К вопросу о внешнеполитическом прогнозировании

К сожалению, умение рассчитать последствия крупных международных инициатив не относится к достоинствам тех, кто делает внешнюю политику Запада. Достаточно сказать, что никто не смог предвидеть тот факт, что вторжение и оккупация Ирака приведут к резкому увеличению значения Ирана в исламском мире. Еще более парадоксально то, что никто не подумал о возможности пусть и временного союза между шиитским большинством Ирака и шиитами Ирана, который мы наблюдаем в настоящее время.

Вообще, как мне представляется, мало кто на Западе в свое время всерьез рассматривал вопрос о последствиях резкого обострения отношений между течениями в исламе. А если и думал об этом, то изначально вставал на сторону большинства, то есть суннитов, численность которых по большинству данных составляет около 85 процентов мусульман. Если же учесть, что основными центрами суннитов являются Саудовская Аравия и Катар, традиционные союзники США и Западной Европы, то поворот к поддержке данного течения ислама казался очевидным.

Однако в этой тенденции крылся взрывной момент, с которым и пришлось столкнуться западным стратегам. Даже несколько взрывных моментов.

Во-первых, чрезвычайно активизировались Саудовская Аравия и Катар. Может быть, даже слишком. Дело дошло до того, что эти государства предложили США оплатить все расходы на интервенцию в Сирию против алавитского режима Башара Асада. Это было беспрецедентное предложение для современного мира. Характерна также открытая глубокая обида Эр-Рияда на Вашингтон, когда последний сделал ставку на мирное решение сирийской проблемы. Эта обида еще более усилилась после того, как международные санкции против Тегерана были частично сняты после того, как он пошел на уступки по ядерной проблеме.

Во-вторых, резко активизировалось соперничество между Саудовской Аравией и Ираном за первенство в исламском мире. После того, как Запад решительно поддержал суннитов, то Тегерану фактически ничего не оставалось, как вступить в поединок в мире ислама. Подозреваю, что и этот момент был упущен западными аналитиками.

В-третьих, столкновения между суннитами и шиитами дошли до крайне высокой степени ожесточения. Слишком много взаимной жестокости, слишком много жертв и насилия. Накал этой борьбы также не оказался предсказанным заранее. Обе стороны призывают к джихаду, мягкий перевод значения которого выглядит как «усердие на пути Аллаха». К сожалению, в настоящее время слишком часто этот термин трактуется куда более жестко. Но если суннитский джихад – вещь давно уже известная, то джихад со стороны шиитов стал фактором международной политики фактически только что. Последствия этого сейчас фактически непредсказуемы. И здесь тоже видна ошибка тех, кто возможно (будем на это надеяться, что хотя бы это было сделано), в свое время занимался соответствующими прогнозами.

В-четвертых, территория внутриисламских противоречий, причем в самой жесткой форме, постепенно растет. Недавно она распространилась в негативной форме и на Ливан. Там всегда была крайне сложная межконфессиональная и политическая специфика. Разрастающийся конфликт между суннитами и шиитами долгое время удавалось сдерживать, однако на рубеже прошлого и нынешнего года ситуация резко изменилась. Правительство Наджиба Микати, долгое время выполнявшее роль баланса между суннитами и шиитами ушло в отставку. Результат – серия взрывов с уничтожением известных деятелей обоих направлений ислама. Следует отметить, что шиитская «Хизбалла» открыто вмешалась в конфликт в Сирии со всеми вытекающими отсюда последствиями. Правда, при этом забывается, что лидер данной организации шейх Хасан Насралла долгое время колебался по поводу данного решения. Можно спорить, насколько для него много значила просьба Тегерана, однако очевидно, что на первом месте оказался увеличивающийся конфликт между суннитами и шиитами, фактически подстегиваемый извне. Общий вывод: политическая ситуация в стране накалена до предела.

В-пятых, что должно быть особенно неприятно для западноевропейских стран, так это возрастающее число собственных граждан, отправляющихся воевать в Сирию на той или иной стороне. Общая численность их оценивается от тысячи до двух тысяч человек, причем большая часть их, возможно, из Франции. Рано или поздно эти получившие боевое крещение и озлобившиеся люди вернутся в свои страны. Со всеми вытекающими отсюда последствиями для этих самых государств.

В-шестых, преднамеренный, возможно, раскол иракских суннитов обернулся очередными осложнениями, которые сегодня отягощают и без того сложное внутренне положение страны.

В-седьмых, увеличивается вес исламских радикалов. Стоило ли вести войну против «Аль-Каиды» в Афганистане, чтобы эта организация возродилась и укрепилась совсем в других странах. Причем укрепилась прочно. В Ираке она уже в состоянии захватывать целые города.

В этой безумной войне мусульман против мусульман не может быть победителей. Будут только проигравшие. В числе них окажутся те, кто своим внешним вмешательством породил хаос и взаимные преступления. 

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs