Косово у опасной черты. О ложных установках Запада и безальтернативности подлинного диалога

Сегодня 20 декабря 2022 года. Последние недели обстановка в сербском крае Косово и Метохия остается тревожной, накалена до предела. Уже более десяти дней сербы на севере Косово не покидают баррикады. Для них это – единственный способ защиты от агрессивного произвола самозваных приштинских «властей», задавшихся целью – при попустительстве, а де-факто поддержке западных кураторов – взять под контроль сербонаселенные северные районы края и анклавы к югу от реки Ибар. Белград подчеркивает свою приверженность поиску мирной развязки, однако дает понять: нового витка насилия против косовских сербов не допустит, чего бы это ни стоило.

Почти четверть века косовский вопрос представляет собой основную угрозу миру и стабильности на Балканах. Первопричина – в антисербской заряженности ведомого Вашингтоном «коллективного Запада»: игнорировании законных интересов Белграда и краевых сербов, потакании сепаратистским устремлениям косовских албанцев в обход международного права.

Начиная с середины 1990-х годов поддержанные западниками радикальные силы в крае взяли на вооружение террористические методы, создав так называемую «Освободительную армию Косово» (ОАК), жертвами которой были и сербы, и косовские албанцы (сегодня злодеяния ОАК рассматривает Спецсуд в Гааге). Противодействуя ОАК, Белград неизменно следовал линии на политико-дипломатическое урегулирование статуса края, был готов пойти на предоставление Приштине самой широкой автономии. Но западников такой вариант, видимо, не устроил. И понятно: им нужно было использовать «проект Косово» в войне против Сербии.

24 марта 1999 года Североатлантический альянс – презрев международное право, без санкции СБ ООН – развязал агрессию против суверенной независимой Югославии, одного из государств-основателей ООН. Сфальсифицированным поводом тогда явилось зафиксированное инспекторами ОБСЕ во главе с американцем Уильямом Уокером якобы массовое убийство сербским спецназом «мирных косовоалбанцев» в селе Рачак. На деле те оказались переодетыми боевиками бандформирований ОАК.

Продолжавшиеся 78 дней варварские бомбардировки, в том числе с применением боеприпасов с обедненным ураном, были цинично объявлены «гуманитарной интервенцией» под названием «Милосердный ангел». Погибло свыше двух тысяч мирных жителей, среди них – не менее 89 детей. Колоссальный урон был нанесён экономической и социальной инфраструктуре страны: прицельными ударами разрушались детские сады, школы и больницы, церкви и монастыри, мосты, фабрики и предприятия, включая химические промышленные комплексы и НПЗ. Однако альянс так и не сломил гордый, самоотверженный сербский народ, не добился победы над ним.

Бесчеловечные действия США и НАТО в отношении Югославии положили начало подмене международного права «порядком, основанным на правилах», произвольно определяемых западными странами. Впоследствии эта схема – сначала инсценировка, затем силовая операция вне международно-правового поля – неоднократно воспроизводилась в других регионах мира. В черном «послужном списке» Запада – надругательства над Афганистаном, Ираком, Ливией, Сирией…

Прекратить натовское вторжение и вернуть косовское досье в Совет Безопасности ООН удалось во многом благодаря России. Резолюция 1244 СБ ООН от 10 июня 1999 года закрепила ключевые параметры постконфликтного миростроительства: уважение суверенитета и территориальной целостности Югославии (соответственно – ныне Сербии), а также адекватное обеспечение прав всех проживающих в Косово и Метохии этнических групп. В крае начала действовать ооновская администрация – Миссия ООН в Косово (МООНК), а также Силы для Косово (СДК), ответственные за поддержание безопасности.

Вместе с тем многие положения этой краеугольной для урегулирования резолюции остались на бумаге – включая ряд принципиально важных для Белграда решений, в том числе об ограниченном присутствии в Косово сербского военного и полицейского персонала (к этому моменту мы еще вернемся). Примечательно, что, когда на фоне подъема антисербских настроений в крае в начале 2000-х годов Белград – в целях обеспечения безопасности – обратился с просьбой разместить свой контингент в крае, ответ был отрицательным. В марте 2004 года последовали массовые погромы сербского населения, разрушение, разграбление и осквернение православных святынь. Предотвратить всплеск насилия не сумели ни местные правоохранительные органы, ни СДК.

Однако на Западе и этой трагической ситуацией постарались злоупотребить в своих интересах. Нельзя исключать, что в своих же интересах ее и спровоцировали. Было заявлено о необходимости скорейшего запуска переговоров о статусе Косово. При этом еще до их начала США пообещали Приштине поддержать краевую «государственность», если компромисс с Белградом не будет достигнут (и это было сказано стороне, представленной отъявленными головорезами – вчерашними боевиками ОАК!). Разве могли косовары в таких условиях согласиться на меньшее? Вопрос, как думается теперь, риторический. В 2008 году косовоалбанцы в одностороннем порядке провозгласили «независимость», которую незамедлительно признали западные кураторы Приштины, а по их указке – еще несколько десятков стран мира (к слову, многие из них даже толком не понимали, о чем идет речь).

Диалог между сербами и косовоалбанцами был возобновлен лишь спустя несколько лет – в соответствии с пожеланиями тогдашнего руководства в Белграде, уже под эгидой Европейского союза (сегодня команда Александра Вучича открыто указывает на ошибочность и недальновидность этого решения прежних властей). Посреднический мандат ЕС был затвержден в резолюции 64/298 Генассамблеи ООН от 9 сентября 2010 года.

Однако на деле Брюссель оказался весьма далек от роли честного брокера, хотя пять евростолиц – Афины, Братислава, Бухарест, Мадрид и Никосия – не признают косовский «суверенитет». Свидетельство тому – не только постоянные рассуждения еврочиновников о некой «равной ответственности» сторон (при всей неопровержимости того факта, что именно подстрекательские шаги косоваров ведут к нагнетанию напряженности), но и нежелание ЕС оказать нажим на Приштину, чтобы та реализовала ключевое согласованное в Брюсселе в 2013 году обязательство о создании Сообщества сербских муниципалитетов Косово (ССМК). А ведь именно эта структура, наделенная полноценными исполнительными полномочиями, могла бы обеспечить базовые права краевых сербов, включая право на безопасность, а также компетенции в сфере экономического развития, образования, здравоохранения, территориального планирования.

Акцентирую: Белград свою часть брюссельских обязательств ответственно выполнил.

Недавние признания экс-канцлера ФРГ Ангелы Меркель насчет подоплеки Минских соглашений по украинским делам наводят на мысль о том, что применительно к Брюссельским договоренностям ЕС придерживался той же концепции: выйти на соглашение только для того, чтобы дать Приштине время окрепнуть, собраться с силами, подготовиться к освоению всех районов края и созданию «этнически чистого косовоалбанского государства».

Отдельной строкой отмечу, что не так давно официальная риторика есовских институтов пополнилась и абсурдным требованием «взаимного признания» (зачем имеющей неоспоримую международную правосубъектность Сербии «признание» от Приштины?) – это положение было в июле 2022 года включено в одну из резолюций Европарламента. Хотя этот тенденциозный документ не имеет юридической силы, недооценивать его политическое звучание не стоит: по сути, это очередной шаг Брюсселя в сторону пересмотра статусно-нейтральной позиции, искажения выданного ГА ООН мандата.

Такой беспринципный подход не делает чести Евросоюзу. Показывает: в его стратегии нет места искреннему намерению содействовать урегулированию, выстраиванию доверия между албанским большинством и другими проживающими в крае этническими сообществами. Добавлю, что поведение ЕС трудно назвать последовательным и рациональным, его невозможно объяснить с точки зрения здравого смысла, особенно ввиду того, что Сербия остается кандидатом на вступление в «евроклуб», а возобновление кризисных процессов на Балканах напрямую затронуло бы безопасность Европы.

Не менее примечательна в этом контексте и роль ведомых НАТО Сил для Косово, которые годами проявляют безучастность к судьбе краевых сербов. Отказываются от превентивных мер, не препятствуя регулярным вылазкам косовских силовиков на север края, предоставляя Приштине полную свободу рук в устрашении неалбанского населения.

Еще один штрих: в составе СДК есть контингент вооруженных сил Албании. Наверное, ясно, чью сторону он займет, если дело дойдет до обострения конфликта между сербами и косовскими албанцами. Вспомним и то, что база «Бондстил», изначально отведенная под СДК, оказалась произвольно присвоена Вашингтоном. Получается, о нейтральности и сбалансированности натовских миротворцев говорить также не приходится. На повестке дня сохраняется вопрос корректировки деятельности СДК, ее возвращения в установленные Советом Безопасности ООН рамки.

Что касается самой Приштины, то за без малого пятнадцать лет односторонне провозглашенной «независимости» ей так и не удалось доказать свою дееспособность. Неслучайно сегодня с «суверенизацией» этого квазиобразования не согласны больше половины стран-членов ООН: в последние годы – благодаря системным усилиям сербской дипломатии – целый ряд столиц отозвал поспешно выданные под диктовку Вашингтона признания косовской псевдогосударственности.

Неутешительная статистика говорит сама за себя: из более чем 200 тысяч сербов, с 1999 года покинувших Косово и Метохию, в свои дома вернулись менее 2%. Только в 2022 году произошло свыше сотни этнически мотивированных покушений на жизнь и здоровье косовских сербов, посягательств на их собственность. Фактически отсутствуют гарантии безопасности сербских святынь, среди которых – входящие в список Всемирного наследия ЮНЕСКО средневековые монастыри Высокие Дечаны, Грачаница, Печская патриархия, церковь Богородицы Левишки.

Набирает обороты правовая дискриминация неалбанцев. В январе 2022 года – вопреки устоявшейся, согласованной с ОБСЕ практике – Приштина запретила проводить в крае общесербский референдум о преобразовании судебно-прокурорской системы страны. Спустя несколько месяцев, в апреле, та же «проверенная» схема была применена косоварами на сербских президентских и парламентских выборах. Лишь небольшой части краевых сербов удалось воспользоваться предоставленной Белградом возможностью и проголосовать на участках юга Центральной Сербии.

У ослепленной сербофобией приштинской «верхушки» нет ни стратегического видения, ни понимания целей и задач устойчивого развития. Хронической стала внутриполитическая турбулентность. Давно востребованные социальные реформы не осуществляются. И без того слабая, неэффективная экономика до сих пор не оправилась от воздействия коронакризиса. Не останавливается «утечка мозгов». Высок уровень молодежной безработицы. Этим плачевным положением пользуются международные террористические и криминальные группировки, развернувшие в крае активную деятельность.

Несостоятельность и недоговороспособность Приштины отражается и на Брюссельском диалоге. Вместо добросовестной имплементации ранее взятых обязательств и экспертной проработки переговорной повестки, представители косовоалбанцев выдвигают искусственные требования, рассчитанные на громкий сиюминутный эффект. Одновременно звучат призывы к созданию «Великой Албании» (как, например, в конце ноября 2022 года в ходе совместного заседания албанского парламента и косовской «ассамблеи» в Тиране), чреватые дестабилизацией всего Балканского региона.

Ставка откровенно делается на грубую силу. Приштина добивается от Запада расширения поставок вооружений и военной техники – в частности, артиллерии дальностью стрельбы свыше 10 км и комплексов радиоэлектронной борьбы. В свою очередь, западники – вразрез с резолюцией 1244 СБ ООН – содействуют преобразованию «Сил безопасности Косово» в противоправную полноформатную «армию».

Как следствие, в крае взвинчиваются националистические настроения. Только за 2022 год обстановка неоднократно вплотную приближалась к горячей фазе конфликта – по одному и тому же сценарию. С подключением западных представителей – тон задают американцы – вроде бы удается ставить решение генерируемых косоварами проблем на дипломатические рельсы (при том, что единственная реальная проблема в крае – угроза безопасности косовских сербов со стороны Приштины). Но это лишь кратковременная разрядка, не более чем поверхностное, внешнее успокоение ситуации.

Согласованные – как правило, за счет тактических уступок Белграда – развязки носят промежуточный, половинчатый характер. Спустя некоторое время Приштина – с подсказки своих менторов – выдумывает новый предлог для обострения. Убежден, что такие циклы будут повторяться.

В этих обстоятельствах Президент Сербии Александр Вучич проявляет исключительное, беспрецедентное политическое мужество, выдержку и осмотрительность. Продолжает оказывать социально-экономическую помощь косовским сербам. Подчеркивая неприемлемость «политики свершившихся фактов», недопустимость кровопролития, Белград стремится к дипломатическому преодолению разногласий в рамках существующих переговорных форматов. Демонстрирует готовность продвигаться к обоюдоприемлемым компромиссам. Взаимодействует с представителями ЕС, США и других стран Запада.

При этом Президент Сербии публично констатирует полную подконтрольность «правительства» Косово его западным опекунам, призывая последних одернуть, наконец, краевого «премьера» Альбина Курти, не дать ему вновь воспламенить косовский конфликт. Не скрывает: применительно к Косово нарушаются не только любые договоренности, но и фундаментальные международно-правовые акты. Сербский лидер даже предложил западным посредникам и Приштине, перечислив шесть документов – от Устава ООН и резолюции 1244 СБ ООН до есовской декларации о расширении на Балканы, принятой на саммите в Салониках в 2003 году, назвать хотя бы один, который реально соблюдается. Не назвали ни одного. Что ж, по крайней мере, честно.

Обращает на себя внимание тот факт, что в диалог западниками постоянно вбрасываются новые идеи. Высокий представитель ЕС по иностранным делам и политике безопасности Жозеп Боррель, рассуждая о переговорах Белград – Приштина, намекает на целесообразность переключения на так называемый франко-германский план урегулирования, подразумевающий согласие Белграда на вступление Косово в международные организации, в том числе в ООН.

Американский эмиссар Габриэль Эскобар вдруг вспомнил о важности ССМК для косовских сербов: мол, в Вашингтоне сделают все, чтобы проект был проведен в жизнь. Но тут же оговорился: дескать, это возможно только в том виде, который соответствовал бы косовской «конституции». Иными словами, США хотели бы превратить это решение в мыльный пузырь, создать некую НПО с внешними атрибутами ССМК, но без реальных полномочий.

Налицо также попытки растаскивать косовский вопрос по разным переговорным площадкам: это и Брюссельский диалог Белград – Приштина, и более широкий «Берлинский процесс» под эгидой ЕС, и отдельные контакты с западными представителями. Тем самым дополнительно наращивается – по принципу «не умением, а числом» – внешний прессинг на Сербию, дабы подтолкнуть ее к закрытию косовского вопроса на западных условиях, не по международному праву, а по пресловутым «правилам».

Тем не менее, в Белграде отступаться от фундаментальных национальных интересов применительно к Косово и Метохии, своим соотечественникам в крае не намерены. Заверяют в решимости не допустить новых погромов в КиМ или силовой «реинтеграции» севера Косово по лекалам военно-полицейской операции Загреба «Буря» 1995 года (ее итогом стал исход из Хорватии более 250 тысяч сербов).

Вариант эскалации до вооруженного противостояния, которого, повторю, сербы заинтересованы избежать любой ценой, к сожалению, не исключается. В этой связи Белград вынужден усиливать свою военную группировку близ административной линии с краем. По инициативе Президента Александра Вучича командующему СДК на днях был передан официальный запрос на возвращение в Косово – в соответствии с резолюцией 1244 СБ ООН – до одной тысячи сербских полицейских и военных (показательно, что это правомерное требование сходу назвали неприемлемым Вашингтон и Берлин). Скорее всего, Белград опять примутся убеждать в том, что СДК держат ситуацию под контролем.

Пока все западные меры принуждения – от агрессии НАТО до шантажа сербов «светлым евроинтеграционным будущим» (не уточняя, когда же оно наступит, взамен уже сейчас требуют отступиться от Косово, отвернуться от России, Китая и других незападных партнеров, безропотно перенять ультралиберальную ценностную повестку) – к искомому Западом результату, то есть полному подчинению Сербии, утрате ею суверенитета и территориальной целостности, так и не привели.

В Сербии знают, что всегда могут положиться на Россию. При всей серьезности задач, которые стоят перед нашей страной в контексте навязанного нам противостояния с НАТО, мы и далее участвуем в урегулировании актуальных международных кризисов, включая косовский. Тем более что речь идет о Сербии – братской, дружественной нам стране, нашем стратегическом партнере, фактическом союзнике. Стране, обеспокоенности и проблемы которой – я не преувеличиваю – мы принимаем близко к сердцу, как свои. Стране, которая – сопротивляясь мощнейшему натиску Вашингтона и Брюсселя – не поддается санкционной лихорадке и не присоединяется к западным рестрикциям против России. Показательно использование Западом нагнетания неспокойствия в Косово в качестве рычага нажима на Президента Вучича с целью загнать его в угол, заставить примкнуть к антироссийским ограничительным мерам.

Продолжим тесную координацию с Белградом в деле защиты законных прав Сербии применительно к краю Косово и Метохия. Главный наш инструмент – это немалые возможности России как постоянного члена СБ ООН (разумеется, при том понимании, что инициатива будет принадлежать Белграду). Здесь мы солидарны с китайскими партнерами: Пекин также исходит из императивности неукоснительного следования международно-правовым нормам, удержания косовского сюжета в повестке дня СБ ООН.

Наше разноплановое взаимовыгодное сотрудничество с Белградом в значительной мере нацелено на повышение обороноспособности и социально-экономической устойчивости Сербии, укрепление ее суверенитета. Это те надежные «тылы», без которых невозможно успешно действовать на дипломатическом поле.

Как отмечал Президент Российской Федерации Владимир Путин, позиция России по косовскому вопросу неизменна. Выступаем за достижение Белградом и Приштиной устойчивого взаимоприемлемого решения строго в международно-правовых координатах, на основе резолюции 1244 Совета Безопасности ООН. Такая развязка должна отвечать интересам Белграда и сербского народа и получить одобрение СБ ООН.

Подчеркну: шаблонные подходы неприменимы, равно как и попытки установить временные рамки урегулирования. Западникам надлежит отказаться от предвзятого одностороннего курса, излюбленных ими двойных – и даже тройных – стандартов. Выстраивание справедливой архитектуры итоговых договоренностей вокруг Косово и Метохии потребует длительной непростой работы.

Лишь подлинный диалог принесет на Балканы мир и согласие. Откроет новые горизонты для социально-экономического и инфраструктурного развития региона. Позволит поддерживать культурно-религиозное многообразие, сохранять богатое историческое наследие. Со своей стороны, готовы такому конструктивному диалогу всемерно содействовать.

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs