединилась к Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее – Конвенция). Это означает, что Россия приняла на себя обязательство по исполнению положений и обеспечению прав и свобод, предусмотренных Конвенцией, и признала для себя обязательной юрисдикцию ЕСПЧ, что предполагает обязательность исполнения окончательного решения суда по любому делу, в котором оно является стороной.
В заключении Венецианская комиссия указала на то, что невозможно отделить Конвенцию от ее юридического толкования. При этом, как отмечается в проекте, ратифицировав Конвенцию в 1998 году, Россия приняла надзорный механизм в момент, когда масштаб интерпретационной деятельности ЕСПЧ проявился уже довольно четко. Поэтому, даже если предположить, что в своем решении ЕСПЧ дал толкование существенно уже, чем в обычном значении формулировки соответствующего положения ЕКПЧ, государство-ответчик все равно обязано выполнить его в полном объеме.
Провозглашенное сегодня постановление Конституционного Суда является свидетельством того, что принятый в прошлом году ФКЗ, наделяющий высший судебный орган конституционного контроля дополнительными полномочиями, направлен именно на исполнение решений ЕСПЧ.
Правительство РФ на основании соответствующих законоположений, обратившись в Конституционный Суд, теперь имеет конкретный план действий (дорожную карту) по исполнению решения ЕСПЧ.
Конституционный Суд постановил исполнение решения ЕСПЧ по делу «Анчугов и Гладков против России» в части мер общего характера, предполагающих внесение изменений в законодательство РФ в целях предоставления всем осужденным избирательных прав, а также мер индивидуального характера невозможным в силу приведенных в мотивировочной части решения обстоятельств, а в части мер, обеспечивающих справедливость, соразмерность и дифференцированность – возможным и реализуемым в законодательстве РФ, поскольку по общему правилу исключается лишение свободы за впервые совершенные преступления небольшой тяжести. При этом федеральный законодатель правомочен, последовательно реализуя принцип гуманизма в уголовном праве, оптимизировать систему перевода отдельных режимов отбывания наказания в альтернативные, в частности, внести изменения, трансформировав отбывание наказания в колониях поселениях за преступления по неосторожности и небольшой и средней тяжести в отдельный вид уголовного наказания, на который не распространяется ограничение избирательных прав.
Лейтмотивом вышеназванного заключения Венецианской комиссии являлась идея о необходимости установления диалога между ЕСПЧ и Конституционного Суда. Данный вопрос получил освещение в Постановлении Конституционного Суда от 19 апреля 2016 года. В частности, Суд обратил внимание на особое значение той системы, которая находится под надзором ЕСПЧ. Принимая это во внимание национальные органы готовы к поиску правомерного компромисса, границы которого очерчивает Конституция РФ. Имплементация решения ЕСПЧ приемлема, если оно согласуется с положениями Конституции РФ, поскольку параметры такой имплементации задаются самой Конституцией РФ. Признавая объективную необходимость деятельности ЕСПЧ по выявлению недостатков, Конституционный Суд также обратил внимание на возможный отход от принципа субсидиарности, что может приводить к нарушению государственного суверенитета.
ЕСЧП придал статье 3 Протокола № 1 к Конвенции смысл, имплицитно предполагающий изменение статьи 32 Конституции РФ, на что России как Высокая договаривающаяся сторона при подписании Конвенции согласие не давала, поскольку полагала, что противоречия отсутствуют.
В постановлении ЕСПЧ для перевода содержащегося в части 3 статьи 32 Конституции РФ использован термин detention, который не совпадает с термином inprisoner как вида уголовного наказания и не совпадает по своему содержанию в смысле Конвенции. Согласно позициям ЕСЧП в соответствии со статьей 5 Конвенции лишение свободы может приобретать разнообразные формы в зависимости от степени или интенсивности, а не заключается в самом характере или сущности принудительного пребывания в ограниченном пространстве. Таким образом, по своему правоприменительному эффекту лишение избирательного права распространяется на лиц, реально отбывающих наказание, и не затрагивает тех, кто отбывает другие виды наказания. Приговор с учетом его специально-правого статуса предполагает, что осуждение влечет за собой ограничение избирательного права, что осуществляется по сути не автоматически, а дифференцированно.
Теперь в целях исполнения решения ЕСПЧ Правительством РФ может быть подготовлен соответствующий законопроект и в случае его внесения в парламент, федеральный законодатель в свою очередь готов его поддержать. Решение ЕСПЧ по делу «Анчугов и Гладков против России» таким образом пусть и частично, но будет исполнено.
ПРЕСС-СЛУЖБА СОВЕТА ФЕДЕРАЦИИ
Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.
Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs