Боец «Беркута»: Мы шли безоружными под огонь

Бойцы «Беркута» в Киеве на улице Грушевского.

Фото censor.net.ua

В больничной палате Севастопольского 1472 Военно-морского клинического госпиталя Черноморского флота МО РФ имени академика Н.И.Пирогова мы встретились с бойцами крымского «Беркута», которые залечивают здесь раны, полученные на Майдане в Киеве. На мою просьбу рассказать нашим читателям о том, что они там видели и что знают, откликнулись сразу. Я даже оговорился, что, мол, если не можете, имен своих не называйте. Однако, мне в ответ было сказано: «Нам стесняться нечего и прятаться не от кого – мы на своей земле». И вот, что было рассказано.

- Я – прапорщик милиции спецподразделения «Беркут» Республики Крым Золотавин Олег. Мы находились в командировке – нас отправили 7 января 2014 года в Киев для охраны общественного порядка. На тот момент был политический кризис. И из-за большого скопления людей в Киеве туда со всей Украины свозили сотрудников «Беркута», а также внутренних войск для охраны общественного порядка.

По прибытию в Киев нам сообщили, что различные партии привозят сюда людей для мирных, якобы, митингов. Что такое агрессия со стороны митингующих, мы почувствовали на улице Грушевского – там они подожгли автобусы и начали закидывать нас бутылками с зажигательной смесью. Они были под флагами Украинской националистической армии и выкрикивали: «Бандера придет, порядок наведет». И это первые были наши столкновения. Руководство наше категорически не давало нам контратаковать, оно говорило: «Мы должны только обороняться».

Очень много было стянуто журналистов, особенно иностранных, и почему-то они были только с их стороны, с нашей стороны очень мало было журналистов. У них была установка – показать всему миру, что народ Украины поднялся, и это нас больше всего возмущало. Получалось такая картинка: улица Грушевская, автобус горят, мы находимся с одной стороны автобуса, они с другой. И никто не дает команду прекратить эти беспорядки, ведь можно было спокойно обойти автобус с другой стороны. То есть все это было, по нашему мнению, больше похоже на сценарий.

Поначалу у них и бутылки с зажигательной смесью, но обострить обстановку у них не получились, затем у них постепенно-постепенно нарастала агрессия. Потом уже, когда автобусы сгорели, когда у нас уже «накопилось», и тут уж можно было контратаковать, мы все равно стояли в обороне. А затем начался второй этап – поджоги шин. Опять же привлекалось внимание журналистов к тому, что, якобы, это восстал народ.

Фото Александра Зубарева

С первого дня на Грушевского агрессивных было человек 200, остальных значительно больше, и я бы назвал их ротозеями – они стояли и смотрели. На самом деле людей агрессивных, которые хотели атаковать, было очень мало. Это было заметно, и это журналистами многими зафиксировано. Так, что не было такого, как преподается, что «встал весь народ Украины» – это неправда. И опять же после переговоров политиков ситуация как-то успокаивалась.

Но вот первые смерти двух людей – белоруса и другого, с Днепропетровска, положение обострили. Во-первых, следственно-оперативной группе не разрешили доступ на Майдан. Во-вторых, было ясно, и об этом писали журналисты, что были выстрелы в спину. То есть возникло много вопросов, а следствие не проведено. Зато выдана была информация, что это стреляли сотрудники «Беркута». Хотя ни у кого из нас не было огнестрельного оружия. Мы ехали в Киев и были вооружены только дубинками. По плану «Волна», это так называется, мы получили только дубинки для действий против массовых беспорядков. Без огнестрельного оружия.

- 18 февраля, если не ошибаюсь, появились снайперы, и было человек двадцать из «Беркута» ранено. Вы видели, что там произошло со снайперами, откуда они стреляли?

- 18-го числа у нас появился первый раненый, именно в крымском «Беркуте». В Мариинском парке ему прострелили ноги, то есть это были раны уже от огнестрельного оружия. В 20 часов вечера, когда мы двинулись со стороны Институтской шли и гостиницы «Украина» в сторону Майдана, по нам открыли огонь, впервые начали стрелять из огнестрельных оружий. И не то, что там были только снайперы – там все было. Вот непосредственно мое ранение – из охотничьего ружья, дробью мне разнесло. То есть в моих товарищей со всех оружий стреляли.

- А ваше руководство оно понимало, что людей бросает под огонь безоружных?

- Хороший вопрос… Высшее руководство, именно, киевское, нас… Скорей всего, оно специально перешло на сторону…

Опять же есть выступление начальника СБУ Украины – они ситуацию видели, они знали, у них была информация, но никто ничего не делал почему-то. Поэтому вот и результат – убитые в рядах крымского «Беркута».

- И никаких контрмер? Только потом была команда сняться?

- То, что у нас было – это газовые гранаты, светошумовые гранаты, водометы, ружья травматические, которые только на 10 метров бьют. А там между нами и ими достаточно большое расстояние, и ружья были не у всех, так что они вообще были не эффективны.

- Я в интернете видел съемки, где какие-то люди в форме армейской или скажем так, в форме спецслужб с желтыми ленточками на рукавах вели огонь…

- Да, в черной форме.

- Это кто?

- А вот это до сих пор вопрос: «Кто они?». Потому что там, на видео некоторые люди почему-то в кроссовках. А у нас у всех есть берцы (форменная обувь – С.Ф.), во всех подразделениях.

- Хорошо. Если вы видели эти съемки, то скажите, это, действительно, Киев на экране? Сейчас, знаете, могут совершенно в другой стране отснять постановочные сцены, а потом выдают их за события, скажем, вокруг Майдана. Похоже было?

- На тот момент трудно сказать, трудно сказать.

- Вы видели людей в такой форме?

- Нет, мы сами лично не видели людей в такой форме вокруг Майдана.

- Вот у меня такое впечатление, что это было снято не в Киеве, и уж, тем более, не около Майдана. На кадрах показано, что эти люди стреляют, но не показано в кого – как будто они стреляют в пустоту.

- Я же говорю, для нас удивительно то, что некоторые были именно в кроссовках, это настораживает. И желтые повязки на рукавах. Вообще-то желтый цвет – это отличительный цвет «самообороны», у них у всех желтые или шарфы, или повязки. Еще меня вот какой нюанс насторожил. По этому поводу почему-то не проводится никаких расследований.

- Но в интернете-то масса вопросов по этому поводу.

- Да, в интернете. Но официально нет. И опять же тот факт, что оперативно-следственная группа спустя начала работать только 25-го февраля. И что она может там собрать? Где те гильзы, осколки? Что это за расследование?

- Я вычитал, что уже определили – снайперская стрельба велась фактически из одного и того же оружия, то есть люди были убиты одинаково.

- Там также много раненых, оружия достаточно много было. Но я вот заметил, когда мы уже находились в госпитале, во время прямой трансляция 20-го числа, что, когда пошли в контратаку на Майдан, там очень многих людей несли в Скорую помощь на животе. А это говорит о том, что стреляют в спину. Очень много убитых и раненых. И просто вопрос: откуда стреляли?

У нас табельное оружие у всех подразделений находится в местах их службы. Мы не военные, складов для нас в Киеве нет. Вот наше оружие и хранится в райотделах. И нам табельное оружие выдать никак не могли. Даже киевскому «Беркуту» его тоже не дали. А количество раненых у нас сейчас вообще превышает любые нормы, оно очень большое. И с нашей стороны погибших на 19-е число официально было уже 20 человек.

- А как вообще у вас день складывался? Вот вы 7 января приехали. Было время для отдыха, как-то стресс снять? Вы же не постоянно были вокруг Майдана, я так полагаю.

- Нет, у нас периодично задачи менялись. Вот 7-го мы прибыли. Потом ситуация на Грушевского. Потом все немного успокоилось. Потом начался захват зданий, и нас распределили по стратегическим объектам – мы были в ЦВК на Леси Украинки, там находилось наше подразделение и другие подразделения, например, прокуратура. И как-то вообще все утихало.

Уже пошли разговоры о том, что мы скоро домой, что Майдан утихает. Янукович предложил пост премьер-министра Яценюку. Кстати, тогда он почему-то отказался, а сейчас он почему-то премьер-министр. То есть шли диалоги, и были конкретные уступки. И вот 18-го числа все перевернулось.

Вот момент какой был: 18-го числа на митинге вышел депутат из партии Свободы и сказал, что все нормально, будет регистрироваться закон о Конституции 2004 года, и в четверг голосуем. И тут же получается, «самооборона» начинает прорывать цепь внутренних войск. Для чего это делать, если «все идет по плану»?

- У меня такое впечатление, что там вообще несколько команд работает до сих пор. И друг с другом они не то, что координируют, а даже конкурируют.

- Я так вам скажу, что за этот месяц, который мы там пробыли, это чувствовалось. Во-первых, началось деление очень резкое у них внутри. Во-вторых, «самооборона», когда она пришла в Мариинский парк, уже пришла со своими флагами. Это был именно отряд самообороны, а не кто-то другие. Они уже действовали более координировано, пришли с холодным оружием, уже были щиты, каски, бронежилеты. Постепенно чувствовалось, что они становятся все более отмобилизованными – радиостанции есть, люди, которые руководят, сотники – есть. Это уже была организация. Человек, который приехал на митинг, получал бронежилет, каску, саблю. То есть там уже конкретно чувствовался этот прогресс в организации.

Поэтому наше мнение однозначно – это был переворот.

- Я слышал, что сюда в Крым собираются некоторые ваши коллеги из «Беркута»? Ничего не слышали?

- Слышали, да, есть.

- Уже приезжают.

- Есть официально.

- Да, есть люди, просто проблемы у них начинается юридические: личные дела, опять же там надо уволиться, чтобы здесь устроиться. Но люди не хотят там, естественно, работать.

- А на востоке еще ребята держатся?

- Мы общались с ребятами с Западной Украины. Там сами подразделения «Беркута» намного меньше, и там получаются, что «все против них». Но они также видят не только радикально настроенных людей, даже на Западной Украине не все абсолютно верят в идеал Майдана. Там получается много групп, и каждая со своей программой. У людей очень разные взгляды.

- Я видел, как в Донецке «Беркут» вызвали для того, чтобы митинг как-то утихомирить, а они отказались и ушли под аплодисменты, под крики «Ура!».

- Да, они официально отказались.

- А их как-то могут наказать?

- Я думаю, что будут по любому наказывать. Все идет к тому, что реорганизация в подразделениях будет однозначно – расформируют. Но тут вопрос – куда же всех деть? На Украине все-таки 4 тысячи сотрудников только «Беркута».

Вопрос также в следующем: почему идут двойные стандарты? То есть получается, одних разгонять можно, а других нельзя, и одни почему-то «герои», а другие почему-то «сепаратисты». И при этом говорят: «Мы несем демократию, где свобода слова и все такое». Где тогда правда при таком правительстве Украины? Больше это уже похоже на банановую республику со ставленниками из Америки.

- Похоже, абсолютно точно, включая проплаты американские. А вы слышали, что на Майдане кому-то деньги раздавали?

- Да, мы слышали, много информации было.

- И ещё: кто-то обвиняет в организации Майдана олигархов, а кто-то обвиняет американцев. А на ваш взгляд?

- Однозначно, что это обе стороны. Большие деньги, большие суммы, во-первых. Во-вторых, действия некоторых олигархов, того же Ахметова, который всегда поддерживал Януковича, но в последний момент его бросил, и сейчас уже совсем другое говорит. Это однозначно, что олигархи украинские начали спонсировать Майдан. Невозможно держать столько людей на площади, да ещё зимой, просто так. Были сильные морозы, мы сами простужались, мы реально все переболели там. Стоять на улицах было холодно. Спать негде, мы спали на полу, реально условия были просто спартанские.

- А как киевляне к вам относились?

- Киевляне они сами по себе миролюбивые. У них есть видение, что будет новая, лучшая жизнь. И они верят, что что-то изменится к лучшему. Большая часть киевлян поддерживает не Майдан, а Порошенко. Они как смотрят? У него завод есть, его бизнес дает людям работу. То есть у киевлян видение такое – они менее агрессивны. А вот Западная Украина – они достаточно агрессивны и у них видение только такое, что они «будут с Европой».

- На Майдан вышли киевляне, были западники, а вот с Восточной Украины кто-нибудь был замечен в протестных группах, не знаете?

- Единичные случаи да, были, но, в основном, это те, которые, как говорят, «обиженные на власть», или придерживающиеся каких-нибудь своих интересов. Сначала на Майдан собрались те, кто хотел, чтобы был безвизовый режим в Европу. Ведь большая часть украинцев – из-за экономических проблем и отсутствия здесь работы – хочет поехать туда на заработки. И поэтому у них цель – безвизовый режим. Вот с этого Майдан и начинался…

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs